***
— Я не должна этого делать. Почему именно я? — раздражённо вопрошает девушка. — Потому что ты — старшая, — грозно рявкает Вард. — Если мы и вправду собираемся пойти на это, предложить старшую — меньшее, что мы можем сделать. — Великолепно, — выплёвывает Уилла, выхватывая бокал с виски из рук отца, в один заход осушая его. — Надеюсь, ты не ждёшь, что я буду сиять от счастья. Оба даже не подозревают, что всё это время младшая Эрп стоит за дверью, исподтишка наблюдая за происходящим на кухне. В последнее время Вард часто ссорился с Уиллой на эту тему. И хотя старшая из сестёр всегда была ближе к отцу и его делам, на сей раз им едва удавалось держать эмоции в узде и не закатывать очередной балаган. Вейверли знала одно: вскоре произойдёт нечто серьёзное. Вард забирает бокал из рук дочери и с шумом ставит его на столешницу. — Тебе и не нужно сиять, — рычит он. — Тебе нужно вести себя подобающе и подчиняться мне. Ни больше ни меньше. Семейную перепалку прерывает резкий и чёткий стук в дверь. Вард тут же созывает своих дочерей и приказывает всем занять свои места. Уилла прислоняется к стене и скрещивает руки на груди, натягивая безучастное выражение лица, Вайнона усаживается на стул, пытаясь выглядеть дружелюбно, а Вейверли так и остаётся за дверью, испуганно смотря в дверной проём. Вард спешно направляется к входной двери и, пригладив сальные кудряшки на голове, открывает её, приветствуя нового гостя: — Полковник Хот, — ядовито-сладким голосом протягивает мужчина, отступая в сторону. — Пожалуйста, проходите. Услышав тяжёлые шаги, Вейверли чуть приоткрывает дверь, стараясь разглядеть загадочную незнакомку в фойе. Она выглядит изящно: огненно-рыжие волосы длиною до подбородка, маленький, но заметный шрам на щеке около родинки и глубокие карие глаза. Армейские ботинки, брюки прямого кроя, широкий пояс, куртка, расстёгнутая на две верхние пуговицы, и величественный меч в ножнах — её строгая чёрная форма с позолоченными вставками лишь дополняла образ опытного вояки. Глаза младшей Эрп поневоле останавливаются на погонах* и шевронах** рыжеволосой, указывающих на её подразделение. У Вейверли перехватывает дыхание, когда она понимает, кем же на самом деле является эта женщина. «Чёрный жетон». Самая уважаемая и трудолюбивая организация во всей Европе. Если верить слухам, в ряды подразделения попадает далеко не каждый солдат, а только обладающий многолетним стажем работы или, например, почётными заслугами. Но рыжеволосой на вид и тридцати толком не было. А ведь она такая молодая… Как же ей удалось так быстро продвинуться по званию и стать полковником? Эта деталь не на шутку заинтересовала Вейверли — впрочем, как и сама женщина, которая определённо стоила гораздо больше скромной усадьбы её отца и всей семьи Эрп вместе взятой. Между тем, солдат проходит за Вардом в гостиную. — Это Уилла, моя старшенькая, — объясняет он, жестикулируя руками между девушками. — Уилла, это полковник Хот. — Здравствуйте, — холодно приветствует старшая из сестёр, звуча не очень-то восторженно. Хот склоняет голову набок, изучая её. Даже с расстояния Вейверли может заметить, что Уилла взирает на неё враждебно — почти озлобленно. Варду будет не так-то просто обдурить эту женщину, ведь Уилла даже не скрывает своего халатного отношения ко всей ситуации. И, судя по изменившемуся выражению лица солдата, шатенка оказалась абсолютно права. Полковник открывает рот, чтобы огласить свой вердикт, и младшая Эрп уже знает, что её ответ будет отрицательным. Вард чувствует незаинтересованность гостьи и решает хоть как-то разрядить обстановку. Когда дело касается подобной работы, мужчина всегда вспоминает о существовании Вейверли. Он зовёт её, приказывая подать каждому из присутствующих по стакану воды. «И поживее давай!», сурово добавляет отец. Девушка быстро ставит четыре кружки на поднос, берёт графин и торопливым шагом направляется в гостиную. Как только Вейверли покидает кухню, она тут же ощущает жёсткий, пронзительный взгляд полковника, по резкости напоминающий ремень Варда, которым мужчина порой избивал своих дочерей. Возможно, Уилла не замечала этого, но именно её сёстрам всегда доставалось больше. Наверное, это здорово — иметь особые привилегии, будучи наследницей, размышляет младшая Эрп. Вейверли трясёт головой, отгоняя ненужные мысли, и наполняет стаканы водой. Она опускает взгляд и уже направляется обратно, но её отход срывает неожиданный вопрос солдата: — Как насчёт этой? Мужчина прочищает горло, щелчком пальцев заставляя Вейверли застыть на месте. — В-вы про неё? — запинаясь, уточняет он. — Это всего лишь моя младшая. Бесполезная трата времени. Поверьте, вам она не пригодится. Маленькая серая мышка, что вечно мешается под ногами и ровным счётом ни на что не способна. Вейверли вздрагивает, но вовсе не от слов отца, напрочь пропитанных презрением и равнодушием, нет. В конце концов, она привыкла к такому отношению за долгие годы, прожитые в страхе и постоянных унижениях Варда. Она вздрагивает, поскольку замечает внезапную перемену в настроении Вайноны, сидящей в самом углу комнаты. Сестра крепко сжимает ручки стула. Костяшки её рук стремительно белеют, спина напряжена, а лицо больше не излучает поддельное дружелюбие. Ей явно не понравился тот факт, что какая-то богатенькая чужачка обратила внимание на её малышку. Шатенка тяжело сглатывает, когда полковник жестом подзывает её к себе, взирая этим непорочным, практически нечитаемым взглядом. Она послушно ставит все предметы из рук на стол и повинуется приказу. Девушка стоит неподвижно, избегая прямого взгляда рыжеволосой. Всё тело будто сковывает странное напряжение, а мышцы отказываются слушаться. Солдат медленно ходит вокруг неё, напоминая хищника, внимательно изучающего свою жертву. Хот ведёт пальцами по спине Вейверли от одного плеча к другому, и младшая Эрп прилагает немало усилий, чтобы не выдать одолевающую коленки дрожь. Вайнона продолжает прожигать солдата наполовину убийственным, наполовину испуганным взором, уже не скрывая пылающий гнев в своих зелёно-голубых глазах. На секунду Вейверли представляет, как её сестра подскакивает со стула и швыряет его прямо в полковника. Несомненно, на такой безумный поступок ей бы точно хватило духу, но сейчас нельзя было действовать сгоряча. Однако когда Хот останавливается перед Вейверли, вторая поднимает взгляд и видит в глазах напротив, пожалуй, самый непредсказуемый набор эмоций: мягкость и доброту. Это спокойствие на лице рыжеволосой почти позволяет младшей Эрп расслабиться или, по крайней мере, позволяет не беспокоиться о том, что солдат навредит ей. Лицо солдата вновь ожесточается, а глаза становятся холодными, когда она смотрит на Варда. — Я выбираю её. — Эмм… Её? Вы уверены в этом, полковник? — скептически переспрашивает он. — Я же предупредил, она не… — Если нас обвенчают быстро, я удвою твой гонорар, — ровным тоном проговаривает Хот, не желая выслушивать лишние нотации. Вард тотчас срывается с места и подпрыгивает к ней, бесцеремонно толкая младшую дочь куда-то в сторону. Он широко улыбается, кивает и энергично пожимает руку рыжеволосой. — Так тому и быть! Можете забирать её когда душе угодно, полковник!***
Сделка свершилась. Вейверли выперли из её родного дома настолько быстро, что всё, что она успела — взять несколько своих вещей и крепко обнять Вайнону на прощание. Полковник Хот сдержала своё слово и удвоила сумму за младшую из Эрпов. Вард получил свои деньги после небольшой церемонии бракосочетания и из здания суда направился прямиком в ближайший бар, оставляя Вейверли с незнакомкой, которая теперь официально являлась её женой. Шатенка чуть не роняет свою сумку от изумления, когда перешагивает порог дома полковника. Поскольку апартаментами заведовала солдат, которая часто пропадала на службе, это место выглядело простым, без каких-либо особых изысков или украшений. Но владения полковника были как минимум в два раза больше тех, в которых она выросла. Каждую ночь ей приходилось ночевать на холодном полу и до безобразия твёрдых подушках. Конечно, иногда Вайноне удавалось незаметно протащить сестру на свою койку, но подобные ночи всегда заканчивались одним и тем же: наказанием от отца. Этот просторный дом казался девушке настоящей крепостью. — Ваш дом просто прекрасен, полковник, — искренне шепчет она, всё ещё отходя от шока. — Знаешь, можешь звать меня Николь, — предлагает солдат, закрывая за ними дверь. — Я не выделила никакого места для твоих вещей, так что клади их куда пожелаешь. — Оу, я… эм… им и в сумке неплохо. Николь бросает на неё вопросительный взгляд. — Пока что, — быстро добавляет Вейверли. — Твоё дело, — Николь смотрит в окно на садящееся солнце. — Кстати о делах. Прошу прощения, но мне завтра утром на работу. Вейверли как по команде бросает в дрожь, а сердце ускоряет свой ритм. Девушка до сих пор не пришла в себя после устрашающего круговорота событий и внезапной женитьбы. И, что было ещё хуже, теперь она должна спать в одной постели с совершенно незнакомым человеком. Пока шатенка нервно сглатывает, пытается перестать трястись и прокручивать в голове сценарии возможных событий, Николь проходит мимо неё в спальню и возвращается оттуда с подушкой и одеялом в руках. — Ты можешь занять кровать, — сообщает полковник. — Так будет честно. У тебя выдался достаточно трудный денёк. Вейверли поднимает взгляд на Николь; её страх вмиг сменяется недоумением. — Что? Николь кладёт подушку на диван и указывает в сторону спальни: — Кровать? Спать в ней? Уже ночь. Ты, должно быть, устала. Лично я без сил, — она кивает на диван. — Я буду спать здесь. Девушка окончательно сбита с толку, но она не знала, стоило ли расспрашивать об этом солдата. Не то чтобы ей хотелось продолжать этот разговор. Всё ещё дрожа и заплетаясь ногами, Вейверли направляется в спальню, оставляя свою новую жену мирно спать на диване…