Skateboarders

Первый учебный день после каникул в Мексике кажется Гарри серым и однообразным. Его не встречают с мексиканским акцентом, к которому успел привыкнуть, не окликают так часто по имени, как это происходило в мексиканском парке скейтбордистов. Здесь люди не улыбаются, когда идут навстречу, не смеются и стесняются своего поведения, которое может показаться абсолютно бестактным. Но в Мехико все по-другому. Там люди постоянно смеются, не зная плохого настроения, даже, когда тяжело на душе, когда хочется выть от боли, они все равно улыбаются, улыбаются назло всему плохому. Да, Гарри часто думает о Мексике после возращения домой, но, скорее, он думает не о стране, где круглый год светит солнце, а о Розалин. Девушка, которая светится на солнце. Нет, скорее, она и есть солнце, ибо почему тогда в ее доме было так уютно и тепло, даже ночью? На второй паре Гарри пишет сообщение Роз, пока нудный преподаватель по математике объясняет тему, которую он вообще-то не понимает. Возможно, потому, что это не их преподаватель, а другого курса, но как узнал Стайлс, их любимый мистер Стэнфорд заболел. «Возможно, ты занята, но я все же попытаюсь пожелать тебе хорошего дня, Г. Х» Он получает ответ через две минуты, когда решает все же записать хотя бы тему за полчаса прошедшей пары. «Для тебя я всегда свободна, милый. Ты же не прогуливаешь пару, если нашел минутку и пожелал мне хорошего дня? Ха-ха» «Готов сбежать прямо сейчас» «Не думаю, что это хорошая идея» «Но ведь это математика. Тем более, не наш преподаватель ведет ее…» «Это не повод сбегать с лекций, Гарри, и ты знаешь, как я отношусь к учебе» «Я помню это» «Отлично! Тогда напиши, когда у тебя закончатся занятия, а пока внимательно слушай лекцию и не грусти, принц. Хх» Гарри улыбается в экран, чувствуя то самое тепло, которое растекалось по телу, когда он обнимал Розалин. Как же ему этих объятий не хватает… За два часа в тетради Гарри не стало больше букв, чем просто записанная тема, поэтому он решает списать конспект у одногруппников или Найла, который тоже проходит эту тему, только с другим преподавателем, который, по словам Хорана, объясняет просто шикарно. Гарри медленно двигается по коридору, уворачиваясь от нескончаемого потока студентов. Он пробирается ко второму корпусу, спускаясь к кафетерию, чтобы немного подкрепиться. Обед будет длиться около часа, и Гарри нужно сделать много дел. Например, найти Найла и зависнуть где-нибудь в твиттере. Пробравшись через очередь, он замечает друга, сидящего на их месте возле окна. Тихо подойдя к Хорану, Гарри громко хлопает в ладоши, отчего Найл подпрыгивает, рассыпая чипсы. — Ты рехнулся?! — выпучив глаза, выкрикивает Найл и этим привлекает любопытных студентов. Оглянувшись, что все на него смотрят, он недовольно пыхтит: — Чего пялитесь? Гарри смеется и падает на диванчик. — Ты чего такой нервный? — Утро не задалось, — Найл опускается на свое место, откладывает пачку с едой в сторону и рассматривает друга. — Как учеба после шикарного отдыха? На что Гарри гулко выдыхает: — Надо было продлить путевку. Хоран поднимает брови, чуть улыбаясь. — Ты так соскучился? — Есть такое. Откинувшись на спинку, Найл загребает гору чипсов и поглощает их. Он некоторое время думает о чем-то, после чего начинает улыбаться, а это улыбка не значит ничего хорошо. Ну, так думает именно Гарри, хорошо зная своего друга. — И что ты задумал на этот раз? Найл невинно пожимает плечами, утопая в большой горловине своего вязанного свитера, и продолжает улыбаться, но уже не так неадекватно. — После третьей паре в туалете, там и поговорим, — после таких, на первый взгляд не привлекающих слов, Хоран поднимается и убегает из кафетерия, оставляя удивленного Гарри сидеть на месте с открытым ртом. Учебный день наконец-то заканчивается. Гарри складывает свои вещи и выходит из аудитории, прощаясь с другими студентами, когда получает сообщение от Найла. «Ты не забыл? :)» Конечно же, Гарри не забыл о встречи, которую назначил Хоран в обед. Вздыхая, Гарри поднимается по ступенькам, сворачивает в третий корпус и доходит до мужского туалета. Он открывает дверь, проходя чуть вперед, и его сразу же хватают за руку, завлекая куда-то в сторону, и прижимают к стене. — Почему так долго, Гарольд? — хмыкнув, интересуется Хоран, отступив от друга на шаг. — Это не мое имя, Найл. — Я в курсе. Гарри закатывает глаза: — Лестница длинная, знаешь. Найл издает короткий смешок, а после вновь становится серьезным. — Ну, ладно. — Что ты задумал? — Гарри не особо нравится такая ситуация: быть зажатым между стеной и другом, который подходит все ближе и ближе и неожиданно кладет руки ему на талию. — Лишь выполняем наш маленький уговор, — Найл проводит тыльной частью ладони по скуле друга, заставляя кожу покрыться мурашками от нежданного холода, а Гарри содрогнуться всем телом. Стайлса пронзает острая боль где-то внутри, заставляет напрячь мозг и хорошенько вспомнить последние события. И только, когда немного припухшие и влажные губы прикасаются к его собственным, к Гарри приходит озарение. Он вспоминает их шутку на день рождения, когда они совсем малость прикололись над Луи. Спустя десять секунд губы Гарри освобождаются из плена, и парень может свободно вдохнуть. Найл что-то шепчет, но Гарри вряд ли разбирает его слова, когда снова чувствует уже влажный поцелуй; чувствует, как назойливо язык друга проталкивает к нему в рот и сплетается с собственным языком Гарри. Их поцелуй длится так долго, Гарри начинает думать, что у Хорана снесло крышу. Вряд ли же дойдет до чего-то большего? Но… Найл располагает свои руки на ремне Гарри, притягивает еще ближе, создавая короткое трение, и запускает указательные пальцы под ткань, цепляя резинку боксеров. Глаза Гарри распахиваются от неожиданности и бегают по лицу друга. Они останавливаются где-то на его волосах, когда зрение фокусируется, и Гарри понимает, что в помещение есть кто-то еще. Гарри резко отталкивает Найла и фокусируется на стоящем сзади… — Черт, Лиам. Шокированный Пейн стоит около входа. Он осматривает парней с поднятыми бровями, его мысли превратились в сплошной беспорядок. Господи… — Какого черта здесь происходит? Хоран выдавливает улыбку и поворачивается к Лиаму. Он пожимает плечами, забирает свою куртку и направляется к выходу. — Он неплохо целуется, — совершенно серьезно поясняет Найл, — я бы сказал, очень неплохо для первого раза. Проведя рукой по волосам, Лиам останавливает Найла ногой, закрывая проход. В ответ тот хмурит брови и скрещивает руки на груди. — Пытки? — Заткнись, — отрезает Пейн, — звонил Дайсон и просил срочно прийти в клуб. Гарри, который весь этот промежуток времени был погружен в свои мысли, начинает часто моргать, чтобы прийти в мир реальный. Он подходит ближе к кузену, хмурит брови и задает вопрос: — Что-то серьезное? — Я не знаю, Хаз, но говорил он очень требовательно. Найлу наконец-то удается вырваться из душной комнаты. Он скатывается по перилам и выходит на улицу, вдыхая свежий воздух. Последовав примеру друга, Лиам и Гарри спускаются по лестнице, не торопливо шагая по коридору колледжа. — Объяснишь? — Лиам смотрит на профиль Стайлса. Его губы сжаты в одну линию, а скулы напряжены. Собственно, Гарри сейчас сам нуждается в объяснении всего этого, но ответить на вопрос приставучего Лиама все же стоит. — Эм… Я не имею понятия? — посмотрев на сконфуженное лицо собеседника, Гарри выдыхает, когда выходит на свежий воздух и, убедившись, что Хоран отошел на достаточное расстояние, говорит чуть тише, — Мы встретились в обед. Он был каким-то… грустным? Я не знаю, что произошло, но потом он назначил встречу в туалете, а когда я пришел… — Произошло то, что произошло. Гарри соглашается: — Я не думаю, что это зашло бы дальше, даже, если бы ты не зашел. Думаю, его стоит оставить одного ненадолго. Пусть попытается разобраться сам. — Ты считаешь, что что-то не так в отношениях с Шоном? — Я не думаю, но… — Гарри пожимает плечами, — он не стал бы сближаться со мной еще больше этим способом, если было все окей. И Лиам согласно кивает. Хорошо зная своего друга, понимая, насколько Найл на самом деле ранимый человек и помня, что он не любит, когда вмешиваются в его личную жизнь, пока он сам об этом не попросит, Лиам начинает размышлять о жизни друга в более подробном формате. Ведь он даже не знает, во сколько тот обычно просыпается. Да, Найл обожает сон, но у него ведь должен быть какой-нибудь режим? Тем более, если он живет не один. Лиам вздыхает так громко, что это слышит Хоран. Он оборачивается, давая парням подойти ближе, а затем проговаривает: — А если Дайсон собирается объявить новости о майском турнире? Такой вопрос заставляет Гарри остановится и в упор посмотреть на друга. Майский турнир? Оу, нет, только середина февраля, нет… Но может быть. Парни заходят в клуб, попутно снимая верхнюю одежду. Найл проходит первым в зал, приветливо улыбаясь и коротко кивая. Он обнимается с Грэгом, который до этого, кажется, чинил свой скейт. Гарри не зацикливает внимание на уже присутствующих, продолжая тихо разговаривать с Пейном. — Звезда Гарри Стайлс собственной персоной, — как же без Майкла. Темно-русый парень стоит около стены, покатывая свой скейт одной ногой. Рядом с ним сидит в телефоне Алекс, а чуть поодаль отжимается Олли. Гарри пыхтит, закатывает глаза и пытается ответить более нормальным тоном. — Что на этот раз я тебе сделал? — он отвечает не так, как хотелось бы, потому что Майкл скрещивает руки на груди и отходит от стены. — Оу, ничего? Да, ты ничего мне не сделал, но оказался быстро популярным. — Что ты несешь? — отрезает Стайлс. — Хм, дай-ка подумать. Ведь это не я встречался с Шеклером, сидел с ним в кафе и вообще непонятно чем занимался. Как тебе удалось? Гарри вскидывает руки. Определенно он скоро выйдет из себя. Таких разговоров не было давно, да вообще он давно не контактировал с Майклом, еще и в таком тоне… — Каждый из нас является его фанатом, тебе ли не знать. В чем проблема? Ты завидуешь? — О, да, у меня есть время на зависть. — Нет, — Гарри не собирается останавливаться. Он скажет то, о чем так давно мечтал сказать, он молил, чтобы удачный случай случился, и вот он здесь, — Ты завидуешь. Ты завидуешь каждому из нас, признай. — Ты обкурился, Стайлс? — Майкл крутит у виска и заливается смехом вместе с Алексом. — Майкл, тогда почему ты говорил, что у Алекса новый скейт лучше твоего, хотя у тебя определенно была возможность купить новый скейт себе вместе с Алексом? Зрачки Майкла расширяются. Сегодня утром, за старыми гаражами он вместе со своим приятелем обсуждали новинки моды, и Майкл серьезно и определенно с завистью рассказал, как Алекс покупал себе скейтборд. — Ты говорил с отчетливой завистью, — Гарри оглядывается на Алекса, в руках которого тот самый новый скейт. — Ты завидуешь мне? — тихо спрашивает парень, — Почему ты не сказал мне, что не сможешь купить вместе со мной скейт, а солгал, якобы деньги предназначены для другого важного дела? Зачем ты завидуешь? — Алекс обходит друга и останавливается рядом с Луи, который, кстати, сидит так тихо, что его можно не заметить, — Мы ведь друзья, Майкл. Майкл глухо выдыхает. Собственно говоря, какого черта этот Гарри Стайлс себя возомнил? Кто он такой? Подумаешь, ему удалось встретиться с лучшим скейтбордистом мира. — Тебе все завидуют здесь, Стайлс, — на что Гарри усмехается. — Все? А, по-моему, только ты. Посмотри вокруг, Майкл, — Гарри разводит руками, оглядывает всех парней, а после возвращает пронзительный и глубокий взгляд вновь на соперника, — Кто завидует? Лиам? Грэг? Найл? О, может быть, Луи, который сидит отнюдь тихо и ни слова не вставил в наш разговор? Давай спросим у него? — Гарри подходит к Томлинсону и чуть наклоняется, — Луи, ты завидуешь мне? Луи поднимает синие, как океан, глаза и всматривается в зеленый пронзительный взгляд. Они некоторое время смотрят друг на друга, вокруг стоит непривычная тишина, слышно дыхание каждого парня. Наконец, Луи проговаривает одними губами: — Нет. Я рад за тебя, — а затем вновь опускает голову и начинает заполнять бланки. Гарри победно улыбается, Лиам хлопает его по плечу, ведь он сам только что повалил обезоруженного Майкла. — Хэй, Томмо, ты чего? — Майкл подходит к Луи и касается его плеча. Вдруг Луи вскакивает со своего места, перехватывая руку Майкла, и со злостью в глазах практически шипит: — Никогда не называй меня Томмо, слышишь? Удивленные и растерянные парни переглядываются между собой. Найл что-то шепчет Лиаму, а тот передает Гарри. В ответ Стайлс приподнимает одну бровь, в одном взгляде читается, что он не понимает того, что сказал Лиам, и невзначай говорит: — Свои бьют своих? Такое бывает? — Гарри тут же чувствует на себе пристальный взгляд и, когда оборачивается, сталкивается с глазами Луи. Гарри делает шаг назад, отводит глаза и уже тише добавляет: — Я не должен был этого говорить, да. Прости. Найл толкает Стайлса в бок: — Ты извинился перед Луи? Гарри удивленно хлопает глазами, пока до него доходит суть данной ситуации. Внутри что-то сжимается, Гарри чувствует, как комок подходит к горлу, и становится труднее дышать. Он никогда не извинялся перед Луи. Но «никогда» теперь он не скажет; так же не скажет, какие у него возникают чувства, ибо он толком не может их понять; не скажет, как вообще удалось ему ляпнуть это; но он скажет одно — то, как на него после стал смотреть Луи. Голубые глаза наполнились чуждым светом и стали казаться темнее, чем обычно. Подбородок чуть дрогнул, а дыхание заметно участилось. Верно, ведь Луи сам того не ожидал и никак не мог ожидать от своего врага и ненавистника под номером один. Довольно глупо мог выглядеть Луи после, если бы успел что-то сказать. Тяжелую тишину, которая укутала всю команду и давила на них, нарушает Джуд Дайсон, входящий в спортивный зал с стопкой каких-то документов. Внимание переключается на него, и Луи уже не смотрит на соперника, впрочем, как и тот на него. Дайсон усаживается на стул, который ставит перед любопытной командой, и жестом предлагает парням опустится на матрасы. Гарри садится рядом с Найлом, который непринужденно осматривает тренера и что-то шепчет сам себе, в то время как Лиам не может совладеть с нервозностью и кусает кулаки. Когда зал наполняется тишиной и становится слышно дыхание каждого, Джуд, откашлявшись, начинает свою речь. — Я рад вас видеть в полном составе, дорогие мои, — тренер улыбается, — и сегодня для вас у меня важная новость. Кажется, все парни в команде: от Грэга, сидящего где-то в углу, до Луи, который сидит прямо перед тренером, забывают о том, как дышать. Гарри волнуется не меньше, гадая, о чем пойдет разговор. Момент, когда Найл сказал о возможном разговоре о турнире, врезался в память Гарри настолько плотно и твердо, что вырвать с корнем такую мысль просто невозможно. И Гарри решает терпеливо ждать окончания. Выждав некоторое время, Дайсон продолжает: — Я не вижу смысла затягивать этот разговор до определенного месяца. Я давно наблюдаю за вами, особенно за теми, кто поедет на грядущий турнир, — оживление после последних слов приходит в считанные секунды: парни переговариваются, решая или споря, кто все же поедет, — По правилам, — голос Дайсона заставляет всех замолчать, — на турнир в обязательном порядке едет капитан, поэтому, Луи Томлинсон, мои поздравления! — Дайсон поднимается с места, откладывает документы и направляется к капитану команды, чтобы пожать руку. Удивлен ли Луи? Если только чуть-чуть. Рад ли он? Безусловно, ведь он настроен на победу. О чем он думает сейчас? Скорее, кто будет следующий, ведь Дайсон должен выбрать достойную кандидатуру напарника для Луи. Так оно и есть… наверное. — И пусть мои поздравления также примет, — Джуд оглядывает своим добродушным взглядом парней и покоряет своим решением всех, даже Луи, — Гарри Стайлс. Найл громко свистит, а Лиам хлопает по плечу кузена, поздравляя его, а потом Найл решает накинуться на друга с объятиями и показать всем, как он счастлив (а это именно так) и как заслуживает Гарри представлять команду на турнире. Шокированный Гарри оглядывает всех присутствующих, кто-то улыбается, а кто-то… Джуд оставляет парней, попутно говоря им, что они свободны, кроме участников турнира, и покидает зал, уходя к себе в кабинет. Майкл проходит мимо Гарри и грубо толкает его, благо сзади стоит Лиам, который удерживает парня от падения. Майкл презрительно смотрит на Стайлса, шипя по типу: «Ты еще поплатишься за это». Лиам пытается втиснуться в разговор, но Гарри его останавливает. Сейчас ссоры ни к чему. За бушующим парнем уходят Алекс и Олли, Грэг поздравляет Гарри, отчего у последнего появляется улыбка, и выходит. Найл и Лиам говорят пару слов Гарри и обнимают его на прощание. И Гарри остается один. Он оборачивается, когда за спиной раздается трель мобильного, и, спохватившись, Луи отвечает на звонок. В это время Гарри решает присесть и прямо-таки перед Луи. Невольно он становится слушателем разговора. — Да, мам, у меня все хорошо… Не думаю, что тебе нужно волноваться по этому поводу… Я скоро буду дома… Да… Майский турнир… Конечно же, я… Эм… Гарри, да… Хорошо… Пока. Когда Луи произнес имя Гарри, тот подал вид, что не заметил этого, хотя внутри Гарри бушевали настолько сильные чувства, он едва контролировал их. Луи стих. В последнее время он был гораздо тише, не с кем не общался, с тем же Майком, ведь недавно они почти не расставались, а сейчас явно что-то произошло. И Гарри не знает, хочет ли он знать, что происходит в жизни Луи, или продолжать жить своей жизнью и принять как должное то, что он будет выступать на турнире? К слову, он понятия не имеет, как будет происходить турнир, когда он и Луи в таких отношениях, что позавидует сам дьявол. Размышления Гарри и, наверное, Луи были прерваны Дайсоном. Он вышел уже без документов, но держал в руках какие-то бумаги. Гарри поднимается с места, захватывая рюкзак. Луи же непринужденно встает, медленно потягивается, отчего его кофта приподнимается и оголяет плоский живот. Гарри этого не заметил, но это не точно. — Парни, — Джуд подходит ближе, и расстояние между тренером и парнями становится значительно меньше, — я люблю вас обоих так сильно, как только могу, именно поэтому я выбрал вас. Но… Нюансы упираются в ваши отношения, понимаете? — Гарри шмыгает носом, привлекая внимание тренера, — Гарри?.. Гарри кивает: — Я понимаю, Джуд. — Луи? Луи отворачивается, решая ничего не говорить, отчего Дайсон огорчается. — В любом случае, парни, я вас прошу, найдите компромисс в отношениях, ладно? — рослый мужчина рассматривает настолько дорогих ему парней некоторое время, а после опускает голову, — Я понимаю, это трудно, но это важно. — После этих слов Джуд обнимает Луи и Гарри по очереди и покидает зал. Гарри тут же направляется к выходу, забирает куртку и уже на улице одевается. Спускаясь по порожкам, он улавливает звуки закрывающейся двери, а некоторые секунды спустя Гарри идет почти в ногу с Луи. Они молчат всю дорогу, каждому из них некомфортно в обществе друг друга. И Луи, и Гарри размышляют о сказанных словах тренера. Конечно, они оба понимают, что все зависит от них, особенно победа, которую они в первую очередь должны забрать. Но победа также зависит от их взаимоотношений. Если бы они отложили свою ненависть куда-нибудь на полочку, заперли ее там и, осилив себя, стали взаимодействовать, желая одного, у них бы все получилось, и победа, считай, была бы в кармане. Однако это не так просто осилить себя, перешагнуть через себя, сделать что-то нереальное на их взгляд. Это трудно и невыносимо. Несколько лет подряд ненависть все более прожигала каждого из них, в итоге практически с каждой тренировки Гарри возвращался в ссадинах и синяках, с разбитым носом или губой. Его руки также были сбиты, кровь сочилась из ранок, которые не успевали заживать, как приходилось снова драться. Луи также доставалось от Гарри, но меньше. Обычно, Луи не участвовал в драках, за него все делали Майкл и Алекс, иногда Олли и редко Грэг. Гарри постоянно что-то подсказывало, что драки не были случайны и тогда, когда не было Луи. Возможно ли, что Майкл управлял остальными, ссылаясь, что якобы Луи приказал? Гарри думал об этом ночи напролет, желая знать ответ. И сейчас, когда они идут вместе, или почти вместе, Гарри предоставляется отличная возможность спросить и поставить все точки над и. Не все так просто. Ведь, если Гарри задаст такой вопрос, как-то пересилив себя, это послужит еще большей трещиной. Хотя, какой трещине, ведь между ними целая пропасть, которая вряд ли когда-нибудь сойдется больше, чем наполовину, оставив маленькие, но заметные трещины, повсюду. Они не прощаются. Не смотрят друг на друга и даже не оборачиваются. Каждый заходит молча в свои двери и направляется домой. Каждого из них встречает мама с объятиями и поцелуями. Каждый пьют горячий чай с булочками или вишневыми пирогами. После каждый бредет в свою комнату и ложится на кровать, попутно хватая мобильный в руки. Гарри кутается в плед, открывает твиттер, пролистывает уведомления. Снова сопливые псевдофанаточки, мечтающие, что Гарри обратит на них внимание. Увы и ах, но Гарри обращает внимание на стоящие и интересные вопросы, а также на умные мысли к его цитатам из песен или книг. Он редко ретвитит, но много лайкает, а также отвечает, и иногда может завязаться короткий разговор. Вот он заходит в сообщения, видит несколько от Найла, — снова шуточки, — и его взгляд падает за сообщение двухдневной давности от того самого незнакомца. Как давно они не общались, быть может, Гарри даже скучал по их общению. Быть может. «Прошу прощения за долгий ответ. Ты спрашивал, все ли у меня в порядке. Да, все хорошо» Но перед тем, как ответить на сообщение, Гарри пишет твит, гласящий о том, что любая, правильно построенная в мыслях мечта, сбывается. «Твоя мечта осуществилась? Я рад за тебя, что бы это ни было» А следом следующее: «И спасибо за ответ» Гарри невольно кажется, что незнакомец обиделся на него. Еще бы, Гарри тоже обижается на Найла, когда тот не отвечает несколько часов, а здесь целых два дня. Но ведь это другая ситуация, не так ли? «Надеюсь, ты простишь меня. Я не так часто захожу в твиттер» «Мне не за что тебя прощать, все нормально» «Но ты обиделся» «С чего ты взял?» «Разве это не видно по переписке?» «А ты можешь читать состояние человека по буквам? Вау!» «Эм, нет, просто мне показалось» «Я не обижаюсь на такие вещи. Возможно, ты был занят или не хотел общаться. Тем более, я всего лишь незнакомец в социальной сети, кто будет с таким, как я, поддерживать отношение больше, чем несколько дней?» «Но мне нравится твое общение. То есть… Я совершенно не умею объяснять, но мне комфортно с тобой, понимаешь?» «Ты не знаешь меня, Гарри» «Но это не мешает думать о тебе хорошо» «Ты о всех думаешь хорошо» «Нет. Я не думаю хорошо о тех, кто причиняет боль мне или моим родным; я не думаю хорошо о тех, кто бьет моих друзей ни за что; я не думаю хорошо о тех, кто беспричинно издевается над детьми и стариками, или над животными, которые в тысячу раз лучше людей, и любят нас, несмотря на тупую боль в области желудка, печени или сердца» Некоторое время Гарри смотрит на экран. Сообщение прочиталось сразу, но не сразу ответили. Проходит более чем десять минут, и незнакомец отвечает: «Глубокие и правильные мысли. Но почему обо мне ты думаешь хорошо?» «Быть может, потому что не знаю тебя? Я не думаю плохо о тех, кого не знаю или знаю очень мало. Мне приятно с тобой общаться, а это главное. Я думаю хорошо о тех людях, которые доброжелательно относятся ко мне, неважно, в жизни или в социальной сети. Да, иногда я могу понять по ответам, как настроены ко мне люди. И я понимаю, что, прежде чем мне ответить, ты хорошо обдумываешь свой ответ, и это в какой-то степени правильно. Мы не знаем друг о друге почти ничего, но разве это мешает общению?» «Меня поражает тонкость твоей мысли, Гарри. Ты… удивителен? Серьезно, ты говоришь такие умные мысли в свои восемнадцать лет» «Меня изменила Мексика?» «Разве там случилось что-то важное? «Я понял, как важно относится с добротой к окружающим людям. Жители Мехико совершенно другие, нежели жители того же Лондона. Здесь все куда-то спешат, а там люди прогуливаются под теплым солнцем… Я, наверное, заболтал тебя, уже около двенадцати ночи» «Пора спать, но мне не хочется уходить» Слова незнакомца поражают Гарри до глубины души. Человек, незнающий ничего, не хочет уходить, не хочет терять общение, чтобы вновь его возродить. Невероятно. «Мне тоже, таинственный друг, но я устал. Ты простишь меня за это?» «Я всегда буду тебя прощать. И мне нравится такое прозвище, Гарри» «Можно я буду называть тебя так? Спокойной ночи. Х» «Всегда. Х»