Светлый паромщик Такамии

Я рассказал ей все что мог. Начиная с воспоминаний из детства Юто о первом поцелуе, продолжил уже о нашей с ней встречей в парке, рассказал о клятвах, мечтах и надеждах. Упомянул о дружбе с Якоин, правда, опустив самый пикантный момент — все-таки эта тайна касалась и Хитсуги. И закончил детальным описанием последнего боя — вместе со своими выводами об истинных виновниках смерти Куэс. Мерухи внимательно слушала меня, иногда задавая уточняющие вопросы. При этом она пила вино как воду, совершенно не пьянея. Когда бутылка закончилась — на столе материализовалась следующая. Я и сам, погрузившись в переживания, выпил больше чем собирался, хотя и старался помнить, что мое тело не имеет привычки к алкоголю. В какой-то момент, уже стершийся из памяти, мы переместились на диван. Я как раз почти закончил свой рассказ, как ведьма меня перебила: — А твоя кошка, что случилось с ней потом? — Отравление демонической натурой оказалось слишком сильным. Буквально в следующей схватке она, защищая меня, сорвалась. И мне пришлось своими руками сломать свой клинок. Я убил ее, как и должен был, по присяге главы Амакава. — Я думала, что мне станет легче от твоих слов. Но стало только тяжелее. Продолжай, — она снова потянулась к бутылке. Узнав все подробности, Мерухи затихла, глядя на меня бездонными глазами. — Так вот какая она была, — прошептала она и вдруг, обняв меня, зарыдала. — Что-то часто последнее время на моей груди плачут прекрасные женщины, — подумал я, обняв рыдающую ведьму. — Вот только радости от этого никакой. Когда слезы закончились, Мерухи чуть повернула голову и взглянула мне в глаза. — Ты ведь будешь мстить? — Обязательно. И Якоин будет. Мы найдем эту сволочь — и она будет долго жалеть о том, что родилась на свет, — дал я прорваться своему гневу. — Найдешь первым — позови меня, — прошипела ведьма, и ее голос не обещал ничего хорошего, — у меня есть подозрения, и я с удовольствием с тобой ими поделюсь, вот только нужно в них удостовериться. — Обязательно тебя позову, — пообещал я. — Но и ты меня не забудь, если справишься сама. — Верю тебе. Она была тебе дорога, и ты не оставишь ее смерть безнаказанной. Недаром ты носишь легендарный клинок Мурамасы. Когда все закончится — найди в себе силы отложить его в сторону, — Мерухи снова замолчала, а потом еще крепче прижалась ко мне. Когда она снова посмотрела на меня — в ее глазах не было слез, зато было что-то совсем другое. Жизнь побеждает смерть, и даже месть может вернуть желание жить. — Скажи, я ведь слишком старая, правда? — чуть наигранно поинтересовалась ведьма. — Ты прекрасна. Ты самая красивая из всех женщин, которых я когда-либо видел, — искренне ответил я, и только потом понял, что сказал лишнего. Или нелишнего — это как поглядеть. — Договор между нашими кланами предусматривал рождение наследника. Он еще действует, и не оговаривалось, кто будет его родителями, — вдруг лихорадочно зашептала Мерухи. Она говорила ненужную чушь, и сама это прекрасно понимала. Я не винил ее — она всего лишь хотела не напугать шестнадцатилетнего подростка, успевшего повидать в жизни слишком много, напомнив ему о каких-то сверхценных для японца вещах. Мне все это было не нужно — и я просто прервал ее поцелуем. Спустя еще пятнадцать минут я здорово гордился, что у меня получилось справиться с застежками сложного классического платья. А потом еще на два часа в моей голове не осталось ни одной мысли. Нам обоим была очень нужна разрядка, обоим было нужно на кого-то опереться, просто быть и ни о чем не думать. Спустя наполненную маленьким безумием вечность, ее голова лежала у меня на плече, а я блаженно смотрел в потолок. — А ведь ты не Юто, — вдруг промурлыкала Мерухи, проведя пальцем по моей груди. В ее голосе я не почувствовал угрозы — всего лишь констатацию факта и извечное женское любопытство. Похоже, она успела сделать выводы — и они ее полностью устроили. — Какая интересная мысль. И с чего же ты так решила? — поинтересовался я столь же мурлыкающим голосом, проведя ладонью по ее обнаженному плечу. — Ты совершенно точно не шестнадцатилетний японец, — острый коготок царапнул мою грудь, — слишком уж много знаешь и умеешь. Догадаться было, действительно, несложно — когда тебя накрывает такая вспышка, то притворяться совершенно невозможно. Ты просто занимаешься с женщиной любовью — и весь мир перестает иметь значения. — Не только это, — ведьма догадалась о моих мыслях и коготок оставил вторую царапину, — ты не стеснялся и в самом начале нашей беседы. Более того, ты скорей всего вообще не японец — другая техника, и вообще все другое — ты умеешь спрашивать женщину, что она хочет, и умеешь слышать ответ. Поверь, мне есть с чем сравнивать. Да и ухаживал ты за мной не по-нашему. Ты ведь европеец? Она явно не требовала ответа, просто размышляла вслух. — Я бы подумала, что француз — но они ведут себя чуть-чуть по-другому. Неужели русский? — видя мою реакцию, Мерухи победно расхохоталась. — Но как? — мои глаза округлились до почти анимешного размера. — Все просто, — немного печально сказала ведьма, — был у меня знакомый волхв, родом из-под Архангельска. Но вообще-то я почти наугад сказала. Кто же ты все-таки такой? Дух мертвого мага? — Что дух, это точно, — фыркнул я. — А насчет мертвого мага — не знаю. Просто однажды утром я очнулся не у себя дома, а в теле Юто. Помнил и свою жизнь, и его, да так, что они путались между собой. И хозяина в этом теле уже не было — похоже, он просто умер, не дожив дня до шестнадцатилетия. А меня как-то притянуло. Быть может, это и называется — чудо? — Я слышала о таких историях, — задумчиво протянула Мерухи, — но всегда считала странной выдумкой. И, знаешь, я рада, что ты здесь. Было бы гораздо хуже иметь дело с перепуганным мальчишкой. Сверкнув глазами, она потянулась, и села на меня сверху. Окружающая реальность перестала существовать еще на полчаса. Когда, наконец, настала пора прощаться, Мерухи, дождавшись пока я оденусь, возилась с настройками управляющего артефакта, открывавшего портал в Такамию. — Если снова позову в гости — не откажешься? — Зови! — я, пожалуй, даже волновался, что наша встреча так и закончится. — Тогда, думаю, через неделю. Я найду способ отправить тебе приглашение, — ведьма поцеловала меня на прощание, а потом, хищно улыбнувшись, втолкнула меня в портал хорошо поставленным толчком в грудь. Я покатился по полу, в конце концов затормозив о вешалку в собственной прихожей, и тяжело выдохнул. Ведьма — она и есть ведьма, что уж тут говорить. Когда на меня уставились две пары девичьих глаз, я выдохнул еще тяжелее. — Все в порядке? — обеспокоенно спросила Ю. — Что с тобой произошло? — И с какой женщиной ты провел все это время? Ну и вид у тебя, знаешь ли, — хмыкнула Сидзуку. Обе девушки обвиняюще уставились на меня. Я мысленно оглядел себя — взъерошенные волосы, безумный блеск глаз, царапины и засосы, отлично видимые под небрежно застегнутой рубашкой, и в завершение образа — заметный перегар. Герой-любовник вернулся домой, к любящей жене. Или женам, с поправкой на мою странную жизненную ситуацию. — Вы не поверите, — начал я. И, что характерно, они действительно не поверили. Или убедительно сделали вид. Так что я остался без ужина, но зато сразу с двумя пощечинами. Буркнув что-то невыразительное в сторону удаляющихся спин, я вздохнул еще тяжелее, и отправился под душ.