* * *
— Ну что, набегался? Я же тебе говорила, береги колено! — возмущалась Каджол, обрабатывая в перерыве между съемками ногу Кхана чудодейственной мазью, оставленной тетушкой Тануджей. — Не так уж сильно и болит, — храбрился мужчина. — Не надо передо мной строить из себя романтика! Я и так знаю, какой ты! Пойми же, наконец, что тебе нужно беречь себя! Клянусь, если ты после съемок этого фильма не сделаешь операцию, я сама лично обзвоню всех режиссеров, с которыми ты собираешься работать и скажу им, что если они подпишут с тобой контракт, будут иметь дело со мной! — не унималась она, продолжая нежными круговыми движениями втирать мазь в опухшую ногу. — Да понял, я понял, больше так не буду! — попытался вставить хоть слово в этой гневной тираде Кхан, но Кадж снова прервала его: — Не будет он! Так бы и дала! Нет, ты только посмотри! Я маме все расскажу, получишь еще от нее пару подзатыльников! — скорчив устрашающую гримасу, добавила женщина. — Храбрая сердцем получит хромоножку, — рассмеялся Кхан, напоминая Каджол о том, что она в 2014 году как раз перед празднованием тысячи недель проката DDLJ умудрилась сломать ногу и на мероприятии была с костылем, а теперь хромает он. Улыбнувшись, Кадж оставила легкий поцелуй на губах Шаха, и показав на часы, выпорхнула из трейлера.* * *
— Мотор, камера, начали! — прокричал Рохит Шетти. Стоило только Кхану и Каджол встретиться глазами, актриса разразилась хохотом. — Что происходит? — взвыл режиссер после того как они испортили очередной дубль. — Это все он! — ткнув Кхана в ребро, заключила Кадж. — Что? А я тут причем? — удивился. — Меня не волнует кто из вас это начал. Даю вам десять минут, чтобы привести в порядок мысли и отыграть следующий дубль как надо, иначе вы будете сниматься тут до глубокой ночи, — сказал режиссер и направился в свой трейлер. Достигнув своей палатки, Кадж плеснула в стакан немного воды, желая охладиться, и обратилась к Кхану: — Не надо было на меня так смотреть. — А как я на тебя смотрел? — поинтересовался он. — Сам знаешь как! — произнесла она, тыкая мужчину пальцем в грудь. — Нет, ты скажи! — подначивал Шахрукх, наслаждаясь перебранкой с Кадж. Подойдя к Кхану совсем близко, она прошептала: — Ты действительно хочешь, чтобы я сказала? — и улыбнулась. — А может лучше показать, а? — и в подтверждение своих слов плавно перевела взгляд с его глаз на губы. — Ну, что теперь понятно? — спросила она шепотом. — Не делай так, — прохрипел он, сглотнув. — А что так, господин Кхан? — рассмеялась она, и всучив мужчине стакан с водой со словами: — Держи, тебе это пригодится больше, — посмеиваясь над ним, вышла из палатки. «Ну, погоди, мы еще отыграемся…» — подумал он про себя, и последовал за ней. Достигнув Кадж, он, заметив выбившуюся из прически прядку, потянулся к волосам, желая их поправить. Не ожидая этого, Кадж чуть было не упала, но мужчина успел вовремя отреагировать и, схватив ее за руку, прижал к себе. — Что, детка, ноги подкашиваются? — прошептал он, обдавая ее шею теплым дыханием. — Прекрати! Все смотрят! — взмолилась Каджол. — Я еще даже не начинал, — ответил он, не выпуская женщину из цепкой хватки. — Ладно, так уж и быть, разберусь с тобой вечером, — ухмыльнулся он и, одарив Кадж жарким взглядом, отошел от нее. — Рохит, мы готовы, — прокричал Кхан, заняв свое место. Варун Дхаван, сидящий неподалеку, никак не мог заставить себя отвести взгляд от ведущей пары. Он помнил съемки «Меня зовут Кхан» как вчера. Тогда он был помощником режиссера и с самых азов познавал все секреты кино. Каран Джохар тогда очень помог молодому актеру в поисках работы. Дхаван с самого начала обратил внимание на легендарную пару Шахрукха и Каджол. Тогда вся съемочная группа глаз не спускала с ведущих актеров, так захватила всех эта их пресловутая химия. Подмечая каждый раз, с каким трепетом и вниманием Шахрукх относится к Каджол, Варун только и успевал удивляться, насколько близки эти люди. Тогда, на съемках эпизода в парикмахерской, когда Каран требовал Кхана собраться, наконец, и выдать достойную игру. Варун был тем самым ассистентом, который назвал игру Шахрукха гениальной. Он не мог отвести глаз от Ризвана, но и сияющая рядом Каджол привлекала внимание парня. Соглашаясь на роль в фильме Рохита, Варун узнал, что ему предстоит вновь встретиться с легендарной парой. Но на этот раз их сотрудничество будет куда ближе. Это наделяло парня гордостью. Дхаван согласился, не раздумывая, так сильно было его желание поработать с Шахрукхом и Каджол бок о бок. Тогда Варун ещё не знал, что может в некотором роде даже увлечься старшей актрисой. Наблюдая за игрой Каджол, он всё больше замечал, что его волнует, что она думает про него самого, про его игру. И это его смятение не скрылось от глаз Крити, которая постоянно была рядом и нередко посмеивалась над парнем, стоило ей заметить, как он следит за Каджол. — Что ты там пытаешься высмотреть? — со смехом спросила она, щелкая у Варуна перед глазами: — Ты что, не видишь, она занята. И вообще, Шахрукх сейчас на тебе дыру прожжет. Реагируя на последние слова девушки, Варун обернулся в сторону Кхана, который в последний момент отвел взгляд. Но Дхаван успел поймать этот взгляд, от которого по спине прошелся холодок. Он никогда не думал, что Шахрукх может ТАК ревновать. В том, что это ревность Дхаван не сомневался ни секунды и, понимая, что это связано с Каджол, он глубоко задумался, в чем причина такой дикой ревности Кхана. Так он стал наблюдать за парой ведущих актеров с нового ракурса. Подмечая детали, которых он не замечал раньше, Варун едва сдерживался, чтобы выдать себя. Поражаясь, как он не видел этого раньше, парень только и успевал переваривать информацию, что свалилась на него, словно лавина. Вот Шахрукх подает Каджол стаканчик с кофе, чтобы она могла передохнуть и утолить жажду в перерыве между съемками. Их руки встретились, сжимая стаканчик, и задержались чуть больше обычного. Шахрукх всё это время, не отрываясь, смотрел в глаза Каджол, что-то шепча одними губами. А Каджол, принимая угощение, вдруг подняла глаза, стреляя ими так, что даже у Варуна сердце пропустило удар. Она смотрела этим своим взглядом на Кхана, и не думая разжимать руки. Варун быстро отвел взгляд, оставляя пару наедине. Видя их взаимодействие, он всё чаще думал, какого черта эти двое мучают друг друга. Они так идеально подходят друг другу, что представить их отдельно просто невозможно. Не говоря уже о детях. Дхаван отчетливо помнил тот момент, когда АбРам, будучи на площадке и наблюдая за папой, очень активно развлекался со всей съемочной группой. Каджол старательно следила за ребенком, не выпуская его из виду, будто это её родной сын, играющий на детской площадке. Варун тогда очень подружился с мальчиком, играя с ним в видео игры, чем и заслужил нагоняй от Каджол. — Не смей быть с ним таким хорошим, это я должна быть для него лучшей! — в сердцах сказала Каджол, вызывая недоуменный взгляд Варуна. Очень удивившись реакцией женщины, парень долго не мог понять причины её возмущения, и только спустя несколько дней, когда он увидел, как она возится с малышом на коленях, развлекая его песенкой, и к ним подходит Шахрукх, присаживаясь рядом, Варун понял, что видит перед глазами семью. Это понимание так взволновало юношу, ему не терпелось поделиться знанием с кем-то ещё.* * *
— Ну что, парни, определились? — спросила Каджол. — Я хочу шоколадное, — ответил Юг. — Я тоже хочу, — повторил за Югом АбРам. — Что ты хочешь, милый? — улыбнулась Кадж, обращаясь к сынишке Кхана. — Околадное, — ответил он, тыкая пальчиком в меню. — Хорошо, будет «околадное», — рассмеялась женщина. — А Вы, господин, Кхан? — Я тоже буду шоколадное. А ты, мамочка Кадж, какое мороженое желаешь? — спросил он. — Я выделюсь и буду фисташковое, — ответила она, с улыбкой взглянув на мальчишек, расположившихся напротив, и что-то обсуждающих друг с другом. Шахрукх нажал на кнопку, снова вызвав официанта. — А мы потом гулять пойдем? — поинтересовался Юг. — Конечно, пойдем, — уверенно произнес Кхан, по-хозяйски расположив свою руку на стуле Кадж, то и дело, поглаживая подушечками пальцев ее обнаженное плечо. Каджол наклонилась к нему и прошептала: — Кхан, лучше перестань, — на что мужчина лишь ухмыльнулся. «Ладно, дорогой, сам напросился», — подумала она про себя, и, опустив свою руку под стол, положила ее на бедро Кхана. Тот от неожиданности поперхнулся коктейлем. Каджол победно улыбнулась, но не остановилась, решив показать мужчине, что дразнить может и она, начиная плавными движениями водить по бедру мужчины, выводя его из равновесия с каждой секундой все больше и больше. — Что-то не так, милый? — ухмыльнулась она, сдерживая смех. Кхан, пытаясь прекратить эти пытки, перехватил руку женщины под столом и посмотрел ей прямо в глаза. Увидев приближающегося официанта, Каджол оставила мужчину в покое. — Нам три шоколадных и одно фисташковое мороженое, — сделала заказ Кадж. — Что-нибудь еще желаете? Может быть, посыпать орешками, можем украсить все фруктами, сиропом полить? — предложил официант. — Орехи и клубника — абсолютно исключено. У Шаха, АбРама и Юга на них аллергия, — ответила Каджол. — А сиропом можно полить, да? — обратилась к детям женщина, на что те согласно кивнули головами в такт друг другу. — А мне принесите, пожалуйста, воды, — попросил Кхан. — Ледяной, — рассмеялась Кадж. Закончив трапезничать, пара вместе с детьми вышла на улицу. — Давайте немного прогуляемся и будем возвращаться в отель, а то темнеется уже, — предложила Каджол, беря АбРама за ручку. Кхан тут же подхватил Юга на руки и начал кружить его, имитируя летящий самолет. — Мы туда, — показал Кхан в сторону киоска с сахарной ватой. Кадж кивнула ему и неторопливо пошла за ними, ведя за собой сынишку Кхана. Пройдя пару метров, женщина вдруг почувствовала, что АбРам остановился. — Детка, да ты же спишь на ходу! — произнесла она, взяв на руки потирающего глазки малыша. Подойдя к Шаху и Югу, покупающему сладости, женщина мягко коснулась ладонью спины Кхана, показывая ему взглядом, что АбРам уснул на ее плече. — Давай я его возьму, — предложил он, расплатившись за покупку. — Не нужно, лучше вызывай машину, — ответила она. К тому моменту, когда они подъехали к отелю, Юг тоже успел заснуть, свернувшись калачиком на коленях Кхана. — Сэр, тут поклонники, — сказал Рави. — Давай через задний тогда, — дал команду актер. Подъехав к черному входу, Кхан осторожно взял спящего малыша на руки и вышел из машины, придерживая дверь для Каджол. Пропустив ее вперед, он вошел в здание следом за женщиной. Добравшись до номера Кадж, они уложили детей в кровать. — Я скоро вернусь, — ответил Шахрукх, намереваясь немного пообщаться с поклонниками. Каджол кивнула и удалилась в ванную комнату. Освободиться Шахрукху удалось лишь через час. Заглянув в номер актрисы, он обнаружил, что Каджол задремала в кресле. Подойдя к ней, он снял с женщины очки, убрал книгу, лежащую на ее коленях и, взяв на руки, перенес на кровать, уложив рядом со спящими малышами. Оставив нежный поцелуй на ее губах, он посмотрел на спящую троицу и ощутил болезненный укол в сердце. С каждым днем он все больше понимал, что потерял. Но был ли у него вообще шанс что-либо изменить в своей жизни? А если был, то когда? Не упустил ли он его? В молодости было две проблемы — он не догадывался, что его чувства к Каджол окажутся такими глубокими, что эта связь с ней будет так много значить для него. Он тогда наивно полагал, что тяга к ней — это лишь временное помутнение рассудка, и что рано или поздно все пройдет. Вторая причина — Гаури. Он просто не мог тогда так с ней поступить. Как можно было бросить жену, которую добивался годами ради призрачной надежды на счастье с другой? Как бы он объяснил это родителям Гаури? А потом у него родился Арьян. Если бы в самом начале Каджол и могла его принять, решись он тогда разорвать отношения с Гаури, то после рождения ребенка, Кхан стал для нее запретным плодом. Он был убежден в том, что она отвергла бы его, потому что отлично знал свою Каджол. Да и он сам бы не смог бросить жену с сыном на руках. Затем пришла известность, а вместе с ней и второй ребенок — его маленькая принцесса Сухана. Он тогда запретил себе даже думать о Каджол. Но опять ничего не вышло, стоило увидеть ее, да что там увидеть, стоило услышать ее имя из уст другого, сердце заполняла нежность, смешанная с тоской. А потом мамой стала сама Каджол, всецело посвятив себя дочери. Он же мог лишь со стороны наблюдать за ней, кусая губы от невозможности всего того, что так хотелось сердцу. Что он и делал на «Кофе с Караном», когда в студии появилась его Каджол. Она была в тот день такой красивой в этом зеленом сари, развивающимся при ходьбе. Но дело было не в сари, а в счастье, которым светились ее глаза. После всех страданий, которые ей пришлось перенести, прежде чем стать матерью, он просто не мог не радоваться за нее. Но кроме этой радости, в сердце поселилось еще одно чувство — боль. Боль от того, что его прекрасная девочка подарила другому мужчине ребенка. Казалось, она тогда все поняла по его взгляду, по тому, как он без конца кусал губы, и сочувственно улыбнулась ему. — Ты чего так на меня смотришь? — спросила Каджол, пробудившись ото сна. Он лишь неопределенно пожал плечами и отвернулся от женщины, пытаясь взять себя в руки. Она тут же вскочила с кровати и, обняв его спины, прошептала: — Расскажи мне. Не нужно постоянно быть сильным и держать все в себе. — Скажи, был ли у меня когда-нибудь шанс? — произнес он после минутной паузы. — Шанс? — переспросила она. — Да. Могло ли у нас сложиться все иначе? Не сейчас, а в прошлом? — поворачиваясь к Кадж, спросил он. — Какой толк думать об этом сейчас? — нахмурила брови она. — Все равно ничего не исправить. — Значит, все же был? Но когда? — снова спросил он. — Шах, зачем тебе это? — ответила она вопросом на вопрос. — Ты же сказала, что между нами нет секретов, и я могу поговорить с тобой о чем угодно. Я хочу знать. Мне это нужно, — произнес он. — Столько лет прошло, что теперь я даже не знаю как ответить на твой вопрос. Если бы отвечала та молоденькая Каджол, у которой не было детей, то тогда я бы тебе сказала, что ждала тебя до самой свадьбы. Если же ты спрашиваешь у той Каджол, которая стоит сейчас перед тобой, то я отвечаю тебе, что до рождения Арьяна, — сказала она. — Только, прошу, не терзай себя. Это ни к чему хорошему не приведет. Прошлое не вернуть, кроме того, я бы этого не хотела. Я ценю то, что мы имеем и ни о чем не жалею. Пусть мы с тобой наделали кучу ошибок и сделаем еще столько же, но это наша с тобой история. — Наша история, — задумчиво повторил он. — И что я такого сделал в этой жизни, чтобы заслужить тебя? — прошептал Кхан, заключая женщину в свои объятия. — Надеюсь, это комплимент, — тихонько рассмеялась она, прежде чем поцеловать Кхана…