Ангельская казнь.

Утро для преступников было довольно суровым. Их поднимали почти в пять, заставляли бежать пару километров вокруг тюремного блока, а затем отправляли на общественные работы, выдав по ломтику хлеба. В прочем, для Зака чем-то новым это не было, раньше он мог скрываться от полиции и голодать по несколько дней. Микару уже года три как выпустили, и теперь поговорить можно было только с самим собой. Все эти шесть лет он провёл, читая книги. Кисаки оставил ему небольшую библиотеку, но и ее брюнет довольно быстро проштудировал. И, что делать теперь, оставшиеся четыре года? Правда, был еще один вариант-книги, хранящиеся в тюрьме, но они были настолько не интересными, что никто их даже в руки не брал. Чтение-было первым хобби парня, вторым-миниатюры. В «эскизах» на свободных страницах порой можно было увидеть людей, оружие, кровь или огонь, являющийся самым главным страхом Айзека. Но черт бы побрал людские глаза, ведь рисуя их, он вспоминал о Рэйчел, и невольно начинал вгоняться в злость, а его сознание из утешения строило картину счастливой жизни девушки, чему «Ангел» начинал завидовать, тем самым еще больше нагнетая себя. Как-то раз, он не проконтролировал свои эмоции, и как следует обматерил её, хотя чуть позже уже жалел об этом. Возможно, где-то внутри него была искра добра и тепла, или уголок, в котором он переставал быть бесчувственным. Однажды Рэй обняла его, и все внутри перевернулось. Конечно, он не показал своего восторга, но как же это было приятно! Ловя себя на этой мысли, он впадал в ярость, которая быстро разгонялась. Так продолжалось до того самого дня. Время шло к обеду, заключенным должны были принести еду. В камере Фостера раздался скрип, и он подумал, что наконец-то сможет поесть. Вместо привычного сутулого охранника вошла девушка в строгом костюме, протянувшая ему конверт с чем-то, видимо, очень важным, притом огласив содержание: — Айзек Фостер, Вы официально освобождаетесь от условного срока, по последней просьбе Рэйчел Гарднер. Также приглашаетесь на ее похороны по адресу: 6 авеню. В воскресенье ждем вас там к 9 часам утра. Приносим свои соболезнования. Пройдемте. Сперва неимоверный шок охватил тело «Ангела», затем наступила злость…он злился на себя за то, что вместо защиты Рэй, провел все эти шесть лет тут. Вместе с этим, в голове пронеслась мысль о том, что девушка шутит, но разве на такую тему веселятся?! Ему хотелось врезать ей за такое. Открыв конверт, и развернув два письма, Зак оскалился, накинув капюшон и выйдя из камеры вместе с косой. Охранник вывел его наружу, посадив в автомобиль, стоящий рядом с воротами. Женщина словно испарилась, никто из людей здесь её больше не видел. Всё было слишком странно. Право, даже водитель казался ему загадочным…на минуту Заку показалось, будто его взгляд был с усмешкой обращен в боковое зеркало. Дорога оказалась слишком скучной и нудной. За всё время никто из них не промолвил и слова. К счастью, через час, или два, машина подъехала к четырёхэтажному зданию. Незнакомец буквально вытолкнул Фостера к порогу, и тот хотел бы ударить его, но свет внутри притух, а дверь захлопнулась. Еле добравшись до первой попавшейся двери, он нашел фонарь, включив который, чуть не повалился с ног. Перед ним стояла та самая блондинка, но уже в белом халате. Замахнувшись на нее косой, он отскочил из-за сильного удара в ребро. Согнувшись со скорченным лицом, парень почти выкрикнул: — Ах ты маленькая…да что тебе от меня надо?! Я никуда не. Она осмелилась перебить его, и вытащив из сумки укол, улыбнулась, после чего ввела внутреннее вещество в него. — Глупый Зак…ну же, вставай. Хи, здесь ты поймешь, что значит быть жертвой, хихих. Она снова исчезла, не дав указаний. В коридоре зажглись лампочки. От нахлынувшего света, брюнет чуть не ослеп, но темный рукав толстовки помог ему. В продолговатом холле была только одна дверь. На стенах было много слов, надписей, цитат, в углу валялся карандаш и пара обглоданных костей. В стене был встроен таймер, и кажется, «Ангел» понимал, к чему приведет остановка времени. Дверь, кажется, была открытой, но надпись рядом гласила: «Вы можете подтвердить, что Вы-это Вы. И всё же, кто вы, люди? Настоящие ли вы, или просто очертания? Ангел или жертва? Если Вы знаете, то я открою для Вас двери». Погодите-ка…но разве не так начинались этажи? Какого?! Нет! Он ни за что не пойдёт туда! А та баба? Она говорила…вроде, «Здесь ты поймешь, что значит быть жертвой». Не может быть! Айзек Фостер-"Ангел», и это факт. Уверенно схватившись за ручку, он хотел потянуть ее, но дверь не поддалась. Тем временем, часы не останавливались. Красные цифры на табле сменялись все чаще и чаще, издавая противный звук, похожий на писк мыши, который сильно мешал думать. Голова преступника готова была взорваться на мелкие кусочки, но когда из прошедших двадцати минут, осталось всего десять, из динамиков, ранее не замеченных им, раздался строгий женский голос: — Ну же, «Ангел», найди выход…а чтобы у тебя было больше энтузиазма, я обещаю, что у тебя обязательно будет награда, но уже в конце пути. А пока, смотри, что у меня есть. Напротив, на бледной стене появился короткий фрагмент из видео с Рэйчел. Море, шумный прибой, и она, сидящая на песке, с таким же грустым взглядом, ка и прежде. Раздался скрип, и мини-фильм словно разъело огнём. Зрачки Фостера сузились от страха к огню. Гаркнув, сам не зная на кого, он развернулся к двери, но голос в динамиках не унимался, действуя своей непорочностью и манерой на нервы. Нет, видимо, брюнет был не столь умен, чтоб увидеть подсказку хоть где-то. В основании дверной ручки была замочная скважина. Немного наклонившись, парень заглянул туда, но здесь, видимо, придумали все. Кроме сплошной темноты, видно не было ничего. — Хэй, Фостер! Пошевели своими извилинами, которых и без того мало, если не хочешь подохнуть через пять минут! В конце концов, представь, что там Гарднер! Сжав руки в кулаки, он негромко пробубнил: — Еще раз, упоминешь ее имя, или фамилию, вещь, с которой она связана…я найду тебя, и лично вырву тебе глотку. Наконец-то тишина. Грх…где-то в стене слышен скрип, словно кто-то разгрызает её, писк уходящих секунд не утихает, думать невозможно! Три минуты, пять секунд! Чёртовы этажы, чёртова баба, чертова дверь, чертовы надписи…почему так сложно?! Стоит всё же поразмышлять. Исходя из надписей, можно понять, что автор пытается расспросить человека, о том чем являются люди, что такое общество…а общество делится на два типа: преступников и гражданей, подобно детям, разделяющим лишь «добро» и «зло». Ангел и Жертва…вроде как, Ангел должен быть так называемым гражданином, соответственно «добром», но разве можно назвать его таковым? А Жертва? Выходит, что Жертва-"зло», преступники. Не похоже на то, что Жертвы были такими ужасными. Обычно они убегали, но все равно были убиты «Ангелами». — Ну за что?! Сейчас никто его не слышал, убийце предстояли считанные минуты рассуждений, чтоб понять, в чем суть, и кто он есть. Однако, сейчас его волновала только эта дверь. Как можно быть столь глупым? Ведь здесь, ответ кроется именно в познании. Брюнет был убит обществом морально, когда в детстве его пытали, поджигали, избивали, а сейчас-он пытается отомстить, сам того не осознавая. Ну, так кто он? Ангел, или Жертва?! Минута!!! — Идите к чертовой матери, еб@ные твари! Отчаянно постучав по серой двери, он отошёл на максимальное расстояние, и сделав замах косой, с разбегу пытался выбить ее, хоть и безуспешно. Лезвие немного погнулось, оружие полетело вниз, со звоном столкнувшись с полом. Перебинтованные руки опустились, а кулаки расслабились. Впервые на него обрушилось разочарование. Айзека отбросило в угол, он забился в него, приобняв колени, и крепко сомкнув глаза, готовые пролить несколько слез, но гордость, находившаяся на первом месте, такого не позволяла. Разочаровавшись в край, он надел капюшон, погрузившись в своё сознание, теперь не ощущая и не прислушиваясь ни к чему. В книгах такие ситуации были интересно описаны, но почему-то он не ощущал той смелости, которую испытывали герои философских, психологических произведений. Сколько бы мыслей не приходило в эту голову идиота, ни одна из них не догоняла того факта, что сейчас он-Жертва, и вовсе не Ангел, проливающий кровь. — Я ненавижу вас! Всех вас! Все это говно, которое вы называете обществом! Чтоб вас всех единороги вы*бали! Словно по команде, всё стихло, но ненадолго. Снова этот мерзкий голос, напоминающий ему сумасшедшего, которого терзали кнутом, и он издавал это. Вне такого положения, Фостер бы и не обратил внимания. — Хихих, Зак, неужели ты, тупоголовый, ничего не понимаешь? Ты можешь быть таким же жалким, как и все людишки, которых ты убил. Ты думал, что можешь все, но по сравнению с другими-ты мелкая пещинка в огромной пустыне. А теперь представь, что все это Рэй пережила в одно мгновение, читая эти надписи. Теперь, ты понимаешь, что ты-Жертва, моя Жертва? Хих. Подойдя к двери, он со всей силы рванул за ручку. Она открылась, но «Ангел» с яростью огрызнулся: — Я никогда не стану твоей жертвой! В одной из комнат, сидела девушка, подперев голову рукой, и водила пальцем по экрану. — Какой же ты глупый, Зак, хи. Нелепо улыбнувшись, она встала с кресла, и скрылась в темноте.