Если я - папа, то ты - мама!

Когда в общагу врывается толпа парней, КёнСу даже не вздрагивает — слишком уж привык за последние годы к этой шумной ватаге, которая даже уставшая после перелёта умудряется создавать хаос. — Ну, ты медведь, хён! — возмущённо шипит СеХун, потирая отдавленную в толкучке у входа ногу. — Медведь не я, а ДжонИнни! Самый милый мишка, кстати! — отмахивается ЧанЁль, мстительно наступая на вторую ногу макне. — Да весь аэропорт видел, как ты любовался его медведями, особенно на заднице! — ворчит СеХун, тяжелой походкой направляясь в душ. Весьма умно, думает КёнСу, воспользоваться суматохой и занять стратегически важное место на первую пору. — Кто-то просто мне завидует! — хохочет ЧанЁль, попутно чмокая сонного ДжонИна, который уже даже глаза не открывает — идёт по наитию в квартиру. Бардак у порога постепенно рассасывается, оставляя ДжунМёна, расставляющего по старой привычке обувь в ряд, одного. КёнСу молча наблюдает за ним, решая не мешать: он в курсе, что так его хён пытается собраться с мыслями. Пока ДжунМён возится, КёнСу щёлкает кнопкой чайника, делает заказ в небольшом ресторанчике неподалёку (потому что по опыту знает, что через жалкие полчаса, а то и меньше, эта голодная орда начнёт осаждать холодильник) и делает жасминовый чай. ДжунМён заходит на кухню, гладит КёнСу по голове, словно тот пушистый котёнок, а не остриженный едва ли не под ноль взрослый парень. Видно, что мыслями он где-то далеко, когда подходит в окну и на какое-то время теряется взглядом в небе. — Сегодня восемнадцатое, — тихо говорит ДжунМён, принимая чашку из чужих рук. — Ровно месяц как… — Небо чистое, — не даёт договорить КёнСу. — Значит, ДжонХён-хён нашёл свой покой. Разве ты не рад за него? ДжунМён едва слышно вздыхает, отставляет чашку на подоконник и крепко обнимает КёнСу. Они стоят так пару мгновений молча — все слова давно сказаны ранее, чтобы добавлять что-то ещё. Время и работа притупят любую боль. Наверное. — Спасибо, что ты у меня есть, КёнСу-я, — говорит ДжунМён странно тихо, отодвигаясь. Он методично роется в карманах толстовки, прежде чем выудить мобильный наружу. Мешкает с секунду, а затем хитро улыбается. — Хочешь, я тебе покажу немного компромата на наших из Дубая? КёнСу участливо улыбается и усаживается вслед за оживившимся ДжунМёном, искренне стараясь понять, где у его хёна кнопка переключателя.