DO YA THINK IM SEXY?

Прошла еще одна неделя нашего с Блейном медового месяца. Что я могу сказать по этому поводу? Безупречно! Я еще никогда не чувствовал себя таким счастливым, держа его за руку, прижимаясь к его разгоряченному телу, смеясь над его пошлыми шуточками. Андерсон менялся, но не в худшую сторону, он менялся так, как сам хотел. Я ему ничего не навязывал, мы просто подстраивались друг под друга, чувствовали, в каком направлении нам лучше двигаться. Мы каждый день узнавали друг друга заново, каждый день мы просыпались вместе, воедино, но в тот же момент каждый солнечный день открывал перед нами новые горизонты. Каждый вечер у нас проходил в постели, я никак не мог на это пожаловаться. Господи, Блейн стал моим первым и единственным, но каждый раз он преподносил новые сюжетные линии в нашу общую постель. Я никогда не думал, что брюнет может быть таким изобретательным, конечно, меня немного пугал этот «чемоданчик», который я видел всего пару раз, но Блейн не давал мне возможности в нем порыться. Даже днем иногда мы слишком заигрывались, не всем людям это нравилось, а нам было плевать. Мы были вместе, мы счастливы, мы женаты. В какие-то из дней я становился машинистом нашего счастливого голубого паровозика. Мне обычно хотелось милашества и нежности, поэтому я превращался в ребенка. Мы гуляли весь день, покупали мороженое, очень много мороженого. Одну часть мы съедали сами, второй частью мы кормили друг друга, а третья часть оставалась на вечер. Мне всегда нравилось обмазывать Блейна чем-то липким, мне нравилось проводить языком по слипшимся волосам на его груди. Мне нравился запах его пота, он не отвратительный, такой мужественный, настолько мой, что я иногда даже стонал, когда спускался чуть ниже экватора. Наши тела были разгорячены, но с другой стороны – они охлаждались мороженым. Хотя, в наши сексуальные игры входили еще кое-что: клубника со сливками, пахучие масла, лед, горячий шоколад. Кому-то это покажется настоящим извращением, но я люблю облизывать его сильное тело. Мне нравится прикусывать зубами смуглую кожу, мне нравится облизывать выступающие венки, мне нравится смотреть на то, как мышцы его живота напрягаются, приподнимаются бедра и он толкается мне в рот. Мне нравится брать его в себя целиком, мне нравится на утро обдувать красные полоски на его груди, которые я умудряюсь оставить ночью. Мне не надоедает быть снизу, но я бы с удовольствием побывал и сверху. Мы никогда с Блейном не затрагивали этой темы, она слишком острая, я не хочу ссориться по этому поводу. Когда мы смотрим вместе порно, то я иногда ему намекаю на то, что пассивы могут быть хорошими активами, но Андерсон только смеется. И я его прекрасно понимаю, сейчас в нашей жизни и так много чего нового, пока рано меняться местами. Еще, мне очень нравится ходить с ним на пляж, я обожаю смотреть на то, как Блейн плавает. Я сам ничего такого не умею, поэтому сижу на берегу и смотрю на то, как брюнет плещется на достаточной глубине. Мое сердце замирает каждый раз, когда он пропадает из виду, я держу себя на месте, чтобы не сорваться за ним в воду. Он уже взрослый мальчик, тем более такой сильный, я уверен в нем, но мое сердце все равно дергается. И каждый раз, когда он выходит из воды, проводит рукой по мокрым волосам, я переворачиваюсь на живот, чтобы скрыть эрекцию. Мы каждый день с Блейном заканчиваем в постели, но я все равно возбуждаюсь, как будто не могу совершенно себя контролировать. Еще, мне нравится с ним экспериментировать, в смысле, на нем, со своим внешним видом. Мы вместе ходим по магазинам, чтобы обновить гардероб. Здесь безумно жарко, поэтому больше легких шорт и майки ничего на себя не оденешь. Блейн всегда издевается надо мной, когда я пытаюсь прикрыть свое белоснежное, худощавое тело лишней тканью. Хотя я знаю, что сам брюнет иногда даже без нижнего белья ходит, чтобы меня подразнить. Был у меня эксперимент с бикини, да, плавками, так я вышел на пляж. Никогда не забуду его выражение лица, никогда не забуду, как мы потом страстно целовались, когда Блейн заталкивал меня в туалет какого-то небольшого кафе. Что нас держало вместе? Какие-то невиданные силы, потому что мы с ним даже практически не ругались. Мы отпустили друг друга, делали то, что хотели, но наши мысли все равно совпадали. Андерсон все еще оставался самой популярной звездой, а я был за него рад. Нас все-таки нашли, поэтому, мне приходилось отпускать Блейна на встречи. Их было не много, но все они были вечером, поэтому я долго не мог заснуть. Он мог приходить пьяный, но не в стельку, от него могло пахнуть сигаретным дымом, но я лишь отправлял его в ванную, а потом отбирал полотенце, чтобы он шел до спальни голышом. Все напряжение быстро растворялось, потому что я понимал – я не могу привязать его только к себе. У Блейна есть сцена, которую он любит, а я люблю его. Я не могу отнять у мужа то единственное, ради чего он готов на все. Но он любит меня, я ему очень сильно дорог, я это чувствую, поэтому отвечаю только легкой улыбкой, когда он натягивает на себя очередной «выходной» костюм. Этой ночью мы побывали в гей-клубе, я и не знал, что там можно так хорошо оторваться. Мы выпили какой-то сладкий сироп, от которого обоим вставило. Потом мы долго танцевали, практически до утра. И я проверил нас обоих – мы не смотрели по сторонам, мы только глядели друг другу в глаза и не могли оторваться. Даже сквозь призму алкогольного опьянения я четко осознавал, что мне никто не нужен, кроме Блейна. Мы вернулись домой, в смысле, мы затолкали друг друга в номер отеля, сдирая ненужную одежду. Мы уже как-то занимались таким пьяным сексом, но Блейн всегда был со мной предельно осторожен. Как же мне нравилось, когда его сильные руки тянули меня за волосы, это было так приятно. Мне нравилось, когда он пытался расслабить меня легкими шлепками по бедру. Я безумно возбуждаюсь от этих коротких, влажных и громких поцелуев. Я обожаю смотреть на его искусанные губы, когда я растягиваю сам себя пальцами, он такой невинный в этот момент. Теперь мы не боимся смотреть друг на друга, как будто это естественно. Такие эксперименты добавляют страсти нашему сексу, хочется, чтобы оргазм продолжался как можно дольше. Нет, он вспыхивает, сносит голову и затухает, но у нас есть хороший козырь в рукаве – мы можем снова доставить себе удовольствие. Заснули мы очень поздно, поэтому, когда я раскрыл глаза, в комнате уже было жарко. Я застонал, потянулся и зевнул, раскидывая руки. Блейн лежал рядом со мной. Оказывается, я заснул у него прямо на груди. Я приподнялся на одной руке и улыбнулся, лицезрея его безмятежное лицо. Я прикусил нижнюю губу и обвел взглядом контур его лица, шеи, плеча, томно вздымающейся груди. Мой муж крепко спал, поэтому я потянулся к нему и поцеловал его в нос, положив руку на грудь, но Блейн никак не отреагировал, продолжая сопеть. Я нахмурился, не ожидая от него такой наглости, но быстро облизнул губы и легко подул на его волосы, все еще влажные после ночи. Блейн только поморщился, я уже обрадовался тому, что сейчас он откроет глаза, но не тут-то было - молодой человек вновь засопел. Я хмыкнул и посмотрел вниз: мы были накрыты простыней по пояс. Я скинул ее на пол, ведь было жарко. Мы заснули голыми, я провел рукой по его животу, чувствуя, как напрягаются его мышцы под моими пальцами. Я потянулся к молодому человеку, взял губами прядь его волос и слегка потянул, проведя пальцем вниз, к самому паху. Он задышал тяжелее, но опять не проснулся, что заставило меня нервничать. Я не могу разбудить ласками собственного мужа? Тогда перейдем к тяжелой артиллерии. Я поцеловал брюнета сначала в губы, потом стал спускаться поцелуями по его скуле, плечу, ключице, останавливаясь на теплой груди. Захватив губами сосок, я зажал его между зубами, оттягивая, обводя кончиком языка. В ушах застучала кровь, поэтому я положил руку ему на бедро, оставляя за языком влажную дорожку. Чтобы было удобнее, я приподнялся и оседлал его колени, упираясь руками в выпирающие тазовые косточки Блейна. Как же мне нравилось созерцать полу-возбужденный член своего молодого мужа. У меня рот сразу наполнился слюной, я обхватил его достоинство рукой, обвел головку большим пальцем и прильнул к ней губами. Сверху я услышал полный наслаждения стон, что вызвало у меня улыбку. Чтобы услышать снова эту песню, я взял его в рот на всю длину, обводя языком горячий ствол, сглатывая набравшуюся слюну - я же знаю, как ему нравится. Я начал медленно двигать головой, помогая себе рукой. Мне пришлось приподняться, чтобы дать Блейну возможность согнуть ноги, он ведь никогда во время минета не мог спокойно лежать. Я удобно расположился между ними, царапая крайнюю плоть зубами. Выпустив его изо рта с соответствующим влажным звуком, я опустился поцелуями по стволу, чтобы захватить зубами распухшие яички. Тут мне в голову пришла одна очень жестокая, но щекотливая мысль. Я несколько секунд колебался, все еще лаская губами нежную кожу, но потом понял, что до боли в паху хочу это сделать. Я облизал свой указательный палец, взял в рот его член, втягивая в себя щеки, а потом осторожно опустил влажный палец на тугое кольцо мышц. Я чувствовал, как Блейн вздрогнул, поэтому стал интенсивнее работать языком, чтобы отвлечь, а пальцем производил массирующие, круговые движения. Через некоторое время я слегка надавил, прикусывая зубами головку. Мне самому было страшно, сердце бешено билось в груди, мне просто хотелось попробовать, а как ему это. Что чувствует в этот момент Блейн, мне не хотелось меняться с ним местами. Но дело уже было сделано, я на секунду замер, когда подушечка пальца провалилась вовнутрь. Я отдернул руку сразу, снова погружая в рот его член, чтобы загладить свою вину.