Я — Шиото НагИса. Голубые глаза и такого же цвета волосы всегда привлекали внимание прохожих, что очень смущало меня и нравилось маме. Моя мама всегда хотела иметь дочь. Не было предела ее счастью после моего рождения. Бесконечно розовый цвет, платья, куклы — рай для девочек. Для всех, кроме меня.
Да, я была девочкой. Такой же хрупкой, худенькой, миленькой, но, каждый раз, кидая взгляд на мальчишек, на то, как они играют в машинки, роботов, разные подвижные игры, игры с мячом, меня охватывала зависть. Именно тогда я узнала, что такое злость, отчаяние и то чувство, которое появлялось каждый раз, когда меня начинало разглядывать большое количество людей как куклу. Это чувство самое сильное. В такие моменты руки сжимаются в еще детские кулачки, по телу бегут мурашки, становиться трудно дышать, меня всю трясет, а в голове одна единственная мысль: «Исчезните все. ИСЧЕЗНИТЕ!» Тогда я еще не понимала, чего именно я им желала, и только сейчас ко мне пришло понимание.
Я желала им смерти.
В подготовительной школе я игнорировала всех девчонок, играющих в куклы или в дочки-матери и строящих из себя леди. Мне хватало общения с мальчишками. Играя вместе с ними, я чувствовала себя счастливой. Тайком от матери, я даже проводила время с ними на улице, когда ее не было дома, а синяки и ссадины тщательно скрывала.
Последний год подготовительной школы изменил мою жизнь на корню. После занятий на улице я, не переодеваясь из спортивной формы, побежала играть с мальчиками. Сегодня должен был прийти отец одного из них. Прибежав к ним, я заметила, что с ребятами сидит тот самый дядя. Я подошла к ним. После их возгласа о том, что все в сборе, мужчина поднялся из сидячего положения и выкрикнул:
— Ну что, пацаны, готовы веселиться?!
— Да! — выкрикнули все, включая меня.
— Кхем, пап, но тут не все мальчики.- все взглянули на меня. Я тут же покраснела и думала как бы выкрутиться и остаться с ними. Я не хотела уходить.
— Я не против. Можете считать меня мальчиком. — Торопливо заплетаю низкий хвост и, скрывая волнение и страх, улыбаюсь им. Мужчина посмотрел на меня с ноткой жалости, а ребята очень удивились. Немая пауза, простояла около минуты. Все смотрели на меня с удивлением на лице. Я стояла и даже не дышала, ожидая их реакции.
— Тогда давайте звать ее НАгиса! — на это предложение со стороны одного из мальчишек некоторые отреагировали хорошо, но другие чувствовали себя неуютно: они не хотели делать из миленькой девочки шкодливого мальчишку. У меня же от этой идеи загорелись глаза и не выдержав я сказала:
— Давайте! Я совсем не против.
После этого моего заявления все, включая тех, кто был против, улыбнулись, переглянулись и, кажется, смирились с тем, что теперь я буду мальчиком, НАгисой. Тот дядя еще долго глядел на нашу веселую компанию, а затем улыбнулся и прокричал:
— Ну, раз это дело мы разрешили, то… Давайте же начнем веселье!
— Да!
Этот день полностью перевернул мой мир, я как будто родилась заново. Я была счастлива. Но, когда я вернулась домой и увидела маму, счастье испарилось, а на его место пришел страх и беспомощность. Я не решалась зайти в квартиру, так как прямо на пороге стояла мама. Ее взгляд ясно показывал ее настроение, я была уверена, что сейчас она в ярости. Мама смотрела на меня испепеляющими глазами, так и кричащими: «Тебе конец!»
Постояв так минуты три, она грубо запихивает меня в квартиру, и закрывает дверь. Потеряв равновесие, я падаю на пол. Мама, закрыв дверь, направляется ко мне. В считанные секунды ее правая рука наносит сильный удар мне по лицу. Я придерживаю рукой место удара и еле сдерживаю слезы. Следующие часы она долго и громко кричала о том, что все ее старания напрасны, что я ужасный ребенок и вспомнила все плохое, что произошло с ней за день. Конечно же, все это вылилось на меня.
Из ее криков я поняла только то, что
«тот дядя был психологом и он рассказал маме о моем времяпровождении с мальчишками. Мало того, он заставил ее не препятствовать моему желанию быть мальчиком. Мама не могла ему и слова сказать, и в итоге согласилась.» Она швыряла меня по квартире, хватала за волосы, которые очень любила, и просто трясла меня за плечи или тягала за шиворот. Она всегда свой стресс и ярость выливала на меня. Эта ее сторона меня очень пугала. Когда успокоилась, не глядя в мою сторону, она проговорила:
— С этого момента все будут знать тебя как НАгису, и никто не будет знать о том, что ты девочка, кроме учителей. Твоя будущая школа уже определена. Я предупрежу всех преподавателей. В школе и на улице можешь быть кем угодно и делать что хочешь, но в этой квартире ты- моя дочь. Здесь я не потерплю шкодливого и непослушного мальчишку, и волосы стричь я запрещаю. На этом все.
Сначала я даже не поверила, что это моя мама. Но услышав все, что она сказала, я была настолько счастлива, что, несмотря на боль, я бросилась к ней с выступившими слезами и обняла. Она повернулась ко мне и тоже обняла меня, поглаживая мои волосы.
За ужином все прошло спокойной. Я умело подбирала темы для разговора с мамой, благодаря чему смогла избежать еще одного конфликта. Честно говоря, я еще не отошла от того раза.
Вымыв посуду и пожелав маме спокойной ночи, я побрела в свою комнату. Закрыв дверь, я подхожу к кровати и достаю из-под нее маленькую сумочку. В ней лежали бинты, лейкопластыри, зеленка, разные мази и много чего другого. Конечно, в моем возрасте я умела пользоваться только пластырем и мазью от ушибов, но этого было достаточно.
Обработав все ушибы полученные сегодня, я убрала аптечку на свое место и легла на кровать. Сегодняшний день точно был самым лучшим в моей жизни, за исключением случая с мамой. Уставившись в потолок, я задумалась. Хоть я и хочу быть как мальчик: свободной, шкодливой, веселой, но это не значит, что я хочу полностью становиться мальчиком. Я поднялась с кровати и пошла по направлению к зеркалу. Увидев в зеркале маленькую, заплаканную, слабую девочку, я подумала: «неужели я не могу быть как они, свободной, но и одновременно оставаться собой?»
От сложности этого вопроса я плюхнулась обратно на кровать. Я запуталась в себе и не понимала, кем я хочу быть. Хочу ли я остаться слабой НагИсой или же стать свободным НАгисой? Тогда ответ для меня был прост. Я без раздумий отказалась от себя, чтобы стать свободной. Но правильное ли это решение? И все-таки…
Кто я?
