Не оставляй меня

— И худшими в команде «Мальфа», по решению зрителей, стали… — Паша выдержал паузу, длиной в целую вечность. Кошелева чуть дрожа стояла между Софи и Свободой, крепко держа последнего за руку и как мантру повторяя в голове «Только не он. Прошу, только не он». — Хабиб Шарипов и… — напряжение нарастало. С грустной улыбкой на середину сцены медленным шагом вышел Хабиб. Зрители (да и не только они), затаив дыхание, ждали, когда же Воля объявит имя следующего человека. — Максим Свобода. — Кристина зажмурилась, одними губами произнесла тихое-тихое «нет» и ещё крепче сжала руку Максима. Тот сжал её в ответ, кротко кивнул и, проведя большим пальцем по тыльной стороне миниатюрной ладони девушки, отпустил.       Слезы скапливались в уголках глаз, норовя вот-вот выкатиться, а в голове бегущая строка, состоящая из одной фразы: «Только не уходи». Кожа покрылась мурашками, не то от холода, не то от волнения. Она, казалось, волновалась больше самого Максима, который стоял рядом с Хабибом и Волей, еле сдерживаясь, чтобы не оглянуться на Кристину, находящуюся у него за спиной.       Максим Александрович, прокашлявшись, начал говорить. — Это… на самом деле… — секунда, — очень сложный выбор, — две секунды, — и я совершенно не ожидал, что мне придётся с ним столкнуться. — сцепив руки в замок, он внимательно смотрел прямо. Не на Владивостокского музыканта, не на Шарипова. Он смотрел куда-то сквозь.       Кристина никогда не оказывалась на грани вылета, всегда попадала на лидирующие позиции в списке, но это ли было важно? Слёз все больше, руки тряслись все сильнее, а к горлу подступил ком. Софи невесомо коснулась плеча подруги, как бы уверяя, что все будет в порядке, и Анисимов вернётся. Встанет рядом с Кошелевой, возьмет её ладонь, и они дальше продолжат идти вместе, рука об руку, только… Касания были настолько невидимыми, что Крис понимала: Софи не верит сама себе.       И Кристина ей не верит тоже. Вспоминая выступление Максима на прошлом концерте, ей хочется застонать, закричать, расплакаться от разочарования. Оно было значительно слабее, чем номера остальных ребят. Но в этом не было его вины. Максим Александрович молчал, пожалуй, слишком долго, чем заставлял нервничать весь зрительный зал, всю команду «Мальфы», и даже «Black star».       Молчание затянулось настолько, что Свобода проиграл внутреннюю мини-войну с самим собой и все-таки повернулся, чтобы просто убедиться в том, что Кристина не плачет. Для него это сейчас было на первом месте. Парень часто говорил Кошелевой: «Твои глаза слишком светлые. Они не должны плакать». Но он прекрасно знал, что каждую ночью Крис засыпала со слезами на глазах, со страхом ожидая съёмок этого злосчастного концерта. Она боялась за Максима. А Максим боялся за неё.       Обернувшись, он обвёл взглядом всех стоящих ребят, задержавшись на Кристине. Последняя стояла неспокойно, нервно перебирая пальцы на руках и кусая нижнюю губу, сдерживая подступающую истерику. И сердце Анисимова забилось в миллиарды раз чаще.       Наконец заметив внимательный взгляд Свободы на себе, Кошелева попыталась выдавить улыбку, но получилась она слабой и настолько грустной, что Максиму хотелось взвыть, порвать себя на маленькие кусочки за то, что он — причина ее грусти. Девушка не плакала, когда он смотрел на неё, держалась из последних сил. Всегда была сильной, никогда не проливала слезы из-за мелочей, но сегодня… сегодня — не мелочь. Сегодня весь её мир рушится. Весь их мир. — Только не плачь, пожалуйста. Я не вынесу твоих слёз. — одними губами произносит блондин, и, казалось, девушка его поняла, потому что улыбнулась ещё раз, только уже более уверенно. Все будет хорошо. Правда ведь? — С одной стороны, — размеренным тоном продолжил говорить продюсер, в голосе его проглядывали нотки волнения, — Хабиб выглядит несколько слабее, чем остальные участники. — Шарипов кивнул, соглашаясь со словами Фадеева. Но выдыхать было рано. — Но с другой стороны, у Максима было сольное выступление. Он два раза представлял свои авторские треки, мы дали ему возможность раскрыться и… — Софи крепче сжала плечо Кристины, — он ею не воспользовался.       Кто-то в зале вскрикнул, кто-то выдохнул. Парни из группы Макса уже не держали огромные плакаты с надписями «Свобода лучший» и «Максим ты сможешь», Кошелеву это сильно настораживало. Они были готовы к тому, чтобы уехать домой, обратно во Владивосток.       Максим смотрел прямо в глаза сидящего напротив продюсера, мысленно умоляя: «Не тяните так, Вы делаете только больнее». И наконец, собравшись с мыслями, Фадеев продолжил. — Я взвесил всё, очень хорошо подумал и считаю, что такое решение самое правильное. Девушка, прожигавшая взглядом спину Свободы, мелко задрожала и схватила за руку Софи, чувствуя, как ноги её становятся ватными. — Сегодня наш проект покидает… — все присутствующие, казалось, перестали дышать, создавая в зале абсолютную тишину, — Максим.       Внутри шатенки что-то оборвалось. Маска, которую она пыталась держать на лице с самого начала этого концерта, наконец рассыпалась на миллионы осколков. Но она все ещё не плакала. Просто смотрела на Максима, не веря своим ушам. Перед глазами пронеслись все счастливые моменты, которые случались с Кристиной за время реалити, и она чуть улыбнулась, осознав, что почти все они были связаны с блондином.       Но улыбка моментально исчезла с лица девушки, когда та поняла, что больше этих моментов может и не быть. Максим уедет во Владивосток, продолжит играть со своей группой, позже совсем забудет о том, что когда-то встречал такую девушку, по имени Кристина, ростом маленькую, вредную иногда, ещё девочку совсем, которая любила его до беспамятства, до ноющей боли в груди.       Анисимов со спокойным лицом, но сжав зубы, принял из рук Воли микрофон, заранее зная, что именно он хочет сказать. — Честно сказать, я, да и все остальные, наверняка, догадывались, что я уйду сегодня. И как бы я ни хотел этого, оставаться здесь я больше не смогу. За эти недели я набрался опыта, стал чуть выносливее. Спасибо Вам, Максим Александрович, за Вашу поддержку, которую вы оказывали мне во время нашей с Вами работы. — Фадеев лучезарно улыбнулся, и улыбка его немного успокоила Свободу. Последний повернулся лицом к ребятам. — Ребята, вам я тоже хочу сказать огромное спасибо. Мы с вами сильно сблизились друг с другом, стали самой настоящей семьей, и я вас безумно сильно люблю. — блондин улыбнулся ребятам, которые стояли, вытирая слезы, пытаясь улыбнуться парню в ответ. — Но мой путь на этом проекте окончен. Желаю вам удачи, вы все — талантливые артисты. Каждый присутствующий здесь достоин победы.       Передав микрофон обратно Паше, Макс пошёл к ребятам, дабы в последний раз обнять их. В душе творилось что-то непонятное, что-то, что нельзя было описать словами. Подойдя к толпе заплаканных участников команды «Мальфа», Анисимов приблизился к Кристине и стал внимательно вглядываться в её золотисто-карие глаза. Та в свою очередь внимательно изучала черты лица парня, пытаясь запомнить каждую мелочь, каждую деталь, на случай, если они больше не встретятся. Но терпеть она больше не могла.       Спустя всего секунду, чувствуя, как слезы вот-вот вытекут из глаз, шатенка сократила оставшееся расстояние между ними и, несмотря на разницу в росте, как можно крепче обняла Свободу, уткнувшись тому носом в шею.       Максим ещё сильнее прижал девушку к себе, обнимая крепко-крепко, казалось, стараясь защитить от всех напастей. Другие участники смотрели на это, но подходить не торопились, понимая, что сейчас Кошелева и Свобода должны попрощаться друг с другом.       Девушка дрожала, прижимая парня к себе, всхлипывая и шепча едва слышное «не уходи». Максим гладил девушку по спине, сильными руками прижимая к груди. Отстранившись, Анисимов, держа Кристину за плечи, начал говорить: — Крис, прошу, перестань, — тихо, чтобы было слышно только им, проговорил Макс. — Не оставляй меня, прошу. Я не смогу без тебя. — дрожащим голосом шептала Кошелева. Она действительно не сможет. Для неё владивостокский музыкант стал кем-то более близким, более родным, чем просто возлюбленным. Он был для неё защитником, с ним она чувствовала себя в безопасности. Но стоит ему уйти, и ей снова станет страшно. Блондин переместил руки на щёки девушки, большими пальцами вытирая слезы. — Я никуда не ухожу, — чуть улыбнувшись, ответил парень, — я буду следить за тобой, Крис, ты же маленький борец, ты обязана победить, — тихо засмеялся Свобода. — Но ты уедешь… я не справлюсь, Максим. Без тебя. — парень поцеловал шатенку в макушку, нежно обнимая хрупкие плечи. — Я не уеду, Кристина, — резко посерьёзнел Анисимов, — без тебя. Девушка непонимающе посмотрела в глаза парня. — Поехали со мной во Владивосток? — слова эти для Кристины — самое важное. Она, улыбаясь и тихо хихикая, снова обняла Свободу, всхлипывая и прижимаясь к нему. — Поехали.       И большего Максиму было не нужно. Они оба заливисто засмеялись, Анисимов поднял обнимающую его девушку и начал кружить на руках, а Кристина счастливо улыбалась, чувствуя, как ее мир, расколовшийся на миллионы маленький осколков, снова начинал собираться.