Если я - папа, то ты - мама!

- Ты не понимаешь, мы – команда, а не то, что ты только что сказал! За вами, такой толпой, не уследишь же в одиночку! – у ДжунМёна комично съезжают брови к переносице. – Извинись! - Да за что я буду извиняться? Я же ничего такого не сказал! - не соглашается ЧанЁль, зажатый в углу одновременно КёнСу и ДжунМёном. – Тем более, я ничего против не имею! Вы такие миленькие, когда обнимаетесь! - Тогда, следуя твоим словам, ты изменяешь ДжонИну с ИФанем, - спокойным голосом подмечает КёнСу. – У вас столько тактильного контакта, что не у всех семейных пар было столько за двадцать лет в браке! Я даже статистику могу пойти проверить, хочешь? - Ты мне изменяешь?! – ЧанЁль испуганно икает и думает, что в следующий раз будет усиленно молчать, даже если слова будут насильно пытаться вырваться из его рта: ДжонИн сполз с дивана и теперь плетётся в сторону ИФаня, который мирно релаксировал с маской на лице. – Ты меня на это променял?! ИФань, явно не ожидавший такой подлянки в виде ткнувшегося пальца ему в щеку, едва не падает с кресла, ошарашенно распахнув глаза. - Причём здесь я?! Я вообще детей хочу! – сразу уточняет свои позиции китайский лидер, всё ещё питая призрачные надежды на спокойный вечер. - Ааа! Крис – педофил! – вопит ДжонИн и шарахается в сторону, пока тот не опомнился, чтобы начать мстить. - Тебе просто повезло, что только тебя не жалко, чтобы успокоить этого вечно недосыпающего, - КёнСу делает шаг в сторону, давая возможность ЧанЁлю выбраться из плена для поимки взбесившегося ДжонИна. - Им бы вообще конец пришел, если бы мы действительно встречались, - смеётся ДжунМён, приобнимая КёнСу одной рукой. - Ты руку-то убери, а то ИФань-хён уже как-то смотрит странно – у него с лица уже даже огурцы осыпаться начали, - КёнСу дёргает плечом, сбрасывая чужую руку. ДжунМён растерянно смотрит ему вслед, усиленно думая, чем он снова не угодил КёнСу.