DO YA THINK IM SEXY?

Он меня хочет? Просто отлично, именно то, что надо. Куда проще обманывать себя, убеждая, что я просто развожу его на секс. Это очень легко не обращать внимание на что-то большое внутри, что распирало меня. В конце концов, кто сказал, что сразу после секса я должен его бросить? Я вообще никому ничего не должен. Захочу и буду с ним хоть месяц, хоть до конца жизни. Просто секс, ничего больше, пока не надоест. Он так много болтал, а я ждал, когда же он наконец меня поцелует. Это было такое волнительное чувство, словно я был подростком, а он самым красивым и слишком натуральным парнем. Мне не верилось в эту секунду, что это я звезда, что это якобы я знаменит, а он всего лишь один из тех, кто на заднем плане. Сейчас мне казалось, что это он божество, что он невероятный, самый лучший, а я просто... Просто тот самый мальчик, которым был много лет назад. Одинокий, не имеющий никого рядом. В то время я готов был прижаться к кому угодно и отдать всего себя, я был готов беззаветно верить человеку, который протянул бы мне руку. И тогда такого человека не нашлось. А сейчас было слишком поздно, и что бы там я не чувствовал к парню рядом со мной, все это лежало лишь на уровне тела, только в плоскости секса. Я заметил, что на его глазах выступили слезы. Снова. Я и в прошлый раз не знал, как реагировать на это, и сейчас, собственно, тоже не понимал, что делать. Но он сам исправил это, положив руки на мои щеки и коснувшись губ губами. Мне очень хотелось поцеловать его глубже, хотелось прижать к себе, переплести наши языки, мне хотелось засунуть руку между его ног, сжать его, заставлять стонать от моих прикосновений. Но я держался, ведь я сам попросил его поцеловать меня, я хотел, чтобы это было именно так трогательно и нежно, как вчера. Но ничто уже не будет так как прежде, каждый день все меняется, даже каждый час. С этим парнем весь мир менялся, я сам менялся, хоть и упорно хватался за прошлое. Я пытался не придавать значения этим переменам, не обращать на них внимания, но я знал, что это не сможет длиться вечно и однажды я взгляну на свое отражение в зеркале или на меня взглянет Сантана и спросит: "Что с тобой, парень?", а я не найду ответа. Конечно, можно просто разрубить эту связь. Но, почему-то, это казалось еще сложнее... Неожиданно Курт заворочался, переворачиваясь на спину и утаскивая меня наверх. Моя нежность невольно сменилась возбуждением, когда его острые коленки сжали мои бедра, когда я мог сам контролировать ситуацию. Я всегда был сверху, сверху я чувствовал себя на своем месте, был достаточно уверен. Тут я больше не был уязвим, я знал, чего хочу, и как этого добиться. Он прекратил поцелуй, его глаза сверкали, а щеки были очаровательно розовыми. Я молча улыбался, глядя на него, и усилием воли удерживаясь от нового поцелуя. Его милая болтовня, голос все время сбивался, но взгляд он не отводил. - Просто молчи, Хаммел. У тебя волшебный голос, но иногда его слишком много. Я не хочу ни о чем думать, ничего не хочу анализировать, планировать. Я просто хочу делать то, что доставляет удовольствие мне. И, как мне кажется, тебе тоже... - я аккуратно, едва ощутимо потерся бедрами о его бедра, закусывая губу от приятного ощущения, что пробежалось вверх, к груди. Обычно на этом этапе я уже стаскивал штаны, переворачивал парня на живот и растягивал. Но не в этот раз. Не знаю, почему он говорил, что боится прикосновений. Я еще ни разу не увидел страха, когда касался его. Напротив, он реагировал очень трепетно, живо, очень натурально и с огоньком. И все же, мне хотелось уважать его в этом моменте. К тому же, я и сам неосознанно оттягивал секс. Сейчас мне казалось, что секс ничего не изменит, он не начнет меня резко раздражать. Но так было и с другими, а исход одинаковый. И мне не хотелось рушить эту робкую сказку, первую в своей жизни. - Я не знаю, зачем сказал тебе это, но это не повод менять свое ко мне отношение или как-то особенно печалиться и сопереживать. Ты просто открыл факт. Но я остаюсь тем, кто я есть. Внутри всех нас куча тараканов, но ведь кто-то остается хорошим и светлым, несмотря ни на что, а я стал такой сукой. Значит, я плохой. Мы закаляемся от жизненных ситуаций, но не думай, что когда-то я был милым ангелом вроде тебя, а потом вдруг стал таким. Нет... - я бы продолжил говорить, но в его глазах как-то очень особенно отразился блик света, и я прищурился, приближая свое лицо к его и прижимаясь губами к губам. Такой вкусный, свежий и сладкий. Совершенно отличный от всех других. В этот раз он быстрее пустил меня к себе в рот, и я снова ощутил его слюну. Почему она не казалась мне противной? Почему мне хотелось, чтобы он вылизал меня своим языком, и потом не мыться, а ходить и нюхать себя. Противные извращенские мысли, но мне так нравилось с ним целоваться, будто бы я был испуганным девственником. - Ты хорошо целуешься... - прошептал я, медленно съезжая губами с губ к подбородку, прокладывая дорожку до ворота рубашки. Губы замерли на его горле, я втянул немного кожи в рот и принялся аккуратно посасывать ее, пока одна ладонь развязывала платок на его шее, расстегивала одну, вторую пуговицу. Я приподнялся, с дьявольским удовлетворением осматривая засос, что оставил на видном месте на его шее. Завтра все его увидят, все будут спрашивать, а он будет только краснеть, отводить взгляд, и думать обо мне. Да, это не даст ему и на миг забыть обо мне, о моих поцелуях и прикосновениях. Я провел ладонью по его ребрам, губы снова вернулись к губам. Я толкнул бедрами вперед, ощущая его эрекцию собственным членом. Это было бесконечно возбуждающе, у меня начинала болеть голова из-за нехватки кислорода. - Я так хочу тебя... Очень сильно, это просто причиняет мне боль! Я сделал еще один толчок, более грубо впиваясь в его рот, прикусывая нижнюю губу и ощущая приближение оргазма. Я осознавал, что если не остановлюсь, то кончу прямо в трусы, как будто мне четырнадцать. И я замер, недовольно жмурясь из-за того, что меня лишали истинного удовольствия. С другой стороны, я понимал, что так будет лучше, потому что это продлит игру, а я вовсе не хотел ее заканчивать. Я тепло вздохнул и медленно поднялся с Курта, присаживаясь на край дивана. - Такого со мной еще не было, поздравляю, - пробурчал я, поворачивая голову и непривычно мягко улыбаясь парню. И пускай сам догадывается, чего именно со мной не было, и почему я остановился. Поднявшись с дивана, я подпрыгнул пару раз, устраивая штаны на их законное место, и затем подвигал бедрами, чувствуя, как неприятно налились свинцом мои яйца. - Ты возвращаешь меня в подростковый возраст, когда единственным выходом было подрочить. И кстати, ты реально никогда этого не делал? Потому что если нет, то я просто обязан исправить это! Ко мне возвращалось шутливое настроение, я прошел к столу и заглянул-таки в его записи. Как я и думал, они идеальны. - Слушай, ты правда будешь что-то учить, или это был только повод? Потому что если да, то я бы с удовольствием продолжил начатое вчера. Я о массаже, если что, - уточнил я, но затем ухмыльнулся. - Но можем продолжить и что-то более интересное... Я подошел к парню и помог ему подняться, беря за руки. Мне так сильно захотелось его обнять, что буквально сводило мышцы спины и рук, но я не решался, снова волнуясь, что в этом жесте будет что-то слишком интимное, что-то слишком открывающее меня. - И еще я предлагаю пойти в мою спальню. Не знаю, захочешь ли ты остаться там на ночь, но моя постель явно шире. Ох, как же мне хотелось снова с ним уснуть и проснуться. И еще раз поцеловать шею, и уткнуться носом в плечо. Он будоражил во мне все те нежности, о которых писали в книгах, которые показывали в кино. Но почему? Что делало его таким особенным? И какая сила свела нас вместе?