Skateboarders

Зейн сидит за столом в своей небольшой комнате, которую выделило ему общежитие, ибо он является студентов института. Он рисует диаграммы и заполняет бланки со статистикой. Дверь в комнату резко распахивается, и на пороге появляется взвинченный Луи. — Я в дерьме. Зейн поворачивается на кресле, приветствуя друга жестом. — Впечатляющее начало, — где-то в мыслях он уже предвидит ход предстоящего разговора, — а подробности мне ожидать? Луи вздыхает и садится на кровать, откидываясь на твердую стену. Он пару секунд обдумывает правильность начинания, прежде чем сказать: — Дайсон отправляет нас на курсы в Лондон. Малик вертит карандаш в руках, после чего полностью поворачивается к Луи. Он замечает опухшие веки и синие круги под глазами. «Неужели он так переживает из-за этого? — тем временем размышляет Зейн, — Меня это не радует». Он делает оборот на кресле, а после окончательно останавливается. — Отлично. — Отлично? — Луи отрывается от стены и заодно своих мыслей, — Ты говоришь, что это отлично? Ты в нормальном состоянии, Зейн? — А что такого произошло, и почему ты переживаешь? Луи всплескивает руками. — Жить десять дней в одной комнате со Стайлсом по-твоему это высшее счастье, о котором я мечтал? — Возможно, — Зейн пожимает плечами и улыбается. Новость о том, что Луи и Гарри едут на десятидневные курсы по скейтбордингу в Лондон, Томлинсон узнал из утреннего разговора с Дайсоном по телефону. Изначально это показалось ему шуткой, но интернет-новости стали рябить всевозможными догадками, а аккаунт клуба в твиттере после подтвердил данную информацию. Луи не знал, как отреагировал на это Стайлс, но сам он пребывал в полнейшем шоке. Десять дней. Под одной крышей. В одной комнате. Вместе. Со Стайлсом. Со Стайлсом. У Луи брови оказались буквально на луне, когда до него дошла вся суть. Он рассчитывал на все, что угодно, только не такой поворот событий. Конечно, если посмотреть с другой стороны, это неплохой опыт в деле скейтбординга. Новые навыки, практика, которая проводится в разы жестче. Однако предположения Луи постоянно возвращались к одному: Гарри Стайлс. Поэтому, едва успев позавтракать, и уйти из дома так, чтобы не заметил отец, Луи направился к лучшему другу, надеясь получить вразумительный совет. — Это отличный вариант, чтобы попытаться наладить отношения с Гарри. Луи поднимает пугающий взгляд. Его сердце начинает биться с бешеной скоростью непонятно по какой причине. Быть может, Луи отдалял этот момент до последнего… — Я не смогу… Я не знаю… Зейн подкатывается ближе. Как никто другой он понимает, какая буря происходит внутри Томлинсона. Не так просто забыть ненависть, на протяжении восьми лет съедающая тебя. — Лу, — Зейн говорит совершенно ласковым и спокойным голосом, — прежде всего ответь честно себе на вопрос: хочешь ли ты заглушить ненависть на какой-либо промежуток времени или же навсегда избавиться от нее, — Луи отводит глаза и пытается сфокусироваться на природе за окном, но неудачно, — Гарри хороший человек, я уверен, он будет готов избавиться от этих мерзких чувств, а не просто заглушить их. Ведь дальше будет сложнее. Ты или он сделаете что-то не так и все! — ненависть вспыхнет с новой силой. Поэтому лучше всего, на мой взгляд, приятель, потратить время и попытаться стать друзьями, чем потом испытывать невыносимую боль. Слова Зейна прожгли Луи насквозь. Они так больно вонзились ему в сердце, что захотелось выть. Но Луи тоже человек, а многие забывают об этом. У Луи тоже есть сердце и душа, он может испытывать те же эмоции и чувства, как и другие, но по большему счету его считают бездушным тираном, бьющий людей направо и налево. И как они ошибаются. Ведь Луи не такой, каким показывает себя. — Он тут же пошлет меня, если я попытаюсь заговорить с ним. Зейн удивленно вскидывает брови: — Почему ты так думаешь? Вспомни вечер после своего дня рождения. Вспомнил? А теперь вспомни, как вы на равных перекинулись предложениями, как он расспрашивал и тебя, и меня, дабы извлечь хотя бы никчемный кусок зацепки. Ты, кстати, думал об этом? Луи теряется, заламывает пальцы и вертится на месте. Нет. Нет, он больше не думал об этом и не хотел думать. Он больше не хочет кидаться догадками. Он не хочет знать, что кто-то его медленно и пагубно предает. Он не переживет, если это будет от близких или знакомых, которым он доверяет. — Нет, — все-таки признается Луи. — Очень зря, — утверждает Малик, — но еще вопрос, чтобы прояснить ситуацию, — Луи озадаченно оглядывает Зейна и только сейчас замечает свежие шрамы на оголенных участках тела, — По твоему приказу избили Грэга, когда его «раскрыли»? Томлинсон значительно напрягается и выпрямляется, усаживаясь на кровати таким образом, чтобы четко смотреть в глаза Зейна. — Нет, Зейн. Я слышу впервые от тебя, — в ответ Зейн только кивает, — Так вот почему он не пришел на тренировку… — Ага, ему хорошенько посчитали ребра, после чего его нашел Гарри. Как думаешь, почему Грэг теперь держится только за него, а не за вас? Да потому что именно в Гарри он увидел поддержку и заботу, которую твои парни не смогли ему дать. Да, это неприятно слышать, тем более от меня, но подумай, если ты не давал распоряжения бить Грэга, значит… — Значит, это сделал кто-то другой от моего имени. — Этот кто-то и подставил тебя с той записью, — окончательно убеждается Малик, — У тебя орудуют за спиной и пытаются подставить, а ты об этом даже не подозреваешь. Будь аккуратен. Все, что может сделать сейчас Луи, это опечаленно вздохнуть. — Ну, все, иди сюда, обниму, — Зейн потягивает Луи за рукав толстовки, и тот поддается, обхватывая руками теплую шею друга. В ту же секунду на душе Луи становится тепло. Забота и искреннее терпение такого проблематичного друга отдается Луи, и нет ничего лучше, чем такие объятия.

*

Ранним субботним утром автобус забирает Луи и Гарри. На небе стоят тучи, лучики солнца едва могут проглядываться, но в целом тепло. Луи утром решает надеть на свою любимую футболку только кожаную куртку. Но не проходит и пятнадцати минут, как он просит включить водителя отопление. Гарри про себя закатывает глаза и отворачивается к окну. Он наблюдает за природой и наслаждается тихой музыкой, звучащей из наушников. Дайсон сидит в пол оборота, наблюдая за мальчиками. Каждый из них занимается своими делами: Гарри слушает музыку, а Луи… А Луи не знает, куда деть свои пальцы, которые он заламывает каждую секунду. — Гарри, — тихо зовет Джуд, — почему тебя Найл не проводил? Гарри отстраняется от запотевшего от его дыхания стекла и вытаскивает наушники. Он пару секунд смотрит в одну точку. — Он, — прокашливается Стайлс, — У него проблемы. Он не смог. Джуд кивает: — Я надеюсь, все будет хорошо? — Да, определенно, — Гарри улыбается в ответ, а потом оборачивается и сталкивается со взглядом Луи. — Я слышал, он поссорился с Шоном? — спрашивает Луи. Гарри снова приходится обернуться. Он оглядывает капитана, подмечая, что тот действительно замерз и не может должным образом согреться, поэтому встает с места и направляется к водителю. Он что-то шепчет ему, и водитель спустя нескольких уговоров, одобрительно кивает и нажимает на кнопки. Луи сидит в недоумении, а когда Гарри возвращается, то чувствует тепло на ноги и грудную клетку. Гарри тем временем усаживается на место и поглядывает на Томлинсона. Луи же решает больше ничего не говорить и не спрашивать, а пытаться согреться, тепло которое предоставил ему сам Гарри. Несомненно, этот поступок Стайлса оставил отпечаток внутри Луи. Хаотичные мысли в голове никак не могут найти нужный вывод или аргумент, почему Гарри поступил так, а не иначе, не послал его, не огрызнулся, а попросил водителя включить еще больше теплого воздуха. Когда-нибудь Луи спросит его об этом. Автобус выезжает на главную трассу, и Гарри видит впереди мост. Тот самый, по которому ему так хотелось пройтись. Тауэрский разводной мост. Он просит Сэма — водителя — остановить автобус, чтобы Стайлс смог выйти, но Сэм всего лишь притормаживает на светофоре и удивленно смотрит на парня. Тогда Гарри умоляюще переводит взгляд на Дайсона, и тот нехотя ему разрешает. Гарри буквально выпрыгивает из автобуса и направляется к окраинам моста, дабы начать делать фотографии. Он достает фотоаппарат, тайком взятый у Джеммы. Ох, как ему достанется от сестры, когда вернется, но сейчас эти моменты счастья нужно как можно скорее запечатлеть в стиле ретро-фотографий. Стрелки Биг-Бена показывают без пяти минут десять утра. Лондон окружают тучи, запрещая солнцу задерживаться на доли секунды, а холодный ветер пробирает до костей. Несомненно, лондонская погода отличается от погоды Кенсингтона. Пусть Кенсингтон находится и западнее Лондона, но искупаться в солнечных лучах можно чаще, чем в Лондоне. Однако, Гарри не расстраивается насчет погоды, его даже устраивает это, ведь тем самым создается некий колорит фотографий. Тем временем Луи недовольно поглядывает на радостного Стайлса и только сильнее натягивает рукава куртки на руки. Парень совершенно продрог, его ноги скоро отвалятся от такого холода, но никого не волновало утром, куда уезжает сын и брат. Джоанна еще с вечера уехала к двоюродной сестре, а Луи так и не успел поделиться с ней душевной печалью. Наконец, Дайсон зовет Гарри обратно. — Если ты заболеешь, твоя мама пустит меня на салаты, — смеется тренер. Гарри отрицательно мотает головой, запрыгивая на свое место. — Не думаю, что она узнает, если ты ей не расскажешь. Дайсон щелкает пальцами, указывая указательным на Гарри, и улыбается. К этому времени они съезжают с основной трассы и едут по небольшой улочке. Город только просыпается, выходной же, на некоторых домах ставни окон плотно закрыты. Гарри осматривает улицу с большим интересом: его завораживают архитектура и быт лондонцев. Луи же недоуменно поглядывает в окно, не понимая, что он вообще делает в этом автобусе и куда его везут. Он видит возвышающее впереди серое здание, состоящее из четырех этажей и двух корпусов. Автобус останавливается на стоянке и открывает двери. Дайсон выходит первым, за ним сразу же Луи и только потом Гарри, который пихал свои вещи в сумку, пытаясь понять, как они могли рассыпаться. На лестнице их встречает молодая приветливая девушка, мило улыбающаяся гостям. Девушка представляется как Мари, а затем предлагает пройти в будущие комнаты мальчиков. Она ведет их по длинному коридору, а затем поднимается по лестнице. Мари поднимается на третий этаж, сворачивает направо и открывает первую же дверь ключом. Комната выглядит довольно простой и уютной. Девушка переговаривается с Джудом, после чего отдает комплект ключей каждому парню и просить не терять их. Луи демонстративно закатывает глаза, на что Мари одаривает его белоснежной улыбкой, а Гарри треплет за кудри. — Сегодня день в вашем распоряжении, мальчики, — предупреждает Джуд, — и я бы попросил вас не ссориться прилюдно, по рукам? Гарри кивает и, разворачиваясь на пятках, топает в комнату. Джуд дожидается невольного согласия от Луи и только затем покидает этаж. Томлинсон проходит в комнату. Первым делом он пробует батареи, которые обжигают его руку, однако существенного тепла не придают. От стычки тепла и холода Луи начинает дрожать еще сильнее и натягивает футболку на нос. — Сущая морозильная камера, — бормочет Томлинсон, — нас хотят угробить. Гарри достает вязанный свитер, который ему утром дала Энн, и поворачивается к Луи. — Я знаю, это не твой размер, но так ты немного согреешься. Луи морщит нос, оглядывая протянутый свитер, и молчит. Он пятится назад. Его взгляд задерживается на лице Гарри, а затем перебегает вновь на свитер. Луи молчит долго, упорно нехотя принимать предложение от Стайлса. Конечно, проще умереть от холода, чем взять теплую вещь от врага. Гарри пожимает плечами: — Как хочешь, — он вешает свитер на спинку стула и выходит из комнаты, направляясь на кухню. Проходит больше минуты, когда Луи приходит в себя. Он понимает, что находится в комнате совершенно один и может делать все, что ему заблагорассудится. Первым делом он хватает свитер Стайлса, снимает куртку, откидывая ее на кровать, и натягивает его. Луи подходит к небольшому зеркалу на шкафу и осматривает себя. Свитер довольно большой для Луи и свисает с него, но он такой мягкий и теплый, что вряд ли Луи теперь снимет его с себя. А пока Луи оглядывает себя в зеркало, в комнату входит Гарри. Он задерживается на пороге, бросая взгляд на Луи и то, как сидит на нем свитер, а после подходит к своему столу, забирая забытый телефон. — Я заварил чай, — говорит Гарри, — присоединяйся, если захочешь. Сердце Луи чуть было не выпрыгнуло из груди — такова его скорость, когда в комнату вошел Гарри. Луи на секунду смел думать, что он просто убьет его на месте, а труп затащит в какой-нибудь темный подвал. Он ожидал громких криков, подобных истерики, срывание одежды с него, но ничего подобного не произошло. Стайлс промолчал и даже не одарил его злобным и нахальным взглядом. Однако Луи решает выпить чай, вновь задумываясь о том, что Гарри может закричать, и покидает комнату. Он проходит по коридору и останавливается в широком проеме. Гарри уже хозяйничает на кухне, как будто у себя дома, и ставит чашки с чаем на стол. Он замечает Луи еще сразу боковым зрением, но специально решает не подавать виду. Луи садится на стул и притягивает чашку к себе. Его руки сразу же обжигаются, и это доставляет Луи удовольствие: наконец-то он сможет нормально согреться. — Мой любимый, — шепчет Томлинсон, когда отпивает несколько глотков. Гарри поглядывает на него исподлобья и улыбается в чашку, отвечая также тихо: — И мой, — Гарри улыбается, и в его памяти вспыхивают моменты сегодняшнего утра. Энн копошится на кухне, собирая в сумку все необходимые вещи для сына. В это время Гарри сидит в гостиной вместе с Джеммой, разговаривая не о чем. Но в один момент Джемма становится серьезной и окликает мать: — Мам! Положи Гарри чай Ричард! Гарри вопросительно выгибает бровь и смотрит на сестру. Джемма невинно улыбается, покачиваясь в стороны, обхватив колени двумя руками. — Луи его тоже любит. — Откуда тебе знать? — Фелисите упомянула когда-то, — задумчиво произносит девушка, наклонив голову, — возможно, это будет небольшой шаг на истинный путь. Гарри пожимает плечами и углубляется в свои мысли. Луи настолько не переносит его на дух, что вряд ли он будет пить с ним чай. В глубине своей души Гарри не желает усугублять их отношения, однако заранее он не может гадать. И Гарри действительно удивился, узнав, что их вкусы схожи. Энн заходит в комнату; ставит сумку перед сыном и садится рядом, завлекая в объятья. Она запускает пальцы в чудесные кудри и успокоительно массирует кожу головы. Еще немного и Гарри замурлычет от домашнего счастья. Но звук сообщения и высветившее имя тренера заставляют Гарри только вздохнуть. «Я не так рад этой поездке, — размышляет парень, поднимаясь с дивана, — мне вновь сложно расставаться с домом, но, когда-нибудь, — приходит к выводу Стайлс, — мне придется покинуть его навсегда». Энн крепко обнимает сына уже на улице. Она шепчет пару ласковых слов и уведомляет, что положила теплые вещи на всякий случай. — Боже, мама, зачем? — хныкает Гарри, — В Лондоне не до такой степени холодно. — Не спорь, милый, — Энн щелкает пальцем по носику сына и снова горячо целует. После Гарри прощается с сестрой. Джемма дает несколько советов прежде, чем Гарри садится в автобус. И, да, ему грустно от того, что отец не смог приехать и пожелать удачи. Гарри пристально смотрел на свой дом, пока не увидел боковым зрением бегущего Лиама. Кузен подскочил к автобусу с молниеносной скоростью и буквально врезался в транспорт. Гарри заулыбался, показывая ямочки, и приложил ладонь к стеклу. Лиам сделал тоже самое, громко, чтобы услышал Гарри, говоря слова поддержки и пожелания удачи. Пейн также не забыл про капитана, который грустно в это время наблюдал за ними. Лиам кивнул рукой, и Луи грустно улыбнулся ему в ответ. Затем автобус стал отъезжать, а слова поддержки Луи так и не услышал. Их взгляды пересекаются. Вспыхивает искра, способная разжечь пламя совершенно новых чувств, неизведанных им двоим. Луи смотрит на Стайлса ровным взглядом и дышит спокойнее, в отличии от Гарри — он волнуется и не понимает, откуда берется это волнение. Он способен только улыбнуться на теплый взгляд Луи и продолжить пить чай. В эту минуту в комнату вваливаются хихикающие девушки. Они замолкают тут же, когда видят парней. Одна что-то шепчет другой на ухо, и та нерешительно подходит к Гарри. — Гарри Стайлс, верно? — робко спрашивает милая девушка, чьи каштановые кудри легко падают на плечи. Гарри изумленно поглядывает на гостью и ее подругу, а затем кивком отвечает ей, и девушка немного смелее говорит: — Можно ли попросить тебя дать автограф? Луи прыскает смехом, откидываясь на спинку стула. Девушка удивленно поглядывает на парня, желая знать, почему он смеется, однако желание получить автограф Стайлса куда превыше того. Немного погодя Гарри отвечает: — К сожалению, я не могу сейчас дать вам автографы. — Фото? — настойчиво продолжает незнакомка. — И фото тоже. Я не знаменитость, — поясняет Гарри, — и успехи в моем увлечении не делают меня популярным, я делаю то, что мне нравится, и успехи всего лишь показатель того, что делаю это действительно для себя и с преданностью к делу. Девушка раскрывает рот, чтобы что-то сказать снова, но Гарри прерывает ее: — Если мы выиграем майский турнир, я не только сфотографируюсь с вами, но и распишусь на ваших футболках. Девушки завизжали от радости и покинули кухню, в то время как Луи совершенно серьезно проговорил им в след: — Но я вам мог дать автограф! Невольно Гарри начинает смеяться, и Луи озлобленно на него смотрит. — Они испугались твоего прикида, — разводит руками Гарри и встает из-за стола, чтобы убрать чашку. — Я не виноват, что свитер висит на мне. — Я не заставлял надевать его. Луи удивительно распахивает глаза. Он смотрит на спину Стайлса и готовится набить ему лицо, еще тот что-либо еще скажет. Гарри поворачивается и встречается с пристальным взглядом. Он пожимает плечами и направляется к выходу: — Не советую его снимать, он теплый — грейся, — с этими словами Гарри выходит из кухни, оставляя удивленного Томлинсона одного. Еще несколько минут Луи сидит неподвижно, помешивая и так остывший чай ложечкой. Он кивает сам себе, а потом идет в комнату. Прежде чем что-то сказать, Луи видит одетого Стайлса, и его недоумение становится еще больше. — Куда это ты собрался? Гарри не оборачивается, забирает свой телефон и направляется к двери. — Погулять, — наконец-то отвечает парень, когда равняется с Томлинсоном. — По незнакомому городу?! — вскрикивает Луи, — Ты адекватный?! Но Гарри уже спускается по лестнице. Луи подбегает к перилам и слышит закрывающуюся входную дверь. Если Дайсон узнает, что Стайлс самовольно ушел, он закопает Луи прежде, чем тот сможет что-либо объяснить. Хорошо, Луи не собирается ничего предпринимать и уж тем более звонить тренеру, чтобы тот съехал с катушек сразу же, он будет ждать. Неизвестно сколько, но ждать, чтобы набить Стайлсу морду. Гарри возвращается к шести часам вечера, когда на улице становится темно. На пороге в кампус он сталкивается с Мари, она махает ему рукой и улыбается. Гарри отвечает тем же и поднимается по лестнице. В некоторых комнатах играет музыка, Гарри заходит в свою, и тут же перед ним вырастает статуя Томлинсона. — Где ты был? Брови Гарри взлетают вверх, глаза распахиваются от удивления и приоткрывается рот. — Гулял, — простодушно отвечает Стайлс. Он смотрит на Луи прямо в глаза, в то время как взгляд Томлинсона бегает от мучительно-прожигающих глаз ненавистника. Луи напоминает себе, прежде всего они враги, справиться с этим сложнейшим чувством сразу просто невыносимо. Он гулко выдыхает и отходит в сторону, и Гарри пользуется моментом и проскальзывает к своей кровати. — Один? — интересуется Томлинсон. — Один. Луи хмыкает и не говорит больше ни слова. Размышляя над тем, если бы тренер зашел к ним и обнаружил, что нет Гарри, если бы сам Стайлс не вернулся так рано, если бы с ним что-то случилось, быть может Луи корил себя за это. Ведь он не удержал его, он не пошел с ним, он даже не проследил за ним, дабы быть уверенным, что с парнем все хорошо. Луи казалось, что та пропасть, образованная восемь лет назад, начала постепенно сводить свои далекие концы. Быть может наступает то время, когда не все потеряно, и они становятся на истинный путь. Но Луи не мог знать этого наверняка. Его сердце требовало ответа от Гарри, а разум всячески старался не подчиняться этому. Жажда ответа и восьмилетняя ненависть играют в войну. Луи отходит от окна, осматривает комнату и замечает Гарри, который, удобно расположившись на своей кровати, читает небольшую книгу, бесшумно перелистывая ее страницы. Некоторые минуты Луи изучает профиль. Подчеркивает, как красивы его скулы. Отмечает, что Стайлс каждый раз хмурится, от чего на его лбу образовывается складка морщин, а ресницы трепещут с каждым прочитанным предложением. Молчание затягивается на большой промежуток времени. За окном падают легкие снежинки, их красочные узоры возможно рассмотреть при свете яркого фонаря, стоящего неподалеку от кампуса. Луи уходит на кухню и там начинает оживленно болтать с девушками, которые живут в соседней комнате и вышли, чтобы выпить кофе. Луи забывается и не замечает, как мимо кухни проходит Гарри, а потом обратно. Стайлс принимал душ и в десять вечера был уже под одеялом. Он решает позвонить Найлу, ибо безумно скучает по другу. Случайно нажав на видеовызов, Хоран, к удивлению Гарри, тут же подключается. — Я уже не думал видеть тебя сегодня, — утверждает блондин. Как понимает Гарри, Найл сидит в углу своей комнаты, ибо отблески его настольной лампы отражаются на его лице приятными бликами. — Я не мог раньше позвонить, — уточняет Стайлс, — Как ты, приятель? — Нормально, — кажется, Хоран пожал плечами. Гарри удобно ставит подушку и опирается на нее. — Позволь мне думать не так, — отвечает Гарри. — Тебе позволительно, — улыбается Найл, — А как ты? Как Лондон? Как твой злейший враг? — Лондон чудесен как и всегда, — мечтательно произносит Гарри. Он вспоминает о своих утренних фотографиях и решает рассмотреть их уже днем, — А Томлинсон сидит на кухне в компании двух девушек. — Ого-го! Вот так новость. Поразительно! — Ничуть. Следующий час друзья разговаривали обо всем, что их волновало. В полпервого ночи Найл начал зевать. Гарри кажется это смешным и начинает смеяться. В это время в комнату входит Луи. Гарри не нужно даже поднимать глаза, чтобы понять, что это он. — Прости, друг, — произносит Стайлс, — капитан спать пришел. — Уу, привет капитану, и я тоже отрубаюсь! — Найл чмокает экран и отключается прежде, чем Гарри успевает что-то ответить. Луи окидывает взглядом соседа, прищуривая глаза. Он садится на кровать, подбирая под себя ноги, и берет в руки свой телефон. — Час ночи… — тихо произносит Томлинсон, — почему ты не сказал, что звонил мой телефон? — Потому что ты был слишком занят? — вопросом на вопрос отвечает Гарри. Луи приподнимает подбородок и таким образом старается смотреть на Гарри с высока, — Ты был настолько увлечен беседой с девушками, что не заметил того же проходящего меня. — Ты проходил мимо кухни? — удивляется Томлинсон. — Ты считаешь, что я бы лежал сейчас в кровати, не приняв душа? Луи поджимает губы и хмыкает. Он пишет Зейну сообщение о том, что с ним все хорошо и он был немного занят. После заходит проверить свои сети и почту и ложится спать уже во втором часу ночи. Утром Гарри просыпается первым. Нет еще и семи утра, но его внутренние часы дают знать о себе каждое утро, поэтому Гарри решает не залеживаться и поднимается почти сразу. Он идет принимать душ. Горячая вода приятно обволакивает кожу; пробегают мурашки, и Гарри окончательно просыпается. Он тихо переодевается в комнате, не решаясь будить Томлинсона, и направляется на кухню. В холодильнике не так много еды: несколько яиц, немного масла и молоко. Гарри хмыкает, вот как готовились к их приезду, учитывая, что на этаже живут еще люди, которые будут участвовать в майском турнире и приехавшие из разных населенных пунктов. Гарри быстро решает, что будет готовить на завтрак. Он берет купленный вчера батон, разбивает три яйца в небольшую миску и начинает их взбивать найденным в ящиках стола венчик. После он растапливает масло, чтобы оно было жидковатым, и добавляет в посуду, помешивая и добавляя постепенно молоко. Разогревая сковороду, Гарри окунает в яичную массу кусочки батона и отправляет их на сковороду. Запах готовящегося завтрака начинает распространяться сначала по кухне, а после медленно по коридору. От приятного аромата просыпается Луи. Он непонимающе оглядывает комнату, машинально натягивает спортивные штаны и футболку. Шаркая, он заходит на кухню, запах врезается ему в нос, и Томлинсон раскрывает глаза, чтобы окончательно убедиться в том, что он видит. А видит Луи то, как Гарри, бегая от стола к плите, достает поджаренные гренки и готовит новые. Гарри оборачивается и заметно вздрагивает. Он действительно думал, что находился в кухне один. Луи выдавливает улыбку и падает на стул. Гарри подставляет ему тарелку с гренками и ставит чашку с заваренным чаем. Луи удивленно смотрит на Стайлса, его кудри растрепаны и еще мокрые от принятого душа, футболка немного мятая и висит на плечах, а сам Гарри ловко орудует кухонными предметами. А через пару минут он ставит готовую порцию себе и заваривает себе чай. Гарри присаживается напротив Луи и почти шепотом желает ему приятного аппетита. Луи отвечает улыбкой, казалось бы нежной и скромной. — Это вкусно, — признает Луи, когда попробовал первую гренку. Он запивает ее глотком чая и продолжает наслаждаться вкусным завтраком. Не так часто Луи приходилось завтракать утром дома, чаще всего он сразу же уходил из дома, в хаотичном порядке забирая свои вещи, которые могли бы понадобиться на протяжении дня. А сейчас он сидит и завтракает лучшими гренками на свете, которые когда-либо он пробовал. — Ты любишь готовить? — спрашивает Луи через некоторое время. Гарри поднимает глаза; его взгляд выглядит немного пугающим и встревоженным. — Ну, да, — как-то робко отвечает Гарри и закусывает нижнюю губу. — Тебе стоило идти в кулинарию, а не в спорт, — подмечает Томлинсон. В его фразе совершенно нет сарказма или предвзятой обиды. Он всего лишь подметил тот факт, что Гарри превосходно готовит. — Я не думал об этом, — размышляет Гарри, — скорее, это то хобби, которым я могу заниматься время от времени, а скейтбординг — дело моей жизни. Луи подмечает про себя, что он ответил бы точно также, если бы кто-то задал ему подобный вопрос. После завтрака Гарри начинает мыть посуду, а Луи решает ему помочь и разбивает одну тарелку. Гарри смеется и прогоняет Томлинсона из кухни мокрым полотенцем. Домыв все тарелки и чашки, Гарри идет в комнату. — Звонил Джуд и сказал, что мы должны в двенадцать быть в кафе, вот адрес, — Луи дает смартфон Гарри, и пока тот читает адрес и пытается сообразить, где находится улица, начинает переодеваться. Гарри поднимает взгляд и останавливает его на изящной спине Томлинсона. Он скользит по позвоночнику до поясницы, отмечая округлые черты ягодиц. Луи оборачивается в тот момент, когда Гарри пристально смотрит на его зад. — Ты пялишься? Стайлс быстро моргает и отводит глаза. — Нет, — отрезает Гарри. Парень присаживается на край кровати и берет телефон в руки. Он видит сообщение того парня, того незнакомца в твиттере, о котором, как не казалось ему странным, стал думать слишком часто. «Удачных курсов» — день назад желал ему незнакомец. Гарри отвечает благодарностью и спрашивает о его жизни. Сообщение не читается сразу, как хочет Гарри; не читается и через пятнадцать минут, поэтому Гарри откладывает мобильный и направляет взгляд в окно. Он наблюдает за природой долго. Гарри размышляет. Размышляет о том, кто такой — этот незнакомец; как он узнал о Гарри и почему решил написать именно ему. Про себя Гарри удивляется, почему тайный собеседник желает с ним общаться. Неужто его привлекают люди, из-за всех сил борющиеся за равноправие? Гарри не может в это верить. Нет, он может поверить в это только тогда, когда сам тайный гость скажет ему об этом. Лично. Но Стайлс многого хочет. Парень вспоминает переписку в Мехико, когда незнакомец дал понять, что не хочет раскрываться некоторое время, не оставить бы его в покое? Или не остановить ли свои мысли, чтобы они не бродили в голове в хаотичном порядке? Гарри думает часто и много, и от этого у него появляются приступы головной боли, от которых спасают только определенные таблетки. Это не врожденно или что-то еще. Гарри привык думать долго на протяжении определенного периода времени. Он также привык к головным болям, возникающим внезапно и непонятно по какой причине. Однако даже они не мешают парню размышлять о некоторых вещах сразу. Забавно, не правда ли? Гарри думает о множестве различных проблем сразу и обычно это не приводит к единому результату, поэтому ему приходится размышлять еще раз, но по отдельности для каждой проблемы. — Земля вызывает, Стайлс, — Томлинсон щелкает пальцами и бросает куртку в соседа, — Уже двенадцать, а нам искать эту чертову улицу. Гарри отходит от раздумий и одевается. — Это за углом. Луи хлопает ресницами и хмыкает в ответ. На улице светит солнце, оно озаряет вершины деревьев и крыши Лондона. Луи и Гарри выходят, и Томлинсон тут же подставляет лицо лучам. Солнце играет бликами, и Луи начинает хихикать. Он смотрит на Гарри, который медленно идет по дороге, иногда играя с ветвями елей. Они доходят до перекрестка и у обоих возникает чувство, что из тихой деревушки они попали в мегаполис. Их чуть ли сбивают несколько велосипедистов, Гарри машинально отстраняет Луи рукой. Луи кротко улыбается, и парни продолжают свой путь. Луи перечитывает сообщение от тренера и крутится по сторонам. — Где это чертово кафе, — ругается Томлинсон. Стайлс хмыкает, подумывая, не заблудились ли они, но оборачивается и тут же натыкается на небольшое здание. Он окликает Луи. Тот оживленно накидывается на дверь, почти сбивая охранника с ног. Гарри закатывает глаза и заходит в кафетерий, извиняясь за неуклюжего… приятеля? Да, именно так он назвал его. Луи направляется к Дайсону. Он присаживается напротив тренера. — Какого черта, Джуд? Мы как на свидании. Гарри усмехается и получается испепеляющий взгляд от Томлинсона. — Ну же, Луи, вам обоим стоило проветриваться, — смеется тренер. — Несомненно, — бурчит под нос Луи, — но можно было в другом месте? Например, в парке или… — Чем тебе не нравится кафетерий? — перебивает Томлинсона Гарри, — Здесь довольно уютно, и мне нравится, Джуд, — кудрявый мило улыбается тренеру, на что получает одобрительный кивок. Следующие пару минут парни ожидают свои заказы и оживленно беседуют с тренером. Джуд рассказывает о курсах более подробно, чем в предыдущий раз, и дает некие наставления. — Да, — Дайсон помешивает свой еще горячий кофе и ожидает, пока парни поднимут на него глаза, — Я настоятельно рекомендую вам не ссорится, тем более на занятиях. — Да мы и не ссоримся, — Томлинсон закидывает руку на плечо Гарри и довольно улыбается, — правда, кудрявый? — Заплати за заказы, Томлинсон. Луи показывает язык и поднимается с места. Джуд провожает его взглядом до стойки официантов и после наклоняется к Гарри. — Все в порядке, Гарри? Гарри улыбается. — Да, все отлично. Мы завтракали вместе сегодня. — Вот как, — удивляется Дайсон, — я правильно понимаю, что все прошло благополучно? — О, да! — Гарри смеется, — Он решил помочь мне с посудой и разбил тарелку. Брови тренера ползут вверх, а после он заливается смехом. Гарри облизывает губы и продолжает: — И я избил его, — небольшая пауза, — мокрым полотенцем, Джуд. Дайсон отмахивается и смеется, и в это время возвращается Луи. Он недоверчивым взглядом осматривает тренера, а потом поворачивается к Стайлсу. — Что ты сделал с ним? — Я? — удивляется Гарри, — Ничего, просто рассказал одну историю из нашей совместной жизни. Томлинсон вопросительно выгибает бровь и усаживается на свое место, доставая из кармана джинсов телефон. Луи видит два пропущенных звонка от матери и немного больше от Зейна. Он отвечает матери, что был занят, и набирает сообщение Малику. «Чокнутый Стайлс» Через минуту Зейн присылает ответ: «Что-то серьезное?» «Не то, чтобы серьезное. Мы с ним сближаемся. Я чувствую это» «Разве это плохо?» Луи почесывает кончик носа и задумывается. Плохо ли? Я не знаю. Мысли образуют прочно завязанный узел. Луи трудно понять, плохо это или хорошо. Между ним и Гарри абсолютно точно что-то происходит. Порой, находясь рядом с Гарри один на один, луи забывает, что они ненавидят друг друга более восьми лет. «Я не знаю, — печатает Луи, — И это чертовски трудно, Зейн» «Я никогда не говорил тебе, что будет просто, Томмо» «Что мне делать дальше?» «Продолжать общаться, Луи. Вы оба переступили порог ненависти. И продолжай быть собой. Я знаю, когда ты с ним, ты такой, какой ты есть» Томлинсон хмыкает и на него наконец-то обращают внимание. — Что? — Луи приподнимает бровь, — Просто задумался. Джуд кивает и вздыхает. — Ладно, мальчики, но мне придется вас покинуть. Ну, а вы можете посидеть еще. Тренер пожимает каждому руку и выходит из кафетерия. У нет каких-либо важных дел в воскресенье. Он решил оставить парней одних, давая развязку начатому делу. Луи пересаживается на место Дайсона и оказывается напротив Стайлса. Тот усмехается, подмечая оригинальность своего капитана, и заказывает еще один напиток. — Гар-, — Луи откашливается, — Гарри? — Да? — мягкий голос Гарри щекочет Томлинсону уши. Он улыбается и второй раз за день чешет кончик своего носа. — Я хочу пирог. Гарри распахивает глаза и приоткрывает от удивления рот, выдыхая: — Пирог? Ну, мы можем зайти в магазин после кафетерия и… — Нет, — перебивает Томлинсон, — Твой пирог. Ну… Тот самый. — Мой пирог? — Гарри запинается. И да, он совершенно ничего не понимает, — Ты хочешь мой пирог? — Да, Стайлс, я хочу твой пирог. Тот самый, когда мы приходили к вам на вечер, помнишь? Он был вишневым и… чертовски вкусным. — О, правда? — смущение захватывает Гарри. Он опускает глаза и разглядывает свой кофе. Он мог предполагать все ситуации, связанные с Томлинсоным, но не такую. Явно не такую. — Хорошо, — отвечает Стайлс, — но нам нужно зайти в супермаркет за продуктами. Луи подпрыгивает и хлопает в ладоши. — Отлично! Вперед? — парень играет бровями и встает. Гарри удивленно рассматривает Луи. Он медленно поднимается, оставляя один доллар на салфетке, и выходит из кафетерия, догоняя Луи прежде, чем тот успел завернуть за угол.