Песни на ТНТ / Музыкальное шоу талантов

ау, где максим и женя – друзья детства, а это – их история, наполненная драмами, истериками, чудодейственными поцелуями и долгими разговорами. <...> Между ними только руки ледяные, цепляющиеся, взгляды выразительные – не подходи и трогать не думай даже – и притянутые в своей важности истории. Ничего от былой дружбы.

Андрей - обычный ученик, который любит прогуливать уроки. Иногда события могут разворачиваться очень странно...

— А что он? — А он сказал, что лучше этих фото в жизни ничего не видел, — в маленькой кафешке раздался смех двух девушек. За окном бушевала февральская метель.

Успокойся

Софья Авазашвили смело нажала на «плей», правил игры до конца не зная

Раз. Два. Загнался. Мыслей ноль, но что-то всё же не даёт спокойно дышать. В этом мире столько брошенных, одиноких котят. И все они у края проруби смотрят вниз и ещё секунда – они свалятся туда. Они мазохисты, эти котята. Им могут помочь. Но они отвергая помощь устраивают пляски у края бездны, неловко балансируя и шатаясь. А зачем? [Ау, в которой Максим загоняется, Сережа предлагает чай и поцелуи и это вроде как помогает]

Максим не знает, какую из проблем решать первой: то ли разобраться с преследователями из Морской Столицы, то ли порвать наконец с Сережей, который приютил его в Краснодаре, то ли наоборот открыться. Еще и этот мифический огненный водопад надо найти для спасения собственной магии, а времени у него все меньше. Как и понимания, что творится в собственной жизни.

Он часто оглядывает себя в зеркале и не может представить, что его кто-то может любить.

Тонут в чувствах. Тянутся к друг другу, не могут больше поодиночке. Постоянно рядом, вместе, на расстоянии вытянутой руки, на виду. Они так сильно полюбили, что казалось не могут теперь и дня прожить, не увидев любимого человека.

Он царапал ручкой в тетрадном листе, слова выводились сами по себе. На плечо сложилась тяжелая голова Трущева, и Максим ладонью надавил на его лоб, сбрасывая подбородок. - Я говорил не смотреть, пока не закончу. - Может, я хочу видеть, как ты пишешь. И в будущем хвастаться, что был свидетелем создания шедевров Максима Анисимова – великого русского поэта. - Поэтом уж точно не стану, а вот песни писал бы… О нас.

Все, что было – пустяк. То, что позади – пусть горит. /сборник драбблов/

— Не хочешь кофейню открыть, а? Кофе тоже «черный», сойдет для причины. Конечно, шутит. Вот только Сережа задумывается вполне серьезно. \ или предыстория «close», в которой PLC только-только открывает «Восход» и собирает людей под одной крышей, не подозревая, что скоро они станут ему семьей. А Свобода… все еще уличный музыкант, бродячий кот и заноза в заднице \

Анисимов дважды остался ни с чем.

в жизни каждого врача появляется пациент, которого хочется не вылечить, а добить. не этот случай.

- Ты такой громкий. Громче голодного кота на кухне. – Сережа задумался. Считается ли, что он сходит с ума или это просто тоска?

О моем и чужом. Зарисовки и почти что полноценные работы, которым не хватает толчка или мотивации. Пишу уже полноценную аннотацию, потому что кроме недосказанности эти отрывки ничего не объединяет.

Ты не прав! Я всегда буду рядом с тобой!За такое короткое время я к тебе привязался, хоть и никогда и не видел. Знаю всего лишь имя. Но слышишь...

"Макс завидует его выдержке. И злится, злится на него, на себя и на идиотский, несовершенный мир."

— Какие у тебя ближайшие планы? — Грандиозные! Скоро приступаем к съёмкам клипа на песню из грядущего альбома. — О чем он? — О любви, конечно. Там будет тёплая история во французском стиле. Кстати, вы украли мою идею для своей обложки (смеётся) — Кто станет главной героиней? — Это очень интересный вопрос. Мы ещё не нашли её, но, надеюсь, завтра на кастинге всё получится. Это должна быть миниатюрная девушка, которой будет подходить Франция.

Прош­ло уже боль­ше двух не­дель, как мы встре­чались с мо­им пар­тне­ром в этом пар­ке. Ров­но в час мы при­ходи­ли сю­да, но на­ходи­лись в про­тиво­полож­ных сто­ронах друг от дру­га, ки­вали друг дру­гу го­ловой в знак при­ветс­твия и рас­хо­дились. Я на­маты­вала кру­ги вок­руг пар­ка, а он сто­ял, опи­ра­ясь на то са­мое боль­шое де­рево. В два ча­са но­чи мы са­дились на на­шу с ним ска­мей­ку, кто-то из нас дос­та­вал пач­ку и мы по­оче­рёд­но делали затяжку.