Страшные сказки Железного леса

Ночной лес встретил тихими шорохами. Легкий ветерок шевелил листья на кронах многовековых деревьев. Локи всегда любил гулять здесь. И сейчас, даже идя по тропинке в темном уснувшем лесу, он чувствовал, что каждая травинка, каждый куст или дерево — живые, не железные, как было там, в самом жутком месте, где пришлось ему стать пленником. Он взял с собой волшебный кристалл, чтобы освещать себе путь, ведь магии больше не было, и он не мог просто создать в своей ладони огненный шар, как раньше, чтобы идти по узкой тропинке. После разговора с Громовержцем маг пришел к одному, как ему казалось, верному решению — до тех пор, пока он не сможет все исправить, он постарается относиться к брату так, как если бы и не было ничего между ними. Ведь Тор теперь стал другим, а значит, попытки вернуть его любовь и привязанность будут тщетны и принесут только боль. Погруженный в свои мысли Локи не сразу услышал звук, похожий на рычание, а спустя мгновение сердце замерло от ужаса — большое животное, выскочив из-за кустов, набросилось и повалило его на землю. — Стой, нельзя! — послышался женский голос. Но маг успел понять, что за зверь, усевшись сверху, пытается облизать его лицо и шею. — Фенрир, мой мальчик, ты соскучился! — воскликнул Локи, обнимая лохматого друга, зарываясь лицом в его шерсть. — Как же я скучал по тебе! — Фенрир, нельзя! — раздался над головой громкий окрик. — Почему же нельзя? Маг, чуть отстранив волка, поднялся на ноги и, к своему удивлению, в неверном свете кристалла, валяющегося теперь в траве, увидел Сиф. — Сиф? — Локи? Не говоря больше ни слова, воительница бросилась к нему и крепко обняла. — Отпусти, задушишь, — выдохнул маг, — я тоже рад тебя видеть. — Ты вернулся, какое счастье! Значит, все получилось! Я так скучала по тебе! — она поцеловала мага в щеку и чуть отстранилась, рассматривая. — Вернулся, как видишь, — улыбнулся Локи. — А ты что здесь делаешь? — Я обещала Тюру, что после отбытия его в Свартальфахейм, буду присматривать за Фенриром. А как ты, Локи? Что с тобой приключилось? Ведь я… Локи и Сиф сидели на берегу лесного озера, а Фенрир, виляя хвостом, носился вокруг. Девушка рассказала о своем путешествии в Ванахейм, о визите к Одину и Фригг, о том, что сейчас происходит в Асгарде, о Торе и его скорой женитьбе. — Наверное, это я виновата, — говорила она, опустив глаза, — ведь именно я привезла эту девчонку из Ванахейма. — Но откуда мне было знать? А Локи становился все мрачнее, слушая ее рассказ. Он понимал, что времени у него остается совсем мало. Если братец женится на какой-то девице, он никогда и ни за что не будет искать встречи с ведьмой, что украла любовь, их с Тором любовь. — А ты? Расскажи о себе, — попросила воительница. — Да что там говорить, — произнес Локи, размышляя о том, что стоит знать подруге, а что следует утаить. Все же можно кое-что рассказать, ведь ему нужны союзники, а Сиф любила его, он знал, как друга или… не важно. Но почему-то был уверен — эта женщина будет на его стороне. — Ну, слушай… И Локи рассказал об Ангрбоде, о Железном лесе, о зелье, что выпил Тор, о волшбе и тайных знаках, вырезанных на его груди, о своем недавнем сне и о том, как можно разрушить заклятье, лежащее на брате, но утаил главное — тот факт, что он более не всесильный маг. В этом Локи не признался бы никому. Девушка молча слушала его рассказ, а когда он закончил, сказала: — Я помогу тебе, я сделаю все, что ни попросишь. — Почему, Сиф? — Ведь ты мой друг, Локи. Разве нет? — Знаешь, я никогда не сомневался в том, что ты — необыкновенная. После ночной прогулки Локи почти пришел в себя. Встреча с Фенриром и Сиф подарила, пусть не надежду, но понимание того, что он не один, у него есть друзья. Сегодня он проспал почти до обеда. Солнечные лучи уже вовсю хозяйничали в покоях, когда Локи открыл глаза. В этот раз не тревожили странные сны, и маг смог наконец-то выспаться. Фенрир, свернувшись огромным клубком, тихо посапывал во сне. Ночью, несмотря на усталость, Локи, вернувшись к себе, все же искупал своего друга — ведь полгода, проведенные волком в лесу, превратили его белоснежную шерсть почти в серую. «Пир, сегодня состоится пир», — вспомнил Локи. Он решил примерить подобающие случаю одежды. Остановился на черном камзоле с золотым шитьем, пригладил непослушные волосы и улыбнулся отражению в зеркале: «А вы не так уж плохо выглядите, Ваше Величество!». А потом с горечью добавил: «Бывшее Величество». Локи вышел за дверь и уже направлялся по коридору к пиршественному залу, как вдруг перед ним неожиданно появился Тор. — Здравствуй, брат! — весело сказал Громовержец. — А я уж думал, что ты еще не проснулся и шел разбудить. Я заглядывал в обед — ты еще спал. Устал, поди, от путешествий своих. — Спасибо, брат, но как видишь, я смог проснуться сам, — Локи ревностно посмотрел на Гунгнир в руке своего наместника. Тор подошел ближе и оглядел его с ног до головы. «До чего же красив», — промелькнуло в голове Громовержца, но он быстро отогнав ненужные мысли, продолжил: — Я хотел тебя кое о чем попросить, — чуть замявшись, начал Тор. — Я слушаю. Взгляд зеленых глаз заставил Тора опустить взгляд. — Локи, прошу тебя, — старший брат как-то виновато переминался с ноги на ногу, — обещай, что исполнишь… — Тор, не мямли. Что ты хочешь? — Я умоляю тебя, ведь она не ведает… Не проговорись Сигюн о том, что между нами что-то было, — Тор виновато, исподлобья взглянул на Локи. — Она ведь не знает, зачем ей это знать? Она невинна и чиста. Я прошу тебя. Локи внимательно посмотрел в глаза любимого брата. Как ни уговаривал себя, как ни старался, а все же болью прошило сердце: «Как? Как же вынести это? Неужели, кроме боли, мне больше не видеть ничего на свете?» А вслух сказал: — Не беспокойся, я буду молчать. А потом, не выдержав, добавил: — Тор, а ты… Ты, правда, все забыл? Ничего, ничего не чувствуешь? — Локи, я не хочу тебя обижать, но… — Подожди. А если я расскажу тебе о том, что происходит на самом деле? Неужели ты не поверишь? Тор, тот день, когда ты встретил меня в Железном лесу! Ты же помнишь? — Ну, помню. — Я дал тебе зелье… — Ну? — Это зелье было непростым, его приготовила и дала мне Ангрбода, та ведьма из Железного леса. После того как ты принял снадобье, все изменилось, понимаешь? — Что изменилось? — В твоем сердце поселилось равнодушие ко мне. Ведьма украла твою любовь. Все можно вернуть, слышишь? Пойми, тебе нельзя жениться! Ведь потом ничего нельзя будет вернуть назад. Тор, ведь ты любил меня, вспомни, прошу! — Локи умоляюще смотрел на Тора, надеясь, наверное, на чудо. Громовержец стоял и непонимающе взирал на брата. — Локи, я не пойму, что ты хочешь? Я почти ничего не помню, это все было очень давно. Любил — не любил тебя, какая разница? Причем тут какое-то снадобье, что дал ты мне в Железном лесу? Что у тебя с головой, братец? Я женюсь на прекрасной деве и прошу тебя быть учтивым с ней и вести себя подобающим образом! Я многого от тебя требую? Я не хочу ничего вспоминать. Оставь свои странные выдумки для таких же колдунов, как сам! Не впутывай меня в свои магические фокусы! Локи понял, что все слова бесполезны. К чему эти разговоры? В голове так некстати прозвучали зловещие слова: «Ее смерть или твоя…». — Пошли на пир, Тор, — сказал Локи и решительно направился по коридору к пиршественному залу. Столы ломились от яств и напитков. Пиры в Асгарде всегда славились огромным количеством всевозможной снеди. Мед, пиво и вино лились рекой. Когда Локи и Тор вошли в зал, асы встали и поприветствовали своего короля и его брата. Увидев улыбки на лицах подданных и неподдельную радость в глазах, Локи даже слегка опешил: «А ведь они почитают меня, рады возвращению». И все это несказанно тешило самолюбие короля. Может, прямо сейчас забрать у Тора Гунгнир и вернуть себе трон? Но что-то подсказывало, что делать этого не следует. Локи знал, он был в этом уверен — брат копье не отдаст, а забрать силой маг не сможет. С Тором ли ему тягаться? Локи улыбнулся и слегка поклонился, приветствуя асов, а затем произнес речь, которую подготовил заранее. Сказал, как скучал по Асгарду и подданным, как переживал о том, не случилось ли ничего худого в родном краю за время долгих его путешествий. А напоследок заметил, что очень устал, перемещаясь по мирам, а посему пока Тор, его старший брат и друг, будет заниматься государственными делами, как наместник. Громовержец стоял рядом и с благодарностью слегка пожал его руку. После все приступили к трапезе. Локи сидел на месте короля, а брат по правую руку от него. — И где же твой сюрприз, Тор? — отпивая из кубка мед и чувствуя, как тепло разливается по телу, спросил Локи. — Она немного задерживается. О, а вот и она! Локи перевел взгляд на дверь зала и увидел ее. Дева не шла, а плыла, словно по воздуху. Легкое нежно-голубое платье обнимало стройный стан, сквозь тонкую шелковую ткань без труда угадывались прелестные формы юной красавицы. Она подошла к Тору, тот встал. Локи тоже поднялся, дабы лучше рассмотреть невестушку брата. Нежное, почти детское личико, голубые глаза, тонкие губы, чуть растянутые в улыбке. Она почему-то показалась магу неискренней. Длинные, светлые, почти белые волосы, были уложены в замысловатую прическу, в которую были вплетены голубые лилии и мидгардский жемчуг. Девушка подошла и, остановившись напротив Громовержца, присела в учтивом поклоне: — Рада приветствовать вас, Ваше Величество! Тор взял ее ладонь и, поднеся к губам, поцеловал. — Опаздываешь, моя прекрасная Сигюн! Локи стоял и смотрел на все это действо. Ему казалось, что он опять спит и видит какой-то странный, нереальный сон. — Позволь, я познакомлю тебя, дорогая — это мой брат Локи, я рассказывал тебе о нем. И это он, а не я… — Король! — маг, сделав шаг вперед, протянул деве руку. — А вы, значит, та самая Си… — он запнулся, пытаясь вспомнить имя, ведь Тор его только что упоминал. — Сигюн, — улыбнулась красавица, — простите, я слышала о вас, но с тех пор, как я прибыла сюда, на троне видела только Тора и он не говорил… — Не стоит, что вы, — Локи расплылся в улыбке, — мой брат весьма забывчив. Я король, но обстоятельства сложились так, что Тор еще какое-то время подержит Гунгнир вместо меня, что вас не может не порадовать. Локи заметил, как у Громовержца сжались кулаки. Девица посмотрела в зеленые глаза короля, и ей стало не по себе, по спине прошел холодок. Казалось, глаза его заглядывают в самую душу. Взгляд был недобрым, у Сигюн появилось ощущение, что он ненавидит ее, а за что — непонятно. Еще в детстве ей казалось, что именно так смотрят самые злобные существа из сказок, что читала ей мать. Но она не могла не отметить, что Локи этот очень хорош собой и отличается от других асов. Ведь ни у кого из них не было таких черных как ночь волос, таких ярко-зеленых изумрудных глаз. — Присаживайтесь, что же вы стоите, — сказал король, пожав ее руку. — Тор, можно твоя невеста присядет рядом со мной? Локи не стал ждать ответа Громовержца, взгляд которого красноречиво говорил: «Нет!». Он, не отпуская ладонь девы, усадил ее подле себя. — Расскажи мне о себе, Сигюн. И давай, будем на «ты», ведь мы почти родственники, — маг старался говорить как можно доброжелательней. И никто никогда бы не догадался, что в этот момент сердце его готово было выпрыгнуть из груди. От обиды и безысходности. Пир шел своим ходом. Локи непринужденно болтал с новой знакомой, заняв почти все ее внимание. Она хохотала над его остроумными шутками, и король уже не казался ей таким злобным как поначалу. Да и мед с вином делали свое дело. — Ты ведешь себя слишком нагло, — услышал Локи шепот Тора и ощутил болезненный тычок локтем в бок. Он обернулся и понял, что братец изрядно пьян. Тор любил крепкие напитки, но меру всегда знал. А сейчас Локи понял, что он себя не контролирует — глаза Громовержца налились кровью, он весь раскраснелся и, злобно уставившись на мага, сказал: — Я не разрешаю тебе общаться с моей невестой! Слышал, колдун? — Я всегда делаю то, что мне нравится. И не тебе указывать, что мне делать, а что нет! Знай свое место, брат! — Скажи спасибо, что здесь асов много, не хочу портить праздник. И Сигюн обижать не хочу. А то бы я тебе показал… — Свой молот? — рассмеялся Локи. — А ну, покажи! Если не боишься остаться прямо здесь без одежды. Ты ведь знаешь, на что я способен. — Не доводи меня! — Ты только представь: голый и с Мьёльниром! — веселился маг. — А еще я заставлю тебя плясать посреди зала. Локи чувствовал, что это уже явный перебор, но хмель стукнул в голову не только Тору. А Сигюн сидела и заливалась смехом, слушая перепалку братьев. А еще ей было по-девичьи приятно, ведь спор возник из-за нее. — Ладно, мне, пожалуй, пора, — Локи, решив прекратить этот глупый инцидент, поднялся из-за стола. — Давай, иди, колдуй у себя в покоях, Ваше Величество! Ты просто мне завидуешь, что сам никому не нужен, кроме зверя своего, — заявил раскрасневшийся от ссоры Громовержец. — Проваливай! — Я уйду, Тор. Сейчас уйду. Мое почтение, Сигюн, — Локи слегка поклонился, а потом задумчиво произнес: — Не позавидуешь тебе. — Почему же, — дева улыбнулась, — твой брат очень хороший, просто сейчас… Может, мед это… — Да, Тор хорош, уж поверь мне, — Сигюн опять увидела злые огоньки в глазах мага, — особенно в постели. Мне ли не знать? — Что? — глаза девы стали похожи на два голубых блюдца, — ты… и Тор? Вы?.. — Да, дорогая моя, не сомневайся, — эти слова маг уже бросил на ходу, так как до сидящего до сих пор Громовержца наконец-то дошел смысл диалога и он, с яростью опрокинув стул, поднялся на ноги, хватаясь за Мьёльнир, висящий на поясе. Но Локи уже и след простыл.