Прелести недосыпа

После очередной практически бессонной ночи, посвященной подготовке к экзаменам, черт бы их побрал, Кайл Брофловски чувствовал себя не просто выжатым, а выпотрошенным, как рыба на блюде. Утром он увидел в зеркале бледное почти до прозрачности лицо и потерянный взгляд. Пролегающие чернотой под глазами круги однозначно намекали на то, что этому мальчику с трясущимися руками явно необходимо поспать. Поэтому неудивительно, что он постоянно выпадал из реальности, норовя отключиться там, где надо и не надо. Особенно в автобусе. Кайл знал, что стоит ему только прикрыть глаза, на секунду даже, то он просто не сможет потом их открыть. Надо было потерпеть. Осталось всего ничего, а там можно уже выспаться как следует. - Выглядишь хреново, жид, - усмехнулся Картман, умудрившись втиснуться туда, куда, судя по его габаритам, он явно уместиться не мог. Если бы все остальные места были заняты, то жиртреста можно было бы понять, но салон был относительно свободен. И зачем надо было подсаживаться именно к нему, специально, что ли? Кайлу было лень ругаться, поэтому он чуть охнул, когда Картман придавил его к автобусному стеклу. Он кое-как устроился, чтобы чужой локоть не упирался под ребра, и сделал хмурое лицо. Последнее было совсем не трудно. - У мешков под твоими глазами есть свои мешки, - продолжил жиртрест, шумно отхлебывая кофе из стаканчика. Кайлу в нос ударил соблазнительный запах этого божественного напитка. Дома у него кофе отродясь не водилось, а купить его где-то еще тупо не хватало времени – он и так почти опоздал на автобус. Брофловски молчал. – Эй, еврей, ты там жив вообще? А то, судя по виду, будто пару дней как сдох. Да и пахнешь не лучше. - Пошел в жопу, - вяло пробормотал Кайл. – Я утром в душ ходил, между прочим. Картман недоверчиво принюхался, ткнувшись носом ему в волосы – это было быстро, неожиданно и почему-то волнующе. - Гель для душа с запахом розы, - резюмировал жиртрест, - отличный выбор, Кайл. Очень по-гейски. - Захлопнись. - Готовишься к экзаменам, рыжая заучка? Голос у Картмана был на зависть бодрый. Этот говнюк, наверное, ничего не учил, но сдаст все, что надо, потому что он хитрый и изобретательный. Раньше ненависть бодрила Кайла, но сейчас он не чувствовал ничего, кроме усталости. А еще плечо Картмана было таким большим и мягким, что не прижаться к нему щекой было бы настоящим преступлением. Поэтому мальчик, явно перестав соображать, а как еще иначе объяснить такой поступок, просто прильнул к своему соседу. Закрыл глаза и явно провалился куда-то далеко, как та самая Алиса, следующая за белым кроликом. Реальность в очередной раз распадалась на крошечные фрагменты, каждый из которых был, безусловно, очень интересен, что даже непонятно, на котором из них лучше всего сосредоточиться. Кайл был одновременно где-то здесь и не здесь. То есть, наверное, где-то там. Кофта Картмана была мягкой, а его возмущенный бубнеж – на удивление убаюкивающим. Откуда-то вдруг взялось ощущение, будто он всегда так засыпает на этом плече, прижимаясь к нему щекой. Кайл слегка поерзал, устраиваясь, чтобы не сползти ненароком, и сквозь пелену сна услышал, как жиртрест говорит что-то про его пидарские замашки. От возмущенного шепота в самое ухо становилось так щекотно. Какой же он хороший, этот Картман. Эта новая мысль внезапно не вызвала в душе Кайла никакого протеста, хотя должна была. Наверное, она уже давно мелькала где-то на задворках сознания, а он все присматривался к ней, и вот сейчас, столкнувшись лицом к лицу, уже не удивился. Прежде, чем окончательно упасть в приветливо распахнутые объятия сна, он почувствовал, как его безвольно свесившуюся руку сжимает теплая ладонь. Картман, когда кудрявая рыжая голова примостилась на его плече, едва не задохнулся от неожиданности. Даже сердце пропустило удар. Из-за кофе, наверное, надо поменьше его пить. Он очень хотел возмущенным движением скинуть с себя этого мерзкого жида, но почему-то не смог. Наверное, всему виной этот приторно-сладкий запах роз, которым Кайл будто пропитался весь, серьезно, он пол банки этого геля на себя там выливает, что ли? А может все дело в том, что Картману было лень двигать плечом, да и не так уж и мешал ему тощий еврей. Он внимательным взглядом осмотрел салон – никому не было до них никакого дела, все либо сосредоточенно уткнулись в книжки, либо спали. Тогда Картман, чуть повернув голову, вновь очутился в пленительной близости от этих ненавистных рыжих кудрей. Вдохнул их запах. Потом зачем-то заключил маленькую тонкую ручку Кайла в свою, это вообще как-то неосознанно вышло. А когда тот с готовностью сжал его ладонь в ответ, то едва не умер от странного счастья, разливающегося внутри. Хотелось, чтобы дорога до школы занимала целую вечность, да и тогда Картману не хватило бы времени, чтобы насладиться тем, как еврей сопит рядом, а его кудри щекочут шею. К сожалению, чертов автобус гнал как угорелый, поэтому они с каждым поворотом неминуемо приближались к цели. - Хорошо устроился, жидяра? – голос Картмана вывел из приятного небытия и одним махом вернул в реальность. Мальчик сонно заморгал, потом обнаружил себя на чужом плече и очень смутился. Подскочил, стеснительно закрывая пылающее лицо непослушными кудрями, радуясь тому, что они так отросли и теперь могут спасать его в таких кошмарных ситуациях. Интересно, как давно он едет, прижавшись к жиртресту? Еще и в руку его вцепился, как идиот, вот позор. Хорошо хоть кофту не обслюнявил. - Извини, - неловко промямлил Кайл, - я просто три ночи почти не сплю… - Ага, я в курсе, что ты задрот, - хмыкнул Картман. – Мы уже почти приехали. Я мог бы просто оставить тебя в салоне и уйти, но у кого я тогда буду списывать? Это самое меньшее, что ты можешь для меня сделать, Кайл, учитывая, что ты спал на мне всю дорогу. Да, и мне пришлось терпеть эти твои мерзкие рыжие волосы, которые лезли мне в лицо. Еще и в руку мою впился как пиявка – мне потребовалось огромных усилий, чтобы не умереть от отвращения, понимаешь? О том, что это он сам и схватил его за руку, Картман упоминать не стал. А после уроков на обратном пути мальчики, не сговариваясь, снова сели вместе. Кайл для вида делал суровое лицо, мол, что ты рядом со мной забыл, Картман, а тот опять говорил что-то оскорбительное и эти свои шутки про мамку - ужасно несмешные и дурацкие. И так как день был очень тяжелым, то Кайл вновь уснул на чужом плече - совершенно случайно, разумеется.