Сущность Альфы

Солнце слегка слепило глаза, а в салоне автомобиля было настолько душно, что даже приоткрытые окна не давали той самой, так сейчас необходимой, прохлады водителю, который, скрестив руки на руле и положив на них голову, сквозь лобовое стекло смотрел на маленький двухэтажный коттедж окруженный традиционным белым заборчиком и утопающий в великолепии моря цветов. Идиллия – так мог сказать каждый, кто бы увидел эту красоту, сразу же добавляя, что, очевидно, в этом домике живет счастливая семейная пара с милыми, озорными детишками, но Собаку но Гаара знал, что это далеко не так. Вообще-то визит хозяевам этого дома красноволосый думал нанести ещё с утра, но как-то не сложилось. Сперва Собаку не мог себя заставить подняться с постели, морщась от мыслей о предстоящей встречи, после около часа просидел на кухне, так и не выпив свой кофе и бездумно смотря в окно, потом он просто бесцельно шатался по дому, пытаясь отрепетировать убедительную речь, которая почему-то упорно не хотела составляться, ну, и в довесок ко всему, к домику, который находился за городом, альфа добирался несколько часов, время от времени притормаживая у обочины, хмурясь и о чем-то сосредоточенно думая. Пожалуй, как бы Гаара не убеждал себя, но к этой встрече он был определенно не готов, и, если бы не вынудившие его на этот шаг обстоятельства, наверное, сюда бы он не приехал и до скончания своих дней – слишком яркой и глубокой была у парня обида на своего отца, предателя, как про себя называл главу клана Собаку альфа. Вздохнув и ещё больше нахмурившись Гаара решился: не в его правилах было сходить с намеченного пути на полдороги, точнее, он лишь единожды нарушил эту аксиому своей жизни, за что теперь расплачивался слишком болезненно. Дорожка, которая вела к коттеджу, была выложена из мелких мраморных плит стального цвета, домик был ухожен, о цветах тоже определенно позаботились чьи-то умелые руки, но от осознания этого Собаку ещё больше хмурился, ведь, смотря на все это, идиллия атмосферы казалась ему ещё более напускной, обманчивой в своем характере и явно далекой от реальности. Остановившись перед двойными дверьми, аловолосый, выдохнув и отвернувшись, нажал на кнопку звонка. Альфа был уверен, что ему откроют, он знал, что один из обитателей этого коттеджа точно дома, хотя, если честно, лучше бы он все-таки пустовал, вследствие чего Собаку бы прибег к запасному плану разрешения ситуации, который предложил ему Наруто. Но, вопреки надеждам парня, внутренняя дверь отворилась, и сквозь стекло внешней он увидел человека, которого когда-то безмерно любил, а теперь, так же безмерно, ненавидел. Светловолосый мужчина, увидев на пороге своего дома явно неожиданного гостя, сперва растерялся, всматриваясь сквозь стекло в такие родные и знакомые черты, которые не так уж сильно и изменились за те годы, что они не виделись, но после мужчина приветливо, тепло, искренне улыбнулся и открыл внешнюю дверь, приглашая альфу войти. - Здравствуй, Гаара-кун, – светловолосый кивнул головой в знак приветствия и уважения, при этом сохраняя на лице мягкую улыбку, которая более чем ярко свидетельствовала о том, что гостя были рады видеть в этом доме - Здравствуй, - отстраненно бросил Собаку и, так и не взглянув на собеседника, сразу же перешел к делу. – Я к тебе - Проходи, - мужчина отступил в сторону и сделал пригласительный жест рукой. – Отца дома нет - На это я и рассчитывал, - не стал скрывать причин своего послеобеденного визита аловолосый, осторожно переступая порог дома, будто это была какая-то запретная черта, и по-хозяйски минуя прихожую, сразу же направляясь в гостиную – в конце-то концов, этот коттедж он знал, как свои пять пальцев, проведя в нем не одно лето из своего счастливого детства Гостиная в своей обстановке была почти такой же, какой её помнил Собаку, разве что мебель была новой, да и сама атмосфера казалась тяжелой и мрачной, хотя, возможно, это впечатление было навеяно внутренним настроением самого альфы, да плотными шторами, которые практически полностью закрывали большие окна. Гаара присел на небольшой диванчик с бордовой обивкой и вольно закинул ногу на ногу, все так же продолжая хмуриться и скептическим взглядом рассматривать обстановку комнаты – нет, это место определенно изменилось, в первую очередь тем, что воздух в нем был пропитан запахом повязанного омеги. - Как твои дела, Гаара-кун? – светловолосый тоже вошел в гостиную и, аккуратно поддерживая маленькой ладонью с тонкими пальцами уже довольно большой живот, который не скрывала даже просторная туника бежевого цвета, присел в кресло точно напротив альфы - Проблематично, - вновь честно ответил Собаку, демонстративно отворачиваясь, дабы даже вскользь не смотреть на беременного мужчину - И, очевидно, я как-то могу с этим помочь, - омега не стал упрекать гостя в столь неподобающем поведении, лишь на миг закусив нижнюю губу, но сразу же вновь добродушно улыбнувшись – все-таки, как не крути, а именно на среднего Собаку мужчина никогда не держал зла, понимая, что неприязнь к нему со стороны альфы вполне оправдана - Помнишь Сая? – Гаара не стал поворачивать голову или же давать светловолосому время, чтобы ответить, поскольку прекрасно знал, что мужчина и его школьного друга помнит, и о сути его чувств к этому омеге знает. – Его собираются отправить в Омежью Келью, - аловолосый не стал углубляться во все тонкости и детали, посчитав, что именно этот факт является ключевым в его разговоре с человеком, которого он даже на ментальном уровне ощущать не желал, полностью закрывшись и выставив несколько ментальных щитов - Ты хочешь, чтобы я повлиял на Шукаку* (*имя, которое автор, на свое усмотрение, дал Четвертому Кадзекаге), и он задействовал свои связи? – омега сохранял спокойное выражение лица, но, если бы альфа не был закрыт, он бы определенно почувствовал, и как нестабильно всколыхнулось биополе мужчины, и как физически тому дискомфортно, да и вообще, если бы Собаку посмотрел на светловолосого открыто, то наверняка бы заметил и его бледность, и темные круги под глазами, и непринятную для его состояния худобу – похоже, беременность у мужчины проходила тяжело - Нет, - категорично, резко, с нажимом, ответил Гаара, который, услышав имя отца, едва сдержал свою сущность, которая опасно рыкнула внутри. – Наруто сказал, что над ним можно установить опеку, но это может сделать только замужний омега мужской стати и … - Я согласен, - даже не дослушав аловолосого, твердо, без толики сомнений, ответил омега - Я ещё не рассказал обо всех деталях, - настойчиво продолжал Собаку, все так же отворачиваясь от мужчины и сжимая губы в тонкую нитку, дабы не сорваться и не высказаться этому человеку прямо в лицо. – Это опасная авантюра, которая имеет много нюансов - Хочешь забрать его к себе? – по интонации мужчины сразу же было понятно, что это был риторический вопрос, впрочем, человеку, который с детства знал сидящего перед ним парня, было довольно-таки легко понять суть и сделать правильные выводы. – Если действительно будешь заботиться, то забирай. За отца можешь не переживать – я его уговорю - Ясямару! - Гаара таки не выдержал и повернулся, сразу же встречаясь взглядом с пронзительными светло-зелеными глазами омеги, за цвет и родственность которых он более всего ненавидел мужчину, хотя, нет, более всего он ненавидел его за предательство, а глаза были и дополнением к ненависти, и напоминанием о произошедшем восемь лет назад. – Тебе ещё не надоело это притворство?! – вообще-то Собаку не планировал ссориться со своим отчимом, и не только в виду того, что тот был беременным, или потому, что не хотел разъятрять старые раны, но покладистость и понимание со стороны столь ненавистного ему человека просто выбили альфу из колеи. Единственное, на что у аловолосого хватило контроля, так это на то, чтобы сдержать свое биополе и не причинить вред понесшему омеге. - Нет никакого притворства, Гаара, - мужчина смотрел на аловолосого умиротворенно, с толикой беспокойства и искорками надежды на понимание. – Я люблю и Шукаку, и всех вас, как своих племянников и как пасынков, так что с моей стороны все чувства искренни, а мое желание помочь тебе неподдельно - Но как личность для отца ты всего лишь пустое место! – не унимался Собаку, которому было и больно, и противно одновременно: больно из-за того, что он не ощущал встречной ненависти, на которую омега имел полное право, а противно потому, что он и сам когда-то видел в Ясямару совсем другого человека, пока тот его не предал, точнее, пока светловолосый не занял место, которое, по мнению альфы, было неприкосновенным. – Неужто твоя любовь стоит того презрения, которое ты на себя навлек?! Почему ты не хочешь понять, что ты – всего лишь замена?! Зачем ты переступаешь себя, если прекрасно знаешь правду?! Как часто?! – Гаара, конечно же, не собирался говорить все это, но механизм был уже запущен, оковы сдержанности сброшены, а гнев вырвался на свободу, обретая форму ядовитых и причиняющих боль слов. – Как часто отец называет тебя в постели именем матери?! - Ты считаешь, что своим поступком я предал память о Каруре? – омега отвел вмиг погрустневший взгляд и продолжил говорить, уже не смотря на пасынка и до хруста в пальцах сжимая край туники. – Возможно, но ты, Гаара, никогда не задумывался над тем, что любовь имеет свою цену? Будь то ненависть, презрение, сомнения, боль, утрата или же одиночество, но за любовь всегда приходится чем-то платить. Тебе ли этого не знать, - Ясямару вскользь, но довольно-таки выразительно, посмотрел на аловолосого, а после, так же спокойно и выверено, продолжил. – Да, моя цена велика, но я не сожалею об этом, ведь у меня теперь есть то, - мужчина бережно, с любовью, положил руку на свой живот, - что никто и никогда не сможет у меня отнять, даже твой отец - Просто этот ребёнок ему не нужен, - хладнокровно констатировал очевидный факт Собаку, понимая, что, говоря это, он причиняет ещё больше боли омеге, но и не собираясь сдерживаться, будто надеясь, что его слова что-то изменят - Зато он нужен мне, - Ясямару улыбнулся, поглаживая живот, и альфа даже сквозь плотные щиты не мог не почувствовать, насколько мужчина действительно любит создание внутри себя. – Я все прекрасно понимаю, но, в то же время, не держу зла ни на Шукаку, ни на тебя. Пусть я и замена, но я должен быть ею, чтобы твой отец вновь не пустился во все тяжкие и имел стимул жить дальше - Твоя жертвенность бессмысленна, - стоял на своем Собаку, но внутри него все переворачивалось, не переосмысливалось, нет, ведь он никогда не простит дядю за то, что тот занял место своей сестры и его матери в одночасье, восемь лет назад став мужем Собаку но Шукаку, но в какой-то мере он понимал омегу, который сделал все, чтобы быть с тем, кого любил, даже зная, что ответных чувств к нему не испытывают, но он боролся и был верен своим чувствам, в отличие от аловолосого, который свои предал, спасаясь от них позорным бегством за границу - Жертвы никогда не бывают напрасны, просто зачастую это осознается намного позже, - неловкая и давящая пауза затянулась всего на минуту, но Собаку она показалась слишком угнетающей и, пожалуй, он был благодарен отчиму за то, что тот, возобновив разговор, вернулся к предыдущей его теме. – Я готов помочь тебе с Саем, главное, чтобы ты сам осознавал всю ту ответственность, которую возьмешь на себя вместе с заботой об этом омеге - Ты говоришь, прям как Наруто, - это был не упрек со стороны аловолосого, даже, наверняка, комплимент, к тому же, Гаара и сам понимал, что омега в его доме не должен превратиться в игрушку для удовлетворения потребностей или объект искупления вины, поэтому-то альфа и боялся, хотя свои страхи скрывал, опасаясь, что они повлекут сомнения, которые раз уже исковеркали его жизнь - Просто привези мне все необходимые бумаги, как только они будут готовы, - по голосу было ощутимо, что омега устал, но он ни в коем случае не прогонял пасынка, просто выразил свою готовность поддержать и помочь. - А если будут какие-то проверки из Службы Опеки, я с ними сам разберусь, - мужчина слегка лукаво улыбнулся, - по своим старым связям - Спасибо, - коротко кивнув, Собаку поднялся. Его выбор на Ясямару в этом извивистом деле пал не просто так: во-первых, тот соответствовал всем требованиям для установления опеки, во-вторых, подсознательно Гаара был уверен, что мужчина ему не откажет и всецело поможет, понимая даже скрытую суть такого поступка, и, в-третьих, Ясямару работал в Министерстве, не на высокопоставленной должности, конечно же, но связи все же имел приличные, учитывая то, что омега был сотрудником Шестого Отдела. Да, Собаку осознавал, что поступает неправильно и эгоистично, используя связи отчима, но другого выхода он не видел – любовь к Саю была для него важнее собственных убеждений. - Кстати, - уже у двери, подталкиваемый каким-то, пока ещё не понятным и ему самому, чувством, Гаара обернулся и с интересом посмотрел на омегу, едва заметно кивнув на его живот, - знаешь, кто? - Мальчик, - искренне улыбнувшись, ответил Ясямару, - и, судя по форме живота, омежка - Басни это все бабские, - нахмурившись, альфа отвернулся. – В следующий раз приеду с Наруто, и, если захочешь, он скажет тебе точно - Буду ждать, - Ясямару не стал провожать пасынка, но Гаара, честно сказать, и не хотел этого. Своей главной цели, согласия, он добился, а вот налаживать отношения с отчимом, все ещё считая его предателем, он не собирался, по крайней мере, пока что. - Курама-сама! Курама-сама! Курама-сама, подождите! – молоденький омежка, слегка запыхавшись, таки догнал мужчину уже на длинной мраморной лестнице, которая вела к выходу из здания парламента - Прошу вас, Курама-сама, - парень низко поклонился и протянул Узумаки увесистую папку, да так и застыл, от чего его темные волнистые волосы полностью закрыли симпатичное лицо, - просмотрите законопроект ещё раз. Это очень важно - Мальчик, - Курама, улыбнувшись и вытянув руку, огладил лицо омежки и приподнял его голову за подбородок двумя пальцами, всматриваясь в насыщенно-карие глаза парня, - я уже сказал свое остаточное слово, и даже такая милашка, как ты, не переубедит меня вновь истратить свое время на абсурдность, коей и является этот документ - Но… но… - омежка, которому на вид было не больше 20, стыдливо зарделся, всматриваясь в такое притягательное лицо мужчины и отчаянно соображая, как же он может возразить самому Узумаки Кураме, дабы не выказать свое неуважение. – Но ваша категоричность омрачает меня - Тебя ли? – Узумаки мелко фыркнул и спешно одернул руку, услышав на лестнице посторонние шаги - Хотару, я сам, - Хаширама Сенджу, сохраняя величественную осанку и выдерживая слегка надменный взгляд, приблизился к омежке, который успел выпрямиться, и по-отечески положил руку ему на плечо, при этом устанавливая прямой зрительный контракт с багряноволосым и приоткрывая свое биополе. – Займись своими прямыми обязанностями, а я переговорю с Курама-куном лично - Хорошо, Хаширама-сама, - омежка, все ещё смущенно краснея, поклонился мужчинам и поспешно покинул их - Занятный у вас секретарь, Хаширама-кун, - проводив парня взглядом, Узумаки как-то двусмысленно хмыкнул - Он принадлежит к клану Сенджу, - настойчиво проинформировал багряноволосого альфа, уловив в тоне голоса омеги скрытый подтекст - Так ли важно это? – Курама, посмотрев на мужчину, выразительно приподнял бровь, позволяя альфе ненавязчиво, но все же прикасаться к нему ментально - Безусловно, - Хаширама сразу же понял, что омега сменил тему разговора, все-таки он не один год знал этого человека и успел практически досконально изучить все его повадки, в том числе и заурядную вредность. – Этот законопроект необходим нашему обществу и, если уж на то пошло, в первую очередь омегам, а вы, Курама-кун, так беспрекословно наложили на него свое вето, даже не дав возможности отправить его на пересмотр - Он – абсурден, - сложив руки на груди, парировал Узумаки. – И в том, что я наложил на этот законопроект вето, нет никакой предвзятости, Хаширама-кун. Я просто поступил рационально, исходя, как вы выразились, из интересов общества и, в первую очередь, естественно, омег - Думаю, нам стоит обсудить этот вопрос в более приемлемой обстановке, - Сенджу выразительно покосился на проходящих мимо них членов парламента, которые с нескрываемым интересом наблюдали за перепалкой мужчин, которые, в силу своих политических взглядов, принадлежали к диаметрально противоположным фракциям - Например? – взгляд Курамы вмиг стал заинтересованным и слегка озорным, что более чем не соответствовало его вполне солидному возрасту - Например, в ресторане, - брюнет сделал вид, что задумался, но, похоже, он уже все продумал заранее. – Скажем, в «Plaza» - А почему бы и нет, - губы омеги озарила лукавая улыбка, ведь он прекрасно знал, что «Plaza» - это самый дорогой и роскошный ресторан города, вот только альфа выбрал именно его, чтобы достичь своих политических или же личных целей, мужчине пока было не понятно - Значит, едем, - безапелляционно отрезал Хаширама, сразу же разворачиваясь к выходу - Но-но-но, Хаширама-кун, попридержите-ка лошадей, - Узумаки, в силу того, что альфа уже спустился на несколько ступенек, теперь смотрел на мужчину сверху вниз, и по его заманчивой улыбке было понятно, что подобная расстановка ему явно по душе. – Я же должен сперва привести себя в порядок, да и машину оставлять здесь у меня нет никакого желания - Вы и так прекрасно выглядите, Курама-кун, - пристально осмотрев мужчину, одетого в строгий темный костюм, Сенджу преднамеренно сделал комплимент, то ли пытаясь расположить омегу к себе, то ли выражая свои неподдельные впечатления, - но, если вам так будет удобнее… - Будет, - Курама, слегка вскинув голову, грациозной, мягкой, но уверенной поступью прошел мимо альфы, нарочно открывшись и позволив брюнету вдохнуть его запах. – Так нам обоим будет удобнее, Хаширама-кун, - в полуобороте добавил омега и, одарив мужчину выразительным взглядом, покинул здание - Шельмец, - сквозь плотно стиснутые зубы проворчал Хаширама, пытаясь усмирить свою разволновавшуюся сущность и абстрагироваться от головокружительного запаха свободного омеги, - но бесовски красив, - хмыкнув каким-то своим мыслям, альфа развернулся и направился в Зал Заседаний, где его определенно уже ждал секретарь с расписанием на остаток дня. Гаара вернулся домой уже под вечер, причем смутные мысли так и не покинули его, напротив, стали ещё более глубокими и двойственными, что не могло не отобразиться на его лице. Конечно же, вопрос о предстоящей судьбе Сая был первоочередным, но, по сути, уже улаженным, так что теперь причины размышлений Собаку были несколько иного рода, например, как сообщить омеге о том, что теперь он будет находиться под его защитой. Почему-то альфа был уверен, что брюнет воспротивится этому, возможно даже, попробует бежать, поэтому-то за ним нужно будет установить неусыпный контроль. К тому же, о своем решении аловолосый ещё не сообщил домашним, и если с Канкуро проблем возникнуть не должно, даже наоборот, близость омеги вполне может разрядить обстановку, то с Темари было определенно сложнее. С самого начала девушка была против того, чтобы он возобновлял свои, пусть даже и дружеские, отношения с Саем, а уж приютить его в своем доме, да ещё и на такой основе… в общем, Собаку чувствовал, что с сестрой ему предстоит долгий разговор на повышенных тонах. Пожалуй, это были бы все проблемы, если бы не ещё одна, но вполне конкретная и самая заковыристая. Сай был омегой, причем омегой, к которому он испытывал довольно сильные чувства, а вместе с ними, естественно, и влечение. Боялся ли Гаара сорваться? Да. Пусть в этом году у него уже и был гон, но близость любимого человека, близость свободного партнера, тем более во время течки… Кстати, Собаку поставил себе на заметку расспросить доктора о данном факте, чтобы знать, когда же ему принимать меры, причем меры радикальные, дабы ещё пуще не усугубить свое и без того шаткое положение в глазах любимого. Собаку вышел из машины и направился к дому, слегка улыбаясь. Все-таки любовь к Саю сделала его совершенно другим, а, ну, уж чего правду таить, дурь из него выбил Наруто, заставив вернуться и бороться. Сам же Намикадзе, похоже, был почти в аналогичной ситуации, и именно этому факту и улыбнулся альфа, понимая, что с блондином они повязаны не только ментально, но и судьбами, и, похоже, скоро клетка понадобится не только Наруто, но и ему самому, оставалось надеяться только на то, что они смогут выручить друг друга в любой ситуации, при этом не потеряв ни себя, ни свою связь, которой Собаку очень дорожил. Как только Гаара вошел в дом, он сразу же ощутил присутствие постороннего, причем этот человек был омегой и, к тому же, насколько альфа мог судить по запаху, молодой. Ещё в прихожей он услышал веселый голос Канкуро, а, войдя в гостиную, смог и увидеть брата в обществе симпатичной брюнетки. Собаку нахмурился – эта встреча именно сегодня была определенно излишня. - Да-да, в детстве его постоянно из-за этого дразнили, - удерживая на коленях большой альбом в твердом переплете, младший Собаку бесцеремонно тыкал пальцем в фотографию маленького брата, попутно рассказывая, по его мнению, веселую историю своей собеседнице. – Отец говорил, что они с мамой до последнего думали, что Гаара будет омегой, а потом он вдруг пошел в росте, возмужал и в 15 лет пробудился, как альфа, а эти, будто подведенные, глаза из недостатка превратились в его самую заманчивую черту. Не так ли, Хината-тян? - Да, очень… необычно, - Хьюго, всматриваясь в фото, кивнула, хотя, похоже, девушка была слегка иного мнения, ведь 7-летний мальчик с фотографии смотрел на неё очень пронзительно, будто был безмерно зол, его глаза пугали своей насыщенной глубиной, а их подчеркнутость темными линиями невольно заставляла отвести взгляд, будто это была та самая, истинно бесовская, черта – лишать воли взглядом - Ты, как всегда, предельно вежлив с гостями, Канкуро, - с нажимом произнес средний Собаку, проходя в комнату и так и не удосужившись убрать с лица выражение хмурости и усталости - А вот и братик! – шатен быстренько захлопнул альбом и отложил его на столик, после чего подозрительно прытко поднялся. – Ну, я пошел готовиться к завтрашним занятиям Гаара, слегка приподняв брови, проводил брата удивленным взглядом, и на то было две причины. Во-первых, Канкуро до этого момента никогда не выражал столь явственных рвений в учебе, считая, что ему, как омеге, экономические знания ни к чему, а во-вторых, выглядел шатен сегодня весьма необычно, точнее, не вызывающе, сменив свои, порой шокирующие, наряды на просторные футболку и бриджи. Похоже, альфе предстоял ещё и серьезный разговор с братом, и от осознания этого у аловолосого начало слегка ныть в висках. - Добрый вечер, Гаара-кун, - Хината поднялась с дивана и, скромно сложив руки перед собой в замок, потупила взгляд - Добрый, - слегка грубовато бросил Собаку, минуя девушку и подходя к бару - Простите, что без уведомления нанесла вам визит, - жаркий румянец вспыхнул на щеках омеги, что полностью выдавало её смущение и, в то же время, добавляло девушке шарма и обаяния, - но, честно признаться, я боялась, что вы мне откажете, если я попробую назначить вам встречу - Вы – моя невеста, Хината-тян, - альфа откупорил бутылку крепкого виски и добротно плеснул янтарной жидкости в бокал с двумя кубиками льда, - так что ваш визит вполне принятен, разве что удосужьтесь объяснить его цель - Я бы хотела с вами поговорить, - Хината, наконец, совладала со своим смущением в присутствие зрелого альфы, которого она сейчас ощущала очень остро, и взглянула на Собаку, сразу же чуть отшатнувшись, ведь аловолосый даже не повернулся в её сторону, опираясь о стойку, вертя в руках бокал и задумчиво смотря перед собой - Я вас слушаю, Хината-тян, - Гаара не мог не оценить приятный и чистый запах омеги, точно так же как и то, что девушка определенно подготовилась к этой встрече. Брюнетка была одета в скромное зеленое платье, которое, впрочем, выгодно подчеркивало её пышную грудь и тонкую талию, ухоженность, неброская косметика, сумочка в тон обуви, вежливость речи – все это, бесспорно, красило Хьюго, вот только эта вычурность одновременно свидетельствовала и об определенном мотиве девушки, из-за которого она и пришла сюда. Нет, Хьюго не была неприятна альфе как человек, но и как к омеге он к ней не испытывал никакого интереса, дав свое согласие на свадьбу под давлением обстоятельств. - Вам может показаться это дерзким с моей стороны, но, - набрав побольше воздуха, Хината, преодолевая свою природную застенчивость, уверено продолжила, - поскольку мы с вами связаны брачным обязательством, то я считаю, что нам стоит узнать друг друга поближе - Допустим, - пожалуй, Гаара отвечал на автомате, действительно думая совсем о другом, точнее о том, что с каждой минутой проблем прибавляется все больше и больше, ведь во всей этой кутерьме он как-то упустил из виду тот факт, что присутствие в его доме омеги может вызвать расторжение помолвки с Хьюго. Честно сказать, Собаку был бы этому только рад, ведь брачное обязательство лишь тяготило его, но, в то же время, это был бы скандал, который бы отразился на положении целого клана, а уж Хьюго Хиаши, а аловолосый был в этом уверен, не упустил бы шанс полить их семью как можно большим количеством грязи. В такие моменты альфа жалел, что Наруто не умеет материализоваться, по крайней мере, с его поддержкой сейчас ему было бы проще. - Вскоре мы станем семьей, так что, думаю, было бы вполне уместно сходить, например, на свидание, - продолжала свою, явно заготовленную речь брюнетка, все так же смотря на Собаку и понимая, что тот остается абсолютно безразличный к её речам, но девушка пришла сюда с конкретной целью и отступать была не намерена. К тому же, Хината не могла отрицать, что альфа ей нравится, не до умопомрачения, конечно же, но его запах и сила привлекали её, были заманчивыми и вызывали определенный интерес, так что брюнетка считала, что у неё есть шансы не только проникнуться к этому человеку более глубокими чувствами, но и получить взаимность. - Допустим, - таким же тоном ответил Собаку, осознавая, что омега настроена серьезно, что в данной ситуации было более чем не к месту. Почему Хьюго пришла именно сегодня, аловолосый понять не мог, но где-то внутри осознавал, что что-то подтолкнуло её к этому шагу, что была причина, причем такая, какая требовала неотложных мер, будто девушка отгораживалась от чего-то этим брачным обязательством, который, похоже, был ярмом для них обоих, вот только Гаара осознавал это четко и не питал никаких иллюзий по поводу счастливой семейной жизни, а вот Хината, вероятно, все же решила попробовать поплыть против течения. - Так вы согласны? – уже более настойчиво произнесла Хьюго, которой было обидно, что альфа не обращает на неё должного внимания, и, в то же время, девушка злилась на аловолосого, который открыто её игнорировал и всем своим отстраненным видом показывал, что её визиту определенно не рад. С одной стороны брюнетка должна была быть благодарна Собаку, ведь тот не давал ей никаких призрачных надежд и не изображал чувства, но с другой – зачем же было соглашаться на брак, если сам факт этого был для жениха пустым местом. Омега ощущала стабильность биополя альфы, и это раззадоривало её ещё больше, а ещё она чуяла на парне запах омеги, что, пожалуй, и расставляло много точек, и не только над «I». - Простите, Хината-тян, но сейчас у меня возникли некоторые личные проблемы, - Гаара наконец-то повернулся к девушке и одарил её воистину холодным взглядом, даже не попытавшись его смягчить или же прикрыть свои истинные эмоции, - так что давайте перенесем этот разговор на другой раз - Вы… - Хината много чего хотела сказать, например, о черствости альфы, о его неподобающем поведении, о его грубости, и, конечно же, о том, что от него пахнет омегой, но она сдержалась, сохраняя гордость и решив презентовать себя, как мудрая и понимающая девушка, которая знает, когда говорить, а когда нужно и умолкнуть. – Вы правы, Гаара-кун, - Хьюго вежливо поклонилась, - сообщите мне, пожалуйста, когда у вас появится время для встречи со мной. Всего доброго Собаку в ответ лишь сдержанно кивнул, с легким прищуром провожая брюнетку. Он, конечно, не мог не оценить тот факт, что омега повела себя более чем благоразумно, что она умна и тактична, но это не изменило мнение Гаары о Хинате, в лице которой он видел лишь безвольный инструмент, которым так умело манипулировал Хьюго Хиаши, чтобы укрепить положение своего клана и обрести рычаг давления на Собаку, тем более, альфа не собирался переступать ни через себя, ни через свои чувства к Саю, так что вопрос о расторжении помолвки, похоже, резко стал насущным. - И чем же ты так расстроил впечатлительную девочку? – Наруто, сложив руки на груди, облокотился о дверной косяк, исподлобья поглядывая на Собаку - Просто попалась под горячую руку, - фыркнул аловолосый, поставив уже пустой стакан на стойку и присев на диван - Все прошло так плохо? – Намикадзе зашел в комнату и тоже присел, слегка хмурясь, так как на ментальном уровне ощущал двойственность эмоций друга, что его и насторожило - Наоборот, - сегодня аловолосый альфа был щедр на эмоции, так что Наруто не мог не почувствовать его смятение и замешательство, которые, судя по всему, были вызваны встречей с отчимом, - Ясямару был, как всегда, понимающим и сразу же согласился - Но ты, как обычно, наговорил ему гадостей, - слегка упрекнул друга блондин, ещё заранее предугадав исход этого разговора - Я просто указал ему на очевидное, - стоял на своем Собаку, стоял, пожалуй, слишком яростно, будто убеждал себя в том, во что так отчаянно верил вот уже восемь лет, и отвергнуть так прочно засевшую в его душе истину одним махом он не мог - И что? – Наруто прищурился, ментально настраиваясь на их с аловолосым связь, один за другим ломая его барьеры и таки проникаясь истинными чувствами альфы. – Легче тебе все равно не стало - А тебе? – резко сменил тему разговора аловолосый, будучи пока что не готовым к столь откровенному разговору на словах, ведь одно дело переваривать все внутри себя, бороться с собственными сомнениями в гордом одиночестве, а совсем другое – заявить о своей ошибке вслух - Знаешь, это была одна из самых нелепых твоих идей, - блондин со вздохом откинулся на спинку дивана и тут же ментально закрылся, невольно скопировав поведение друга - Значит, мальчишка все-таки что-то к тебе испытывает? – Гаара вопросительно приподнял брови и коротко хмыкнул, то ли засвидетельствовав правоту своих слов, то ли указав другу на его заурядную предсказуемость поведения - Вот именно что «что-то», - Намикадзе прикрыл глаза и заговорил тихим, бесцветным голосом, внутренне явно контролируя свои эмоции. – Саске и сам не может понять, как он относится ко мне: то он злится, то боготворит меня, то, даже не ожидал, - блондин, будто в неверие, хмыкнул, - ревнует, то опять готов слагать мне дифирамбы… - альфа на пару секунд замолчал, а после не менее безэмоционально продолжил. – Знаешь, Гаара, его присутствие рядом мне действительно в тягость, но не потому, что мне тяжело контролировать себя или же я сознательно отбрасываю природу своих истинных чувств, нет, просто, - блондин раскрыл свое биополе, очевидно, подумав, что аловолосому так будет проще его понять, - он достоин кого-то лучшего, того, у кого меньше прегрешений за плечами - Не тебе решать, - не резко, но категорично, возразил Собаку. – Позволь мальчику разобраться в своих чувствах, дай ему время осознать и принять, не отталкивай, стань сперва другом - А тебе легко быть другом? – Наруто резко открыл глаза и пронзающим взглядом окинул вмиг нахмурившегося альфу. – Симпатия к Саске и мое природное желание свободного омеги – это ещё не повод ломать мальчику жизнь, тем более что, - блондин натянуто выдохнул, но все же решился продолжить фразу, - я не понаслышке знаю, насколько хрупка жизнь омег - Это была случайность, - не любил Гаара задевать струны прошлого, ни своего, ни друга, но раз уж блондин сам заговорил об этом, то Собаку ничего не оставалось, как просто поддержать разговор - Раз – это случайность, два – закономерность, в моем же случае, - Наруто горестно усмехнулся, - это проклятие - Решай сам, - нет, Гаара не сдался, он готов был отстаивать свою точку зрения даже вопреки принципам самого Намикадзе, но на сегодня разговор был исчерпан, так чувствовал альфа, ведь ни у него, ни у блондина не осталось больше сил на ведение длинных и пока что бесплодных дискуссий, но аловолосый знал, что рано или поздно они вернутся к этой теме, точнее тогда, когда Наруто действительно будет готов обсудить её, не оглядываясь на прошлое - Я уже все решил, - голос Намикадзе звучал уверенно, пожалуй, даже самоуверенно, почти так же, как голос аловолосого пятью минутами ранее. – Саске достоин лучшего, - Наруто замолчал, а Гаара лишь покачал головой, понимая, что вмешательство с его стороны будет излишним, но, в то же время, и осознавая, что он не может позволить другу совершить его же ошибку годичной давности. Когда в просторный и поражающий своим великолепием зал вошел красивый свободный омега, то со своего места привстал не только брюнет за дальним столиком, но и другие альфы, за что получили либо гневный взгляд со стороны своих спутников, либо надменный со стороны самого виновника ажиотажа. Курама, улыбнувшись самой обворожительной из своих улыбок, плавной походкой прошелся практически через весь зал, ловя на себе определенно двусмысленные взгляды со стороны как мужчин, так и женщин. Омега знал, что он неотразим, ведь броскость была главной его целью, но эта самая броскость не была навязчивой, наоборот, она притягивала к себе взоры и подначивала восхищаться человеком, в каждом движении которого ощущалась не только грация, но и величие, присущие лишь мудрым и достигшим вершин людям. Бирюзовая рубашка прекрасно оттеняла багряные волосы мужчины, которые рассыпались по его плечам и спине крупными волнами, светлые брюки подчеркивали стройность ног и выделяли упругую попку омеги, прикрывавшая один глаз челка делала взгляд Курамы кокетливым и таинственным, а легкая улыбка алых губ вызывала вполне определенные фантазии, - да, Узумаки Курама основательно подготовился к встрече с Хаширамой Сенджу. - Как всегда неотразимы, Курама-кун, - Сенджу помог омеге присесть за столик и, пока тот не видел, мелко фыркнул, пытаясь не увлечься столь заманчивым запахом свободного партнера - Ну, что вы, Хаширама-кун, - омега с озорством взглянул на присевшего напротив мужчину, - я всего лишь слежу за своей внешностью - Вы же не против, что я уже сделал заказ? – альфа старался не поддаваться на провокации Узумаки, но, в то же время, не мог и отрицать, что и внешний вид, и запах, и каждый жест мужчины, завораживает его. Впрочем, брюнет так же осознавал, что именно на это и делал ставку багряноволосый, вот только сопротивляться этому ненавязчивому соблазну Сенджу абсолютно не хотелось, особенно, если учитывать то, сколько завистливых взглядов было устремлено в его сторону. - Я полностью доверяю вашему выбору, - Курама ловко подцепил бокал на прозрачной ножке между двух пальцев и сделал нарочито медленный глоток прохладной воды, после чего аккуратно собрал языком прозрачные капельки на губах - Вина? – Хаширама поспешно тоже отпил воды, понимая, что горло першит не только из-за запаха омеги, но и потому, что первые волны возбуждения уже прошлись по его телу, и это учитывая то, что он с омегой обменялся всего лишь парочкой дежурных фраз - А может, все-таки чего-то покрепче, м? – Узумаки взглянул на собеседника из-под косой челки и, то ли загадочно, то ли двусмысленно, улыбнулся, все так же мерно продолжая взбалтывать воду в своем бокале - Уместно ли это? – слегка удивился Хаширама, рассудок которого и так уже затуманился от близости свободного омеги, и это при том, что он ещё даже не открыл свое биополе. – Мы же вроде как собирались обсудить мой законопроект - Одно другому не мешает, Хаширама-кун, - омега слегка фыркнул и беззвучно поставил свой бокал на стол, - но если вы не уверены в себе, то… - Саке, - резко заявил Сенджу так вовремя подоспевшему официанту, вмиг позабыв об осторожности из-за своей только что уязвленной альфьей гордости - Отличный выбор, - Курама ухмыльнулся краешком губ, но и этого мимолетного жеста хватило брюнету, чтобы он понял, что счет в их негласной игре был открыт в пользу багряноволосого омеги. - Так что там, с законопроектом-то? – когда им принесли блюда и мужчины уже сделали по глотку крепкого напитка, возобновил разговор Узумаки - Уже ничего, - слегка недовольно ответил Хаширама, который таки смог совладать со своей сущностью, усмирив её внутри себя до поры до времени, но так пока и не раскрывшись, не желая рисковать понапрасну. - Вы же наложили на него вето, Курама-кун, разве нет? - Да бросьте, - мужчина вальяжно откинулся на спинку стула и отложил столовые приборы, - неужто мой отказ так задел вас? - Задел, - не стал скрывать брюнет, прекрасно понимая, что омега сейчас говорит явно не о законопроекте, но все же старательно поворачивая разговор в предыдущее русло, - ведь вы даже не удосужились более детально с ним ознакомиться, тем более что его ратификация в ваших же, омежьих, - последнее слово альфа подчеркнул, - интересах - Я, Хаширама-кун, выступаю за упразднение такого государственного института, как Омежья Келья, - кокетливость и лукавство вмиг сошли с лица Курамы, обнажая личину цепкого дельца и дальновидного политика, даже его биополе слегка ощетинилось, на что альфа просто не мог не отреагировать, сразу раскрывшись и впитывая так заводящие его эмоции багряноволосого, - вы же предлагаете расширить его фондовый резерв. В чем смысл? - Смысл в заботе о нуждающихся, - стоял на своем Сенджу, невольно проникаясь эмоциями собеседника, насыщенность которых будоражила кровь альфы и, пожалуй, такой омега, а именно властный и рассудительный, нравился брюнету даже больше, чем соблазняющая его версия, хотя, мужчина не мог не признать, что и в ней есть свои плюсы. – В последнее время все больше и больше омег нуждаются именно в государственной защите, и, раз уж на то пошло, вы не хуже меня знаете, что Омежьи Кельи сейчас переполнены, и мы не можем обеспечить всех их обитателей всем необходимым, в первую очередь свободными местами. К тому же, если бы вы таки удосужились ознакомиться с предоставленными документами, - Хаширама с легким укором посмотрел на мужчину, - то, наверняка, заметили бы, что в законопроекте говорится о расширении учебной программы Кельи и усовершенствовании медицинского обслуживания - Как благородно с вашей стороны, Хаширама-кун, - сложив в знак восхищения ладони вместе, омега с благоговением взглянул на мужчину, но тут же его взгляд стал жестким и пронзительным, от чего брюнет даже слегка поежился. – В Келье омег не учат и лечат, а насилуют и калечат, раз уж действительно на то пошло - Это всего лишь слухи, - слегка распалившись, парировал Сенджу, позабыв и об ужине, и о ментальном контроле. – В Кельи по всей стране неоднократно направлялись инспекции, и никаких нарушений обнаружено не было - Конечно же, инспекции! – всплеснул руками Курама, тоже продолжая отстаивать свою точку зрения и при этом, как бы ненавязчиво, позволяя альфе касаться его ментально. – И кто же, позвольте спросить, был в этих самых инспекциях? Беты? Трижды «ха»! – мужчина демонстративно фыркнул. – Вам ли, альфам, не знать, что такое солидарность и коррупция - И как же, по-вашему, Курама-кун, быть с брошенными омегами? – брюнет в пристальном прищуре окинул багряноволосого, упорство и упрямство которого все больше и больше распаляло в нем хищника. – Оставить на улице? Отдать на растерзание Красной Луне? – альфа в победной полуулыбке хмыкнул. – И вы ещё говорите мне о солидарности - К чему же такие радикальные меры? – Курама, явно поумерив свой пыл, легким движением откинул мешающую ему прядь волос за спину. – Все прозаично просто: нужно сменить руководство и заменить обслуживающий персонал омегами - Хотите бунта? – Сенджу тоже был матерым политиком, и хватка у него была не просто цепкой, а железной, поэтому-то сейчас желание сломить своего конкурента на политическом поприще начало опасно граничить с желанием подавить самого омегу, вот только не ментально, и даже не подавить, скорее, приручить, усмирить, заткнуть эти ловкие на слова губы жадным поцелуем и обездвижить острый язычок своим. – Беты и так не шибко довольны своим положением, а если мы отберем у них и этот участок власти, то сепаратизма в стране нам не избежать - Так дайте же им эту власть, - Узумаки хитро улыбнулся и подался вперед, слегка неприлично облокотившись о стол и положив подбородок на сцепленные в замок пальцы. – Создайте фикцию, что их работа настолько ценна, что без неё никак, отдайте руководящие должности по гос. раскладке или же выстройте вертикаль комитетов от префектур до Министерства, которые будут заниматься благоустройством и бюрократической писаниной. Усадите этих бет в кресла в новеньких кабинетах, и проблема разрешится сама собой - Это слишком затратно, - едва смог выдавить из себя Хаширама, сразу же расстегивая верхнюю пуговицу черной атласной рубашки и бегло облизывая вмиг пересохшие губы, но пока ещё и не поддаваясь на невидимую для остальных посетителей провокацию - Как говорил один западный политик, - Курама наклонился ещё ближе, понижая тон голоса, томно хлопая ресницами и изредка прикусывая нижнюю губу, - чтобы собака не лаяла, достаточно бросить ей кость. В данном же случае, - омега вскользь провел пальцами в вырезе своей рубашки, - кость у нас станет и лакомством, и коротким поводком одновременно - С вами невозможно вести дела, Курама-кун, - Хаширама, сглотнув, откинулся на спинку стула, чуть прикрывая глаза и мысленно благодаря руководство ресторана за длинную белую скатерть, которая сейчас закрывала от лишних взоров то бесстыдство, которое творилось под столом. – Вы используете слишком… радикальные меры для достижения своих целей, - альфа резко выдохнул, и его биополе всколыхнулось в такт этому рваному дыханию, но вряд ли мужчину можно было упрекнуть в несдержанности, если знать её причину. А все дело было в том, что омега, разувшись и совершенно не стесняясь, вот уже несколько минут скользил своей ногой по ноге альфы, то забираясь под штанину, дразня, то поднимаясь к внутренней стороне бедра, последним же и самым весомым аргументом стал легкий, но довольно-таки ощутимый, нажим на восставшее достоинство альфы сквозь ткань брюк, что приносило и блаженство, и дискомфорт одновременно. - Я столь радикален только с вами, Хаширама-кун, - на выдохе произнес багряноволосый и тут же резко отстранился, невинно улыбаясь и искоса поглядывая на раскрасневшегося и шумно дышащего альфу. – Приступим к десерту? - Можно, - слегка придя в себя, Сенджу вернулся в исходную позицию, но сворачивать свое биополе, виткам которого омега таки позволил прикасаться к себе, не спешил, - но я бы, знаете ли, Курама-кун, не отказался и от повторного вкушения основного блюда - Ну, - Курама довольно двусмысленно, одними только губами, снял с ложечки воздушный белесый крем, - думаю, десерт все-таки понравится вам больше - Он уже мне нравится, - проследив за тем, как омега собрал языком остатки крема со своих губ, Хаширама нарочно уткнулся в свой десерт, слегка недовольно сопя от понимания того, что багряноволосый с ним просто играет, манипулирует его чувствами и состоянием сущности, но брюнет абсолютно не злился на мужчину за это, наоборот, если бы Узумаки Курама был другим, он бы никогда не добивался его внимания так настойчиво и, тем более, омега не запал бы так глубоко ему в сердце. Остаток вечера прошел в более прозаичной обстановке: они обсуждали последние события в стране и мире, делились своими планами и просчитывали перспективы их реализации и просто болтали ни о чем, чаще всего обговаривая положение дел в кланах, при этом не миновав и персон молодоженов Учих. После же ужина Хаширама, как добропорядочный альфа, вызвался подвезти омегу домой, на что тот, естественно, ответил согласием. Пожалуй, Сенджу не планировал пока что начинать столь откровенный разговор, но то ли алкоголь сыграл свою злополучную роль, то ли близость желанного омеги распалила в нем подростковые порывы, но, в итоге, когда они подъехали к дому, в котором жил Узумаки, брюнет не сдержался и приостановил мужчину, аккуратно сжав его запястье, когда тот уже собирался выйти из машины. - Почему ты отвергаешь мое право на ухаживание? – в лоб и не размениваясь на уважительность речи, спросил Сенджу, пристально всматриваясь в глаза багряноволосого и открывая свое биополе, пытаясь, то ли впечатлить омегу, то ли передать ему неподдельность своих, затронутых за живое, чувств - Я не отвергаю, - Курама даже не пытался вырваться со столь бережного захвата и отреагировал на речи брюнета довольно спокойно, - просто я в раздумьях и пока что не сделал свой выбор - Только не говори, что тебя действительно привлекает этот Учиха, - Хаширама презрительно фыркнул, выражая свое явное неодобрение указанной персоны, и отпустил руку мужчины. – Лучше прямо скажи, в чем твоя выгода и зачем тебе нужны его ухаживания - Он зрелый, достойный, сильный, - омега в полуулыбке хмыкнул, - своеобразный, раз уж на то пошло. И у меня нет выгоды, всего лишь банальный интерес - Он невменяем, и это знают все, - жестко, с ментальным напором, парировал Сенджу. – Буйство, лечебница, отшельничество, три развода, - и это все ты называешь своеобразием? – брюнет чуть ли не рычал от негодования, но свои порывы сдерживал, пытаясь пока что на словах донести до багряноволосого суть его ошибки - Хочешь сказать, что ты лучше? – Узумаки, будто отгораживаясь от альфы, демонстративно сложил руки на груди. – Мы учились в одном университете, на одном факультете, имели общих друзей и я, в виду этой ситуации, прекрасно осведомлен о твоих, альфьих, похождениях и до, и после, так что одним из числа тех, кто побывал в твоей постели, я становиться не намерен - А ты никогда не задумывался над тем, почему же я все это время искал утешения в чужих объятиях, но до сих пор так и не женился? - Хаширама пристально взглянул на мужчину, на ментальном уровне, пожалуй, впервые ощутив, что именно сейчас он неприятен омеге и как собеседник, и как альфа - Ты ещё скажи, что виной всему моя неуступчивость и все эти годы ты ждал моего согласия, - Курама в знак неверия фыркнул, но в тот же миг его биополе замерло, будто выжидало чего-то очень важного и предопределяющего - А что, если и так? – пожалуй, это был отчаянный ход, ведь брюнет планировал признаться в своих чувствах совершенно иначе, романтичней, достойней, но, в виду сложившейся ситуации, у него не было выбора – он просто боялся вновь потерять человека, которому отдал свое сердце ещё 30 лет назад - Разберись сперва в себе, Хаширама, - с легким укором произнес Узумаки и прытко выбрался из машины, но альфа отпускать его так просто, без объяснений, без расстановок, вновь с троеточием в конце их отношении, не собирался, поэтому брюнет вышел следом и, обняв омегу со спины, приглушенно зашептал ему на ухо - Мне не в чем разбираться, Курама, - Сенджу вдыхал великолепный запах омеги и ему, честно сказать, было плевать на то, кто у мужчины был до него, главное, это ощущение близости, комфорта и уюта сейчас, а с остальным он сможет смириться. – Я не тот человек, который заявляет свое право на ухаживание ради забавы или плотского удовольствия, но, согласен, рядом с тобой мои мозги отключаются. Не буду скрывать, что хочу тебя, во всех смыслах этого слова, но обещаю, что, если ты согласишься быть моим, я буду носить тебя на руках до самого завершения своего жизненного цикла - Ну, неси, раз посмел разбрасываться такими словами, - фыркнул в ответ Узумаки, но в тот же момент его тело замерло в сильных объятиях мужчины, биополе всколыхнулось, сущность дрогнула, позволив ментальным виткам альфы таки зацепиться за его энергетику, тем самым признавая свою симпатию к брюнету - Легко, - Хаширама, и правду, с легкостью подхватил омегу на руки и застыл перед входом в дом, выжидая последующих действий багряноволосого - Думаешь, я тебе дам? – омега определенно чувствовал себя удобно на руках столь притягательного альфы, но ехидство и поддевка в его голосе ярко свидетельствовали о том, что Курама отнюдь не сдался, просто слегка уступил - Нет, - с нежностью и чувственностью всматриваясь в лицо мужчины, шепотом выговорил брюнет, - но на поцелуй надеюсь Курама в ответ только загадочно улыбнулся и тут же, не разрывая зрительный контакт, прикоснулся к губам мужчины, целуя того сперва ненавязчиво, а после, получив ответ, все волнительней и напористей, позволяя языку брюнета исследовать свой рот, прижимаясь к нему, цепляясь за его рубашку, греясь в мощном ментальном коконе, который его незамедлительно и бережно окутал. Хаширама, не выдержав накала чувств и эмоций, прикрыл глаза, наслаждаясь тем мигом, о котором грезил уже много лет, бережно обнимая свое, воистину, самое дорогое сокровище, отвечая на поцелуй пылко и жарко, сходя сума от чистоты запаха багряноволосого и убеждаясь в том, что это несносное, но такое обворожительное, создание именно его омега. - Хаширама-кун, - Курама легко выпутался из объятий брюнета и уже вполне уверенно стоял на своих двух, - увидимся завтра в Зале Заседаний, - Узумаки, изловчившись, прытко открыл дверь и сразу же скрылся за ней, оставив после себя лишь легкий шлейф насыщенных в своей концентрации феромонов - Я с ума скоро сойду с этим омегой, - Хаширама сокрушительно покачал головой, но при этом на его слегка заалевших губах блуждала мечтательная улыбка, - но если сумасшествие столь сладко, как и твои поцелуи, Курама, то, пожалуй, я согласен стать безумцем. Вспышка головной боли резко вытолкнула Итачи из сна, продолжая пульсировать по нарастающей в висках. Брюнет сел на постели, не понимая, что происходит: в ушах звенело, голова раскалывалась, а перед глазами стаяла кроваво-темная пелена. В довесок ко всему альфа совершенно не ощущал своего супруга, точнее, он вообще ничего не ощущал, никаких ментальных всполохов, никаких связей, никакого тока энергетики внутри своего тела, будто в данный момент он парил в бескрайнем ничто, в котором-то и его самого не было. Пытаясь игнорировать раздирающую уже внутренности боль, Итачи попробовал подняться, но загвоздка была в том, что он совершенно не мог понять, где он и что это за место. Сознание постепенно уплывало, пространство казалось какой-то зыбкой кашицей, в которой были отдаленные просветы, но только стоило брюнету сконцентрироваться хотя бы на одном из них, как его глаза сразу же сжимало, будто в стальных тисках, и вообще было такое ощущение, что они под давлением боли норовят выпрыгнуть из глазниц, как пробка с бутылки шампанского. Самое маломальское движение давалось альфе с огромным трудом, но даже эти его старания не увенчались успехом, так как брюнет тут же с чего-то свалился и, наверняка, больно ударился, вот только Итачи так и не смог понять, с чего же он упал, если везде только ничто, а физической боли вовсе не почувствовал, хотя и осознавал, что она должна быть. Глаза жгло неимоверно, будто их выпаливали клеймами, а раны тут же посыпали солью. Похоже, брюнет кричал, вот только крика своего он не слышал, он вообще ничего не слышал, даже стука своего сердца, и только одна мысль, за которую так отчаянно цеплялся Учиха, билась в его голове – что с Деем? Дейдара проснулся от того, что даже сквозь сон услышал глухой удар, хотя, наверное, его разбудил даже не звук, а ощущение, причем ощущение тревожное и болезненное, будто его сущность загнали в клетку и теперь тыкали в бока острыми палками. - Итачи… - просипел блондин, со вздохом поворачиваясь на другой бок и краем сознания понимая, что что-то не так, а после, когда омега уже окончательно проснулся и смог трезво мыслить, он понял что же это за «не так». Итачи в постели не было, вообще-то блондину показалось, что супруга вообще нет в квартире, так как он его совершенно не ощущал, но слабый стон, раздавшийся откуда-то снизу, сразу же расставил все по местам, причем расставил рывком, вспышкой в сознании и острой болью во всем теле. - Итачи! – Дейдара тут же спрыгнул с кровати, думая сейчас только о любимом и напрочь позабыв о течке - Итачи, что случилось?! – блондин прикоснулся к лежавшему ничком альфе и тут же одернул руку, так как кожа парня в буквальном смысле горела, к тому же, у него абсолютно отсутствовало биополе, как у неприметной беты, что случается с альфами крайне редко, в основном в преддверии смерти - Боги! Итачи, как мне помочь?! – наплевав на свою наготу, растрепанность и панику, заполонившую его сущность, Дейдара осторожно перевернул любимого и вновь отшатнулся, в немом крике раскрыв рот и только усилием воли не потеряв сознание. Все лицо альфы было в крови, причем кровь шла не из носа или рта, а из глаз, слепляя веки и превращая лицо брюнета в сплошную кровавую маску. - Нет! – резко выкрикнул Дей, тут же подрываясь. – Я не дам тебе умереть без моего согласия! – блондин метнулся в ванную и уже через несколько секунд вернулся с влажным полотенцем. Сразу же принимаясь вытирать лицо супруга. Насколько мог судить омега, кровь уже не шла, но брюнет был слишком бледен, его дыхание ощущалось поверхностно, пульс был рваным, а из губ, то и дело, срывались болезненные стоны. Дейдара уже не обращал внимания на то, что у супруга полностью отсутствовало биополе, сейчас его главной целью было успокоить, стабилизировать, выровнять состояние мужа, а после уже он собирался звонить в скорую и вызывать врачей. - Не смей умирать, Учиха! – повышенным шепотом взывал к мужу блондин, придерживая его голову и вытирая окровавленное лицо. – У меня течка вообще-то, а ты здесь кулем валяешься! Если надумал отлынивать от своих прямых супружеских обязанностей, то мог бы придумать что-то и попроще! Итачи! – увидев, что брюнет зашевелился, омега сразу отбросил полотенце и склонился над ним, но то, что увидел Дей, повергло его в шок. Да, Учиха вдохнул свободно. Да, его сердце забилось в нормальном ритме. Да, он открыл глаза, вот только они были кроваво-алыми с тремя черными запятыми, которые в шальном ритме вращались по кругу. - Итачи… - прошептал омега и, как по велению его голоса, запятые развернулись в хитромудрый рисунок, так и оставшись каким-то отдаленным подобием треугольника, больше напоминающий оружие наемников Темных Времен – сюрикен трех лучей. В тот же момент взгляд альфы стал осознанным, комнату окатила мощная ментальная волна, нет, не мощная, повергающая, ломающая пространство, искажающая весь мир вокруг, превращающая его в искаженное зеркально отражение, а после, откатным валом собираясь в густое биополе, возвращающая все на свои места, стабилизирующая, выравнивающая, демонстрирующая истинную силу альфы. - Итачи… - Дейдара, подгоняемый каким-то древним, животным страхом, начал отползать от супруга, ощущая, как его собственная сущность содрогается в конвульсивной боли от того, что в данный момент она просто чуяла альфу, а не своего Истинного, но вот ещё момент и эта самая же сущность возликовала, рыкнула, встрепенулась, расправив крылья своих природных инстинктов, готовя тело омеги для сильного альфы, с удвоенной силой бросая его в жар течки. Альфа взглянул на омегу, взглянул как-то безумно и отстраненно, взглянул, как зверь на свою добычу, и тут же, не мешкая, метнулся к нему, резко поднимая блондина с пола и швыряя его на кровать. Ещё несколько секунд, и Дейдара оказался прижат лицом к постели, причем его руки были заведены вперед, а кисти в стальной хватке сжали пальцы супруга. Бедра омеги тут же были приподняты, а на него сверху навалился брюнет, своим горячим языком вылизывая спину и прикусывая нежную кожу, наверняка, до крови. Сущность внутри омеги ликовала, ей нравился такой бесцеремонный и грубый альфа, нравилось ощущать на себе давление его ментальной силы, нравилось подчиняться и чувствовать эту ласкающую боль, а вот Дейдаре нет. Его тело сопротивлялось очевидному насилию со стороны любимого, он извивался, пытался выбраться из-под супруга, кричал и шептал, но любимый будто не слышал его, продолжая жадно истязать спину омеги. - Нет, Итачи! Остановись! – уже буквально вопил Дей, пытаясь оттолкнуть альфу, но тщетно. Очевидно, эта «болезнь» вкупе с запахом течки действительно лишила брюнета рассудка, к тому же, дополнительную боль блондину причинял тот факт, что он не осязал альфу ни как своего супруга, ни как Истинного, даже метки он не чувствовал, будто её никогда и не было. - Итачи, чтобы ты не сделал… - заливаясь слезами, но все-таки уступая напору альфы, уже шептал омега, – чтобы ты не сделал, я все равно буду любить тебя. Даже ненавидя, буду любить Учиха, оторвавшись от истязаний спины блондина, на миг застыл, и омега отчетливо почувствовал что-то. Что? Именно те чувства, что были между ними раньше, даже не так, казалось, они были в разы сильнее, с иной природой, и, в то же время, такие же родные и знакомые, что Дейдара даже на миг забыл, что сейчас его фактически пытается изнасиловать супруг. - Дей, - Итачи склонился над омегой и совершенно вменяемо произнес ему на ушко, - и я тебя люблю, - а после мягкий поцелуй в чувствительное местечко за ушком, и все кардинально изменилось Это были ласки, такие трепетные и любящие, что Дейдара задохнулся в них, расслабившись и полностью отдавшись своему супругу. Итачи снова покрывал его спину поцелуями, но на этот раз аккуратными и осторожными, зализывал места своих предыдущих укусов и шептал слова извинения. Руки альфы оглаживали стройное тело, ласкали его, доводили до исступления, от чего омега выгибался и стонал в сладостное неге, наконец-то вновь почувствовав, что с ним его супруг и его Пара. Брюнет спускался цепочкой томительных поцелуев все ниже и ниже, пока его пальцы не сжались на упругих ягодицах омеги, чуть разведя их в стороны, а горячий язык не прошелся по ложбинке, собирая вязкую смазку. - Итачи, нет… - в блаженстве просипел Дейдара, вопреки своим словам ещё сильнее прогибаясь в пояснице и зазывно оттопыривая попку. Эта ласка была новой для супругов, так как раньше они не решались на столь интимный шаг, но сегодня же все было по-другому, будто для них обоих открылось что-то новое, неизведанное, но в то же время правильное и неотъемлемое от их сущностей, как часть того удовольствия, которое им только предстояло испытать. Альфа с довольным урчанием вылизывал дырочку своего омеги, наслаждаясь его запахом и вкусом. В этом не было ничего противоестественного или же унизительного, брюнет хотел доставить удовольствие своему супругу и делал это очень умело, искусно и томительно, настолько томительно, что блондин уже сам заклинал его сделать что-то большее, молил о желанном проникновении, взывал к мужу всем своим телом и всей сущностью, ощущая, как ярко пульсирует их метка единства. Оторваться от тела супруга было неимоверно трудно и далось это альфе с трудом, но, напоследок, он все-таки проник языком в нутро омеги, балуя дырочку мужа и расслабленные стеночки его мягкостью и умелостью. Итачи навис над супругом и, в каком-то порыве нежно прикусив кожу на его холке, аккуратно вошел в готовое, но такое узкое нутро омеги, будто до этого они целый день и не занимались любовью. Дей вскрикнул, ведь ему действительно было больно, даже больнее, чем в первый раз, от чего его разум слегка посветлел, а порывы сущности отошли на второй план, вот только любимый не дал ему сконцентрироваться на болезненных ощущениях, сразу же скользнув рукой по животу блондина и, дразня, сжав его член у основания. - Мой, - прошептал Итачи, начиная поступательные движения внутри омеги, от чего тот сладко выгнулся, издавая пока ещё тихий стон. – Запомни это, Дей: ты – только мой - Твой… твой… твой… - шептал блондин, старательно подмахивая бедрами и со всей силой, в порыве, сжимая в крепких кулачках уже раскаленные их страстью простыни. – Прошу… не останавливайся Итачи никогда не умел отказывать своему любимому, поэтому, внемля его просьбе, стал ещё напористее, быстрее, сильнее двигаться, ощущая вожделенный трепет скользких стенок вокруг своей плоти и приправляя ощущения супруга медленными, скользящими движениями по его члену. Дейдара захлебывался в собственных стонах, терялся в ощущениях, инстинктивно сжимал внутренние мышцы, чтобы доставить супругу ещё больше наслаждения, и сливался с ним своей энергетикой, ощущая наивысший, наиполнейший, наивеликолепнейший момент их единства. Когда его движения стали рваными и глубокими, когда его биополе полностью слилось с биополем омеги, когда мир вокруг завихрился яркими вспышками, Итачи даже и не думал останавливаться, тем более что супруг и не просил его об этом, наоборот, требовательно скулил, полностью отдаваясь и желая сцепки. Влажные пальцы брюнета ещё быстрее заскользили по члену омеги, бедра со шлепками ударялись о попку омеги, губы целовали каждый сантиметр тела любимого, а энергетика текла через их тела, вновь становясь единой, едва видимой массой. Оргазм, который накрыл Дейдару первым, будто оглушил его своей фееричностью, вокруг не осталось ничего, только жаркие волны удовольствия, разливающиеся по телу, и дарующая блаженство пульсация внутри. Итачи так же не мог сдерживать свои стоны, вскрикивая каждый раз, когда нутро омеги покорно, с жадной пульсацией, принимало его семя, растягивая миг сладости сцепки на зыбкую неопределенность, в которой альфа чуял запах и чувствовал только отзывчивость своей Пары. Когда первая волна вязки прошла, Учиха осторожно лег на правый бок, притягивая супруга к себе и нежно целуя его влажную от испарины шею, попутно вдыхая такую дурманящую смесь запахов течки и секса, от которой его плоть вновь и вновь вздрагивала внутри любимого. - Все хорошо? – шепотом поинтересовался Итачи, чувствуя, как омега мелко дрожит в его руках, испытывая множество мелких оргазмов - Это… я должен… - Дейдара никак не мог выровнять дыхание, ощущая внутри себя трепет изливающейся плоти супруга, - у тебя… спросить… - Завтра, Дей, - нежно, с обожанием и любовью, прошептал альфа, покрывая лицо мужа кроткими поцелуями. – Я расскажу тебе обо всем завтра - Надоело вранье… хочу знать все… - это были последние слова омеги прежде, чем он погрузился в новый водоворот более насыщенных ощущений сцепки с любимым. Итачи же за эти доли секунды, пока не поддался той же сладостной волне вязки, успел только на миг приоткрыть глаза, в которых до сих пор на кроваво-алом фоне проступал черный сюрикен трех лучей.