Страшные сказки Железного леса

Несколько последних месяцев Локи, кроме государственных дел, самозабвенно занимался и восстановлением Радужного моста. Один помог Локи понять, как это сделать, и время от времени посещал Асгард, чтобы подсказать и поддержать. Дело это было непростое и хлопотное. Ведь нужно было найти и собрать все до одного осколки Бивреста. На побережье поиском занимались асы. Каждый понимал, что мост необходимо восстановить. А вот осколки, оказавшиеся на дне океана, пришлось добывать Ермунганду. Но он был рад помочь отцу, ведь сам натворил бед. Асы поначалу с ужасом наблюдали, как огромный змей, сверкая чешуей, появляется то тут, то там среди волн безбрежного океана. А потом привыкли, ведь чудище никого не трогало, ничего не разрушало. О том, что это и есть принц Ермунганд, никто не догадывался. Об этом знали только Тор и Локи. Это был их маленький секрет. * * * Лаувея смотрела в свое волшебное зеркало. Любовалась сыном, видела, что стал он другим, намного мудрее, взрослее. Теперь он был сильным и справедливым правителем, достойным асом, настоящим богом. И силу свою он уже применял только во благо своего мира. Ведьма вглядывалась в глаза Локи и с тоской понимала, что еще не наступило время для их встречи. Не заладится у них разговор. Не сейчас, чуть позже. Она прекрасно понимала, что еще не готов он впустить ее в свое сердце. Нет, он не стал бы ей говорить грубости или прогонять. Может, даже поблагодарил бы за магию, за то, что выручила из плена, сказал бы несколько вежливых слов, но… Неужели он никогда не назовет ее мамой? Не обнимет крепко, не скажет, что любит? На глаза Лаувеи навернулись слезы. Многое на свете можно изменить с помощью магии. Но заставить искренне полюбить — никогда. Может, когда-нибудь… — Он еще не готов, и я не могу встретиться с ним, — грустно сказала женщина, задумчиво глядя в зеркало, — я сама виновата. Он столько перенес боли, столько страдал по моей вине. Но ведь простит? Как простил отца? Как ты думаешь, простит? Огромная белая волчица потерлась о ноги хозяйки и легла рядом. Изображение в зеркале исчезло. Лаувея смахнула слезы и улыбнулась. — Я знаю, что простит. * * * Жизнь в Асгарде шла своим чередом. Радужный мост был почти восстановлен. Наконец-то Хеймдалль, до сих пор шатавшийся без дела, сможет приступить к своим обязанностям. Все это время Локи, конечно же, контролировал, что происходит в других мирах, расположенных на ветвях Иггдрасиля. Он время от времени открывал тропы и наблюдал. Куда-либо путешествовать по этим тропам не смел — Тор запретил и ходил за ним по пятам, а магу не хотелось с ним ссориться. Прошло уже более полугода после печальных событий. Но Локи до сих пор очень тосковал по Сиф. Не мог себе простить, что так пренебрег ее искренней дружбой, ее любовью и добротой. Ведь если бы не она, все сложилось бы совсем по-другому. Да и в живых его могло уже не быть. Локи был бесконечно благодарен своей подруге, но сказать ей об этом уже не мог. В честь открытия Бивреста устроили пир. Асы приветствовали своего короля. Ни у кого уже не было сомнения, что король, являющийся магом, не проклятие для Асгарда, а большая удача. Кто еще смог бы так быстро остановить нашествие враждебной армии? А восстановить полностью разрушенный мост? Только Локи. Ермунганд поначалу все же стеснялся и чувствовал себя среди дворцовой роскоши неуверенно. Много времени проводил в океане, плескаясь в волнах. Однако теперь он сидел по левую руку от короля, улыбался и даже пытался строить глазки юным асиньям. Он подрос и возмужал, стал шире в плечах. И все больше в его облике проглядывались черты отца. — Жениться собрался? — спросил Локи, заметив, как сын перемигивается с одной из юных прелестниц. — Не рановато ли? — Нет, что ты, отец. Я просто так… — Ну, смотри у меня, — Локи улыбнулся и похлопал сына по плечу. Ермунганд серьезно посмотрел на мага. — Я никогда не поступлю так, как тебе бы не понравилось, — сказал он и опустил глаза. — Я знаю, сынок, — Локи ласково потрепал его по макушке, — я люблю тебя. А на следующий день произошло событие, которое перевернуло все с ног на голову. Во всяком случае, для Локи. Хеймдалль сообщил, что прибыл гонец из Ванахейма и просит срочной аудиенции. Локи подумал было, что-то случилось с отцом, ему понадобилась его помощь. Но ван, зайдя в Тронный зал и учтиво поклонившись, лишь передал записку: «Срочно прилетай в Ванахейм. Фригг, Один». Король с недоумением уставился на прибывшего. — Что там случилось? — Я не знаю, Ваше Величество, но просили очень срочно. Локи несколько минут спустя стоял возле портала Радужного моста. Вдруг он почувствовал, как на его плечо легла тяжелая рука. — Далеко собрался? Рядом, конечно же, стоял Тор. — К родителям. Вот… — он протянул брату записку. — Я с тобой. — Мне вот интересно, ты вечно будешь за мной следить, не дашь ступить и шагу? У меня теперь есть магия и за меня не надо беспокоиться. — Это мне решать, что делать, а что нет. У тебя и тогда была магия. — Ладно, я понял. Тебе ничего не объяснишь. Локи дальше спорить не стал. Они с Тором зашли в портал и перенеслись в Ванахейм. Один строго и почему-то с осуждением смотрел на Локи. Фригг прижимала к глазам платочек. — Не ожидали от тебя такого, сын, — молвил Один. Фригг лишь всхлипнула. — Что случилось? — напрягся маг. — В чем дело? — Пойдем со мной. Один развернулся и пошел вглубь дома, Локи, Тор и Фригг поспешили за ним. Отец подошел к одной из многочисленных дверей, распахнул и жестом пригласил войти. Локи огляделся — это была опочивальня Одина и Фригг. — Зачем ты нас сюда привел, что… — начал Локи и осекся. На огромном ложе лежали два каких-то свертка, которые почему-то шевелились. Локи медленно, словно во сне, подошел к кровати. — Твоих… рук дело? — услышал он строгий голос отца. Локи с ужасом и изумлением вглядывался в содержимое свертков — на него, не мигая, уставились две пары зеленых глаз, из-под белоснежных чепчиков выбивались темные цвета воронова крыла волосики. — Кто это? — только и смог выдохнуть маг. — А ты не догадываешься? — Не может быть… Сильно закружилась голова, Локи показалось, что он сейчас потеряет сознание. — Ничего себе! Вот так сюрприз, — присвистнул Тор. — Как это могло… Я ведь… вроде бы… или нет… — король Асгарда во все глаза смотрел на эту непонятно откуда взявшуюся мелюзгу, и впервые в жизни не мог связно произнести и нескольких слов. Одно из чад вдруг сморщило носик, и раздался писк, а мгновение спустя опочивальню Одина огласил звонкий детский плач. Фригг бросилась к ребенку и, взяв его на руки, начала тихонько качать, приговаривая: — Тише, тише, маленький, сейчас, сейчас, — повернувшись к двери, она крикнула, — Уна, принеси молока, только подогрей сперва. — Пойдемте, сыновья, поговорим, — сказал Один, — их пора кормить, а мы будем лишь мешать. Мужчины вышли из опочивальни. Тор посмотрел на Локи — тот шел, еле переставляя ноги, невнятно бормоча что-то себе под нос, брат разобрал лишь пару слов: «Не может быть… Что же делать…». Тору тоже уже было не до смеха, в голову неожиданно ворвалась страшная мысль: «Локи придется жениться». Громовержец весь похолодел и с тревогой посмотрел на брата. — Разговор будет долгим, присаживайтесь, — Один указал сыновьям на удобные кресла в просторной гостиной зале. Один поведал о том, что сегодня утром ему нанесли визит его друзья-асы, родители Сигюн. Но прибыли они не одни, а с «подарками». Оказалось, что с тех пор, как Сигюн вернулась домой к родителям, она почти не выходила из своих покоев. Отцу с матерью объявила, что свадьбы не будет, так как поняла, что не любит Тора и не желает быть его женой. Больше не сказала ни слова. Мать Сигюн навещая ее, пыталась выведать, что же произошло на самом деле. А потом она заметила, что с дочерью творится что-то неладное — та была слишком бледна, почти ничего не ела, осунулась, похудела, чего нельзя было сказать о ее животе, который почему-то стал больше и округлился. Визит лекаря все прояснил… Сигюн пришлось рассказать родителям о своем позоре. Но она умоляла никому не говорить о случившемся и потребовала, чтобы лекарь помог избавиться от нежелательного плода. Однако родители рассудили иначе — в будущем ребенке течет королевская кровь, кровь самого Одина. И они решили призвать отца ребенка к ответу. «Не смейте ему говорить, никому не смейте! Иначе я сама избавлюсь от этого наколдованного плода…» — кричала в истерике Сигюн. И родители решили дождаться рождения малыша, а потом уже действовать дальше… Малышей оказалось двое. Благополучно разрешившись от бремени, Сигюн, только глянув на детей, прошептала: «Дети колдуна… За что мне все это? Я не хочу…». Родители решили, что самое время сообщить обо всем Одину и его непутевому сыну, который, по их мнению, теперь обязан был жениться на Сигюн. Но она и слышать об этом не хотела. Лишь твердила, что не хочет видеть ни Локи, ни его детей, пусть забирает своих маленьких колдунов и больше никогда не появляется в ее жизни. Уговаривать ее было бесполезно. Родители Сигюн попрощались, пожелали Одину и Фригг удачи в воспитании внуков и выразили надежду, что этих детей они вырастят куда более достойными асами, чем своих непутевых сыновей. Вот так младенцы оказались в чертоге Одина. — Мда, — многозначительно сказал Тор, посмотрев на Локи. Тот сидел ни жив ни мертв, и не мог произнести ни слова. Слишком он увлекся тогда своей местью, слишком забавной находил ситуацию и совсем позабыл о том, что может произойти, не подстраховался. А ведь мог приготовить еще одно простенькое зелье. Голос Одина вывел его из раздумий: — Как бы там ни было, сын, я считаю, ты должен поговорить с ней, предложить выйти замуж, а там как будет — откажется, так откажется, — молвил Один, — хотя бы сейчас ты должен поступить честно по отношению к ней. Ведь виноват… — Но отец, — Локи посмотрел на Одина, — я не могу, не хочу… Тор сидел и молчал, хотя на сердце у него было неспокойно. А вдруг Локи и Сигюн… Об этом даже думать не хотелось. — Сынок, я не требую ничего от тебя, ты сам уже король. Но именно поэтому должен уметь отвечать за свои поступки. — Где она живет? — немного помолчав, спросил маг. — Зачем пришел? — спросила Сигюн, когда они остались наедине в одном из залов просторного дома. — Я должен… — Локи было тяжело подобрать нужные слова. — Должен? Ты должен был умереть. Это единственное, о чем я мечтала все это время. А теперь… Мне все равно. — Ты будешь моей женой? — набравшись смелости, спросил маг. — Тебя это удовлетворит? — Думаешь, я откажусь? — голубые глаза пристально смотрели на Локи, и в них было столько ненависти, что магу стало не по себе. — Я выйду за тебя замуж. И помни, я не позволю тебе жить как ты захочешь, встречаться с кем вздумается. Я буду вечно следить за тобой. Заставлю соблюдать брачную клятву. — Ты не можешь меня заставить, я король. — Вот как? А я буду королевой! Назначай день свадьбы! В глазах Локи, наверное, отразилась такая тоска, что Сигюн невольно усмехнулась, подошла ближе. — Я ненавижу тебя. Но других мужчин у меня не было. Пусть ты околдовал меня, но мне было с тобой хорошо, я это помню. Теперь ты будешь только моим, — она провела ладонью по его груди, — навсегда. — Что же, пусть будет так, — согласился Локи, думая о том, какая же она наивная, хоть и пытается выглядеть властной и решительной женщиной. — Ладно, — Сигюн отступила на шаг, — не бойся. Неужели ты думаешь, что после всего, что произошло, я смогу с тобой жить? Вечно ненавидеть и знать, что мой муж так же ненавидит меня? Вечно терпеть твои измены, ведь не станешь другим, бессовестный колдун. Ты думаешь, меня прельщает возможность быть королевой настолько, что я готова похоронить свою молодость и красоту? Быть нежеланной женой для мужа? Быть, по сути, никем, но называться королевой? Я не скрою, я хотела быть королевой, но так… Это слишком унизительно для меня. Ты плохо меня знаешь… Я не хочу такой жизни, не о том я мечтала. Уходи, Локи, и больше никогда не приходи. Дети останутся с тобой, они должны получить то, что им причитается. Я, может, буду их навещать и ничего более. Я найду свою настоящую любовь, когда-нибудь… Прощай! Сигюн быстро развернулась и пошла к выходу из залы. Локи уже не увидел, как слезы потекли по ее щекам, как задрожали губы. — Спасибо, — тихо сказал он и облегченно вздохнул. — Нам пора, — сказал маг, — Тор, поможешь мне? Локи осторожно взял на руки одного ребенка. Сейчас дети были сыты и уснули. Надо быстро доставить их в Асгард, пока спят и не оглашают своим ревом всю округу. — Не так, сын, не так, — взволнованно подбежала Фригг, помогая взять чадо правильно. — Забыл спросить, как зовут мальчиков? Фригг улыбнулась. — Пока никак, ты должен сам дать им имена, ведь ты отец все-таки. — Какой-никакой, — добавил Тор. Локи возмущенно глянул на него, но ничего не сказал. — У тебя на руках девочка, — вдруг сказала Фригг. Глаза Локи расширились, он посмотрел на ребенка. — Девочка? — Да. — А… — Локи кивнул в сторону второго свертка. — Мальчик, — улыбнулась жена Одина. Локи внимательно вглядывался в лица детей. — Надо же, они так похожи… — Просто они еще слишком маленькие, но одно уже можно утверждать точно — оба похожи на тебя, уж поверь мне, — Фригг взяла на руки второго ребенка. — Сиф… — произнес Локи. — Мою дочь я назову Сиф, — он аккуратно передал ребенка Тору. — Смотри, держи правильно. Взяв на руки мальчика, он долго на него смотрел. — Вали… — вдруг произнес Тор, — пусть будет Вали. — Я не против, — сказал Локи и посмотрел на Одина и Фригг, ждал, что те скажут. — Это твои дети, Локи, — молвил Один, — а имя хорошее. Все правильно. Уже выходя за дверь, Локи обернулся. — Мамочка, пожалуйста, я давно уже говорил, возвращайтесь с отцом в Асгард, в свои покои. Я боюсь… Я не справлюсь… Нянек и кормилиц найду, но ты… Я хочу, чтобы ты была с ними рядом, пожалуйста, — Локи с мольбой смотрел на мать. Фригг улыбнулась и посмотрела на Одина. — Ну что же, жена, надо помочь, а то действительно вырастут наши внуки такими же непутевыми. * * * Локи, держа в руке Гунгнир, направлялся по дворцовому коридору в Тронный зал. Сегодня прибывали послы из Льюсальвхейма. Зеленый плащ развевался, словно крылья, золотые одежды правителя сверкали, отражая солнечный свет, падающий из огромных дворцовых окон. Длинные волосы были аккуратно зачесаны назад, лишь одна прядь постоянно выбивалась, и Локи ее раздраженно заправлял за ухо. Вдруг из-за поворота дворцового коридора стремительно вылетело что-то мелкое, небольшого роста и с размаху врезалось прямо в бедро короля. От неожиданности Локи охнул и схватил нарушителя за шиворот. Но тот лишь обхватил ногу мага сильнее и прижался всем телом. — Отец! Она хочет забрать мой молот! Скажи ей… Тут же из-за угла выскочила девочка, лет четырех. Темные волосы, когда-то заботливой рукой заплетенные в косички, были растрепаны, на рукаве белоснежного платьица зияла огромная дыра. А сама одежка уже не была белой, скорее серой, в каких-то немыслимых пятнах и разводах. В ручке маленькая Сиф сжимала игрушечный меч. Локи отлепил от себя сынишку и нахмурил брови. — Что здесь происходит? — повысив голос, спросил он и угрожающе посмотрел на обоих отпрысков. — Вас давно не наказывали? Сиф, разве так должны вести себя принцессы? Вали, ты же мужчина, будущий воин, тебе не стыдно бегать от девчонки? — Я больше не буду, — девочка потупила взор, — обещаю… — Получишь у меня, — прошипел мальчик, уцепившись за плащ отца, — я тебя не боюсь… — он помахал перед собой игрушечным молотом. — Ой, испугалась уже, — подняла на брата злобный взгляд принцесса. — Хватит! — гаркнул король. — Мне надоело! Где ваша бабушка? Где ваши няньки? Из-за поворота появилась Фригг. — Мама… — Дети, быстро ко мне, — позвала Фригг, — пойдемте завтракать. Голос ее звучал ровно, как будто ничего не случилось. Малыши подошли к бабушке и протянули ручки. — Мама, ты слишком балуешь их, посмотри, на кого похожа твоя внучка. — Локи, сынок, они же дети. Пусть играют, еще успеют вырасти, поверь мне. — Все равно я против таких игр. Сегодня вечером у меня будет с вами серьезный разговор, — обратился он к мелким, — чтобы больше я не видел таких безобразий. Оба будете наказаны! Дети, насупившись, смотрели на отца. Сиф даже всхлипнула. — Локи, зачем ты так? — Ладно, разберемся, — он подошел к дочери и погладил по голове, — только не вздумай реветь… Но было уже поздно, слезы покатились из зеленых глаз девочки. Ее брат хмуро исподлобья смотрел на отца. Локи улыбнулся и подхватил на руки обоих малышей. — Вы мне скажите, я сегодня доберусь до Тронного зала? Те дружно закивали в ответ. — Мы будем хорошими, — тихо сказал Вали. — А ты нам разрешишь пойти с Ерми к океану посмотреть на большую змейку? — Все зависит от вашего поведения, — улыбнулся Локи. * * * Тор лежал рядом с Локи и гладил его шею, спустился чуть ниже, к груди, провел ладонью по животу. — Устал? — спросил Громовержец. — Я же маг, я не знаю усталости, — Локи пододвинулся ближе, прикоснулся к светлым волосам брата, погладил. — Ты слышал, что Сигюн выходит замуж? — За кого? — Какой-то знатный ван посватался. — Повезло кому-то, — усмехнулся Локи. — Пусть будет счастлива. Она и так всего пару раз к детям наведывалась. Надеюсь, теперь и вовсе некогда будет. — Злой ты, Локи. Она тебе вон каких мальцов родила. — За это я ей благодарен, ты же знаешь. Тор, приподнявшись, поцеловал Локи в уголок рта, провел языком по губам. — Люблю тебя. Мне все равно, добрый ты или злой. Локи вдруг отстранил Тора и сел на постели. — Совсем забыл тебе рассказать, — глаза мага вдруг засветились в темноте. — Тюр мне поведал, что когда находился в Свартальвхейме, узнал — там есть дальние, глубокие, очень таинственные пещеры. Цверги там что-то прячут, никому не показывают. Надо бы узнать, разведать. Но сделать это под силу только мне. Нужно пробраться незаметно, чтоб не вспугнуть… Дальше монолог Локи прервался — он был уложен Тором на лопатки, а рот зажат ладонью. — Ничего. Не хочу. Слышать, — четко, в самое ухо произнес Громовержец и, освободив губы Локи, накрыл их своими, лишая того возможности сказать что-либо еще. Вот и все, дорогие мои, сказке конец, а кто читал — молодец)))