Фотография на память

– А ты красив. Тебе говорили? – рыжий парень оценивающе смотрит на блондина. – И не раз. – Клауд вежливо улыбается, но смотрящий на это Зак мысленно качает головой. Тифа называла это состояние «свернувшийся в клубок ежик». Иногда действительно складывалось впечатление, что блондин ощеривается иголками отчужденности и спокойного фатализма на окружающих. Или просто за несколько секунд возводит стену из спокойного, немного индифферентного взгляда и тишины. И за эту черту мало кто переступает. Странный рыжий перешагнул и не заметил, кажется, вовсе. – И? Какие выводы? – А какие должны быть? – блондин удивленно вздергивает бровь. – За комплименты принято благодарить, я не слышал, чтобы нужно было что-нибудь еще… – Хм… – рыжий недовольно хмурится. – А сняться не хочешь? Ты разве не для этого сюда пришел? – Я? Нет. Я сопровождаю друга. – Блондин чуть оттаивает. – Вот его сейчас на пробных снимках отснимут, и мы отойдем, до выяснения результатов. – Мальчик, да у тебя каменные нервы. – Нет, просто я уверен в Заке. – Не приставайте к моему другу! – Фейр, врывается в диалог, темноволосым вихрем подхватывая Клауда под руку. – Пойдем, с тобой фотограф хочет пообщаться! – Почему? – блондин тащится, как на буксире, за своим другом, даже немного тормозя. – Потому что я ему сказал, что это ты меня фотографировал. – Зачем? – страдальческий выдох, и голубые глаза прикрываются в легком негодовании. – Потому что каждый должен иметь плату за свои труды. А ты даже от похвалы отказываешься. Это не дело! Пошли! Блондин только устало вздыхает и покорно идет следом, провожаемый внимательным взглядом. – Рено? – единственный вопрос. – Тут такой интересный экземпляр отыскался. – Шеф будет не в восторге. – Ну и пусть. Идем Руд. Надо еще Сефирота порадовать предстоящим ему. Шеф что, и правда считает, что мы самоубийцы? – Мы люди подневольные. – Ты сегодня на удивление многословен. – В ответ высокий коренастый мужчина в затемненных очках только хмыкает и направляется к креслу модели номер один. – Эй, Руд постой! – И что вас сюда привело? – серебренноволосый не оборачивается, но холода в его голосе прибавляется раз этак в десять. – У тебя глаза на затылке? – Нет, слух хороший. Зачем пришли? – в голос врывается зимняя метель. – Эм… Шеф просил тебе предать. – Плотный конверт перекочевывает из рук в руки. Рыжий делает несколько быстрых шагов назад и в сторону. Шорох разрываемой бумаги, неестественно ровное дыхание, и очень медленный, длинный выдох сквозь зубы. Серебренноволосый явно старательно сдерживает себя. – Какого хр… – но мужчина быстро справляется с собой. – Почему? – Руфус приедет – сам спросишь. – Было бы очень неплохо. – Почти шипит Сефирот, прежде чем рывком подняться на ноги и пойти на площадку, под свет софитов и мощных направленных ламп, создающих в павильоне иллюзию солнечного дня. Клауд устало трет лицо- близится вечер, а они тут тусуются с утра. Непривычный к таким долгим нагрузкам, не столько физическим, сколько моральным, организм требует отдыха. И, желательно, длительного. С выключенным телефоном, интернетом и компом. И блондин никак не может понять, как же это все выдерживает Сефирот. Как выяснилось получасом позже – с трудом. Вокруг модели номер один едва ли не кружатся шаровые молнии. Напряжение потрескивает статическими зарядами в окружающем его воздухе. И добродушностью снимки не отличаются. Даже в обычном костюме он сейчас напоминает замершего, готового к броску зверя. – Нет, Сефирот, так не пойдет. – Фотограф качает головой. – Ты совершенно не передаешь необходимый настрой. – Ну, извини. – Ироничная полуулыбка. – Что могу. – Тогда освободи площадку. – С тяжелым вздохом. – Пусть молодежь попрактикуется. И открой мне секрет, кто тебя довел-то до такого? От тебя же разве что искры не летят. – Того, кто это сделал, здесь нет. – Это очень хорошо, а то кому-нибудь явно бы не поздоровилось. А теперь иди давай. Очередная модель прошла на освещенный лампами прямоугольник, а Сефирот вернулся в свое кресло и, прикрыв глаза, задумался о чем-то. Именно поэтому, наверно, он не заметил, как старший фотограф подозвал к себе одного из своих ассистентов и активно что-то ему зашептал. Через какое-то время зазвонил мобильный. Серебренноволосый удивленно выудил его из кармана брюк и еще удивленней уставился на номер. Спустя пару секунд он уже прижимал трубку к уху. – Да? – Ты сейчас где? – На съемочной площадке в павильоне F. – Тогда поверни голову направо. – Сефирот послушно поворачивается в указанном направлении. – Ты издеваешься? – Нет. – Тогда почему все еще торчишь у входа, если ты не моя личная галлюцинация? – Потому что я видел тут кое-кого, перед кем мне бы не хотелось светиться. – Тебе? Ты точно моя личная галлюцинация. – Уголки губ серебреноволосого немного приподнимаются, обозначая улыбку и он немного расслабляется весь. – Кого это ты тут боишься? – Не боюсь я. – Тогда зачем пришел? – Да посмотреть хотел. – Твой ученик. – Догадливо фыркает Сефирот. – Слышал я, что за тобой постоянно носился какой-то мальчишка, но ты так особо его и не протягивал в этот бизнес. О нем мало кто знал. – Сам пробился. И теперь мне, конечно, хочется глянуть на его дебют. – Так хватит прикидываться прохожим, тащись сюда, Анджил. – Сам попросил. – В голосе отчетливо слышна улыбка. – За последствия я ответственности не несу. – Шантажист. У Генезиса нахватался? – выдыхает он в трубку, не отводя взгляда от коренастой фигуры в длинном плаще, которая наконец-то отлипла от стены у входа в павильон и движется к нему. – Нет, как-то само пришло. – Мужчина останавливается напротив него. Несколько секунд зеленые глаза изучают старого друга. Ведь они не виделись уже пару лет. – Сефирот? – Я рад тебя видеть. – Модель номер один в единый шаг преодолевает разделяющее их расстояние и обнимает пришедшего. – Анджил. – Я тоже. – Широкая ладонь аккуратно касается плеча друга. Для этих двоих на несколько секунд перестало существовать окружающее пространство. Может, это и к лучшему. Блондин еле заметно улыбнулся, самыми краешками губ, чтобы друг не отвлекался от поставленной перед ним цели. Несмотря на всю свою жажду и рвение по отношению к мечте, Зак иногда мог быть просто невозможным разгильдяем. – Клауд! – черноволосый повис на своем друге, широко улыбаясь. – Представляешь, мне сказали, что я могу подойти для их следующего проекта! Класс, правда? – Ага. – Блондин не сразу успевает переключиться, все еще следя взглядом за двумя замершими фигурами. – Куда это ты так смотришь? На своего кумира? – Фейр поднимает взгляд и застывает. – Учитель?! Теперь наступает очередь Хьюли застыть, а потом он переводит взгляд на черноволосого парня. – Здравствуй, Зак. – Да уж. – Зло. – Давно не виделись. – Фейр фыркает и демонстративно отворачивается. – Зак! – Клауд чувствительно пихает друга локтем в бок. – Здравствуйте. – Сама вежливость с холодными льдистыми глазами. – Крепись. – Сефирот сочувственно похлопывает друга по плечу. – Могу только пожелать удачи. – В чем? – Кстати, ты будешь фотографироваться или все же пойдешь по своей второй профессии? – серебренноволосый нагло игнорирует последний вопрос. – Ты у нас, кажется, в фотографы переквалифицировался. – Мне все равно. Могу вспомнить, чем занимался раньше. – О, Хьюли! – старший фотограф наконец-то добирается до них сквозь столпившийся народ. – Не ждал, но рад встрече. – Я тоже. – Мягкая и спокойная улыбка. – Пришел посмотреть или разбавишь всеобщую атмосферу? – Только если с Сефиротом. – Нет, спасибо, я лучше отдохну. – Серебренноволосый демонстративно направляется к своему стулу. – А если я попрошу? – Анджил идет по пятам на пару с фотографом. Толпа тоже делает несколько шагов вперед, так что Заку с Клаудом волей-неволей тоже приходится следовать за моделью номер один. – Вот скажи мне, с кем ты здесь хочешь сфотографироваться? За исключением Фейра. – А если я найду такого человека? – Удиви меня. – Ехидно фыркает Сефирот и отворачивается к подошедшему менеджеру. А черноволосые мужчины обмениваются немного заговорщицкими взглядами. Страйф аккуратно пятится назад. Блондин прекрасно знает этот взгляд и наползающую на губы его милого друга улыбку. Пакость замыслил, не иначе. И как-то он не может припомнить ни разу, чтобы затеянное Заком дело имело быстрый успех и легкость. Скорее уж, задуманное мероприятие всегда аукалось огромной головной болью и просто колоссальной затратой физических и моральных сил. Не сказать, чтобы в результате все выходило плохо. Даже наоборот, но участвовать заранее не хотелось. А глядя на лицо второго черноволосого мужчины, и вовсе хотелось куда-нибудь спрятаться. Слишком уж похожи были улыбки и чертенята в темных глазах, уже знакомые Клауду не понаслышке. – Клауд… – Фейр наконец-то нагоняет своего друга. – Нет. – Что нет? – Зак удивленно поднимает брови. – Все и сразу нет! – Ну, пожалуйста. Ну, очень-очень надо! Ну, Клауд! – Зак канючит, как маленький, нагнувшись к более низкому блондину, преданно, как большой пес, заглядывая в глаза. Еще немного и встанет на колени. – Нет. На все, что ты там придумал и задумал. Я в этом участвовать не буду. И вообще, я сюда приехал исключительно по доброте душевной, тебя поддержать. А ты опять норовишь меня куда-нибудь втравить? – Клауд смотрит на него строго, своими невозможными глазами цвета неба. – Зак, давай не будем испытывать судьбу. Ты ведь так стремился сюда. А зная твою фантазию, нас могут отсюда послать пинком под зад… – Нет, честно-честно все будет нормально! – Не верю. – Ну, пожалуйста! Даже учитель согласился! – Ты и его сюда втянул? – Скажем так. – Хьюли двигается плавно и почти бесшумно. Неожиданный навык для модели. – Я весьма охотно согласился. – Зачем? – почти страдальческий выдох. – Вас не было рядом с Заком в последнее время, вы просто не представляете себе, что он может учудить! – Думаю, я представляю. К тому же, мне его затея понравилась. Смелая, конечно, но не лишенная определенной прелести. – Как-то я не думал, что Вы тоже авантюрист. – Блондин начинает сдаваться, и оба мужчины это прекрасно чувствуют. – Временами находит. – Анджил улыбается. – Ну так как, ты нам поможешь расшевелить наше ледяное величество? А то так, гляди, и вовсе съемки накроются, а это знаешь какие убытки? И угадай, с кого в первую очередь будут спрашивать? – Клауд мгновенно хмурится. – Какая от меня нужна помощь? – Вот это другое дело! – Фейр довольно смеется и обнимает друга за плечи. – Узнаю нашего Клауда! Зеленые глаза почти с другого конца зала недовольно наблюдают за разговором, их хозяин немного зол, немного расстроен, и немного рад. Гремучая смесь для съемки, но с этим уже ничего не поделаешь. – Ну так что, согласен? – глаза Зака задорно блестят. – Ничего не выйдет, но воля ваша. – Блондин окончательно капитулирует и уходит вслед за черноволосым. Ни разу не обернувшись на Сефирота. А ведь зеленоглазый почти привык за сегодня ловить на себе такой странный, но приятный взгляд голубых глаз. – Что ж ты такой тонкий-то? – тихо сетует костюмер. – Нормальный он. – Парирует за друга Зак, довольно скалясь. – Главное, сильный. – Вас, молодой человек, никто не спрашивал. Очень трудно подобрать что-то ему по размеру. И пожалуйста, отойдите, вы мне мешаете. – Анджил еще до этой гневно-сдержанной речи ретировался. – Сефирот. – Анджил возникает как всегда из-за спины, и поправляет кожаные ремешки на рубашке, только надетой для новой серии фотографий. – Что? – зеленоглазый ворчит, смотря куда-то в сторону. – Я придумал, как тебя удивить. – Ты меня пугаешь. – Сефирот внимательно вглядывается в лицо друга. – Что ты уже задумал? – Ничего. Вот ничегошеньки. – Кристально честными глазами смотрит тот на серебреноволосого. – Ладно. Что мне надо делать? – Переодеться вот в это. – На скамью рядом ложатся кожаные брюки и светлая рубашка с длинными расклешенными рукавами. – Я буду смотреться в этом дико. – Морщится модель. – Что ты предлагаешь? – Поменять рубашку на водолазку и сверху плащ. – Ты будешь хищным. – Улыбка. – В самый раз. Мы ждем на площадке. Сефирот выходит под лампы весь в своих мыслях, поправляя на ходу одежду. И не сразу реагирует на реальность. Из задумчивости его выдергивает тишина. Неожиданная для площадки, глубокая и мгновенная. Казалось, все затаили дыхание, ожидая. Пришлось оглядеться. Напротив, чуть опустив голову и стоя в пол-оборота к серебреноволосому, был кто-то. И Сефирот мог долго клясться, что этого кого-то он раньше никогда не видел. Белые сапожки, брюки и туника без рукавов, с множеством белых же кожаных ремешков. Почти принц. Но перчатки без пальцев, тонкой белой кожи, и длинный клапт ткани, вывертом мысли дизайнера, крепящийся на плече и на талии, придавали какое-то опасное очарование. Разбивая идеалистически белую картинку паиньки аккуратными серыми и стальными полутонами. Дополняли общую гамму блондинистые волосы и невозможно голубые глаза. Которые как раз были вполне себе узнаваемы. – Анджил?! – Ну что удивили? – Хьюли стоит за полоской света. Выражение его лица не разобрать, но вполне понятно, что он довольно улыбается, как, впрочем, и его ученик. – Просто поразили. – Тихо, вместе с выдохом произносит Сефирот, делая шаг вперед. – Как зовут это чудо? – уголки губ сами собой ползут вверх, когда он разглядывает взъерошенную прическу мальчишки. – Клауд Страйф! – прямой взгляд голубых глаз. Уверенный, немного встревоженный и немного злой. Но как-то безмятежно-спокойный. Будто говорящий: «свой выбор я сделал». – Хорошее имя. Красивое. Тебе подходит. – Сефирот в задумчивости протягивает руку вперед, коснуться щеки, припорошенной светлой пудрой. – Замрите! – тело привычно фиксирует свое положение, подчиняясь словам фотографа. Но разглядывать нового партнера по площадке это совершенно не мешает. И он видит легкую дрожь от непривычки. Кажется, что слышит, как часто начинает биться сердце, и не может оторвать взгляд от почти бездонных глаз. Как, впрочем, и их хозяин не может не смотреть в зеленые, почти звериные глаза. И невозможно не замечать, как блондин медленно, но верно начинает краснеть. Рука, наконец, достигает чужой щеки и нежно касается кожи. Сефирот мысленно пинает себя за то, что на нем глухие кожаные перчатки. Намного больше ему бы хотелось ощутить чужую кожу своей. По крайней мере, он уверен, что это было бы намного приятней, чем так. Хотя и просто пробивающееся сквозь перчатку тепло тоже приятной лаской оседает на коже. Рваный выдох, смущенно опущенный взгляд, неверный шаг, сделанный назад- и снова команда. – Замрите! – вспышки камер, которые проходят фоном, совершенно не цепляя сознание. Сефирот привык, а вот его напарник явно нервничает. Желание отвернуться, спрятаться, неприкрыто сквозит в позе и фигуре. – Расслабься. – Сефирот не сдвигается ни на миллиметр, просто говорит. Мягко, успокаивающе. И получает благодарный взгляд в ответ, а еще слышит глубокий вдох. Чувствует, видит, как расслабляются плечи. Менее напряженный, более плавный изгиб спины. Рука в белоснежной перчатке взмывает вверх, ложась поверх кисти, затянутой черным. Две противоположности танцуют невидимый другим изысканный танец перед камерами. Сами с собой, у всех на виду. Сефирот не выдерживает, отчаявшись просто так поймать потупленный взгляд. Тонкие пальцы уверенно приподнимают чужое лицо за подбородок. И зеленые глаза наконец-то изучают светлую кожу под ярким светом ламп. Светлые щеточки ресниц, скрывающие потемневшие сапфиры глаз от слишком яркого света и пристального взгляда, кошачьего изумруда. Смешные прядки, что так и норовят упасть на лоб и хорошо обрамляют юношеское лицо. Серебреноволосому мужчине определенно очень нравится то, что он видит. И парень в его руках это тоже уже осознает, потому что краска смущения все явственней видна на щеках. – Я… – чужой голос садится, он так неуверен и робок. Еще один шаг назад, призванный разорвать дистанцию и подарить толику спокойствия блондину. Только вот кто позволит отойти настолько далеко? Уверенная сильная рука тянет на себя, обнимает за талию, прижимает ближе. Почти вплотную. Анджил качает головой, видя то, что не видят другие. Слишком хорошо он знает своего друга. Ведь Сефирот на самом деле еще тот собственник, и вот это движение, полуобъятие и весь предыдущий безмолвный флирт призваны только для одной цели. Присвоить себе. Если бы не лампы и камеры, то парень был бы уже крепко прижат к чужой груди без возможности вырваться. Хотя, скорей всего, это все равно произойдет, просто чуть позже. Хьюли видит и ощущает нависшее над площадкой напряженное ожидание. Последние кадры для этих нарядов. Резкий рывок, черный плащ взмывает кожистыми крыльями за спиной серебреноволосого зверя. А юноша в белых одеждах доверчиво прижимается спиной к его груди, так беспечно подставляя беззащитную шею, запрокидывая почти невинное лицо вверх. Накрывает чужие руки на талии своими и замирает, спокойно и доверчиво. Чуть склоняет голову на бок. Черные складки ткани укрывают блондина с боков, и правда как будто присваивая его для своего хозяина. А Сефирот склоняется к чужой шее, как заправский вампир. Голубые глаза прикрываются, а румянец совсем уж нагло обосновался на щеках блондина. – Снято! – фотограф деловито начинает заниматься аппаратурой. Зак рядом со своим учителем сбито дышит и встряхивает головой. – Что, зацепило? – тихо интересуется Хьюли у своего ученика. Черноволосый только отчаянно кивает. – А представь, каково сейчас Клауду… – Кайф, наверное, ловит неземной. – Тихо хмыкает Фейр в ответ. – Ведь ему очень нравится Сефирот. – Даже так? Это приятно слышать. – На мгновение в глазах бывшей модели мелькают чертенята, но быстро прячутся за спокойной невозмутимостью, чтобы не спугнуть никого. Сефирот спускается с площадки, ведя с собой за руку Клауда, который явно пребывает в легкой прострации. – А ты не сильно с мальчиком? – Анджил махает ладонью перед лицом блондина и тот встряхивается, смотрит на Зака, вдруг краснея. – Мне… Я… отойду! – и уносится в сторону туалета. – Зак, сходи на всякий случай. – Черноволосый спокойно кивает и уходит следом. – Я с мальчиком? – шипит зеленоглазый и тяжело усаживается на стул. – А он со мной?! – О, как все запущенно. – Хьюли садится рядом. – Что, не будь камер, все зашло бы дальше? – Нет, спасибо, на интимную фотосессию я не подписывался. – В ответ мужчина только выразительно молчит. – Ну что? – На моей памяти ты чуть ли не впервые вообще допустил мысль о ее возможности. – Иди ты знаешь куда! – Куда? – ехидно приподнятая бровь. – На площадку, на съемку! – Уже ушел. – Анджил одним гибким движением оказывается на ногах. – Жду тебя там же. – Иди уже. – Сефирот крутит в руках мобильник и, дождавшись пока друг отойдет на почтительное расстояние, набирает номер. Дождавшись ответа, выдыхает в трубку: – Найдите мне все о Клауде Страйфе. – А через минуту он уже стоит под теми же злополучными лампами, что и раньше, только поменявшими мощность освещения. А рядом, протяни только руку, стоит старый друг. Два зверя скалятся, приветствуя друг друга, и на площадке начинается следующий танец. Совершенно отличный от предыдущего- томительно нежного и завлекающего. Скорей всего, он сравним со стремительным сражением двух матерых зверей, которые красуются друг перед другом своей силой. Даже если местами это и выглядит как откровенное предложение, оно ни разу им не является. – Клауд? Эй, Клауд? – Зак стучится в дверцу кабинки. – Отстань! – хрипло доносится оттуда. – Эй, он ничего тебе не сделал? – Ты же все сам видел. – Ну, вы в конце там так обнимались… – Заткнись! – дверца резко открывается и в Зака почти физически вцепляется взгляд синих бездн, разъяренный и смущенный одновременно. – Я ведь… – Клауд плюет на все проходит вплотную к раковинам и умывается холодной водой. – Мой кумир был так близко, а я даже не смог с ним поговорить! – Так ты по этому поводу? – челюсть черноволосого немного отвисает. – А я уж думал, он руки распустил… – Только если совсем чуть-чуть и по делу. – Снова краснеет блондин и отворачивается к раковине, торопливо умываясь. – О, – Зак похлопывает его по плечу. – Ну, ты не волнуйся. У тебя теперь будут эксклюзивные фотографии с ним. Это раз. И два, я думаю, ты еще успеешь с ним наобщаться. – Фейр привлекает друга к себе, крепко обнимая нервно вздрагивающего парня. – А вообще, хватит рефлексировать. Пошли, там учитель должен был выманить твоего кумира на площадку! Ты вообще представляешь себе подобное? – Думаю, мы не должны пропускать такое зрелище. – Клауд улыбается неуверенно. – Идем? – Пошли! – Зак, крепко взяв блондина за руку, почти выбегает из комнаты, чтобы не пропустить ничего интересного. Глаза цвета темного вина задумчиво и с легким интересом провожают пару. – Все интереснее и интереснее. – Тихий шелестящий голос затихает в пустом коридоре.