Если я - папа, то ты - мама!

- Ты гей?! – у ИФаня прекрасный низкий голос, но он становится ненавистным, когда орёт в семь утра на всю общагу. КёнСу думает, что было бы чудесно жить где-нибудь в отдельной квартире, чтобы его и без того отсутствующий сон не тревожили, но пока это недостижимая мечта. - Я его сейчас сам нагну! – ворчит с соседней кровати ЛуХань, накрываясь одеялом. СеХун вообще не среагировал: у него до сих пор в ушах были наушники с ночи. - И тогда можно будет больше не мудрить с фансервисом, - КёнСу нехотя слезает с кровати и идёт в коридор, лениво почёсывая сонный бок. В гостиной он видит сонного ДжунМёна, который сидит в пуховом одеяле на диване и смотрит на взбудораженного ИФаня и злого ЧанЁля. - Ты что-то имеешь против?! Ты вообще хоть что-то замечаешь? Мы с ДжонИном уже почти три месяца вместе, а ты только сейчас что-то сообразил, башка пергидролевая?! – ЧанЁль, на удивление не повышает голос, а только шипит. - Слушай, по-моему, надо было ИФаня почаще будить, а то он действительно у нас в Спящую Принцессу превратился, - КёнСу ныряет под одеяло к лидеру, продолжая наблюдать шоу перед их носом. – Как он умудрился провтычить наших кроликов? Они же вообще совести не имеют. - Ну, спасибо, что хоть в самые ответственные моменты сваливают, - ДжунМён опускает голову на плечо КёнСу и зевает. - Да мне пофиг! Но почему ты мне ничего не сказал? – ИФань вполголоса успевает ещё пару ругательств на китайском докинуть. - И не старайся! Я знаю, что ты там на меня зашифровал! – дуется ЧанЁль и гордо шествует прочь из комнаты. - Вот возьму и буду молчать как рыба возле лазурных, - ИФань устало трёт переносицу. - Эй, дуйджан, - зовёт ДжунМён, притягивая к себе ближе КёнСу. – Если что, то мы тоже геи. Только не нервничай, ладно? – и для подтверждения своих слов легонько целует КёнСу в щёку. - Если бы не моя лояльность, то я вас прибил бы, чёртовы партизаны! – бросает ИФань и уходит в сторону ванны. - Ну и нафига ты это сделал? – КёнСу со скепсисом смотрит на довольного лидера. - Понадеялся, что утихнет в присутствии любого гея, - с трудом подавляя зевок, отвечает ДжунМён и заваливается вместе с КёнСу в объятьях на диван. Одеяло надёжно укрывает их по самые носы. – А теперь спи. У нас есть полчаса тишины, пока ИФань не разбудил ЛуХаня. И придётся раскрывать все карты о своей натуральности. КёнСу думает не согласиться, но быстро сдаётся: полчаса – это слишком много, чтобы бездумно их тратить не на драгоценный сон.