Вместе/Всегда.

Уговаривать доставить меня на Кингс Кросс не потребовалось, дядя был на удивление покладистым и уже более-менее смирился с необходимостью отпустить меня. Дадли тоже везли к новому месту учебы. Прочитав мысли тети я нашел лишь грусть и огромное беспокойство. Она боялась, что я вернусь таким же странным и ненормальным, как моя мама. А ведь было от чего беспокоиться. В мыслях Петуньи присутствовали два образа Лили: светлой, доброй, ласковой и не отказывающей в помощи девочки, что даже привела оборвыша Снейпа домой, как котёнка, и маленького дьявола, что одно время ведет себя так же, как и раньше, а в другое буквально издевается, совершенно не понимая в чем виновата. Помните те канонные пуговицы-тараканы или жабью икру в карманах? Лили как будто перестала видеть грань между шалостью и издевательством. Ну а у меня как опытного менталиста сложилось впечатление, что над перспективной девочкой-магглорожденной хорошенько поработали, снизив критичность мышления и размыв грань в объективности поступков. Тяжело вздохнув и мысленно задушив старого паука, я вышел из машины, распрощался с родными и побрел к девятой и десятой платформе, взглядом, как лазером, сканируя её на рыжие шевелюры. Да, так и есть, стоят и поджидают. Пристроившись чуть позади родителей какого-то магглорожденного четверокурсника, опознанного мной по необычному сундуку, я хвостиком прошел на платформу, всем видом изображая, что я из этой семьи. Ну, а что Хедвиг я отправил в башню для сов в Хогвартс, при себе у меня только небольшая сумка, очки-не-велосипеды, а волосы из ярко алого я на время сделал такими же, как и у своих невольных попутчиков, так что опознать во мне Гарри Поттера нереально. Когда же барьер был пройден, я вернул свои длинные кровавые волосы и, облегченно вздохнув, пошел искать свободное купе. Наткнулся на семейку белобрысых павлинов, пухляша Невилла, что помогал Турбовенику, то бишь Гермионе, с сундуком, заполненными чуть ли не одними книгами, Августу Лонгботтом с чучелом бедной птахи на шляпе и вроде заметил Кребба, ну или Гойла, по крайней мере это был кто-то шкафообразный. Легко впорхнув в вагон, нашел свободное купе, где удобно устроился на диванчике, и стал ждать. Первым моим гостем в этом купе стала Гермиона. Она отругала меня за использование краски, мол та портит волосы. Я, дабы ее заткнуть, необдуманно поменял их цвет вначале на синий, потом зеленый, потом снова на алый, но, черт побери, я недооценил Грейнджер. Теперь вопросы полились из нее бурным бесконечным потоком. Тут я заметил бедного Невила, что краснеет от стыда и всем видом говорит "На что я подписался?" и "Я вообще не с ней, а так, мимо проходил", но всю его пантомиму портили два сундука, которые явно выдавали то, что он как раз таки с ней. На время заткнув Гермиону, я позвал их устраиваться. Лонгботтом вздохнул и благодарно посмотрел на меня. Постепенно завязался более спокойный разговор. Было интересно, мы даже не заметили, что поезд тронулся и вот уж как минут пятнадцать мы едем. Вначале обсудили мой метаморфизм и, как считает Гермиона, экстравагантность. Потом разговорились про выбор факультетов. Я не стал как-то влиять на мнение спутников, а просто выслушал и сказал, что мне все равно. Нет правда, попаду на Слизерин - заведу отличные связи и буду ближе к Северусу, попаду в Рейвенкло - ну, там хороший декан, лучший в чарах и дуэлинге, а еще у них собственная библиотека, попаду в Хаффлпафф - буду ближе к кухне и дружеской атмосфере, уютной гостиной и заботливой деканше, ну а если Грифиндор... Что уж тут, это диагноз. Что бы я не говорил, но настолько долгая жизнь скучна без приключений, а оставлять детей на растерзание Воландеморту, василиску и оборотню неправильно, как и не попытаться снизить вражду, навязанную взрослыми. Да и просто интересно жить, наслаждаясь новым миром, где жив и дышит любимый человек. Ну а найти как снять печать раба и избавиться от никому кроме Дамблдора ненужных обетов - это вопрос времени, я убью любого за свободу, счастье и спокойствие человека, при мысли о котором в душе разливается теплота. Я буду лицемером если скажу, что нет никакой разницы между Сайтанаром и Северусом. Два тела, одна душа, но две разные истории и личности. Бесконечно больно понимать это. Но все же я буду искать в новом воплощении хоть что-то от Сая, при этом стараясь не забыть, что есть и сам Северус. О том, что пора и пообедать, напомнил голодный желудок Невилла. Каждый достал по сэндвичу, ну а я пирог тети, литр газировки и пирожки. Из салфеток, что были у Грейнджер, трансфигурировал одноразовые стаканчики, уже поднес ко рту одуренно пахнущий мясом пирог, как дверь купе с шумом открылась и на пороге показался Рон, выискивающий Поттера. Бедный парень с голодухи залип на мой пирог. Пришлось поднять челку открывая вид на шрам (все равно рано или поздно узнают), кивнул и затащил пацана в купе, сунув ему в рот румяный пирожок. Кажется, такая активность удивила офигевшего Уизли, но он и слова не успел сказать, а его руки уже автоматически тянут следующие пирожки ко рту. Я уже было выдохнул и решил, что буря миновала и уж теперь я уж точно поем. Подношу пирог ко рту и тут дверь бам, пирог на пол и гнусавый голос: (п/б. работает спецназXD) - Я слышал, что в поезде Гарри Поттер... - Малфой!!! Это был мой крик души!!! Вот черт, и этот залип. Втащил в купе, посадил рядом, показал шрам, уничтожил эванеско еду на полу, всучил Драко кусок пирога, также молча отрезал кусочек себе поднес вожделенную еду ко рту и тут снова - бам!!! Мой взгляд показывал всю жажду крови, что кипела во мне. Расчленяя в мыслях телохранителей белобрысого, медленно откусил пирог, сделал шаг закрыл купе, кинул на дверь запирающее и повернулся к столу, где заработал челюстями, отдаваясь вкусу и запаху. Полностью отрешившись и сосредоточившись на обеде, не видя недоуменных взглядов друзей, хотя нет, пока ещё приятелей. Поездка шла спокойно и размеренно, то и дело открывающиеся невдалеке двери в вагоне первокурсников, детские голоса, смех. Драко и Рон собачились, но ни один не соглашался убираться из купе. Будущая Гриффиндорская заучка что-то втолковывала погруженному в тяжкие думы Неву. Ну а я смотрел на панорамы за окном поезда. За ним был яркий солнечный день, огромные зеленые поля сочного свежего цвета, редкие кусты и деревья. А в ушах лишь мерный звук поезда и время от времени раздаются его длинные гудки. Волшебная атмосфера, ее даже не портят препирательства парней и фоновый бубнёж Грейнджер. Раздался голос машиниста, а может проводника, и мы вышли из купе, дав Гермионе возможность переодеться.