Заседание
23 мая 2018 г. в 11:21
Обычный дикий секс между шефом и секретарём, за четыре месяца, перерос в нечто большее — серьёзные отношения, развивающиеся не только на работе, но и в общем доме. Вечерами они могли или ломать кровать, или лежать на диване в гостиной и смотреть телевизор, просто обнимаясь и наслаждаясь присутствием друг друга. Утро начиналось или со страстного секса в душе, или со вкусного завтрака и совместной прогулки до офиса. Рабочий день продолжался или с прерываниями на пошлости и извращения, или на милости и заботу. Разнообразность в отношениях безумно радовала обоих, давая знать, что они не просто так вместе и всё это совершенно серьёзно.
Небольшое отсутствие секса конечно хорошо, но его стало слишком мало, а всё из-за занятости Тора. В последнее время встречи по работе и конференции стали единственной причиной усталости шефа, а также отсутствия полового акта. Молодого черноволосого парня безумно это злило, каждый поздний вечер он наблюдал за большим телом, вваливающееся на порог дома и вяло передвигающегося по этажам, направляясь в свою спальню. Секретарь даже набрасывался сразу с объятиями и с серьёзным настроем расцеловать каждый сантиметр лица. На работе тоже не удавалось выделить время, мужчину всегда что-то отвлекало или он был срочно где-то нужен. Локи пытался застать его врасплох в туалете, но там они всё время были не одни. Недотрах рос, а времени не появлялось. Тор видел желание и недовольство своего партнёра и предложил вовсе вызвать проституток (проститутов), чтобы удовлетвориться, но Лафейсон в ответ закатил скандал, яростно крича: «Я тебе не шлюха!», и отправляя милого спать на диван. Долго злиться парень не мог, поэтому утром он, обнимая накаченную руку, направлялся с ним на работу. Были истерики и на тему: «Ты меня больше не любишь» — когда Одинсон всё же смог отвлечься от работы и повалить сладкого на кровать, но как только голова коснулась подушки… в общем, вместо стонов и беспорядочного шептания, Локи слушал сопение и похрапывание. Такой обиды и возмущения сотрудник не испытывал никогда, ещё никто и никогда не засыпал под его лаской, а тут… Босс потом долго ползал за ним на коленях, умоляя простить и пощадить. Были попытки возбудить с помощью ролевых игр, которые так сильно любил медвежонок, но и они закончились провалом.
Тору же самому не хватало тех моментов, когда изящное тонкое тело извивалось под ним, а губы жадно целовали под сопровождение стонов, но его организм слишком уставал и хотелось только спать на мягкой теплой кроватке. Он пытался задобрить любимого, принося ему подарки, одаривая комплиментами и целовать так, как тот любил — мягко, бережно, в щёчку. От таких поцелуев бледная кожа лица сразу покрывалась краснотой, чёрные длинные ресницы опускались, прикрывая смущенный взгляд, а тонкая линия губ дёргалась в лёгкой улыбке — милое и неотразимое зрелище. Чтобы хоть как-то удовлетворяться, любовники договорились на секс по переписке, на что Лафейсон любил заняться ручной работой или поставлять в себя игрушку. Пусть ощущения, которые доставлял он себе сам, были не такими идеальными, но это более-менее его устраивало. Конечно хотелось вновь ощутить грубые руки, старающиеся доставить наслаждения лаской и нежностью, пусть и выходило не очень — это только забавляло бледнолицего и заставляло улыбаться. Было время, когда секретарь стал заглядываться на окружающих его парней, представляя как скачет на их бёдрах, из-за чего начинал прикусывать или нижнюю губу, или край ручки. Одинсон как-то заметил этот пожирающий взгляд и чуть-ли подзатыльник не отвесил, дабы отвлечь зелёные глаза и извращенные мысли.
Терпение не продержалось и месяца. В октябре Локи твердыми шагами направился к залу, где скоро должно было начаться заседание. Жизнь почти сразу давала намёки не делать этого: сначала сломался каблук и пришлось надеть мужские туфли, затем кофе пролилось на белую рубашку, но сотрудник был подготовлен и в ящике стола всегда лежала запасная рубашка, ко всем неудачам добавилась ещё мини-авария между Локи и рабочим, несущий стопку бумаг, поэтому была еще задержка минут на десять. В конце-концов цель была достигнута.
— Локи? — Тор раскладывал бумаги на столе, готовясь к предстоящему заседанию. — Тебе что-то надо?
— Да. Ты. — парень в секунду оказался вплотную к накаченному телу, грубо целуя в губы и сжимая ягодицы. Шеф на секунду замешкался, затаивая дыхание и чуть пошатываясь назад. Оттолкнуть прилипшего любовника было трудно, он словно был приклеен. Ответ на поцелуй всё же пришёл, пусть и не сразу, такой медленный и пытающийся взять вверх над губами. Инстинкты взяли своё и изгибающееся тело было посажено на стол, заставив широко раздвинуть ноги и не отрываться от поцелуя. В брюках Одинсона, впервые за долгое время, стало тесно и жарко, как когда-то давно, в их первый раз. Желание завладеть сладким прямо здесь и сейчас возрастало, поцелуи быстро оставляли засосы на шее, руки поднимали заправленную рубашку вверх, оголяя бёдра, уши ловили едва слышные стоны, выходящие из приоткрытых губ. Всё было прекрасно, пока стоны не ушли на второй план, а на первый не выдвинулись шаги десятка людей. Через не хочу Тор оторвался от шеи, виновато смотря в зеленую радужку глаз, в которых блестел огонь страсти и ненависти. Ручка двери начала опускаться, предупреждая о скором входе, бежать было некуда, поэтому Одинсону пришла, как ему казалось, гениальнейшая идея — запихнуть милого под стол. Быстро уговорив секретаря залезть под стол, мужчина привёл свой внешний вид в порядок и сел на стул, делая вид, что читает бумаги.
Чёртова дюжина мужчин вошли в зал, что-то бурно обсуждая и размахивая своими папками. Пока все здоровались и рассаживались, Лафейсон, с надутыми губами, сидел под столом и перебирал край рубашки. Он чувствовал себя униженным в таком месте, в такой час и в таком виде, а когда медвежонок сунул ему листок и карандаш (чтобы сладкий не скучал порисовал хотябы), возникло ощущение будто он в детсаде. Заседание предстояло быть веселым, ну, а какое оно может быть, когда ты владелец фирмы по производству детских игрушек. В зал были внесены какие-то коробки и небольшой столик с макетами, на длинный стол, за (под) которым сидели присутствующие, был поставлен прожектор.
— Начнем, господа? — весело произнёс Одинсон, отпивая из бутылки воду.
Переговоры начались тихо, спокойно, а через несколько минут все начали что-то выкрикивать, пытаясь доказать свою правоту. На секунду показалось, что Лафейсон присутствует на каких-то дебатах. Из всех кричащих голосов не было слышно одного — владельца. Такое дерзкое спокойствие немного возмутило сотрудника, поэтому он решил устроить медвежонку своё заседание.
Бледные пальцы руки подкрались под штанину брюк, поглаживая и чуть царапая ногу. Почувствовав знакомые прикосновения, мужчина немного вздрогнул, издав какой-то писк и привлекая к себе внимание.
— Давайте… кхм… продолжим. Что у нас есть из идей?
Шеф указал на одного из мужчин, приглашая выйти к макетам и рассказать о своих вариантах. Локи тоже решил рассказать о своих вариантах, поэтому нагло раздвинул ноги босса и устроился между них, давя на пах через ткань штанов. Пальцы сжали край стола, напористые движения заставили выпрямиться и тихо сглотнуть. Приглашенный что-то балаболил, все, ну почти все, его внимательно слушали и утвердительно кивали головой. Тор тоже пытался сконцентрировать внимание на информации, но длинные пальцы, гулящие по ширинке и давящие на стояк, не давали собраться с мыслями. Движения были мягкими и осторожными, стараясь принести огромное наслаждение мужчине. Губы касались паха, пусть и через ткань, но они прекрасно чувствовались, заставляя возбуждение расти и расплываться по всему телу.
— Что из себя представляет слон-сумка… — мужчина показал небольшую черно-белую детскую сумку в виде мохнатого слоника. — имеется легкий замок на спине…
— О да, легкий. — прошептал парень, шустро расстегивая ремень брюк. Одинсон снова подскочил, правда не понятно, из-за неожиданности, или же чтобы снимать брюки было легче.
От запретного плода отделяло нижнее белье, в этот раз оно было слишком мало для стояка, поэтому конец ствола немного выглядывал за границы. Секретарь не спешил приступать сразу к делу. Он ласкал внутренние части бёдер руками и едва касался кожи губами, пуская легкую дрожь. Речь об игрушке размылась где-то по пути к ушам шефа и теперь не была столь важной. Откинувшись на спинку стула, Тор поправил галстук и расслабился, стеклянным взглядом наблюдая за присутствующими людьми.
— Материал этой игрушки очень мягкий и нежный…
Головка, которая выглядывала, тоже оказалась очень мягкой и нежной. Парень целовал её, иногда касаясь языком и обводя им вокруг. На бородатом лице появилась краснота, пальцы крепче сжали деревянную поверхность стола и пришлось податься вперед, чтобы сдержать какой-нибудь звук.
— Стоит отметить, что у неё есть легкоснимающийся поводок…
Также стоит отметить, что минет Локи делает своему любимому впервые, поэтому мужчина не испытал все радости жизни. Трусы упали вниз, к штанам, оголяя нижнюю часть тела. Легкий холодок заставил на коже выступить мурашки, но это ничуть не помешало получать удовольствие от коротких и хитрых поцелуев. Хотелось запустить руку в вьющиеся волосы и прижать к себе, заставить заглотнуть полностью, чтобы тот аж подавился. Тор пытался делать важное лицо, пока внизу, между его ног, шустро бегал язык, облизывая каждый миллиметр ствола, губы посасывали конец или игрались с тяжелыми яичками, прикусывалась каждая выступившая вена и извилина — от всего этого невозможно было сдержаться, поэтому жалкое подобное стона было издано в кулак. К счастью, все были увлечены рассказом и не особо обратили внимание на это.
— Пространство внутри достаточно глубокое…
Губы обхватили стояк, обсасывая его и пропуская дальше. Лафейсон одним движением головы взял в рот весь размер, стараясь одновременно играться языком и прикусывать объёмный, чуть пульсирующий, орган. Голова двигалась медленно и аккуратно, иногда останавливалась, прижимаясь к торсу и задерживая член в себе. Рвотный рефлекс подавлялся почти с каждым рывком, зелёные глаза сами уже закатывались от удовольствия, а вот что творилось наверху… Одинсон их всех сил пытался не застонать на весь зал, кусал руки, горлышко бутылки, ручку… он вовсе развязал галстук и расстегнул пуговицы рубашки, ему было безумно горячо от всего этого и хотелось больше. Рука секретаря гладила широкие бёдра, пробираясь под рубашку, щипала, царапала, заставляла рвано и тяжело дышать.
— Вам нехорошо, мистер Одинсон? — поинтересовался один из гостей, наблюдая за покрасневшим у касающим губы мужчиной.
— Если честно… — хотелось ответить что очень-очень хорошо. — немного плохо себя чувствую. — он секундно улыбнулся, почувствовав легкий укус и как пальцы сжали яйца. — МЫ! — выкрикнул шеф, но сразу прошлялся и продолжил спокойно. — мы… мы можем перенести заседание?
В глазах секретаря засияло счастье от этих слов, он активнее начал двигать головой, заглатывая то полностью, то по чуть-чуть, иногда вовсе выпуская изо рта. Сотрудники согласились на перенос совещания и уже выходили из зала, желая хорошего дня и не болеть. Как только дверь закрылась, Тор рывком отодвинул от себя стол, наблюдая парня на коленях и державшего во рту член. Невинные ярко-зелёные глаза смотрели будто в душу, пока рот посасывал стояк. Было немного странно наблюдать невинность и пошлость одновременно в этом человеке, но это только добавляло огня и желание заставить стонать. Чёрные кудри перебирались пальцами, сжимались в кулаке, накручивались на кисть, прижимая голову к себе. Мужчина совершал резкие толчки внутри, шептал под нос все маты которые знал, называл шлюхой и сучкой парня — ему это нравилось.
Почувствовав сильную пульсацию в паху, Одинсон попытался оттолкнуть от себя хорошо сосавшего Локи, но тот был неприступен. Он мысленно усмехался, прижимаясь как можно плотнее и выжидая, когда горячая жидкость заполнит его рот. Сперма горячей струёй ударила по горлу, через несколько секунд она уже стекала по подбородку и была слизана с губ. Невозможно было отвести взгляда от такого зрелища.
— Понравилось? — спросил секретарь, облизнув в десятый раз свои губы.
— Разве это может не понравится? — босс поднял тело с колен и посадил на стол, впиваясь поцелуем в губы.
— И не противно? — шёпот отдавался в губы, через поцелуй.
— С чего бы мне должно быть противно?
— Я только что проглотил твою сперму, у меня рот заляпан.
- Именно, Локи, мою сперму.
Тор улыбнулся, обнимая за талию любимого и снова целуя. Он медленно спустился на колени перед любовником, гладя его ноги и смотря прямо в глаза.
— Если ты решил мне ответить тем же, то не сто… переверните меня в гробике, Тор!
А что Тор? А Тор просто стоял на одном колене, протягивая в руке черную бархатную коробочку, в которой блестело кольцо с красно-зелеными камушками. Широкая улыбка распласталась на лице в ожидании ответа, однако Лафейсон не мог и слова сказать, его слишком переполняли эмоции и чувства.
— Сладкий? — шеф уже обеспокоенно смотрел на парня, теряя надежду, но тот медленно закивал головой, чуть-ли не прыгая от радости.
— Да… да! Да! ДА! — секретарь обхватил руками шею и расцеловал бородатое лицо, пока его палец медленно вдевался в кольцо. Не удержав равновесие, сладкий свалился на медвежонка, падая вместе с ним на пол и крепко обнимая руками и ногами. Он ещё долго одаривал его лицо поцелуями, что-то хаотично шепча и прижимаясь телом к груди.
— Теперь я доказал, что ты не просто игрушка?
— Я это… это давно понял, медвежонок. — парень улыбнулся, прижимаясь лбом ко лбу и целуя в нос.
Да здравствуй семейная жизнь.