В раю со вкусом яда

Амбаруссар проводили меня до двери предполагаемой гостевой комнаты, пожелали доброй ночи и откланялись. Я дотронулась ладонью до гладкой деревянной поверхности и, приложив заметное усилие, осторожно толкнула дверь, а затем вошла в комнату. Первым делом в глаза бросился яркий свет двух светильников, висящих на противоположных стенах. Также на круглом столе посередине комнаты и низкой прикроватной тумбочке стояли канделябры с тремя длинными свечами. Этих источников света хватало вполне, чтобы хорошо осмотреться. Апартаменты были в бежевых тонах и просторные: имелось большое окно, занавешенное до пола шторами бордового цвета с расшитыми на них золотыми узорами. Справа стояла широкая кровать, застеленная лёгкой на вид белоснежной тканью, и уже слева от неё была заметна ещё одна дверь, с бледно-жёлтым орнаментом в виде растущего цветка на тёмно-коричневом фоне. Можно было предположить, что она вела в ванную или, как не раз я читала, в купальни. Но всё моё внимание привлёк искусный камин в стене — подобный я могла видеть только на картинках в интернете — он был средней величины, окаймлённый каменной плиткой земляного цвета разных форм и размеров и закрытый стеклянными ставнями с деревянными ручками. Рядом стояла кованая поленница с дровами, а на выступающей полке над камином лежало несколько книг, маленькая стопка пергамента и чернильница с пером. Также напротив главного источника тепла находилась пара кресел серебристых тонов с высокими овальными спинками. Облегчённо выдохнув, на пороге я разулась, сбросила плащ Карантира, свою шляпу и все содержимое карманов на кресло, а после осторожно села на кровать, закрыла глаза и упала на мягкую перину. Спину неприятно обдало холодом. Неужели всё, что произошло несколько часов назад, правда?.. Как же это оказалось возможным? Кто ты? Я уставилась пустым взглядом в потолок и пару раз моргнула. Веки не наливались свинцом, сон не приходил. Вероятно, организм устал настолько, что просто не мог поддаться забвению. И когда же объявится тот, из-за кого я здесь? Послышался троекратный стук по дереву, и все мои размышления мгновенно прервались. Я резко встала с кровати — почувствовалось лёгкое головокружение, а перед глазами замелькали темные пятнышки — нетвёрдой походкой направилась к двери и без страха её открыла. Маглор ведь сказал, что распорядится о необходимом, а это означало, что ко мне должен был кто-то прийти. Это были эльфийки, обе темноволосые и сероглазые, в платьях до пола: одна — в светло-голубом, другая — в нежно-зелёном. Первая, что стояла слева, была на полголовы выше; она держала в руках поднос с чем-то аппетитно пахнущим, а вторая нис — вместительную плетеную корзинку. Они сразу осмотрели меня с головы до ног и недоуменно переглянулись. Наконец, высокая эльфийка мягко улыбнулась своими пухлыми губами и вежливо произнесла приятным грудным голосом: — Доброго тебе вечера, нежданная гостья. Позволишь нам войти? Я запоздало кивнула и отошла в сторону, пропуская женщин, а после бесшумно затворила за ними дверь. — Сильвин, приготовь, пожалуйста, купальню и разложи по полкам все те вещи, которые ты принесла. Позже нужно будет объяснить нашей гостье, для чего они нужны, — я невольно перебрала пальцами босых ног, смотря на нисси, зашедших в комнату в туфлях, и старалась сохранить невозмутимое лицо, прикусывая кончик языка. На полу лежал такой роскошный ковёр, а они зашли в обуви. Древность, как ни крути, изобилие материала. В мыслях я искренне пожалела тех, чья работа, быть может, эти самые ковры выбивать и стирать. — Хорошо, Имирэ, — тем временем звонко отозвалась другая девушка и шустро скрылась за дверью с орнаментом. — Я накрою стол здесь, дорогая гостья, — обратилась ко мне названная Имирэ. — Канафинвэ сказал, что ты будешь ужинать у себя. — Разве… сейчас подходящее время для ужина? — устало хмыкнула я, намекая на глубокую ночь, и рефлекторно засунула руки в задние карманы шорт, выставив вперёд одно колено. Нолдиэ, как мне стало проще её называть, выпрямилась, посмотрела на меня и не глядя разложила золотые столовые приборы на бордовую ткань рядом с тарелкой, а затем выгнула до невозможной зависти изящную дугообразную бровь и проговорила с грустной полуулыбкой: — Сейчас многие из моего народа трапезничают. По крайней мере те, кто стояли на посту или недавно вернулись с охоты. Мне было нечего ответить. К тому же, и не захотелось, хотя в любой другой ситуации я бы ехидничала дольше. Плывущей походкой Имирэ подошла ко мне и спокойным, не нагнетающим голосом произнесла: — Завтра поутру тебе нужно будет сходить к портным. Канафинвэ велел сказать, что ты сама можешь подобрать себе одежду или же попросить портных сшить что-нибудь, что тебе будет удобно носить. Мои брови поползли на лоб, а зрачки расширились. Это было изумляющей новостью. — Правда? — неразумно не посоветовавшись с мозгом, глупо спросила я. — Если бы то не было правдой, я бы ничего не сказала, девочка, — с теплотой в глазах ответила нис и, заметив на кресле не принадлежавшую мне вещь, взяла в руки плащ и сложила его вдвое. — А это нужно будет вернуть принцу Морифинвэ. Тем временем из купальни вышла Сильвин и тихим голосом сообщила: — Имирэ, всё сделано. Свечи я тоже зажгла. — Хорошо, молодец, — улыбнулась ей высокая эльфийка, а после с некоторой неловкостью обратилась ко мне. — Арина, меня попросили… в подробностях описать то… как мы пользуемся купальнями. Мои руки непроизвольно покинули нагретые карманы и проделали непонятные и нелепые жесты в воздухе: — О, нет-нет… Я справлюсь сама. Правда, — с рисованной невозмутимостью заверила я. Саму мысль того, что я могу стать ничего не знающей и не умеющей дурой, я считала неприемлемой и мерзкой — это всегда меня злило и раздражало, а если учесть, что в Арде я по большей степени таковой и являлась, то градус задетого самолюбия близился к сотне. Я никогда не позволяла ни себе, ни кому-то ещё опускать меня ниже плинтуса, тем более без завышения оценки зная, что до этого самого плинтуса мне пришлось бы слишком долго опускаться. — Ты уверена? — нахмурилась нис. — Канафинвэ просто так не сделал бы акцент на чём-то. — Да, вполне, — качнула я головой, недовольно сжимая губы. — Он просто… перебеспокоился. Ничего страшного, я справлюсь со всем сама. Не стоит волноваться. Имирэ вскинула брови и несколько мгновений внимательно всматривалась в моё лицо, но после выдохнула и слабо улыбнулась: — Как скажешь, гостья. Сильвин, пойдём. Нисси пожелали мне добрых снов и ушли, а я направилась в купальни, решив, что горячая вода поможет расслабить не только тело, но и разум. Главное — там не заснуть, что я за редкостью могла выкинуть. Эльфийский санузел произвёл на меня большее впечатление, чем внешняя красота домов. Помещение было просторным и светлым. Справа находился овальный умывальник из белого камня на невысокой деревянной тумбе с узорными дверцами и замысловатыми ручками, а рядом, боком ко мне, у стены, стоял маленький шкафчик, и прямо напротив него имелась ещё одна дверь — куда она вела, мне было лень узнавать, поэтому я оставила её освоение до завтрашнего дня. И всю оставшуюся часть помещения занимала ванна, причём уже готовая к применению — она была большая и широкая, видимо, рассчитанная под стандартные размеры эльдар. Я разделась и повесила вещи на один из трёх золотых крючков, которые были вмонтированы в стену на достаточно высоком уровне, а потом осторожно закинула одну ногу за бортик, затем другую и медленно погрузилась в горячую воду. Край ванны был широким, и на нём уместились оставленные добрыми эльфийками мочалка из непонятного материала и мыло. Последнее пахло очень приятно — чем-то цветочным. Стоило отметить ту важную и по-настоящему поразившую меня вещь. Видимо, эльфы народа нолдор действительно были настолько умны и умелы, что в их головы пришла идея о подаче воды через кран с вентилем в виде ромашки. Почему-то я была уверена, что первым до этого додумался Куруфинвэ Фэанаро. Несмотря на все деяния первенца Финвэ, я всегда искренне его уважала и восхищалась его интеллектом и золотыми руками. Руками, запятнанными кровью. Я устало потёрла переносицу и шумно выдохнула.

***

Если быть откровенной, пробуждение не было приятным, хоть меня никто и не будил. Всю ночь, вплоть до рассвета, я не спала, а перекатывалась с боку на бок, вставала, нарезала круги по комнате и пару раз открывала окно, чтобы подышать свежим воздухом. Противоречивые мысли, сомнения и страхи душили, разрывали моё сознание. Мне было то страшно, то горько. Порой от абсурда ситуации я не сдерживала истерический смех и старалась как можно сильнее зажать рот рукой. Тем самым утро началось с головной боли и усталости, почти как за несколько дней до экзаменов, однако пару часов сна мне всё-таки удалось урвать. Шторы были плотными и не пропускали солнечных лучей, что порадовало просто неимоверно. Я прижалась щекой к нежной ткани мягкого одеяла и с усердием подтянула колено к груди. Лечь спать пришлось в одежде, предоставленной эльфийками — в очень длинном лёгком платье, которое на самых первых порах меня раздражало именно тем, что сковывало движения. Даже мелькнула мысль спать в нижнем бельё, но, как только я представила себя спящей в позе морской звезды, ничем не прикрытой, эта идея отправилась в мусорное ведро, так как замка или, на худой конец, шпингалета на двери не наблюдалось. Как бы мне ни хотелось проваляться весь день в кровати, нужно было вставать. Постанывая от неудовольствия, я свесила ноги с кровати, медленно потянулась и, придерживая платье, на цыпочках подошла к окну, и распахнула шторы. Яркий свет заставил поморщиться и сощуриться. Сперва бросилось в глаза голубое небо с частыми пышными облаками. Окно комнаты было направлено на центральную часть лагеря, и я могла рассмотреть всё. Эльфы ходили туда-сюда, будто часовые. Каждый чем-то занимался: носил дрова, подметал опавшую листву, работал мотыгой и граблями, кто-то даже потрошил дичь. Хорошо, что это делали вдали, иначе у меня бы сработал рвотный рефлекс. Я занялась водными процедурами и под конец решила открыть неизведанную вчера дверь. Меня, любителя статей о быте средневековья, потрясло до глубины души. Там находился туалет, самый настоящий каменный унитаз, а рядом — подобие ёршика. На небольшом металлическом диске, висящем на интересном приспособлении в виде крючка, дымилось что-то благовонное. Такая «находка» вызвала во мне бурю эмоций. Я сказала всё, что думала о хитромудрости эльдар. На столе стояла тарелка с омлетом и несколько свежих булочек. Приходила, наверное, либо Имирэ, либо Сильвин, но я склонялась к мысли о первой. Стоило мне понюхать выпечку, желудок громко заурчал. Я не проигнорировала гостеприимство эльфов и съела всю еду. Булочки оказались с вишнёвой начинкой, прямо как мне нравилось. Нужно отдать должное эльфийскому шеф-повару — угадал с моими предпочтениями. Я цокнула языком, развернув один из принесённых вчера свёртков, и приложила предмет одежды к плечам: — Платье… Вот она, суровая реальность — по устаревшим стереотипам девушки облачаются в длинные платья. Мне, одобряющей только штаны, юбки были неприемлемы. Я их даже в школе никогда не носила, как бы подруги ни убеждали быть более женственной. «Ладно, расхаживать здесь в коротких шортах — самое глупое, что можно придумать. Юбка — так юбка», — подумала я и с долей презрения натянула тёмно-бежевое бархатное платье, рукава которого были короткими и кружевными. Также мне пожертвовали две пары сапог и мягких туфель. Я выбрала последние. Это был наилучший вариант для моих босых ног. Отражение в зеркале не улыбалось. Глаза были красные, лицо бледное и замученное, спина и плечи сгорбленные, как под тяжестью, а губы бесцветные и пересохшие. — Красавица, — покачала я головой. Вдруг кто-то тихо постучал в дверь. — Открыто! — рефлекторно крикнула я, а после замерла и в ужасе распахнула глаза. Всё-таки сказалась жизнь в десятиэтажке. Только бы это Имирэ или Сильвин. Дверь открылась, а из-за неё выглянули две рыжие макушки. Мне в лицо бросилась краска: вот же дура несообразительная. Амбаруссар заулыбались и вошли в комнату. Одеты они были в красные камзолы и чёрные штаны с короткими сапогами. — Доброе утро, — выпалила я первое, что пришло в голову. Бильбо Бэггинс, в вашем полку прибыло. — Доброе-доброе, — с весёлой улыбкой кивнул тот близнец, чьи волосы были темнее. Амрас. — Только уже полдень. — Тэльво, — с укоризной посмотрел на него близнец, а потом с озорными искорками в глазах обратился ко мне. — Здравствуй, Арина. Наш брат, Куруфинвэ, просто изнывает от любопытства, даже ночь не спал. Изучал твоё… ммм… этот… — Мобильный телефон, — неловко улыбнулась я и потупилась. Удивления со стороны младших фэанарионов не последовало, даже призрачного намёка на лицах или в глазах, и у меня от сердца отлегло. Однако я не понимала, почему должна была вести себя настолько вежливо. Я же из другого мира, мне простительны мелкие оплошности, поэтому я решила не зацикливаться на этой оговорке. Всё. К Морготу этот этикет… С таким настроем можно свихнуться и запросто подставить саму себя, а уж тогда отвертеться будет нереально. — Да, точно, — тем временем беспечно подтвердил рыжий и уже посерьёзней добавил. — Почему мы, собственно, тебя побеспокоили: пойдём скорее в гостевой зал. Подогретая любознательностью нетерпеливость Атаринкэ может довести до того, что он придёт беседовать сюда. — Конечно, идёмте, — спешно сказала я. Видеть Куруфина без общества других его братьев не хотелось от слова «совсем». Невольно на моих губах проскользнула ухмылка. — Я по себе знаю, как тяжело сдерживать интерес. Мы за короткое время достигли «гостиной», причём в молчании, чему я несколько удивилась. В комнате собрались все фэанарионы. Все шестеро. — Здравствуй, Арина. Мы тебя ждали, — с улыбкой в голосе сказал Маглор, когда я и близнецы расселись по местам. — С огро-омным нетерпением, — насмешливо хмыкнул Келегорм, украдкой глянув на Куруфина, державшего в руках мой телефон. — Как тебе спалось… не дома? — Канафинвэ не обратил на него внимания и повернул голову в мою сторону. — Спасибо, — я на мгновение посмотрела ему в глаза. — Всё хорошо. Он коротко кивнул. — Мои братья и я очень удивлены сложившимся положением дел. И, признаюсь, я даже допустил мысль, что это всё мне причудилось, однако нет, — он глубоко вздохнул и прикрыл глаза. — Я считаю разумным продолжить наше знакомство и сейчас прошу тебя рассказать нам о своём доме, мире, — он сделал акцент на это слово, — и о себе. Отдышись. Расслабься. Я рассказала. Временами жестикулируя, местами сбивчиво, подробно и максимально понятно. Принцы слушали внимательно и не перебивали, хотя было видно, что они хотят вставить несколько слов. Я говорила о том, каких высот добились люди, о том, что в моём мире живут только люди. На этот счёт нолдор искренне негодовали и хмурились. Когда речь зашла о транспорте, у Куруфина будто зажглись лампочки вместо глаз. Он слушал затаив дыхание, впрочем, как и остальные. — … вот чему можно сильно удивиться в моём мире, а этот телефон — полная ерунда, — выдохнула я под конец. Атаринкэ украдкой посмотрел на мобильник, и в его взгляде мелькнуло разочарование. Неожиданно послышался стук в дверь. — Войди, — громко произнёс король. — Канафинвэ, — коротко поклонился высокий темноволосый нолдо в охотничьих одеждах. — Явился гонец от Нолофинвэ. Он принёс письмо. Эльф передал свиток Маглору и с его дозволения покинул комнату, заинтересованно глянув на меня по пути. Макалаурэ вскрыл красную печать и развернул небольшое послание. Карнистир скрестил руки на груди, нетерпеливо постукивая пальцами по предплечью. — Ну что там пишет… дядя? — с нотками презрения спросил он. Буквально на глазах его лицо стало багроветь. Я невольно задержала на нём взгляд и тут же потупилась, когда он обратил на это внимание — резко стрельнув глазами в мою сторону. — Скажу после, — ответил Маглор. Меня напрягло, каким тоном он это сказал, так же, как и его сменившееся настроение. Менестрель был разозлён и раздосадован одновременно. — По твоему перекошенному лицу, брат, мне понятно, что Аракано пишет что-то не слишком приятное для нас, — язвительно откликнулся Тьелкормо и беспристрастно закончил. — Пойду наточу кинжал и проверю тетиву. Охотник вышел, за ним немедля последовали Карнистир и Атаринкэ. — Что-то плохое случилось? — осторожно поинтересовалась я и по инерции потянулась к голове, чтобы поправить шляпу, но, не обнаружив последнюю, скованно опустила руку. — Не тяготись, Арина, — Маглор свернул пергамент и посмотрел на меня потемневшими глазами. — Это уже наше с братьями дело. Амбаруссар, покажите Арине дом, а то плохо получится, если она заплутает здесь в первый же день. — Как скажешь, Кано, — спокойно отозвался Амрод и потянул меня за собой. Только на пороге я кинула быстрый взгляд на свиток и поджала губы. Что же было в этом письме?