Движение.
Большой олень медленно выходит на лунный свет. Его копыта не погружаются в снег, будто бы животное сделано из эфира. Оно склоняет голову в низком поклоне, и ветвистые рога нацеливаются на девочку. Из ноздрей зверя валит пар. Он яростно дышит и готовится нанести удар, но отчего-то медлит. Девочка уже знает, что произойдёт дальше: сейчас появится её брат и прогонит оленя. Она безмолвно ждёт и наблюдает, как серый мех зверя темнеет, и под ним начинают бугриться мышцы. Животное бьёт копытом, и снег начинает разлетаться по сторонам. Девочка начинает пятиться. Она беззащитно смотрит по сторонам в поиске брата. Но никто не появляется. И когда олень атакует, ребёнок только и может, что позвать брата во всю силу своего голоса: — Ганнибал!●ㅤ●ㅤ●
Миша проснулась от собственного стука сердца. Она сделала глубокий вдох и прижала руку к груди, чувствуя мощные удары внутри себя. Её кошмары были подобны змеям Медузы Горгоны — не могли покинуть её голову и отравляли своим ядом. И к этому женщина уже давно привыкла. Ей часто снился лес и чудовища в человеческой плоти, что отобрали её ногу. Ей снился мальчик, пытающийся спасти её, но никогда прежде она не произносила его имени. Что же случилось этой ночью? Рассудок снова стал играть с ней, как раз в тот момент, когда мисс Лектер-Мартель смогла убедить себя, что никакого брата не существует. Это всё лишь образ безопасности, который она создала для себя. Именно он не дал ей сойти с ума в самый трудный момент её жизни. "Маленькие дети часто выдумывают, — говорил ей доктор Лоран, — и вы не исключение". Но как бы она ни пыталась отвлечься, все её мысли перебивало имя. Оно стало навязчивой идеей для Миши. С ним она ела, принимала душ, оперировала, занималась танцами. Именно с ним она засыпала и просыпалась. Имя сопровождало её в солнечный день на прогулке по площади Шатле, и на ужине в Иль-де-Франс. Оно оставалось с ней и в кабинете психотерапевта. — Да, я сплю хорошо, — зачем-то соврала она, смотря в зелёные глаза седого мужчины. Миша боялась, что её могут поймать на вранье, но держалась она достойно, и Лоран ничего не заподозрил. Их беседы привели к тому, что женщина начала избегать всего, что могло бы напомнить ей о возможном брате. Она больше не искала однофамильцев и пользовалась второй фамилией чаще, чем первой. Но скажи она сейчас о сне, не будет ли это значить, что все её усилия ничего не стоили? Незаметно для себя Миша потёрла висок. Ослепительный дневной свет, струившийся через высокие окна, раздражал её не меньше, чем запах цитруса вперемешку со свежей древесиной. Она не хотела находиться здесь и не думала наносить своим признанием удар по их терапии, но и врать она не желала. Удар нанёс сам терапевт, когда начал рассказывать об интересной статье в области психиатрии, написанной доктором Лектером. Похоже, он решил, что мисс Лектер достаточно прятаться и пора столкнуться с надеждой снова. Лоран желал, чтобы Миша самолично растоптала её, думая о других представителях этой фамилии, как о чужих людях. И женщина так бы и поступила, не возьми она толстый журнал в руки и не прочитай имя доктора. Это имя нашло её и выбило весь воздух из легких. Все, во что она так долго верила и боялась, оказалось правдой. Её кошмары не иллюзия, а дверь в то прошлое, что она стёрла из памяти.Но не каждое прошлое забывается.
Сегодня Миша не пила снотворного. Она добровольно шла навстречу своим кошмарам и не знала, что в этот самый час другой человек оказался в их власти.●ㅤ●ㅤ●
Удочка податливо изгибалась под каждой рыбой, которая по собственной глупости или смелости решалась заглотнуть наживку.Глупость и смелость — понятия тождественные.
Уилл был слишком смел, когда забрался в логово Потрошителя, но всё это обернулось глупостью и океаном крови. Однако Грэм не думал сейчас об этом. Он наслаждался свежим воздухом и через резиновые сапоги ощущал силу течения. Вода — сильная стихия, изменчивая и принимающая любые формы, как и фантазия профайлера. Сейчас река лишь подгоняла к Грэму рыб и давала покой. Это вызывало на лице мужчины неосознанную улыбку. Он был готов закрыть глаза и погрузиться в шум воды и частые всплески от рыбьих хвостов; слиться со слабым ветерком и стать навечно частью этого места. Но что-то помешало Уиллу. Он повернул голову и увидел вдалеке оленя. Это не испугало Грэма. Зверь был частым гостем в его снах и фантазиях. Было лишь одно "но" — олень выглядел слишком чужеродным, словно случайно забрёл сюда из мрачных уголков сознания. Животное не двигалось и не сводило с Уилла настойчивого взгляда. Его бока раздувались в равномерном дыхании, когда же сам Грэм почувствовал что-то неладное и перестал дышать вовсе. Уилл потерял своё умиротворение и ощущал лишь усталость. Такая усталость появляется, когда теряешь литры крови, и смерть начинает дышать в затылок. Шум воды становился громче, сменив роль фона на раздражителя. Место, частью которого Уилл желал стать, изгоняло его. Резкий холод пробрал до костей. Вода стала настолько ледяной, что могла сравниться с холодным течением Атлантического океана. Она уже достигала линии пояса. Он понял, что пора уходить, как удилище угрожающе выгнулось и удочку чуть не вырвало из рук рыбака. Уилл крепко сжал пальцы, упираясь ногами в неровное дно реки. Под пристальным взглядом оленя Грэм боролся с тем, что было под водой. Место, где леска уходила под воду, забурлило и стало багроветь. Тёмное пятно было подхвачено течением и неслось на Уилла. Грэм наблюдал, но не мог отпустить удочку. Он сделал глубокий вдох и почувствовал на языке металлический привкус с приторными нотками.Кровь и разложение.
Не такой уж и незнакомый запах для профайлера. Ему часто приходилась дышать чьей-то смертью на местах преступления, но никогда в своем подсознании. Тем временем чужая кровь настигла его. Грэм смотрел вниз и чувствовал, как что-то смотрит на него в ответ. Что-то, что таится под толщей воды и истекает кровью.●ㅤ●ㅤ●
Под движением руки Джека Кроуфорда дверь открылась с такой силой, что с гулким стуком встретилась со стеной. Это заставило Уилла проснуться. Первым, что он сделал, это прикоснулся ладонью к животу в страхе, что швы снова разошлись. Но под клетчатой рубашкой скрывался длинный рубец — почти ровный, выдающий руку хирурга. — ...ждём записи из парижского аэропорта, — издалека доносились слова Джека, несмотря на то, что он сидел за столом, а Уилл напротив. Сон застал Грэма в ожидании начальника управления, прямо на неудобном стуле. Пока во Франции был час ночи, в Балтиморе ещё не закончился трудовой день. — Он не вернётся в Париж, — бесстрастно заметил профайлер, игнорируя затёкшую спину. Джек не ответил, он знал это, но зацепок было мало. В лице Кроуфорда всё ФБР потерпело фиаско. Поймав стольких убийц, они упустили главного. — Ты давно спал? — Джек не был тем человеком, который проявлял заботу на рабочем месте, поэтому Уилл напрягся и непонимающе сдвинул брови, но ответил, что с ним все в порядке. — Тебе нужно отдохнуть. Можешь не приходить завтра. Я дам знать, когда затишье кончится. Сплетая пальцы в замок и пронизывая серьёзным взглядом, Джек совсем не излучал собой заботу. Здесь было другое, и профайлер это отлично чувствовал. — Ты меня прогоняешь? — спросил он. Кого Кроуфорд пытался обмануть? Он и сам не знал, как лучше поступить с тем, кто принёс столько пользы в ущерб себе. — Прошло уже много времени, — честно начал он, — Лектера собираются снять с реестра ФБР. И без него убийства совершаются каждый день, но ты продолжаешь рыть только в одном направлении. А в нашей работе нет места личностной неприязни. — Я не мстить собираюсь, — медленно, чуть ли не выдавливая из себя слова, заметил Уилл. — И что ты сделаешь, когда найдёшь его? — Я не убью Ганнибала.●ㅤ●ㅤ●
Затишье кончилось спустя две недели. Джек не соврал: позвонил и велел приезжать в один из престижных отелей Балтимора. Уилл знал лишь то, что это связано с Ганнибалом. Большего и не требовалось, чтобы вынудить профайлера оставить все свои дела и бежать к машине. Автомобиль Уилла остановился неподалёку от Джека. Когда он подъезжал, то смог заметить неприметный фургон группы захвата. Неужели после стольких месяцев поисков всё окажется так просто? Нет, Грэм не был до такой степени наивен, но волнение мурашками прошло по спине. Он нервничал и выдавал себя резкими движениями, когда вышел из машины и направился к ожидающему его Джеку. — Сегодня нам позвонили из руководства отеля и предупредили, что у них зарегистрировалась женщина под фамилией Лектер, — сходу пояснил Кроуфорд, державший руки в карманах пальто и не сводящий глаз с Уилла. — Мы проверили её, все данные настоящие. Уилл посмотрел на здание отеля. Они остановились недалеко от главного входа. В лучах утреннего солнца отель не мог привлечь внимания в плане своей архитектуры и красоты. Грэм видел его муравейником, а минуту назад, до слов Кроуфорда, он ощущал в нём то, что чувствовал в своём сне. То, что смотрело из-под толщи воды, поселилось в этом отеле и ждало Уилла, но страшная иллюзия рассыпалась прахом. Ганнибалоставался всё так же далеко, а Джек цеплялся за соломинку. — Если это лишь однофамилица?.. — спросил Грэм. — Её зовут Миша. Слова Джека заставили Уилла посмотреть на него. На лице профайлера слабое изумление, которое можно было принять за испуг. Но и он, и Джек уже пришли к единому выводу: очередной сюрприз от Ганнибала. С такими мыслями они вошли в отель и, проигнорировав ресепшен, направились к лифту. Спокойствию Кроуфорда мог бы позавидовать даже мертвец; Грэма очередной раз поправил очки и посмотрел в пол. Двери раскрылись, давая обозрение на нежно-сиреневые стены и ряд золотых цифр.312.
Джек постучался. Он мысленно досчитал до десяти и повторил требовательный стук. Если ему не откроют, Уиллу пришлось бы стать свидетелем, как его начальник выбивает дверь. — Минуту, пожалуйста, — раздался приятный женский голос с ощутимым французским акцентом. Джек недоверчиво переглянулся с Уиллом, а потом сделал ему знак, чтобы тот оставался в стороне. Бронежилета на Грэме не было, как и оружия. Но уровень опасности снизился, когда в дверном проеме появилась хрупкая блондинка. Она была одета так, будто бы только что вернулась в номер: чёрные туфли на высоком каблуке, плотные колготки под тон обуви, тёмно-бордовая юбка и блузка малинового цвета, а светлые волосы были собраны в аккуратный пучок. Отсутствовал лишь макияж. — Мисс Лектер? — специально или нет, но Кроуфорд проигнорировал вторую фамилию и вытащил свой значок. — ФБР. Меня зовут Джек Кроуфорд, а это специальный агент Грэм. Голубые глаза мисс Лектер широко распахнулись в неподдельном удивлении. Не прошло и суток в чужой стране, как к ней заявляются какие-то агенты и прерывают все её планы. А ведь Миша собиралась в институт Хопкинса, который был её единственной ниточкой к брату. Теперь ей приходилось впускать в ещё не обжитый номер посторонних людей. Миша прошла в центр и сложила руки на груди. Если она и была напугана, то по е ё лицу было трудно судить. Женщина имела контроль над собой и недавала волю эмоциям. Однако она нервничала и была возмущена. Выпрямившись, она приготовилась к обвинениям, а вместо них получила вопросы. — Я не понимаю, какое отношение моя семья имеет к ФБР. Они что-то нарушали? Абсолютно исключено. Приёмные родители всегда были откровенны с ней. А что касалось самой Миши... Хоть поездку подготовил её секретарь Альберт, она отлично знала, что никаких проблем с её нахождением в другой стране быть не может. В конце концов, Миша уже ездила в США, давала лекции и даже оперировала в Коннектикуте. — Вам знаком человек по имени Ганнибал Лектер? — Спросил Джек. Черты её лица дрогнули. Она моргнула, пытаясь вычислить лучшую линию поведения, но решила не играть с ФБР. Не без помощи Кроуфорда она рассказала, какое отношение имела к Ганнибалу. — Значит, вы не знаете, кто ваш брат? — как всегда внезапно, словно пробудившись от глубокого сна, спросил Уилл. Всё это время он разглядывал предметы на столе: губная помада, чистая пепельница, ваза с цветами, недописанная открытка на французском — здесь мало, что говорило о постоялице. — Я знаю, что он практикующий психотерапевт, — как можно точно и кратко ответила Миша, чувствуя себя так, словно она сильно ошибалась. ФБР постаралось сделать так, чтобы произошедшее в поместье Ганнибала не вышло за его пределы, точнее, на страницы прессы. Но хуже было то, что Мише предстояло узнать правду именно от чужих людей.Каково это, быть сестрой убийцы и каннибала?
Точно так же, как быть его другом.
Уилл в немом прошении посмотрел на Джека, но не был воспринят. Кроуфорд не верил внезапно объявившейся сестре, которую все считали мёртвой, но он видел здесь свою выгоду, а именно возможность выманить Ганнибала из той норы, куда он заполз. Грэм этого не одобрял. Он отвернулся от Миши, направив взгляд на окно. Балтиморский пейзаж умел восхищать. Мало таких американских городов, где столько уютных узких улочек или бескрайних пристаней, словно всё это было вывезено втайне от европейцев и доставлено сюда. Но сейчас Уилл не видел дальше стёкол собственных очков. Он ощущал рядом сбитые чувства почти незнакомой ему женщины, чью надежду на семью не просто обратили в прах, из неё взрастили чудовище. Он сопереживал ей. — Ганнибал Лектер — серийный убийца, — не стал скрывать Джек жестокую правду. — Он орудовал в Балтиморе несколько лет и точное количество его жертв до сих пор неизвестно. Но можно сказать наверняка, что он умён, хладнокровен и безжалостен. Миша пребывала в шоке, поэтому отреагировала она сухо. — Я ничего об этом не знала, — сказала она и провела рукой по идеальной прическе в ненужной попытке поправить её. — Сейчас Лектер в бегах, — приблизился к сути Кроуфорд, — и я бы хотел получить взаимодействие в расследовании. Мы можем проехать в нашу штаб-квартиру и допросить вас? Миша сидела в кресле, а Джек занял собой стул. Только Уилл оставался на ногах. За весь разговор он перемещался по комнате, изучая обстановку. Но он замер, когда женщина встала и кивнула. Джек последовал её примеру и поднялся. Под его грузным телом, стул издал жалобный скрип. — Да, я готова, — легко согласилась она. — Но сначала мне нужно привести себя в порядок. Вы хотите допросить меня сейчас? Она не забыла про Уилла, который для других давно бы слился с местной обстановкой и стал бы незаметнее торшера в углу, и посмотрела в его сторону. — Это было бы лучше всего, — ответил он. — Дайте мне десять минут, чтобы привести себя в порядок, — после этих слов Миша проводила незваных гостей за дверь. Она взяла со стола оставленную помаду и вернулась в ванную комнату, где не завершила утренний ритуал нанесения легкого макияжа, которому не соответствовал только тёмно-алый цвет на ее губах, зато он подходил к одежде. Стоя перед зеркалом и выравнивая контур, она пыталась разобраться. В голове стояла каша. Конечно, значки можно подделать, но зачем? Кто знал о том, что она уехала в Балтимор, кроме Альберта? Даже он не удостоился истинной причины её отъезда. И раз это не розыгрыш, значит, Ганнибал Лектер — настоящий убийца. О таких пишут в газетах, придумывают кричащие прозвища для заголовков, а потом, после казни или заключения, вписывают в учебники по криминалистике. Нет, во все это с трудом верилось. Может быть, Миша застряла в одном из своих кошмаров? Но чтобы она ни думала, через десять минут вышла к агентам в белом пальто и шарфе.