Праздник Листопада

      Праздник в Чародоле был в самом разгаре. На самом верху дуба, как обычно, собрались приглашенные гости, вокруг звучала лёгкая приятная мелодия.       Но Нортон, несмотря на довольно-таки расслабленную, непринуждённую атмосферу, что царила вокруг, был в напряжении. К нему несколько раз подходили то Миракл, то Елена, причём последнюю он желал видеть меньше всего. Причиной его подавленного настроения было отсутствие повелительницы фей на празднике. Но, по словам уже все разузнавшего зодчего, Белая Королева должна была подойти ко второй части бала, которая вот-вот начнётся.       Безусловно, Нортон-старший ждал с нетерпением её появления. Он думал, что давно остыл к ней чувствами, уже вдоволь наигрался с женщинами и понял: настоящей любви нет, есть лишь симпатия и быстро проходящая влюбленность. Но в один момент в его сознании всё перевернулось. Он всё чаще стал замечать, что когда видит рядом Лиссу, то старается не упускать её из виду, появляется желание всегда быть с ней рядом, чаще говорить с ней.       Поначалу казалось, что это лишь вновь возникшая появившаяся симпатия, которая заняла место былой ненависти, или же отголоски прошлого, но потом и эти варианты был вычеркнуты из головы. Всё же, он уже не молодой мальчишка, различить симпатию от любви вполне может.       И вот, в который раз выпив бокал вина, он наконец увидел её. Лисса выглядела потрясающе: лёгкое бело-голубое платье, которое ничуть не скрывало ее прекрасную стройную фигуру, распущенные кудрявые рыжие волосы и корона. Фея неспешными шагами приближалась к толпе гостей, что стояли недалеко от того места, где сидел Огнев-старший.       Заиграла новая мелодия, открывая главную часть праздника — торжественный бал. Нортон перед отлётом в Чародол уже планировал пригласить Белую Королеву на танец и боялся получить отказ. Но сейчас, позабыв всякое волнение, подошел к фее.       Повелительница фей недоверчиво сощурилась, но, помедлив, приняла приглашение. Пара закружилась в быстром вальсе. В основном всем было совершенно всё равно, кто с кем танцует, однако мужчина то и дело ловил удивленно-недоуменные взгляды некоторых гостей. Сама же Лисса за весь вальс не проронила ни слова и, казалось, не обращала внимание ни на что, сосредоточенная на своём.       Но вот в поле зрения Нортона попала Елена Мортинова. Часовщица была разъярена и пристально наблюдала за ними. Губы Огнева тут же незаметно растянулись в усмешке, а в глазах зажглись лукавые огоньки. От Лиссы это не ускользнуло, поняв, в какую сторону смотрит партнёр, она тоже расцвела в улыбке и, не упуская момента позлить ненавистную часовщицу, нарочно еще сильнее прижалась к Нортону. А Огнев только и счастлив был этому, сердце его забилось чаще.       Сразу после окончания первого танца, едва только рыжеволосая, наградив мужчину улыбкой и поблагодарив, вновь куда-то исчезла, к Огневу тут же подскочила Мортинова. Почуяв запах алкоголя, Огнев тихо произнёс с усмешкой и как бы для себя:       — Опять пьяная, змеюка… Что на этот раз выкинет?       Елена, пребывавшая не в состоянии услышать его слова, воскликнула, но, слава Великим часам, на них почти никто не обратил внимания.       — Я все ради тебя, а ты… — Нортона обдало противным смешанным запахом вина и духов женщины, от чего он поморщился, махнув рукой и отгоняя «аромат». Видимо, эта женщина напилась до того состояния, что уже не всё соображает. — Танцуешь с этой… Сукой!       Брови Огнева изогнулись, подскочив на середину лба. Но с удивлением он тут же справился, вновь надев маску полного безразличия. Эта сумасшедшая каждую вторую оскорбить готова, а уж тем более будучи в нетрезвом состоянии… удивляться уже нечему. К несчастью Мортиновой, да и Нортона тоже, последние слова услышали все, кто стоял поблизости. По площадке пришёлся недовольный, изумленный гул. Все тут же обернулись в их сторону.       Не желая слушать возмущения и быть в центре внимания, Огнев просто проигнорировал ее реплики и удалился, чувствуя, как душевное равновесие постепенно разрушается. Возможно, если гостей так заинтересовали крики Мортиновой, им будет не до праздника. Многие услышали высказывание этой неадекватной часовщицы и вот-вот пойдут разборки, ведь феи, глубоко чтившие честь Королевы, не простят такое оскорбление… Тем более от ненавистной Елены Мортиновой. Хотя, может, и не предадут этому особого значения, лишь проклянут про себя сорок раз и забудут.       Ему самому сейчас хотелось побыть одному. Однако такими мыслями он обманывал в первую очередь именно себя. Конечно, ему намного больше всего хотелось, чтобы компанию ему составила та прекрасная феечка…       Тут он понял, как влип. Влюбился. Опять влюбился. Опять в нее же! Как юный пацан, что только вошел во взрослую жизнь и тут же кинулся искать свою «любофь» на всю жизнь. Но главная проблема в том, что эта любовь будет в большей вероятности безответной. После всех событий, произошедший между ними, Лисса как минимум его ненавидит. То, что она позволила ему станцевать с ней, — элементарная дипломатия, не более…

***

      Огнев приземлился на ветку, скрытую от всеобщего обозрения. Сверху доносились возмущенные голоса гостей, стихла музыка. Как и предполагалось, феи не оставили без внимания пьяную выходку Елены Мортиновой. Где-то в глубине души он радовался тому, что она наконец получит по заслугам.       Нортон-старший сел, свесив ноги. Наэферил свежесваренный кофе, пригубил его, размышляя, как будет действовать дальше. Он четко видел перед собой одну-единственную, главную цель: он обязательно вернет себе Лиссу, во что бы то ни стало. Сегодняшний день должен изменить хоть что-то в их отношениях. Он не часто может пересекать границу с феями, на это нужны причины, а их почти не бывает. Сейчас же он в эти два дня будет в Чародоле, такой шанс нельзя упустить! Осталось понять, каким образом…       Неожиданно его окликнули. — Нортон! Наконец-то… Еле нашел тебя, — Миракл приземлился рядом с другом. — Что случилось-то? Опять Мортинова ревнует? — он весело хмыкнул. — Не без этого… — Огнев снова глядел куда-то вдаль, раздумывая, снова сделал глоток кофе и спросил, правда, без особого интереса: — Что сейчас там творится? — Мортинову взяли под стражу, но праздник сейчас возобновлен, и решать судьбу бунтарки будут после него. Потом станет известно, надеюсь… — Из-за пары нелестных слов сразу под стражу? Вот же феи… — Так ты не слышал? Елена продолжила свою «пару слов» и растянула их немного больше… В общем, тут и на международный скандал может потянуть, если хорошенько подогреть страсти. Феи не упустили момента и тут же начали и тебя обсуждать. Интересный народец, не правда ли? За спиной… А, неважно. Ты чего ушел-то? Судя по взглядам некоторых особ, с тобой явно хотели пофлиртовать, дракула искуситель, — хохотнул Миракл, — да разочаровались.       Мужчина ответил не сразу, продолжая сидеть неподвижно. Затянулась пауза. Видимо, Миракл из-за чего-то сильно нервничал, — никогда ранее так быстро не тараторил. — Знаешь, надоело все это… Каждый день одно и то же. Вернее, нет, пока все идет прекрасно. Но каждый день мне портит одна… — Заноза, которая влюблена в тебя по уши и ревнует к каждой женщине на Эфларе, — закончил за него зодчий, расхохотавшись. — Тебе Лиссы не хватает.       Огнев дернулся от столь прямого высказывания друга, часть кофе вылилась из чашки вниз, «разукрасив» зеленую листву коричневым цветом. Чертыхнувшись, он вызвал часовую стрелу, и спустя некоторое время все было возвращено в прежний вид.       Миракл тем временем продолжил, насмешливо следя за действиями собеседника. — Я заметил, как ты сегодня ждал ее появления. Думал, может быть, просто не желаешь ни с кем общаться… Но потом заметил вас, танцующих в паре, и догадка подтвердилась. Конечно, не я один был удивлен и не один заметил. И, признаюсь, Лиссу я специально задержал минут на пять-десять, хотел испытать твое терпение, — добавил он с хитрой улыбкой на лице и едва увернулся от подзатыльника Нортона-старшего. — А, ну и отомстить за свой вчерашний проигрыш в карты. Несправедливый, между прочим!       Тот недовольно глядел на зодчего. — Однако, ты мразь, Миракл… — Тише, горе влюбленное, — хохотнул часовой архитектор, наэферив себе сигару. — Ты лучше скажи, что делать собираешься. — Ага, так я тебе все и выложил, — Нортон закашлялся, отмахиваясь от сигаретного дыма. — Миракл, я бы попросил… — Терпи, зану-уда… Я тебе помочь пытаюсь, а так мне лучше думается, ты же знаешь, — он пожал плечами. — Ты можешь попытаться подлизаться к ней сегодня вечером, во время застолья. Она явно устала, и особо не будет задумываться, заморачиваться…       Блондин недоуменно покосился на Миракла, откровенно не понимая, что он несет. — Ты сам-то в это веришь? — С трудом, — зодчий расхохотался.