Ржавые трубы

      Минхо думает, что конкретно влип, когда после второго принятия ванны чувствует себя грязным. Не физически, морально. Гель для душа летит прямиком в дверь, вслед за мочалкой, тонкие пальцы путаются в мокрых прядях, плейлист на повторе и попытки расслабиться, правда, всё тщетно. Минхо уже битый час сидит в ванной, пытаясь отбросить ненужные мысли. Вода уже давно остыла, а от мыльного моря не осталось и следа. Всё вернулось туда, откуда началось, и Ли думает, что лучше бы в это волшебное время перенесли его жизнь, а не воду, но быстро отбрасывает эти мысли назад. Какой бы вода ни была чистой, после недолгого времени с человеком она всё равно станет грязной, впрочем, как и всё остальное, как и Минхо. Ли безумно хочет избавиться от режущей боли в груди, вырвать эту ненужную штуку между четвёртым и пятым рёбрами и просто забыть. Ему хочется кричать, но вместо этого изо рта вырывается только почти беззвучное «Хёнджин». Сколько Минхо любит, даже ему неизвестно. Просто в один момент его сильно начинает бесить то, что младший зависим от всеобщего внимания. И ладно, если бы он просто обнимал других, но лапать и лезть за поцелуями — это уже ни в какие ворота не лезет. Минхо ревнует, определённо. Ведь сколько бы раз он ни пытался перевести внимание Хвана на себя, тот либо игнорирует, либо одаривает лёгким приобниманием за плечи. И это бесит безумно, до побелевших костяшек на руках и слегка дёргающегося правого глаза, но он терпит. Запретный плод сладок. В конце Ромео и Джульетта умирают. Дверь в ванную слегка приоткрывается, впуская в комнату виновника, кажется, уже не только ноющего сердца, но и заложенного носа. — Хён, что ты...Ой, прости! — Хёнджин резко поворачивается лицом к двери. — Просто хотел узнать, как ты тут, а то долго, и не хочешь ли сходить со мной и Сынминни по магазинам? — Можешь повернуться. — Минхо старался говорить спокойно, но голос предательски дрогнул. Чёртова ревность. — Поверь, я не кусаюсь. Хёнджин медленно поворачивается и, нервно сглотнув, подходит ближе, приближаясь к ванне максимально. Он поднимает взгляд от пола и переводит его на Минхо, смотреть на которого сейчас — сущая пытка. Старший полностью обнажённый сидит перед ним, буквально рукой дотронься, но нельзя. Хвану остаётся только проследить за невидимой нитью желания, тянущейся по каждому изгибу шикарного тела старшего: тонкой шее, острым ключицам, розовым затвердевшим бусинкам сосков, рёбрам, слегка заметному прессу, аккуратному члену, аппетитным бёдрам и тонким лодыжкам. Хёнджину резко становится душно, впрочем, Минхо не лучше. И плевать, что вода давно остыла. Ли, кажется, умирает, медленно, мучительно идёт ко дну, а всё из-за этого сосредоточенного на его теле взгляда младшего. Минхо слегка прикусывает губу, еле касаясь, и сжимает бёдра, слегка подгибая коленки. Выдерживать такое уже нет сил. Хёнджин резко подрывается к вешалке, снимает с неё полотенце, бросая его рядом с ванной, и выбегает из помещения, бросив напоследок: «Жду тебя в своей комнате через 10 минут. И даже не думай одеться.» Спустя отведённое время Минхо с кошачьей грацией выходит из ванной и направляется в комнату младшего. Сейчас его не интересует, где все остальные и когда они вообще смогли уйти. Ли просто предвкушает получение собственной награды за мучительное ожидание в лице Хёнджина. Легонько толкнув дверь, он медленно заходит в комнату, где его уже ждёт Хван. — Закрой дверь и подойди ко мне. — Хёнджин говорит резко, хотя нет, не говорит, он властно приказывает, и Минхо подчиняется каждому слову. Старший медленно подходит к Хвану. Хёнджин поднимает свои руки, чтобы вмиг усадить Минхо к себе на колени, слегка сжимая бёдра. — Хён, что ты со мной делаешь? Минхо плавится от прикосновений младшего сначала к его шее, потом к щеке, а после к губам. Медленно и до безумия нежно. Ли отвечает на поцелуй сразу, не задумываясь. Он принадлежит Хёнджину весь и без остатка. Его имя уже въелось под кожу, заменив кровь. Минхо готов отдать ему всё. Поцелуями вниз по шее. Хёнджин — хищник. Минхо проклинает весь свет. Температура в комнате, кажется, перевалила за +40. Футболка младшего летит к чертям. Тело к телу, каждой клеточкой. Смазка холодная, а пальцы внутри длинные. Обоим хочется большего. Хёнджин входит медленно, стараясь причинить как можно меньше дискомфорта, старший теряется в ощущениях. Громкий стон. Хвану срывает крышу. — Я уже готов убить JYP за то, что он не даёт тебе все вокальные партии. — Хёнджин ускоряется до предела, вдалбливаясь в податливое тело и получая в ответ новую порцию стонов. — Хёнджин! — Минхо выкрикивает имя младшего, содрогаясь от нереального наслаждения. Хван кончает следом и медленно выходит, ложась рядом. — Как долго ты...ну... — Люблю тебя. — Минхо старается говорить спокойно, но сердце предательски сжимается от волнения. — Я даже и не знаю. — Сто дней. Я люблю тебя ровно сто дней, Хён. — Хёнджин целует глубоко, мокро, стараясь передать все чувства и эмоции. Минхо думает, что грязь можно смыть только любовью.