Теория обмана

Она всегда была отъявленым ненавистником общества. Ненавидела всех — людей, котят, щенят, в особенности Щенячий патруль. Сколько раз он срывал её грандиозные планы по владению Гавкинбурга, одного небольшого города! Свити всегда хотела править миром, но знала, что ей не удасться покорить весь земной шар, поэтому так хотела чтобы хоть один небольшой город подчинялся ей, был в её власти! Но все её изощрённые попытки пересекал Щенячий патруль. Вновь, вновь они — герои, спасшие честь замка и короля, а она — преступница, злодейка, которая заслуживает наказания. Закрылась золотая перегодка, оставив Свити одну… нет, Басби был рядом. Будка, окрашеная в белые и розовые цвета с золотой коронкой, подстилка розового цвета, набитая очень мягким перьем, миска, тоже розовая, но с нарисоваными на ней золотыми косточками, — вот и всё, что дали 'заключённой'. Неожиданно Свити резко подскочила, вспомнив, что с помощью клещей сможет открыть замóк и убежать из столь обидчивого для неё заточения. Она подошла к замычке и внезапно услышала шум. Быстро, в один прыжок, преодолела растояние меж ней и подстилкой, лягла на неё и начала умываться. Шум постепенно приближался; Свити оглянулась. Это был Басби, что покорно следовал за своей хозяйкой, не смея отставать от неё. Собачка вздохнула и, прижав к себе свою любимую игрушку и верного помощника, обняла. Свити подошла к замкý, осмотрела его и лишь потом тявкнула: — Клещи! — со стороны рюкзака не последовало никаких действий, поэтому она повторила, — клещи! Вспомнив, что перед её 'заточением' Принцесса заставила собачку снять с себя спецкостюм и рюкзак, она заметно расстроилась. В голове копошилось множество вопросов. Когда её выпустят? Как Щенячий патруль смог найти галстук-жетон Гончика? Неужели все её уловки столь детские?.. С зáмка послышался весёлый смех; Свити грустно улыбнулась. Её выпустят лишь завтра утром, а пока ей придёться ночевать на улице. Пускай фонари и освещают улицу, но этого не достаточно, ведь Свити всегда боялась темноты, скрывая этот страх за маской бездушия и надмеренности. Ночь наступала, быстро поглащая остатки света. Свити, всё сильнее прижимая к себе Басби, зажималась в угол будки, пытаясь скрыться от тьмы. Хохот приближался, и вскоре в дверях показались щенки во главе с Райдером. Они попрощались с Принцессой и графом, сели в Патрулевоз и уехали. Свити взглянула в их сторону. Пятеро щенков щенков зашли в патрулевоз, а шестой, Рокки, сказал что-то Райдеру и посмотрел на Свити. Их глаза встретились; радужка глаз дворняги была карая, но свет, исходящий от фонаря, искажал её цвет — из кофейного окраса глаза приобрели тёмно-оранжевый оттенок. А вот во взоре королевского щенка играла настороженность, переливаясь с с особым выражением — привязонностью. Свити быстро зажмурила глаза, ещё не до конца понимая то, что происходит, а после отвернулась. Раньше она бы натянула маску высокомеренности, но сейчас её самоуверенная улыбка искажалась, превращаясь в грустную улыбку. Рокки, немного замешкавшийся, опомнился и в момент скрылся за дверьми патрулевоза. Внезапно гром разразил тучи, опускаясь на землю и разрывая ночную тишину. Свити негромко вскрикнула, зажавшись в самый угол будки. Её дыхание стало быстрым и прерывистым, а глаза выражали страх, чередующийся с паникой. Крупными каплями начал падать дождь. Погода ухудшалась; тучи полностью затянули небо, закрыв при этом звёзды и луну. Озаряя небо неистовой вспышкой, ударила молния, попав недалеко от замка. Внезапно все фонари погасли, оставив за собой кромешную тьму. — Почему сегодня? — тихий шёпот, что исходил от Свити, расстаял в звуках бушующейся негоды. Зубы Свити начали отбивать барабанную дробь, вызваную уже не только страхом, но и холодом; она инстинктивно прижала ушки к голове, пытаясь таким образом отгородить себя от мрака. Нервно взглотнув, Свити взглянула на небо. Пускай пребывание в будке не давало ей полного обзора, но увиденого ей хватило. Неожиданно перед её глазами промелькгула молния, и Свити зажмурилась; веки щенка дрожали. Сейчас она не была похожа на ту Свити — гордую, самоуверенную и жестокую; сейчас она была обычным щенком, чей страх переливался в панику, а все движения выражали бесспокойствие.