Neverland

— Привет, ребята! — воскликнул рыжик, — Меня зовут Йен Галлагер, вы слышали что-нибудь о Неверлэнде? — Кто ты, блядь, такой? — подал голос Микки через минуту, переваривая все, что он увидел. — Микки, не будь таким тупым. Это же Йен из Неверлэнда! Мама нам рассказывала о нем, помнишь? — Мэнди не разделяла скептицизм брата, восхищенно смотря на рыжика, — А где Светлана? — Да вот же она, — из-за плеча Йена вылетела маленькая феечка, звеня своими крылышками. Это была маленькая фея, размером с ладошку, в зеленом платье. У нее теплые серо-голубые глаза и ласковая улыбка, а на спинке маленькие, блестящие, желтоватые крылышки. Кажется, что они сделаны из золота. Светлана, подлетев к девочке, стала кружится вокруг нее, посыпая пыльцой с крыльев, делая золотистые круги, совсем как в сказке. Мэнди звонко смеялась, а фея подхватывала ее смех. Микки стоял в полном шоке. Такого не бывает. Чуда не бывает, они же Милковичи, поэтому с ними такое не случается. Не в этой жизни. Это должно быть голограмма или что-то в этом роде, логичного объяснения у него не было, но оно должно быть. — Эй, манда, ты серьезно верила в ту чушь, которую рассказывала нам мама под наркотой? Ты серьезно? — брюнет непонимающе свел брови. — Но, Мик, как тогда ты объяснишь это? — рыжий ребячески подмигнул ему и расплылся в идиотской улыбке. — Микки, — твердо сказал он. — Что? — непонимающе вздернул бровь Йен. — Меня зовут Микки. Не Мик, — Милкович принял угрожающий вид. — Ладно-ладно, крутой парень, — рыжик поднял ладони вверх в знак отступления, — Ну, так вперед в Неверлэнд! — Нет-нет, никуда мы не пойдем, да, Мэнди? — брюнет обернулся, чтобы получить подтверждение от сестры, но у видел, как та парит в воздухе, играя с феей. Мэнди заливисто хохочет, а Светлана кружит вокруг нее и что-то лопочет на каком-то не известном ему языке. Милкович потерял дар речи. Во-первых она, черт возьми, летала. Это невозможно, но пусть он провалится под землю, если не был уверен в том, что видит. Еще эта мошка что-то ей стрекочет на своем комарином. Он никогда не видел сестру такой счастливой. Ее глаза светились, когда она смотрела на фею. — Что она говорит, Йен? — спросила Мэнди. — Светлана говорит, что покажет тебе русалок и остальных фей. Говорит, что научит тебя их языку, а потом вы нарядитесь в самые красивые платья и устроите танцы, — на лице у рыжика улыбка умиления. — Соглашайся, смотри, как она счастлива, — интимный шепот опалил ухо Микки, заставив его съежиться, — Разве не этого ты хотел? — голос Йена гипнотизировал и обволакивал. Галлагер стоит слишком близко. Да, Микки именно этого и хотел, чтобы Мэнди была счастлива и ни в чем не нуждалась. Брюнет хочет защитить сестру от всех и вся, и он буквально представляет, как расчленил бы отца, ведь он не тупой. Микки видит как Терри смотрит на нее, ебанный пропитый извращенец. — Ну же, соглашайся, — голос конопатого вибрировал, что у Милковича тут же пробежали мурашки по хребту, и тут же отскочил от него, как ошпаренный. — Туда можно только детям, — брюнет хватался за последнюю соломинку, — А я уже не ребенок. Я выбиваю из людей деньги и дерьмо, курю и пью, а еще я продаю наркоту и пушки. А еще у меня был секс. Так что ты припозднился, пацан, поэтому пошел нахуй из моей комнаты, — нахмурив брови, парень показывал пальцем на окно. — Это не делает тебя взрослым, Микки, — рыжий укоризненно покачал головой, — Зато, когда вы сидите рядом с Мэлли, вы слушаете сказки и засыпаете прямо на подушках на полу. Думаю, это делает вас детьми, — поучительно заявил Йен. — Мэлли? Откуда ты, блядь, знаешь нашу маму, рыжий? — брови Милковича взметнулись так, что казалось, что они вот-вот достанут до его волос на голове. — Оу, — лицо у рыжика приобрело задумчивое выражение, а в глазах поселилась грусть, но всего на мгновение, — Это долгая история, я расскажу ее в Неверлэнде, — в глазах Галлагера зародился маниакальный блеск, что не могло не пугать Микки. С одной стороны, что ему терять? Он родился в Саут Сайде и это был как приговор. Микки уже был обречен, из южной стороны не выбраться. Особенно Милковичам, которые, кажется, были просто каким-то символом их части города. Есть вот люди, которые образцово-показательно хорошие, Милковичи же были просто образцом всего плохого. Визитной карточкой Саут Сайда, блядь. Но, может быть, этот сраный Неверлэнд будет единственным хорошим моментом что произойдет в его жизни. Нет, не так. Единственным хорошим моментом, что произойдет в их жизни. Жизни его и Мэнди. Микки в последний раз посмотрел на свою сестру, просто чтобы удостовериться, что это правильный выбор. Мэнди уже обсуждала с этой светящейся мухой в каком она платье пойдет на бал, и есть ли там длинные ментоловые сигареты. — Я согласен, — брюнет сдался и посмотрел на Йена. У рыжика опять засветилась улыбка до ушей, и этот маньяческий блеск в зеленых малахитовых глазах завораживал. Бесспорно, Галлагер чертовски красив. Нет, не так. Он блядски красив, и глаза у него такие же блядские. Они словно в душу смотрят. Озорные, блестящие, со смешинкой и какой-то подковыркой что ли. Словно в них какой-то подвох, но в то же время они теплые, смотрят с нежностью на него и на Мэнди. Отчего-то грустные, как у побитой собаки. Такие юные, как у маленького, но в то же время словно взгляд столетнего старика. Брюнет не понимал, как столько всего может помещаться в одних глазах. Йен протянул руку Микки, смотря с такой надеждой, что у брюнета подкашивались ноги. Милкович протянул руку в ответ и посмотрел назад на сестру. — Если ты хочешь в свой сраный Неверлэнд, то бери меня за руку быстрей, Мэнди! — ворчал Микки. Девочка не мешкая тут же схватила руку брата с благоговением и благодарностью смотря на него. Ну, что тут поделать? Микки почти никогда не мог отказать сестре. Только не ей. Светлана кружит над ними посыпая своей пыльцой, что невольно завораживает брюнета. Он никогда не видел такой красоты. Стало так легко, так спокойно и хорошо, что хочется летать. Милкович почувствовал себя как-то странно, посмотрев в низ, он увидел, как его ноги отрываются от пола. Он, мать твою, летает. Брюнет не может описать словами, как это. Это настолько крутое ощущение, что невольно он теряется в этом. Хотя Мэнди довольно быстро освоилась, и хихикает над реакцией брата. Все вместе, держась за руки, они вылетели из окна на встречу ночному небу. Это было невообразимо, лететь над ночным Чикаго было настолько завораживающим, что брат с сестрой забывали как дышать. Все это сопровождалось заразительным смехом рыжего мальчика и звоном крылышек Светланы. — Микки, Мэнди! — воскликнул рыжик, — Видите ту звезду? — показывая пальцем на особенно яркую звезду, — Вторая звезда, направо, и до самого утра! — с особым восторгом почти кричал Йен. — У меня слов нет, Йен! Это так круто, — пищала Мэнди. А Микки молчал. Молчал о том, что это самое прекрасное, что с ним случалось в жизни. Молчал, потому что здесь не нужно слов. Нужно это чувствовать. Чувствовать холодный, ночной ветер, эйфорию, от которой мурашки по всему телу, а где-то в груди становится щекотно, восторг переполнявший всего его. Говорить не хотелось. Хотелось кричать. Кричать от опьяняющего волшебства вокруг, кричать от переполняющих эмоций внезапной радости, кричать от того, как легко ему сейчас. Хотелось кричать от того, что он счастлив. Кричать от счастья, назло отцу, который говорит им, что они застрянут в Саут Сайде навечно. Дальше где-то там прямо стал проглядываться рассвет. Свет был все ближе и ближе, пока они не увидели остров. Большой и зеленый, как в тех фильмах про необитаемые острова. Микки оторвал свой взгляд от него и посмотрел наверх. Он обнаружил невиданный красоты рассвет. Он переливался от синих, голубых до красных, фиолетовых и розовых оттенков. Когда они остановились, Милковичи не поверили своим глазам, что они стоят на облаке. На блядском облаке. — Как такое возможно? — тихо, почти про себя пробормотал брюнет. — Мы в Неверлэнде, здесь возможно все! — с огромным энтузиазмом воскликнул Йен. Мэнди прыгала на облаке, как на батуте, звонко смеясь от радости, а Светлана подхватывала ее смех. Это было поистине волшебно. — Полетели, я познакомлю вас с потерянными детьми, — махнул в сторону острова рыжий. Они пролетали возле бухты с русалками и Мэнди завизжала так громко, как могла. — Срань господня, Йен, ты же познакомишь меня с ними? Йен, пожалуйста! — умоляла брюнетка. — Конечно, мы со всеми познакомимся: с русалками, ребятами, индейцами, другими феями и даже пиратами, — улыбался на лету Галлагер. Пролетая над густым лесом, они увидели большой дом, скорее похожий на хижину и каких-то ребят, которые уже выстроились в шеренгу. «Потерянные дети» думает Микки, и оказывается прав. Подлетев к ним ближе, брюнет увидел, что ребята все до одного отдали жестом честь своему капитану. И смотрят так на него с благоговением и трепетом, как щенки. Вообще-то, это были три мальчика и две девочки, все стояли по росту. Возраст у всех был разный, где-то от 5 до 14, наверное. — Ребята, познакомьтесь с Микки и Мэнди, — представил «новичков», — Микки и Менди, это Фиона, Лип, Карл, Дебби и Лиам. Брат с сестрой были в шоке от того, как их приняли, потому что первым делом эти дети кинулись обниматься и приветствовать новых, уже таких же потерянных детей. Если Мэнди реагировала более-менее адекватно, отвечая на объятия, то Микки совсем наоборот. Ему было неловко, он никогда не получал столько объятий и тепла за раз. Так что мальчик просто стоял в ступоре и кивал на приветствия, как китайский болванчик. Вообще они довольно милые. Фиона на вид была старше их всех, может ей было лет 15? У нее темные каштановые, чуть кудрявые волосы, почти как у Светланы, большие карие глаза, которые просто излучают тепло и радость. Филипп, или просто Лип выглядел чуть младше Фионы. У него глаза голубые, больше чем у нее, он носатый и на башке будто одуван. Микки он не особо понравился, может быть, потому что этот лупоглазый вовсю лапает его сестру взглядом? Карл выглядел лет на 11, и похоже, он думал, что является чернокожим ганстером, или типа того, потому что его «золотые» цепи увешенные на нем, белая растянутая майка, штаны, которые, кажется, вот-вот спадут говорят сами за себя. Ах, да, еще из-под джинс у него виднеется пистолет. Поэтому у Микки есть все основания так думать, но это не отменяет того, что малой ему понравился. Дебби выглядит чуть младше Карла. У нее рыжие волосы и зеленые глаза, как у Йена, что заставляет думать, что они брат и сестра. Она была милой девочкой, брюнету она тоже понравилась. От того, что она рыжая, или потому что она обнимала Мэнди крепче всех? Он еще пока не решил. Лиам был самый младший, ему где-то лет 5-6, не больше, и он чернокожий. Он все время молчал и просто смотрел на Микки с Мэнди. Мэнди же просто была в восторге от такого количества новых знакомых, ведь она всегда была социальной бабочкой. Ей всегда удавалось находить общий язык со всеми, поэтому она ощущала себя прекрасно. Микки же отошел в сторонку ото всех, чтобы морально отдохнуть, он не привык, что люди так хорошо к нему относятся, и поэтому искал везде подвох. Но Йен заметил его. — Хей, с тобой все хорошо? — обеспокоено спросил рыжий. — Да, все окей, — пробормотал Милкович. — Устал, да? — понимающе сверкнул он глазами, — Будешь? — Галлагер лукаво улыбался, протягивая Микки косяк. — А тут неплохо на самом деле, — ехидно ухмыльнулся брюнет.