Чья

      Сохё сидела за ажурным туалетным столиком в своей комнате и смотрела на себя в зеркало. Одна служанка расчесывала её иссиня-черные волосы, а другая проходилась пилочкой по и так уже идеальным ноготкам.       -Спускайся, Сохё, — раздался голос отца откуда-то снизу. Девушка встала, заставив прислугу отступить на несколько шагов в сторону. Сохё в последний раз взглянула на свое отражение, поправляя длинную кремовую ленту, выполненную в том же цвете и из того же материала, что и блузка на ней. Стряхнув невидимые пылинки с белой юбки выше колена, что являлось ее привычкой, девушка вышла из комнаты и спустилась в столовую, где уже начал завтрак ее отец – господин Чон. Мужчина лет шестидесяти взглянул на своего единственного ребенка и одобрительно кивнул её наряду.       -Я смотрю, ты принарядилась для сегодняшней встречи.       -Да, отец, — как-то отстраненно ответила девушка. -Не подведи свою семью, ты не просто потенциальная невеста наследника “KIM corporation”, ты сама наследница и представительница “CH-group”.       -Отец, ну какая я наследница? Я из университета ещё даже не выпустилась, — как-то возмущенно произнесла Сохё.       -До выпуска осталось всего несколько месяцев, а до моей смерти еще меньше…       -Ты что такое говоришь? — Перебила его дочь. Оба переглянулись и задорно заулыбались. Сохё любила своего отца, с самого детства она делала всё, чтобы ему угодить. Родившись дочерью обладателя и основателя сети отелей, ей было суждено жить так, как устроят ее жизнь родители, а в её ситуации так, как решит ее отец, ведь мать скончалась еще при родах. Господин Чон так любил свою жену, что спустя 21 год так и не обзавелся новой, а, значит, Сохё, как единственный ребёнок, автоматически становится наследницей. Её это не тяготило, но удручал факт того, что вся её жизнь расписана с самого рождения и, видимо, до самой смерти: Сохё не ходила в детский сад или в начальную школу, занимаясь дома индивидуально, так что в 11 лет она уже свободно разбиралась в науках и говорила на английском и французском. Кроме того, Сохё научилась читать ноты до того, как стала различать буквы. В три года она села за фортепиано, но, когда ей было пять, отец почему-то решил отдать ее на занятия по арфе, так что уже к поступлению в среднюю школу Сохё, как полагается, отлично владела этими двумя инструментами, хотя искренне не любила арфу, считая ее скучной, а вот свой черный рояль, стоявший в ее комнате, она просто обожала. Из средней школы Сохё поступила сразу во второй класс старшей школы, поэтому она окончила школу с отличием на год раньше других, поступила в Сеульский университет на экономический факультет и в этом году с успехом его заканчивает. Все это время она продолжала увлекаться музыкой, возможно, слишком сильно. Свои увлечения она, разумеется, держала в тайне от отца, считавшего владение музыкальными инструментами лишь частью образования, развивающего личность всесторонне.       Сохё вышла из дома и села на заднее сиденье черной иномарки. Мужчина, сидевший за рулем, нажал на педаль газа и направил автомобиль в сторону университета. Девушка смотрела в окно и думала о том, что этот день настал слишком быстро. Она прекрасно знала, что он когда-нибудь наступить, и готовила себя к нему всю сознательную жизнь, но сейчас, когда она поняла, что встреча с ее потенциальным женихом состоится уже через несколько часов, коленки немного затряслись. Телефон в руке у Сохё завибрировал, на экране всплывает уведомление, которое девушка с любопытством читает. Её выражение лица в ту же секунду резко меняется — глаза округляются, а брови взлетают наверх: “Конкурс сегодня в 17:30”-гласит напоминалка.       -Боже, — выдыхает девушка, прикрывая глаза. Встреча назначена на 18:30. Успеет ли она? Конечно, нет. Сохё трясущимися пальцами вводит пароль и заходит в заметки: “Ким Намджун”-читает она. – Ким Намджун, Ким Намджун, Ким Намджун, — шепчет она, как мантру, чтобы не забыть имя, выходя из заметок и открывая сообщения. Она создает новую переписку с контактом “Женишок” и вводит сообщение: “Уважаемый Ким Намджун. Вас беспокоит Чон Сохё. Возможно ли перенести нашу встречу на час позже? Если Вас не затруднит?” – Не слишком ли холодно для первого сообщения? Сохё колебалась всего секунду, но все же отправила и заблокировала телефон.       Она получила ответ спустя 3 часа, когда была на паре.       “Разумеется. До встречи, Чон Сохё”. Его сообщение было таким же холодным, но это ничуть не смутило девушку, она лишь облегченно выдохнула и вновь погрузилась в предмет лекции.       Когда пары закончились, Сохё достала из дальнего угла гардероба спортивную сумку и направилась в туалет. Там она зашла в кабинку и быстро переоделась в обычные черные джинсы, такого же цвета водолазку и кеды. Кремовые каблуки, блузку и юбку девушка аккуратно сложила в сумку. Завершающим штрихом в ее образе стала черная маска.       Сохё выбежала из университета с сумкой через плечо в сторону остановки. Она прождала автобус минут двадцать, а затем доехала на нужном до огромного белоснежного здания с колоннами. У входа толпились журналисты: не удивительно, они ждут прихода местных знаменитостей – известных на всю Корею пианистов, свободно пропуская в здание филармонии новичков в этой сфере.       -Соберись, — прошептала себе Сохё и рванула мимо прессы, чтобы та не смогла её зафиксировать. – Здравствуйте, зарегистрируйте меня анонимно, — строго произнесла девушка, явно смутив своей формальной интонацией парня за стойкой регистрации.       -Хорошо, Ваш номер на Десятом Международном Конкурсе Фортепианной Музыки в Сеуле – 32, — торжественно произнес парень, откинув в сторону смущение, и обеими руками вручил девушке номерок. Сохё лишь закатила глаза. Сколько пафоса этот парень развел уже на регистрации. То-то еще на самом конкурсе будет…       Сохё прошла в закулисье. Ей предстояло прождать еще довольно долго, так что девушка села за стол, закрыла глаза и стала вспоминать выбранное ею произведение. Она наигрывала своими тонкими пальцами по столешнице мелодию, пока на сцене один за другим сменялись юноши и девушки, роскошно одетые в дорогие смокинги и вечерние платья, все как один безусловно талантливые, терзая белоснежный рояль классическими произведениями, ведь только классику позволялось исполнять на конкурсах такого масштаба. К Сохё подошел какой-то мужчина в очках и со стопкой бумаги в руках.       -Номер 32? – Спросил он. Получив положительный кивок, он продолжил. – Ваше выступление следующее, готовьтесь. – Сохё встала из-за стола, отряхнула невидимые пылинки со своей водолазки и направилась к выходу.       -Номер 32, — объявил кто-то в зале, и Сохё ступила на сцену.

***

      Ким Тэхен громко хлопал своей сестре, стоявшей на сцене в низком поклоне в потрясающем синем платье в пол. Парень ненавидел классическую музыку, в отличие от своей сестры, но сегодня у нее соревнования, к которым она готовилась много месяцев, так что брат обязан был прийти и слушать всю эту нудятину, дожидаясь выступления нуны. Тэхен знал, как много его сестра работала, хотя они и не живут вместе, но результат был явно виден в идеальной игре пианистки. Она играла прямо как по нотам, строго соблюдая размерности, расставляя крещендо и диминуэндо, наполняя музыку красками, делая ее эмоциональной. Но разве это эмоции? Если и так, то они фальшивые, думал Тэхен. Все эти соревнования взращивают поколение подражателей, способное лишь идеально воспроизводить то, что уже написано, не привнося что-то новое. Как бы хорошо не сыграла его сестра только что, парень понимал, что любой другой такой же умелый пианист сыграл бы точно так же и, не глядя, различить бы их выступления было невозможно.       Нуна ступила за сцену, и Тэхен уже хотел подняться, чтобы уйти и не слушать эту дурацкую серую музыку дальше, но следующего конкурсанта объявили слишком быстро, так что уходить было бы просто невежливо.       -Номер 32,-голос мужчины раздался по всему залу, но, к удивлению Тэхена, на этом представление участника завершилось. Ни имени, ни фамилии, ни возраста, как у других участников-просто возраст. Тэхен все еще удивленно бросает взгляд на сцену, не слыша обычных аплодисментов, приветствующих участника конкурса. А все почему? Да потому, что девушка, вышедшая на сцену, одета, как если бы только что вернулась с прогулки по парку-черная водолазка, рваные черные джинсы. Более того, на ней была маска, не позволявшая видеть ее лица, а черные волосы прикрывали глаза, хотя челки не было. Изумление Тэхена, как и всего зала, сменилось на возмущение-это серьезное мероприятие, которое должно проложить дорогу в будущее многим пианистам, а карьеры многих музыкантов должно разрушить. А эта девица только что поместила чертовы кеды на педаль рояля, выглядя рядом с таким волшебным, может даже сказочным инструментом как-то неуклюже. Где каблучки? Где длинное вечернее платье, которое так подходит белоснежному роялю?       Зазвучала мелодия. «Фантазия Моцарта, вот скука»,-Тэхен закатил глаза. Он отлично знал это произведение, сам уже не помнил, откуда. Может, его когда-то исполняла его сестра, а может, услышал на каком-то ее очередном соревновании. Но внезапно что-то в мелодии привлекло внимание парня. Не слишком ли медленно? Да, определенно, она играет слишком медленно. Совершенно непрофессионально, зачем приходить на соревнования такого масштаба, если не можешь соблюдать даже нужную скорость? Так бы подумал Тэхен, если бы не услышал за этим что-то более осмысленное.       Музыка начала разгонятся, и вступление закончилось. Началась основная часть, но звучала она не сильно быстрее вступления.       Бац! Истинные ценители классической музыки в зале поморщились от того, что аккорд был сыгран слишком рано, из-за чего пришлось еще и выжидать короткую паузу. Тэхен подскочил на месте. Это не случайность. Руки девушки грациозно поднялись высоко над клавишами, как бы делая вдох, и заиграли вновь, на этот раз быстро и весело. Многочисленные синкопы сменяли друг друга, придавая классическому произведение современное, возможно, даже джазовое звучание. Тэхен восхищенно смотрел на девушку на сцене. Джаз-такой игривый жанр, который сложно обыграть одним только роялем, но у исполнительницы это выходило так эффектно и при этом естественно, как если бы это была импровизация, а не нечто, подготовленное заранее и тысячу раз отточенное. Тэхен слушал сказку, которую повествовала пианистка. В начале она сомневалась, это театральное сомнение слышалось в медленном вступлении, но в результате рассказчик осмелел и стал просто, живо и без остановки, иногда якобы повторяясь и путаясь, рассказывать, что пришло ему в голову когда-то, что было у него на уме. Вот теперь произведение оправдывает название. Девушка действительно как-будто рассказывает слушателю о своих фантазиях и размышлениях, сидя за барной стойкой в дружной компании. Вот так ощущалось исполнение девушки, вот такие мысли приходили в голову Киму. Джаз. Джаз ему так близок-саксофон сейчас как раз лежит в своем футляре в ногах у парня, ожидая, когда тот схватит его и побежит домой отрабатывать то, что Тэхен сам же скомпонировал.       Удивительная девушка.       -Я должен с ней поговорить,-прошептал самому себе парень. Выступление закончилось, а аплодисментов не было. Тэхен схватился за ручку футляра и был уже на низком старте, чтобы рвануть с места и устремится к ней за сцену, но мужской голос остановил его.       -Участник 32, приносим наши искренние извинения, но нам придется дисквалифицировать Вас с соревнований, поскольку запрещено исполнять неклассические произведение,-«оратор» явно был смущен тем, что говорит, поскольку, во-первых, это первая подобная дисквалификация, а во-вторых, он был сконфужен тем, что произведение-то было исполнено еще как классическое, просто претерпело большие изменения. Но «Фантазия» Моцарта она везде «Фантазия» Моцарта.       Тэхен вновь посмотрел на сцену, предвкушая увидеть слезы, гнев или возмущение на лице девушки, но вместе этого она ухмыльнулась сама себе, качнула головой, поклонилась и покинула сцену.       Что это за ухмылка? Это мысль терзала парня все время, пока тот несся вперед по коридору навстречу девушку, которая заняла место в голове, посколько так выделялась на фоне серой массы вокруг.       Добежав до выхода из филармонии, парень увидел ее. Она быстро выходила из здания, пролетая мимо журналистов, ни капли в ней не заинтересованных. «Вот расстроятся, когда узнают»,-усмехнулся себе Тэхен.       Он нагнал девушку довольно быстро.       -Ты куда?-Единственное, что пришло ему в голову. Как по-дурацки это, должно быть, звучало. Но в голове у Тэхена никаких сомнений по поводу этого вопроса не возникло, как будто все знакомства именно с этих слов и начинаются.       Сохё ничего не ответила, даже внимание не обратила, лишь ускорила шаг. Спортивная сумка на плече несколько сковывала ее движения, может, поэтому оставить парня, такого фамильярного с незнакомцами, позади ей не удалось.       -Мы можем познакомится? Меня зовут Ким Тэхен.