●ㅤ●ㅤ●
Грэм вернулся к Мише. Он толкнул дверь плечом, заставляя её закрыться. Руки занимали стаканчики с кофе: один себе, другой для мисс Лектер. Кофе — идея Джека. Кроуфорд обладал незавидным талантом, говорить правду так, что она становилась выгоднее лжи. Он умел подбирать слова, но был уверен, что с Мишей этот трюк не пройдёт. Сопереживание Уилла стало тем ключиком, который мог привести к симпатии между ним и Мишей. Молча, Уилл поставил перед женщиной стаканчик, а сам обошёл стол и сел на место Джека. Он чувствовал себя не в своей тарелке, когда ему приходилось смотреть в лицо парижанки и встречаться с ней взглядом. Каждый раз он опускал глаза, давая себе передышку, но не смотреть на человека вовсе, к сожалению, было невозможно. На его счастье, Миша оказалась тактичнее своего потенциального брата. Увы, у ФБР были лишь отпечатки Ганнибала и никакого ДНК-материала. Даже в собственном доме Лектер умудрился не оставлять следов. — Вы хотите мне что-то сказать? — оборвала Миша затянувшуюся паузу. — Мне очень жаль, что Ваши поиски прерываются допросами. Он поставил стакан, полный крепкого горячего кофе, перед собой и вовсе позабыл о его существовании. — Я никогда не искала семью, — откровенно произнесла женщина. — Вам снятся кошмары, агент Грэм? Уилл сглотнул и, откинувшись на спинку стула, коротко ответил: "Да". — И мне. Мучают каждую ночь с раннего детства. Я часто просыпаюсь и не могу уснуть. Чаще всего мне снится зимний лес и олень. Он хочет напасть, но появляется мальчик и спасает меня. Этим мальчиком был Ганнибал. Грэм живо представил себе её слова, кроме одной вещи. Мальчик. Ганнибал был когда-то ребёнком, наполненным мечтаниями и счастьем, которые присущи всем детям. Он любил и заботился. Нет, воображение Уилла видело его иссохшим скелетом, обтянутым чёрной кожей-панцирем. Его голову украшают большие рога, а в глазах застыла пожирающая пустота. Таким Лектер был для Уилла и останется им навсегда. — Поверьте, он кто угодно, но не спасение, — со знанием дела заметил Грэм. — Вы встречались? — глаза Миши загорелись, брат действительно был важен ей. — Я был ему другом. — Какой он человек? — Опасный, — Уилл на секунду задумался, следует ли говорить правду, но раз он хочет того же от Миши, то должен соответствовать. — Я вижу его жалким созданием, которого бросили в больнице. Его кормят, держат в тепле, но не подключают к аппаратам. Ему дают умереть. Но он не умирает. Он выглядит нормальным, и никто не может сказать, что он такое. Мише стало не по себе. Она растерянно сделала глоток отвратительного кофе из автомата, но не обратила на вкус никакого внимания. Слова Грэма были острее ножа. Неужели Ганнибал такое чудовище? Нет, Уилл сказал другое: он неизвестно что, и это пугало сильнее. — Я всё равно хочу с ним встретиться, — уверенно заметила она и добавила: — Если мне предстоит такая возможность. — Она у вас есть. Джек Кроуфорд собирается втянуть Вас в махинацию, которая поможет ему вызволить Лектера из его тёмного укрытия. Брови мисс Лектер чуть взметнулись вверх, она не ожидала такой откровенности. — Он расскажет о вас репортерам, — продолжал Уилл, — поднимет шумиху и будет ждать, пока Ганнибал не объявится. — Моя репутация может пострадать, — резонно заметила Миша, и профайлер медленно кивнул. — Она пострадает в любом случае, пока вы в Балтиморе под фамилией Лектер. — Грэм нахмурился и сжал челюсти, отчего его губы изогнулись в самой паршивой недоулыбке; он смотрел в глаза Миши и ощущал себя под ударом чужого взгляда, как под лезвием изогнутого ножа, что разорвал мягкие ткани на его животе. Схожесть между братом и сестрой была, но не в чертах лица, цвете глаз или волос — они "пахли" одинаково. — Я не тот, кто станет вас обманывать. Вы — единственный шанс поймать Ганнибала, а мы — ваш шанс встретиться с ним. Впервые Грэм использовал "мы" по отношению своего места в ФБР. Он всегда был пятымколесом на службе, несмотря на то, что хорошо выполнял свою работу. Настоящая загадка заключалась в том, почему он выбрал закон, а не последовал по стопам отца и не стал чинить лодочные моторы. Загадка заключалась и в желании Миши встретиться с братом, после всего того, что она узнала сегодня. — Я не могу вам ничего ответить, агент Грэм. — женщина коснулась своего лица, желая прикрыть глаза, но тут же выпрямилась и вернула ладонь на колено. — Мне нужно подумать. Уилл кивнул, а затем спросил из собственного интереса: — Как вы выжили? Миша ласково улыбнулась, словно вопрос не вызывал в ней ужасных воспоминаний. — Это стоило мне ноги, агент, — она похлопала по колену, указывая на протез. Миша не имела никаких комплексов по этому поводу, но и не желала демонстрации. Да, физически она была неполноценной, но только не духом.Откровенность за откровенность.
— Я не настоящий агент, — с этими словами Грэмснял с себя очки, избавляясь от своей последней защиты, и посмотрел в глаза Миши. — Можете называть меня Уиллом. — Миша, — женщина продолжала мягко улыбаться. — Почему не агент? — Я не прошел процедуру отбора, — было видно, что признание давалось Уиллу тяжело. — У вас нет физических недостатков, — с намеком на психику заметила Миша. — Вы правы. Я психически нестабилен. Настала неловкая пауза. Миша прервала ее первой: — Хорошо, Уилл. ФБР может дать мне пару дней? Грэм кивнул. — Я дам ответ, — пообещала она и поднялась со своего места. — Я могу идти или мне стоит дождаться агента Кроуфорда? Уилл запоздало встал и надел очки. Он вывел Мишу из кабинета, где её встретил другой агент, который должен был довезти мисс Лектер обратно в отель. Сидя в машине, на пассажирском сидении, Миша изучала взглядом незнакомый пейзаж Балтимора. Похоже, у её брата был вкус, раз он поселился в таком месте. Да, она была уверена, что Чесапикский Потрошитель приходился её братом и ни кем другим. Слишком много совпадений, чтобы сомневаться. Она провела пальцем по стеклу, желая избавиться от капли на нём, но вода была по ту сторону. — Осенью в Балтиморе часто бывают дожди, — заметил водитель, но Миша никак не отреагировала. Она не слышала и не видела его, полностью погружённая в свои мысли. Решение было принято еще в штаб-квартире, но для исполнения требовались силы, которых сейчас у женщины не было. Через два дня Джек Кроуфорд связался с ФреддиЛаундс и поделился с ней эксклюзивным материалом. В планы ФБР он не посвятил рыжую бестию, а за раскрытие источника пригрозил тюрьмой. Уже на следующее утро, после вечерней атаки Лаундс на мисс Лектер, появилась статья о сестре каннибала. С ней же всплыло и имя ГаннибалаЛектера, как серийного убийцы. Уилл услышал бурное обсуждение, как только вошёл в аудиторию, затем он увидел оставленную после лекции газету, где были опубликованы фотографии Миши и Ганнибала, ещё ниже самого Грэма. Уилл снова почувствовал жалость к женщине. Она не была ни в чём виновата, но преступления еёбрата ярмом повисли на хрупкой шее. В тот же день на Апенинском полуострове эту же самую статью читал Ганнибал Лектер. Он долго вглядывался в фотографию белокурой женщины, пока солнце не скрылось за горизонтом, и монитор не стал единственным источником света.●ㅤ●ㅤ●
Тот же отель, тот же лифт, те же цифры "312". Уилл постучал и ему сразу же открыли. Миша была встревожена. Весь её контроль куда-то испарился: взгляд искал в Грэме надёжного друга, а пальцы рук сжимали рукава рубашки. — Вас никто не видел? — обеспокоено спросила она и заглянула в коридор. — Я был осторожен, — убедил еёГрэм и шагнул в номер, дверь за ним тут же закрылась. — Что случилось? — А вы как думаете? — раздраженно начала Миша, но тут же смягчилась. — Мне пришло письмо. Оно от Ганнибала. Она бросила взгляд на вскрытый конверт, что покоился на столе, но Уилл уже увидел его. Он застыл, чувствуя, как пол уходит из-под ног. Он не знал, что там было написано, но одного взгляда на дорогую бумагу было достаточно, чтобы лишиться опоры. Сколько они ждали? Месяц? Миша уже устала отбиваться от журналистов и гражданской ненависти. Она получала угрозы и письма с восхищением от каких-то извращенцев, и мечтала уехать обратно во Францию, чтобы позабыть всё. Теперь она поняла, ради чего терпела всё, ради чего стала добровольной пленницей балтиморского отеля. Столько чувств разом Миша ещё не испытывала. Письмо брата заставило её сердце биться сильнее, чем в тот момент, когда под её скальпелем умер человек. Она почувствовала, как глаза защипало, а в горле образовался болезненный ком лишь от одного "Дорогая сестра!".Дорогая сестра!
Уилл услышал его голос в своей голове. Он осторожно держал письмо за края, то ли боясь оставить отпечатки, то ли испачкаться.С огромным удивлением, если не сказать интересом, я наблюдал за Вашим внезапным воскрешением. Уверен, расчёт был на мою сентиментальность, но ни надежды, ни боли я не почувствовал. Играть чужим прошлым — грязный ход, Вы не находите? Я вижу в этом всю беспомощность ФБР и всё отчаяние УиллаГрэма. О, не стоит скрывать, мы оба знаем это имя. Хитрый малый, только он был способен прибегнуть к такой уловке на пару с Кроуфордом. Им Вас не жалко. Любая добродетель требует столько сил и жертв, что с легкостью обращается во зло. Но я не вижу в Вас зла, сестра. Вы — маленькая птичка. Пока Вы ласкаете их слух своим пением, Ваши кости остаются целыми, но когда пение прекратится, будьте уверены, закончите свои дни в кастрюле с вырванным языком. Подумайте, что будет с Вами, когда желанное возмездие так и не настигнет меня? Не обрушится ли оно на Вашу голову, ведь для широкой публики мы связаны одной кровью? В страхе люди пугливы и мнительны. Когда они решат, что мы слишком похожи, то с лёгкостью соорудят под Вашими окнами погребальный костёр. Оглянитесь. Вы доверяете этим стенам? А людям, что находятся за ними? Рискну предположить, что больше всех Вы доверяете Уиллу. Как опрометчиво. Он не смог защитить даже себя и наблюдал за смертью другой юной особы. Доверие убивает, сестра. Прекращайте все Ваши игры и забудьте ту баснословную сумму, что Вам пообещали за этот дешёвый спектакль. Бегите.
Ваш Анниба.
P. S. Когда Бог намеревался съесть Исаака, вмешался ангел, но для Миши он опоздал. Если я не прав, и если ангел успел вовремя, то Вы знаете, где меня найти. Буду ждать до прихода зимы. Тихое дыхание Уилла сливалось с тишиной. Уязвлённый за упоминание смерти Эбигейл, он почувствовал проблеск надежды в последних строках. Что бы ни говорилось в самом начале письма, Ганнибал искал встречи и надеялся. Осознание того, что он все ещё любит умершую в далеком детстве сестру, дало в образе Лектера трещину. Под чёрной кожей и сгнившими костями Грэм увидел ещё живое бьющееся сердце. Он перечитал письмо три раза, но не мог найти ответа на загадку. Из всего выбивалась одна только подпись, но в разуме Грэма не рождалось ни одной ассоциации.Анниба.
Ответ крылся в самой Мише. Только настоящая сестра Лектера знала, что такое «Аниба». Вот только психологическая травма заставила заблокировать все воспоминания о детстве, и ключ к Лектеру был потерян раз и навсегда. Уилл посмотрел на Мишу в немом сожалении. Отчаяние женщины отражалось в её больших блестящих глазах. Оно поползло к Уиллу и обвило его полностью. Чувствуя на себе его холодное скользкое прикосновение, Грэм вернул письмо на стол и снял очки. За окном стоял всё тот же прекрасный пейзаж, но унылый и серый. Двадцатое число ноября. Со скорым приходом зимы природа угасала, а вместе с ней и город. Даже люди были готовы впасть в спячку, настолько вялыми и уставшими они выглядели. На мгновение Уиллу показался пушистый снег. Белыми хлопьями он танцевал в воздухе, вызывая в сердце Грэма болезненное нытье.Всё было зря.