Международный турнир по латиноамериканским бальным танцам 2016
– Ты серьезно? Хочешь изменить программу за пять минут до выступления? – Не драматизируй, – вздыхает Камилла, недовольно глядя на Магнуса. – Одно маленькое движение. Ты можешь выполнить бота-фого с закрытыми глазами, Магнус, – напоминает она. Это нисколько не успокаивает. Магнус прищуривается. – Вот поэтому я бы и предпочел оставить его в программе. Он медлит и, поймав на себе взгляд одного из судей, нацепляет фальшивую улыбку, которой обзавидовался бы любой оскаровский номинант. Когда мужчина отходит достаточно далеко, Магнус проглатывает очередное возражение и поворачивается к Камилле. Та разглядывает паркет, куда им скоро предстоит выйти. Он нежно касается ее руки – ярко-красная бархотка у нее на шее сверкает холодным блеском – и вновь колеблется. – Ну же, Камилла, – на этот раз он говорит мягче. – Мы всегда начинаем выступление именно так. Это наша фишка, – он пытается пошутить, но голос предательски дрожит. Ведь это действительно их фишка. Ни одна другая пара не начинает выступление лицом друг к другу. И ему всегда нравилось думать, что между ними есть нечто особенное. Что-то связывающее их с самого начала танца. – Ой, да ладно, милый. Почему ты до сих пор споришь? Сам знаешь, почему из нас двоих решения принимаю я, а ты… сверкаешь. Будь на ее месте кто-либо другой, это прозвучало бы комплиментом. Но Магнус замечает, как она ухмыляется и выгибает бровь, оглядывая его с ног до головы. Ну да, он немного… сверкает, но при всем при том отличный танцор с офигенным прессом и задницей. Обычно подколки Камиллы не задевают, но сейчас все иначе. – Раньше тебе нравилось, когда я драматизирую, – бормочет Магнус, подходя ближе. Теперь он начинает волноваться. – Что изменилось, а? – Он обнимает ее за талию, и Камилла расслабляется. Ее улыбка на этот раз более искренняя. Магнус вздыхает с облегчением. – Ничего, милый. – Ее голос, как всегда, обольстителен. Иногда она использует слова как оружие, но Магнус обожает ее, обожает ее резкость и колкость. Они будут партнерами вечно, и когда Камилла возвращается к теме, его это не беспокоит. – Так мы опустим это движение? Она смотрит прямо в глаза, настаивая на своем. Спустя пару мгновений Магнус, как обычно, сдается. – Конечно, – соглашается он, ни капли не волнуясь. Разве что совсем чуть-чуть. Эта ложь поддерживает его боевой дух в оставшиеся минуты ожидания. В конце концов, впереди еще множество танцев и программ, в которые они смогут включить бота-фого. Пока пара, выступающая перед ними, кланяется, Магнус быстро осматривает себя, восхищаясь наполовину расстегнутой алой рубашкой, идеально сидящими черными брюками и великолепными изготовленными на заказ красно-черными туфлями. Его костюм идеально гармонирует с нарядом Камиллы: вельветовые шнурки и манжеты в тон ее бархотки. Он все еще наслаждается своим внешним видом, когда луч прожектора медленно приближается к ним. Камилла уже ждет начала выступления, вытянув руку, и внимательно смотрит на судей. «Сосредоточилась на победе, – гордо думает Магнус. – Вот это моя девочка». Не обращая внимания на легкую неуверенность от изменений в программе, Магнус подавляет нервозность и предвкушает, что ждет впереди. Они готовятся к выходу на паркет, пока диктор не объявляет их. Магнус протягивает Камилле руку, та уверенно накрывает ладонь своей: ее пальцы в шелковых перчатках теплые. – Удачи, любовь моя, – улыбается Магнус. Она отворачивается, сосредотачивается на паркете и тихо говорит: – Удача нам не нужна. Мы всегда побеждаем. Он не успевает нахмуриться или закатить глаза от пафоса ее слов, как их торопят на выход. Стоит им появиться, комментатор громко провозглашает: – А теперь пара номер 24, Камилла Белкур и Магнус Бейн. Продолжат ли они свое победоносное шествие в этом году? Сегодняшнее исполнение самбы решит, достанется им первое, второе или третье место. На всех соревнованиях в этом году пара стабильно набирала 98 баллов. Удастся ли им повторить успех сегодня и стать чемпионами четвертый раз подряд? Увидим. Леди и джентльмены, поприветствуем пару номер 24! Магнус раскручивает Камиллу так, что они проходятся почти по всей площадке, приковывая к себе внимание большинства зрителей. Они элегантно кланяются, каждое движение отрепетировано до совершенства, и замирают почти в центре пустого паркета. Свет меркнет. Восторженный шепот стихает почти до полной тишины. Сердце Магнуса бешено стучит, хотя он не сделал и шага, но готов поклясться: это самое потрясающее ощущение. Он отворачивается от Камиллы – ему определенно не нравится это нововведение, – вытягивает шею, поднимает подбородок и испытывает мощный прилив энергии. Она волнуется и переливается, готовая вот-вот превратиться в танец, состоящий из быстрых шагов, улыбок и умопомрачительных вращений. Есть в самбе что-то, что заставляет кровь бурлить. Соревнования по латиноамериканским танцам всегда такие: за пару минут танца тело словно пылает. Магнус расслабляется с первыми тактами музыки, сначала тихой, но постепенно нарастающей все сильнее. Он использует накопившееся напряжение, придает ему форму и воплощает в танце. Нельзя просто взять и отдаться танцу. Должно быть напряжение. Лейтмотив. Соблюдение баланса между мастерством, удовольствием и энергетикой – вот что делает танцора танцором. Стоит Магнусу сделать первый шаг, Камилла поднимает руку, выскальзывает из его объятий – и мир принадлежит им. Они завладевают всеобщим вниманием и увлекают зрителей в свое двухминутное путешествие. Их самба-виски идеальны, а слаженность благодаря многим годам, проведенным вместе, полна доверия. Чертов левый поворот, над которым они корпели целую неделю, вызывает у зрителей восторг. Однако рвение Камиллы удивляет. Да, та танцует с привычной уверенностью, но никогда раньше не старалась так, как сейчас. Магнус доволен, хотя и ошеломлен. Чем сегодняшний финал отличается от других? Конечно, круто побеждать четыре года подряд, но почему она улыбается как королева? Они не просто танцуют, а демонстрируют невероятное мастерство. Рожденное из взаимопонимания притяжение отражается в исполнении фигур. Ведь Магнус полностью доверяет Камилле. Не так ли? Легко забыться в ритме танца, музыке и радостных голосах. Публика потрясающая: отзывчивая и громкая, но не шумная. Нет ничего хуже зрителей, заглушающих музыку. Они великолепно справляются с поддержками и даже делают пару движений на зрителя, включая любимое Магнусом вращение бедрами. Всегда приятно удивить публику, задержаться на ком-то взглядом и невыносимо медленно качнуть бедрами. От этого еще никто не свалился в обморок, но все когда-нибудь бывает в первый раз. Он выбирает симпатичную блондинку с косой и серьезным взглядом. Похоже, ей бы не помешало взбодриться. Именно так он и поступает: прежде, чем вернуться к Камилле для завершающей части программы: ловит взгляд девушки, убийственно улыбается и ведет бедрами. Танец заканчивается, и Магнус заставляет Камиллу прогнуться назад. Сверху открывается чудесный вид на ее прелести. Он улыбается, возвращает ее в вертикальное положение и кружит еще раз перед тем, как поклониться. Радостные возгласы не просто бальзам на душу, а настоящее чудо. Они подкрепляют уверенность в себе и дают знать, что он действительно хорош. Что потраченные кровь, пот, слезы и блестки стоили того. Обычно они ждут оценок вместе со своей школой. Команда и танцоры «Пандемониума» аплодируют и поддерживают их стоя. Но Камилла идет не к ним. Она тянет Магнуса в сторону, где собрались другие школы. Сейчас, когда все камеры направлены на них, Магнусу остается лишь следовать за ней. Он ждет и предвкушает оценки, взволнованно глядя на огромное табло. Краем глаза он замечает высокого мужчину в деловом костюме. Тот стоит с одной из соперничающих школ и внимательно, с каким-то странным удовлетворением рассматривает Камиллу, словно ей удалось что-то доказать ему. Гром аплодисментов оглушает. Он поворачивается и смотрит на табло, где вспыхивают победные 99 баллов. «Одного очка не хватило, – с улыбкой думает Магнус. – Будет над чем поработать в следующем году». Однако за всю историю танцевального спорта еще никому не удавалось выиграть, набрав 100 баллов. – Мы превосходная пара, не так… Камилла? Он замолкает на полуслове, видя, как Камилла уходит прочь, едва удостоив табло улыбкой. Любопытство и замешательство берут верх, и он спешит следом прямо к наблюдающему за ними мужчине. Он слышит их разговор и мечтает оставаться в неведении. – Вы что-нибудь решили? – спрашивает Камилла. Она понижает голос, растягивает слова, как всегда, когда пытается добиться своего. Мужчина, по всей видимости, учитель: на его пиджаке красуется логотип академии «Дюморт». Одной из самых престижных академий латиноамериканских танцев в мире. Почему Камилла разговаривает с одним из их учителей? И что еще более странно, почему кажется, будто она встречалась с ним раньше? – Решили. – Мужчина с улыбкой протягивает руку. – Добро пожаловать в академию «Дюморт», мисс Белкур. Сдержи Магнус удивление и не охни, они бы его и не заметили. – Какого черта? – хрипит он. – Ты уходишь из «Пандемониума»? Камилла поворачивается. Она кажется растерянной, но явно не чувствует себя виноватой. А потом медленно растягивает губы в улыбке и высоко поднимает голову. – Милый, это Алексей де Квинси. – Камилла представляет его так, словно Магнус должен радоваться и восхищаться. – Он один из руководителей Академии… – Я вижу, – перебивает Магнус, пытаясь прожечь эмблему на груди мужчины взглядом. – Объяснишь, почему он только что предложил тебе перевестись? – требует он. – Ты меняешь школу? Мне бы не хотелось сделать неправильные выводы. Он рад, что голос звучит ровно и холодно и не выдает бушующего в душе страха. Невозможно, просто не может быть, чтобы Камилла так поступила. Когда она молчит, Магнус наконец все понимает. – Так вот почему ты хотела изменить программу. Подстраивалась под их требования. Использовала наш финальный танец как прослушивание. Боже, – шипит он и качает головой. – Как я мог быть настолько слеп? «Потому что ты дурак, влюбленный дурак, и Камилла об этом знает». Та не обращает внимания на истерику и взглядом просит мужчину извинить ее. – Прошу, дайте мне немного времени. Я буду готова подписать контракт через пару минут. – Она вымученно улыбается, красная помада лоснится, словно вино. Или кровь. Мужчина уходит, прежде чем Магнус успевает украсить фингалом его хитрую рожу, и Камилла вновь поворачивается к нему. Она вздыхает, берет Магнуса за руку и тянет за собой в один из тихих уголков огромного зала. Они заходят в раздевалку и проталкиваются через радостно улыбающихся и поздравляющих их танцоров. Магнус бредет, словно в тумане, ничего не замечая и неотрывно глядя на руку Камиллы. Когда они доходят до места, где лежат их вещи, Камилла оборачивается. Ее спокойствие раздражает. – Только не надо так на меня смотреть, – отмахивается она и поднимает вверх палец. – Я тебя не предавала. Мы танцуем вместе так долго, что ты и сам, должно быть, заскучал. – Она облокачивается на стену. Это последняя капля. – Заскучал? – шокировано повторяет Магнус и качает головой. Он зол и обижен. И ссорится с женщиной, которая должна была быть смыслом жизни, той, кто поймет его. Но вот они стоят тут, и партнерство развеялось, словно дым. – Как я могу заскучать? – зло огрызается он. – Я люблю тебя. «Черт подери». Он не собирался говорить об этом. Особенно сейчас, когда ясно, что Камилла безоглядно бросает его. – Я тебя об этом не просила, – как ни в чем не бывало холодно замечает она, разглаживая оборки на платье. Ее жестокость лишает Магнуса дара речи. Он сглатывает, игнорируя наворачивающиеся на глаза слезы. О чем тут спорить? Это правда. Никто не заставлял его влюбляться в Камиллу, не боящуюся быть эгоистичной, и требовательной, и берущей, берущей, берущей и ничего не дающей в ответ. Она никогда не притворялась, что боготворит его. Что бы он сам себе ни надумал, это не ее вина. А целиком и полностью вина Магнуса. И теперь он расплачивался за все, на паркете и за его пределами. Как же так получилось? Пару минут назад он был на вершине мира и праздновал победу, чувствовал себя королем, а теперь летит вниз, и никто не протянет ему руку. Уж точно не Камилла. – И что? Это все? – спрашивает Магнус, ненавидя звучащую в голосе усталость, словно уступать и сдаваться вошло в привычку. – Ты разрываешь наше... партнерство? Так и не обернувшись, Камилла наклоняется и принимается искать что-то в сумке. – Мне кажется, ты преувеличиваешь. Вскоре мы снова будем танцевать вместе. Это продлится недолго. Я хочу выжать из него год или два... – Шутишь? – Магнус не желает знать, о ком она говорит, только надеется, что ее новый партнер понимает на что идет. Он выставляет вперед ладонь, пальцами другой руки сжимает переносицу. – Лучше не отвечай. Меня это не волнует. Я все. – Вернув самообладание, он быстро собирает вещи, накидывает куртку и застегивает ее трясущимися пальцами. – Я не собираюсь сидеть и ждать твоего возвращения. Мигом найду себе новую партнершу. – Так почему же ты еще здесь? – пожимает плечами Камилла. На секунду на ее лице мелькает что-то сродни сожалению и исчезнет так же быстро. – Можно я оставлю кубок себе, милый? Магнуса словно вспарывают тупым ножом, боль в сердце смешивается с уязвленной гордостью. – Почему бы и нет? – коротко кивает он и огрызается: – Ведь единственная вещь, к которой ты способна привязаться – победа. Навряд ли ему удается задеть ее, уж слишком счастлива она от двойной победы. Закинув сумку на плечо, он решает переобуться позже. Больше нет сил видеть Камиллу. Магнус спешит к выходу: после случившегося он не в состоянии присоединиться к знакомым танцорам и коллегам. Он идет, низко наклонив голову, чтобы не попасться никому на глаза. А заодно чтобы спрятать стоящие в глазах слезы. И в итоге едва не налетает на какого-то парня. Услышав резкий вздох, Магнус не глядя делает шаг в сторону. Несмотря на высокий рост, парень не кажется устрашающим. Он даже инстинктивно протягивает руку, чтобы придержать Магнуса за плечо. – Черт, извини, – бормочет Магнус, проскакивает мимо и поспешно выбегает на улицу, пока не столкнулся еще с кем-нибудь. Позади остаются аплодисменты, музыка и звук бешено стучащего сердца. Поймав такси на ближайшей остановке, он называет водителю адрес бара и падает на заднее сидение. Спустя десять минут он все еще плачет, бурные переживания опустошили его. Он был всемогущим победителем, но его бросили и заменили. Выиграл очередной трофей, но потерял женщину, которую, думал, будет любить вечно. В буквальном смысле от нечего делать Магнус шлет смс-ки Кат и Рагнору с просьбой встретиться в баре на час раньше и вынимает из сумки газету. У них есть традиция отмечать его победы, но он знает: сегодня они будут пить по другому поводу. Сморгнув слезы, Магнус разворачивает газету и замирает, глядя на первую страницу.Объявление
В сезоне 2017 к участию в соревнованиях по европейской программе допускаются однополые пары! Читайте подробности о правилах, которые потрясут мир! – Ого, – бормочет Магнус, не сдержав удивления. Водитель молча приподнимает бровь. Магнус смахивает слезы, читает статью, а потом вдумчиво перечитывает еще раз. «Ну что ж», – думает он. Если это знак, то он его примет. За двадцать минут пути рождается план, идея, как взять реванш над Камиллой, потешить самолюбие, и, даст бог, спасти множество несчастных детей. Он улыбается и смотрит в окно. «В следующем году я выиграю снова, и это случится ради благой цели, а не из мести». Он докажет себе и всем, что не сломался. Что даже без Камиллы Магнус Бейн лучший из лучших. А главное, теперь появился прекрасный повод для борьбы. Магнус помнит свою юность, издевки и брань, которую, бывало, слышал в свой адрес. Танцы – это спорт, но в тоже время искусство. Пришло время миру очнуться и осознать это. Магнус вновь смотрит на заголовок и улыбается. «Я стану первым, кто выиграет соревнования в составе однополой пары», – клянется он.* * *
Два месяца спустя
– Ты сам все усложняешь. Участвуй в соревнованиях по латиноамериканским танцам. – Повторяю в последний раз: я делаю это не для того, чтобы что-то доказать Камилле. Если бы захотел, то мог бы принять в них участие, но я не хочу. К тому же я люблю преодолевать трудности. Я много лет не танцевал европейскую программу и всегда мечтал принять участие в соответствующем турнире. – А заодно довести своих несчастных друзей до инфаркта, – бормочет Катарина. Магнус пожимает плечами, наблюдая, как друзья уплетают жареные рыбные тако и салат с курицей. Они сидят в кафе «Коллет» всего двадцать минут, но Магнусу кажется, что день будет весьма плодотворным. Наконец-то. Уже почти месяц его не мучают кошмары о том ужасном инциденте. Да, иногда он все еще думает о Камилле, но уже привык к редким сочувствующим взглядам. Несмотря на отпуск – слава богу, он может себе его позволить благодаря многочисленным тренировкам в прошлом, – Магнус продолжает ставить простые свадебные танцы и сложные выступления. Испытывая необходимость сосредоточиться на чем-нибудь, он не стал лишать себя этих приятных мелочей. И, конечно, еще он строит планы на участие в весеннем Турнире по европейским бальным танцам. Его лучшие друзья, Рагнор и Катарина, наконец согласились помочь претворить их в жизнь. Они договорились позавтракать вместе в любимом кафе, однако Магнус запоздало понимает, что разговор превращается в допрос. – К тому же у тебя нет друзей, которые танцуют европейскую программу, – как всегда, озвучивает очевидное Рагнор. – Как ты собираешься найти партнера? – Спасибо, Рагнор. Общаться с тобой одно удовольствие. – Наш друг хочет сказать, – Катарина бросает на того сердитый взгляд и продолжает: – что тебе нужен партнер. Кто-то, как и ты, желающий доказать, что нововведения в правилах – отличная идея. Ты ведь хочешь победить из благих побуждений, да? – Не такой уж я и эгоист, – кивает Магнус, тыча вилкой в фриттату с грибами и ветчиной. – Нет ничего плохого в желании оказаться в центре внимания. Но ты права, это серьезные перемены. – Он кривится, подумав о традиционалистах, и бормочет: – Уверен, попечительские советы только и ждут, когда все обернется катастрофой, чтобы вернуться к традициям. – Именно, – поддакивает Катарина. – Ты должен выбирать осторожно. Собрать команду, на которую сможешь положиться. Было бы намного проще, будь Катарина и Рагнор танцорами, но увы. Его друзья первоклассные журналисты, работающие в разных изданиях, которые в случае необходимости отлично пиарят Магнуса или, наоборот, умалчивают о нем. Отчасти поэтому расставание с Камиллой так недолго муссировалось в прессе. Конечно, о них писали, новость разлетелась со скоростью света, но Рагнор и Катарина очень помогли. И все же Магнуса так и подмывает найти легкий выход. Задумавшись на минутку, он поворачивается к Рагнору и прищуривается. – Будь моим партнером, – умоляет он. Рагнор смеется. Его громкий хохот даже привлекает внимание некоторых посетителей. Незнакомый парень за одним из столиков наклоняет голову к плечу и округляет глаза. Движимый любопытством, не узнал ли тот его, Магнус машет ему рукой и посылает очаровательную улыбку. Парень улыбается, машет в ответ и вновь уходит с головой в чтение. – Я так понимаю, это категорическое «нет»? – полувопросительно вздыхает Магнус. Он отворачивается от симпатичного парня и снова задумывается. Ему нужен хороший партнер. Нет, превосходный, тот, кто сможет сравниться с ним по темпу и уровню и в тоже время отлично чувствовать его. Нужно поторопиться, у них будет всего пара месяцев на тренировки: соревнования скоро начнутся. На смену ажиотажу и шумихе придут отборочные. К этому моменту каждая танцевальная пара должна обзавестись поддержкой и собственной командой. Катарина с деловым видом копается в сумочке. Достав блокнот и ручку, она победоносно улыбается. – Так. Во-первых, тебе нужен тренер. Не хореограф. С хореографией ты справишься сам, да? – интересуется Катарина и, едва дождавшись кивка, быстро продолжает: – Но главное – школа бальных танцев, от чьего имени ты сможешь выступать. – Тут все схвачено, – хитро ухмыляется Магнус. Друзья одаривают его пристальными любопытными взглядами. Он откидывается на спинку стула и поудобнее устраивает руку на подлокотнике. – Клэри, дочка Джослин. У нее есть подруга, которая специализируется на европейской программе. – Джослин? Жена Люка? – Ага, – кивает Магнус. – Она самая. – Он с улыбкой думает о проживающей по соседству паре, с которой давно дружит. – Она переговорила с дочерью, и та любезно согласилась познакомить меня с этой девушкой. – Хорошо. И как ее зовут? – интересуется Катарина, готовясь записать имя. – Изабель Лайтвуд. На этот раз Рагнор захлебывается от изумления и смертельно обиженно смотрит на пролитый на стол чай. Магнус прячет виноватую улыбку. Он знал, что имя изрядно удивит. – А вы что-то знаете о ней? – с невинным видом интересуется он. Даже выражение лица Кат смягчается. – Та самая Изабель? – уточняет она. – Которая танцует в паре со своим братом Алеком? Дочь семикратных чемпионов Америки в европейской программе Мариз и Роберта Лайтвудов? Ну да, она малоизвестна. – Катарина одобрительно присвистывает: – Связи решают. – Именно, – соглашается Магнус. – Уверен, как журналист, ты знаешь об этом лучше меня, милая, – шутит он и смеется, когда Кат награждает его мрачным взглядом. Но он благодарен Джослин и Клэри, что согласились помочь. Не то чтобы они пообещали найти ему партнера, но помогли достичь отправной точки. Даже если Изабель не сможет помочь, Магнус надеется, она направит его в нужном направлении. – Как ты это провернул? – интересуется Рагнор, старательно скрывая, что Магнусу удалось впечатлить его. Магнус обхватывает чашку ладонями и аккуратно дует на горячий кофе. – За Клэри должок, – поясняет он. – Я позировал ей для выпускного проекта. Мое прекрасное лицо до сих пор украшает один из коридоров колледжа. – Бедные ученики, – морщится Рагнор. – Я их осчастливил, – возражает Магнус и демонстративно делает глоток кофе, давая понять, что не собирается спорить по пустякам. – Ну конечно. – Ладно, – Катарина чуть повышает голос, – суть в том, что?.. Магнус благодарен ей за вмешательство. – Она может познакомить меня с Изабель, о которой я весьма наслышан. Магнус задумывается. Талантливую мисс Лайтвуд он видел мельком, но знает, что они с Алеком были фактически непобедимы. Два года назад они второй раз подряд заняли второе место на международных соревнованиях. Но в прошлом году проиграли ярчайшему таланту компании «Круг» Джонатану Моргенштерну, потрясшего всех своим триумфальным возвращением после годичной дисквалификации. Как выяснилось, члены танцевальной комиссии не жалуют выносливость, основанную на допинге. – Хорошо, у тебя есть связи. – Катарина делает паузу. – Но тебе все равно нужна танцевальная школа. – Она у меня есть. Школа Изабель. Рагнор собирается было возразить, но, засомневавшись, мрачнеет и начинает волноваться. – Ага, – медленно тянет он, – их школа будет счастлива принять кого-то вроде тебя. Он встречается с Магнусом взглядом, полным дружеского беспокойства, давая понять, что ни в коем случае не осуждает его. – Имеешь в виду, танцора латиноамериканских танцев? – осторожно уточняет Магнус. – Не будь снобом, уверен, они ценят все танцевальные стили. Прежде чем вернуться к еде, он вновь опускает взгляд на чашку, не зная, спорить в сложившейся ситуации или согласиться. Танцоры обычно выступают в обеих программах: латиноамериканской и европейской, а с возрастом при желании концентрируются на чем-то одном. Лайтвуды славятся классическим обучением с упором на европейскую программу. Поэтому Магнус редко пересекался с ними. До недавнего времени он был звездой латиноамериканских танцев и не видел смысла участвовать в соревнованиях по европейским. Но он прекрасно знает, насколько разнятся программы. Отчасти поэтому и надеется, что новое правило позволит перебороть общественные предубеждения по поводу танцев. В жюри процветает снобизм, и Магнус надеется избавиться от него как от неудачной краски для волос. Рагнор не собирается сдаваться. – Да, но их школа – легенда в мире бальных танцев. Классическая. Полная снобов, – подчеркивает он. – Они решат, ты тычешь им в лицо новыми правилами, чтобы поиздеваться. – Но я не этого добиваюсь, – настаивает Магнус. – Я хочу участвовать и побеждать. Кроме того, – осторожно продолжает он, – что плохого в новом правиле? – Ничего, – быстро отвечает Кат и буравит взглядом сидящего напротив Рагнора, пока тот не издает звук, который должен означать извинения. – Мы просто... беспокоимся, – Рагнору наконец удается подобрать слова. Он оборачивается к Магнусу, и несмотря на все поддевки, тот не может долго злиться на друзей, ведь они поддерживают его. А за последние месяцы стали опорой. Но только он собирается поблагодарить их, Рагнор ухмыляется вновь. – Кроме того, не хочу упустить момент, когда твой план обернется против тебя. – Ты всегда готов поддержать. – А то, – Рагнор салютует ему чашкой чая.* * *
– Магнус Бейн? Алек вынужден переспросить дважды, дабы убедиться, что не зацепился лбом о дверной косяк, заходя в комнату. У него все же не настолько специфическое воображение, чтобы ослышаться, будто знаменитый танцор латиноамериканских танцев собрался посетить школу «Клэйв». – Ты правильно услышал, братец. Магнус Бейн. Единственный и неповторимый. Известный также как Принц Сальсы. Ох уж эти его бедра, – смеется Иззи и поворачивается вокруг своей оси, пышное платье с оборками кружится колесом. – Если бы Магнус был в нашей школе, мы бы могли стать партнерами. – Я все еще здесь, Из, – невозмутимо напоминает Алек. Изабель смеется и, заметив его прищуренный взгляд, улыбается. – Ой, да ладно. Ты ведь знаешь, что я никогда тебя не брошу, братец, но... Магнус. Бейн. – Она снова смеется. – Он потрясающий. Почти такой же талантливый, как я. – Почти, – соглашается Алек и ласково щелкает ее по носу. В удивительно огромном танцевальном классе номер два только они вдвоем. Через час у Алека урок с детьми до 11 лет, но пока он может побыть с Иззи и отработать пару движений, которые они могли бы включить в свою программу в предстоящем сезоне. До отборочных еще несколько месяцев, но Алек всегда считал, что никогда не рано отполировать туфли, довести до совершенства поддержки и выучить хореографию. – Зачем он придет? – интересуется Алек, стараясь говорить спокойно и непринужденно. – Клэри сказала, он вновь заинтересовался европейской программой. Может, просто хочет освежить в памяти технику. Алек обдумывает слова сестры, просматривая CD-диски в поисках любимого. Стоя на небольшом подиуме, где располагается стереосистема и хранятся музыкальные диски, он прекрасно видит вальсирующую по комнате Изабель. Периодически она останавливается, чтобы полюбоваться собой в одном из многочисленных зеркал, опоясывающих комнату. «Паркет, зеркала и начищенные туфли» – заголовок будущей автобиографии Алека, вот только он не собирается делать свою личную жизнь достоянием общественности. «К тому же у тебя ее и нет», – напоминает он себе. От этой мысли неприятно колет живот. Найдя наконец нужный диск, Алек вставляет его в проигрыватель, спускается на паркет и подходит к Изабель. – Я и не знал, что Магнус умеет танцевать европейские танцы. – Ага, – кивает Иззи. – Но не принимает участие в соревнованиях. – Отлично. Возможно, мы станем соперниками. Изабель согласно хмыкает, протягивает руки и улыбается, когда Алек занимает закрытую позицию. Обычно они мало разговаривают. Вот и сегодня рядовая тренировка, поэтому Алек не сильно наседает на сестру. Изабель потрясающе танцует, и Алеку не впервой подавлять зависть. Скорее даже досаду, а не уязвленную гордость. Изабель прирожденная танцовщица. Алек прекрасно справляется со всеми фигурами, но никогда не… сверкает. Не так, как умеет Иззи. Он – почерневшее серебро, которому Изабель придает блеск, будучи с ним в паре. Пока они кружатся по комнате, периодически посмеиваясь и пихая друг дружку, когда кто-то ошибается, Алек вновь думает о Магнусе. Любая бы согласилась стать его партнершей, так почему же тот решил бросить латиноамериканские танцы? Словно прочитав его мысли, Изабель отходит к низкой скамейке, берет бутылку с водой и, сделав быстрый глоток, хмурится. – Не думаю, что он будет участвовать в этом году, – высказывает свое мнение Иззи и гневно сверкает глазами. – Особенно после инцидента с Камиллой. После такого тяжело довериться новому партнеру. Алек скрывает раздражение. – Не понимаю, кто бросает партнера после победы на чемпионате? – он сурово смотрит в зеркало, вспоминая ужасную сцену. Он видел, как пара танцевала победную самба. Алек редко присутствует на латиноамериканской программе, соревнования в разных видах обычно не совпадают по дням. Но в тот раз он вызвался подвезти Иззи и Лидию после турнира. Эти двое там частые гости, особенно Иззи, одинаково любящая медленные и быстрые танцы. А еще он помнит другой инцидент, о котором так и не рассказал Иззи. Хотя и рассказывать-то особо не о чем. Кто станет хвастаться столкновением с выбегавшим из зала Магнусом? Тем более что у парня глаза были на мокром месте, а Алек не сказал ни слова, лишь молча посмотрел вслед. Какое-то время после случившегося о Магнусе ничего не было слышно. И хотя весенний сезон международных соревнований начинается только через несколько месяцев, в апреле, обычно в это время пары уже начинают заявлять партнеров и участвовать в мелких турнирах, чтобы привлечь внимание и набрать популярность. Изабель грустно пожимает плечами. У Алека в голове не укладывается, как такое могло случиться. – Они же были непобедимы. Так я слышал, – поспешно добавляет он и отворачивается от зеркала, ковырнув носком трещину в паркете. – Как можно было бросить все? «Бросить Магнуса», – хочется добавить ему, но он молчит. Так он рискует показаться слишком увлеченным и заинтересованным. А Алеку не хотелось бы, чтобы кто-нибудь подумал, будто он восторгается Магнусом. Уважать Магнуса – одно. Восхищаться – совершенно иное. Он никогда толком не встречался с Магнусом, но знает, что тот не из тех танцоров или людей, кого бросают. Он тот, кого стараешься удержать рядом как можно дольше. – Боже, Алек, – внезапно вскрикивает Иззи и округляет глаза. – Что такое? – Ты не думаешь... что дело в правиле? – Новом правиле? – Да! – И какое это имеет отношение к нам? – интересуется Алек, стараясь говорить нейтрально. Но если честно, он думал о новом правиле. И много. Что значит оно для будущего танцев? Что принесет молодым танцорам, не способным сблизиться с партнером, которого навязывает общество? В мечтах все складывается удачно: все знают о его ориентации и от стыда не остается и следа. Но он реалист. Прикусив язык, Алек ждет неминуемую беду, которую вызовет такое правило. Он по личному опыту знает, что люди не любят перемены. Поэтому не позволяет себе сформировать собственное мнение на этот счет. Обратное бы означало, что он заинтересовался танцами ради удовольствия, а к подобному Алек еще не готов. Да и будет ли готов когда-либо? – Мы ведь одна из лучших школ, – отвечает Изабель, даже не догадываясь о его внутреннем конфликте. – Ему нужно привлечь внимание. Показать себя в новом свете. После случившегося с Камиллой, вероятно, он хочет начать все заново. Как думаешь, может быть он придет сюда... – ...за новым партнером, – заканчивает за нее Алек. – Для европейской программы. Логично. Ну что ж подождем и увидим. Сомневаюсь, что мама обрадуется. – Тому, что танцевальный бог решил попрать традиции? – фыркает Изабель. – Это еще мягко сказано. Она терпеть не может латиноамериканские танцы. Считает их глупыми вращениями под непристойную музыку. – Они более... интимные, – сглатывает Алек. – Не будь снобом, Алек, – предупреждает Изабель. – Мама с папой постоянно преподносят европейские танцы лучшими только потому, что те основаны на традициях. Классика. Подумаешь, – отмахивается Изабель. – Но латиноамериканские танцы – это пыл и страсть, но также самоконтроль. Ты не сможешь сделать американский спин не собравшись и не следя за равновесием. – Что такое американский спин? – с интересом уточняет Алек. Иззи делает шаг, крутится на одной ноге. И теряет равновесие. – Видишь? Это сложно. Алек с ухмылкой следит за демонстрацией. – Поверю тебе на слово, – сдается он. – К тому же, танго тоже весьма... интимное, – подмигивает сестра. – Поэтому мы и не выдумываем никаких историй для своих танцев. Это смотрелось бы странно. – Точно, – со смехом поддакивает Изабель. Большинство танцев, входящих в европейскую программу, дают свободу для творчества, особенно парам высокого разряда. Алек и Изабель – профессионалы золотого разряда, а значит, вместо выступления на паркете вместе со всеми у них есть полторы минуты на индивидуальную программу. Некоторые пары любят придумывать героев и рассказывать истории, использовать разнообразный реквизит, чтобы выделиться. Алек и Изабель, благодаря родителям, придерживаются традиций: строгое, но аккуратное и безошибочное выступление. Их элементы отточены, дорожки идеальны. Очарования Изабель достаточно, чтобы привлечь внимание, а Алек всегда рядом, чтобы продемонстрировать ее с лучшей стороны. Но именно поддержки приводят их к победе. Когда танцуешь с сестрой, то взрослеешь, учась перекидывать ее через плечо. Тогда как другим парам требуется время, чтобы научиться доверять друг другу, Алек и Иззи всегда готовы испробовать новую поддержку и гармонично включить в выступление. Алек знает, что традиции – это то, из чего складывается репутация школы. Их родители – танцоры и учителя, легенды в мире танцев. И они с Иззи проследуют по их стопам. «Если не умрем раньше от давления». – И когда он придет? – А что? – медленно и со знанием дела улыбается Изабель. – Хочешь встретиться с ним? – А разве не все об этом мечтают? – парирует Алек. Изабель согласно кивает, но все равно смотрит на него многозначительно, будто знает больше, чем говорит. Что же она задумала? – Ладно. – Алек принимается разминать шею. Он выбрасывает из головы посторонние мысли и сосредотачивается. – У меня скоро урок, пожалуй, я пойду. – Он наклоняется и быстро обнимает ее. – Увидимся позже, Иззи. Она машет ему вслед и продолжает танцевать, используя возможность позаниматься в пустом зале. Не дойдя до двери, он слышит, как замолкает музыка и пару секунд спустя звучит новый трек. Из колонок льется ритмичная джазовая композиция. Алек почти уверен, что это джайв, но не произносит ни слова. Пусть Иззи наслаждается своей мечтой, а он будет лелеять свою. Алек возвращается мыслями к новому правилу, пока ищет зал и готовится к занятиям. В семье о нем не проронили ни слова. Никто никак не прокомментировал. Он знает, что мама считает его отвратительным. Алек оглядывается вокруг и задумывается вот о чем. Каково это танцевать профессионально с другим парнем? Пришлось ли бы ему перебороть себя, чтобы сблизиться с партнером, или, к собственному удивлению, он наконец смог бы получить удовольствие от танцев? Он щелкает выключателем, теплый свет заливает комнату. Десятки Алеков смотрят на него из зеркал, наблюдая, ожидая. Алек разглядывает их в ответ, но ничего не меняется.* * *
– Бисквитик, поторопись, пожалуйста, – зовет стоящий на нижней ступеньке Магнус. – Не думай, что малый рост умаляет и опоздания. Обвиненная в нерасторопности Клэри вздергивает подбородок, но этого хватает только на то, чтобы из-за коробок показался нос. – Если бы не коробки в руках, – слышится приглушенный ответ, – я бы тебя стукнула. Магнус смеется и подходит помочь. – Намек понят, – говорит он, салютует, берет одну из коробок из рук Клэри и несет следом за ней к машине. У них есть время поболтать и посплетничать, пока они идут от общежития вдоль по улице. Магнус давно не видел дочку Джослин. Как и ожидалось, та с отличием закончила школу искусств и теперь ее ждет потрясающее будущее. Он тепло улыбается, слушая, как Клэри с гордостью рассказывает о своей работе, вкратце посвящает ее в то, что произошло в его жизни, поясняет, что все еще работает хореографом, просто какое-то время не танцевал. Слава богу, она не допытывается, но он ловит понимающий взгляд. Его не покидает ощущение, что Джослин, должно быть, рассказала дочке о случившемся. – Последняя коробка, – сообщает Клэри. Она аккуратно укладывает ее в багажник и вздыхает. Ее рыжие волосы забраны в хвост, лоб перепачкан краской. Магнус наклоняется, проводит пальцем по одному из пятен и аккуратно трет кожу. – Ты снова вся в искусстве, милая. – Она ходячий шедевр. К ним пружинистым шагом подходит высокий худой парень с чемоданом и широкой улыбкой на симпатичном лице. На нем клетчатая рубашка, джинсы и темные очки, завидев которые, Магнус прячет улыбку. В феврале в Нью-Йорке не жарко, но там, куда направляются эти двое, подходящая погода для солнцезащитных очков. – Очаровательный малый, – улыбается Магнус. Он быстро окидывает взглядом вновь прибывшего и решает, что есть в нем что-то милое, открытое и честное. – Готов поспорить, ты всех девушек сводишь с ума своей вежливостью и учтивостью. Парень наклоняет голову к плечу и ухмыляется. – Считаешь, мне нравятся девушки? – с вызовом, но по доброму спрашивает он. – Туше. – Магнус поворачивается к Клэри и показывает пальцем на ее друга. – Он мне нравится. Оставь его. Парень улыбается в ответ и перекатывается с носков на пятки, энергия в нем бьет ключом. Магнус вспоминает слова Джослин, что друг Клэри музыкант. Заметив, как тот постоянно перебирает в воздухе пальцами, постукивает ими друг о друга и морщит нос, Магнус верит ей безоговорочно. Клэри качает головой, улыбается и подходит ближе. – Это, – начинает она, – Саймон Льюис. Мой лучший друг. Она щиплет его за щеку, тот морщится, но смеется и позволяет ей запрыгнуть себе на спину. Клэри обнимает его руками за шею и ухмыляется. – Ему плевать, что у тебя между ног, если ты смотрел «Звездные войны». Внезапная идея озаряет лицо Саймона. – Добавлю это в профиль в твиттере, – радостно сообщает он и чуть наклоняется, помогая Клэри спуститься на землю. Погрузив чемодан Саймона в багажник, они садятся в машину, Саймон придерживает дверь для Клэри. Магнус располагается впереди, доброжелательность Клэри и Саймона помогает расслабиться. Он кладет сумку на пол, откидывается на сидении и ждет, когда Клэри займет место за рулем. Прежде, чем завести машину, та встречается взглядом с Саймоном в зеркале заднего вида. – Все взял? Возвращаться не будем, – предупреждает она. – Ага. – Отлично. Мы готовы к отпуску. – Надолго едете? – интересуется Магнус. Он с восхищением разглядывает проносящиеся за окном яркие оживленные улицы города. Нью-Йорк всегда к чему-то готовится, и Магнус надеется, сегодня будет отличный день для приключений. – На две недели, – отвечает Клэри. – Думаю, этого хватит, чтобы попасть под арест, растерять половину вещей и очнуться в окружении незнакомцев. – А я вот, – громко произносит Саймон, – собираюсь найти какой-нибудь старый игровой автомат. Магнус одобрительно улыбается. Двое новоявленных выпускников направляются в Лас-Вегас. А значит нужно быть готовым к странным пьяным историям в Snapchat и сентиментальным голосовым сообщениям. Он не может дождаться, когда это случится, и обещает, что лично внесет за них залог, если все полетит к черту. Клэри и Саймон назвали свое путешествие «сумасшествие лучших друзей». Магнус надеется, их каникулы не закончатся в наручниках. Ребятам наконец исполнилось двадцать один, но Магнус все равно немного беспокоится. Горячая натура Клэри идеальна для искусства, но в тоже время она немного непредсказуема и упряма в других сферах жизни. Но Магнус не спорит, ведь они любезно согласились подбросить его до танцевальной студии в центре недалеко от Пятой Авеню. Клэри представит его Лайтвудам и уедет прежде, чем «случится какое-нибудь дерьмо». Прямо так и сказала. Кроме того она хочет попрощаться с Изабель перед тем, как они закинут вещи домой и отправятся на самолет в Вегас. – Значит, – начинает сидящий на заднем сидении Саймон, с любопытством разглядывая Магнуса, – хочешь покорить мир европейского танца? Латиноамериканских тебе мало, жадина? – подначивает он, постукивая ногой по полу. Клэри бросает на него предупреждающий взгляд и шипит: – Саймон. «Они точно в курсе», – думает Магнус. Или сами узнали о его распавшемся дуэте, или им рассказали. В машине повисает тишина, но бедняга Саймон не понимает намеков. – Что? – хмурится он и сочувственно смотрит на Магнуса. – Я просто хочу сказать, что раз он уже трижды побеждал на соревнованиях по латиноамериканским танцам, то почему... Ох, – он замолкает, смущенно опускает голову и бормочет: – Твоя бывшая. Прости. Магнус поспешно отмахивается. – Не стоит извиняться, – заверяет он, но ком в горле проходит не сразу. – Она тебя не заслуживала, – припечатывает Клэри. – Ни на паркете, ни за его пределами. Она ловит взгляд Магнуса, и тот приятно удивлен свирепостью. – Спасибо, – тихо благодарит он и вновь смотрит в окно, где огромный мир торопится заполнить трещины в его ноющем сердце. – К тому же эти ее ноги, – слышится вздох с заднего сидения. Не будь ему до сих пор больно, Магнус бы непременно рассмеялся. – Ага. – Он признателен, что они не слишком муссируют тему. Ему стоит привыкнуть к разговорам о случившемся. Так почему бы не начать сейчас? – Другие части тела у нее тоже ничего, – признается Магнус. – К тому же с ней весело. Было. Было весело. И она... ужасно самоуверенна. Даже больше меня. Теперь уже он замолкает на полуслове, не зная, зачем все это сказал. Клэри качает головой, продолжая следить за дорогой, и лишь сильнее стискивает руль и поджимает губы от злости. – Ты уверенный, а она манипулирует людьми, – говорит Клэри. – Ты не унижаешь других, чтобы почувствовать себя лучше. Когда они останавливаются на светофоре, Клэри поворачивается, улыбается и касается рукой его плеча. – Ты слишком хорош для нее, – мягко повторяет она. Уголки ее губ приподнимаются в озорной улыбке. – И мы найдем тебе нового партнера. Того, кто действительно заслуживает танцевать с тобой. Его раненное сердце окутывает тепло, и боль немного стихает. – Было бы здорово, – признается Магнус с улыбкой. Саймон показывает ему большой палец. – Изабель найдет тебе кого-нибудь, – говорит Клэри. – Обещаю. Она знает уйму прекрасных девушек и парней, клянусь, это как тусоваться с кастом «Игры престолов». – Но без лютых смертей, – встревает Саймон. – Только маленькие смерти, – острит Клэри и подмигивает ему в зеркале. Даже Магнусу требуется время, чтобы понять, на что она намекает. Он ждет следующего светофора, чтобы ударить кулаком о кулак Клэри. Они смеются. Саймон морщит нос и весь оставшийся путь молча гадает, что к чему. Спустя десять минут Клэри паркуется возле здания. Оно меньше, чем представлял Магнус. Отполированный до блеска мрамор и ряд колонн делают его похожим на древнегреческий храм. Тот факт, что оно стоит чуть в стороне от оживленной улицы, придает ему приятную дружелюбную атмосферу, нехарактерную для топовой танцевальной школы. Магнус не видит выбегающих из здания заплаканных людей и не слышит грубых окриков учителей. – Мы на месте, – провозглашает Клэри мгновение спустя, когда они стоят перед огромной входной лестницей. – Школа бальных танцев «Клэйв». Магнус наклоняет голову к плечу. – Длинное название, – говорит он, лишь бы скрыть, как нервничает. – Именно, – кивает Саймон, останавливаясь рядом. – Мы называем ее просто Институт. Магнус моргает и поворачивает голову. – Чушь какая-то, – отрубает он. – Поясни. – Потому что оказавшись внутри, ты уже не найдёшь выход*. – Господи Боже, – бормочет Магнус. – Это же танцы, ребята, а не психушка. Можно подумать, они там считают, что нужно позабыть развлечения и сосредоточиться на работе. Он не ждет, когда друзья подтвердят его догадку. Тишина говорит сама за себя. Заметив его недовольный, возможно, даже немного испуганный, вид, Клэри успокаивающе хлопает его по плечу. – Их строгость приносит плоды, – напоминает она. – В прошлом году они почти выиграли, но в этом, мне кажется, пришел их час. Так что родители слишком давят на них. Веди себя хорошо, – предупреждает она. – Обидишь мою подругу, я тебе задам. Магнус кивает, но, не в силах сдержаться, подначивает: – Когда выйдешь из тюрьмы? – Ага, – невозмутимо поддакивает Клэри. – Но я выйду досрочно, если обидишь Иззи. Идущий впереди Саймон согласно кивает. – И я, – говорит он, когда его догоняют Магнус и Клэри. – То есть Изабель может за себя постоять, но… я буду группой поддержки. Магнус изучает его какое-то время, а потом одобрительно кивает. – Тебе пойдут хвостики, Саймон, – подшучивает он. – Мне кажется, или кое-кто немного влюблен? – Чт-что? Нет, это, это… Они оказываются наверху, Клэри пожимает плечами и приходит Саймону на выручку: – Это же Изабель. Каждый немного влюблен в нее. Увидишь ее и поймешь. – Я видел ее раньше, знаешь ли. Мельком. На фото. – Они все офигенны. – Клэри открывает перед ним дверь и поторапливает: – Пошли, представим тебя Лайтвудам. Будет интересно. Саймон подныривает под ее рукой и бормочет: – И под интересно ты подразумеваешь, что кое-кому душу высосут. – Должно быть, они просто не знают, как правильно сосать? – Фу, – морщит нос Клэри и смеется. Даже Саймон улыбается, но стоит им открыть двустворчатые двери, как троицу накрывает странное напряжение. В огромном зеркальном холле идет занятие. У входа расположился небольшой подиум для стерео и прочего оборудования, стены убраны багряными бархатными шторами, а в центре перед группой подростков стоит высокая элегантная женщина. У нее суровое выражение лица, а волосы собраны на затылке так туго, что Магнус всерьез опасается, что с такой прической ботокс ей не понадобится. – ...и почему я не вижу, как вы делаете шаги с носка на пятку? – рявкает женщина. – Это основы. Осанка, линии корпуса и рук. Вы не можете и не должны забывать о них. Потому что судьи обязательно будут искать ошибки. – Она щелкает пальцами и указывает на паркет. – Еще раз. Занять позицию в паре с партнером. Пока группа учащихся разбивается на пары, Клэри наклоняется и шепчет: – А это Мариз Лайтвуд. – Я догадался, – говорит Магнус. – Рога ее выдали. Саймон ждет за одной из ближайших колонн, убивая время за разглядыванием впечатляющей коллекции наград и кубков, украшающих стены и полки. – Ты уверен, что она родственница твоей подруги? – тихо интересуется Магнус, наблюдая, как подростки встают в позицию, которая выглядит удивительно изящно и неестественно, и ожидают дальнейших инструкций. У них идеально прямые спины и чуть согнутые колени. – Ага. Она зверь, – говорит Саймон. – Вечно побеждает в каждой категории европейского танца. От годовасиков до тех, кому за 60. Они все круты. Магнус сглатывает от внезапно нахлынувшего волнения. Он хорош, но начинает задаваться вопросом, почему Мариз или кто-либо из Лайтвудов захочет помочь ему изменить устои танцев. Особенно если это означает, что он будет бороться против них самих. Зачем Мариз позволять ему забрать их славу? Допустит ли она, чтобы он бросил вызов основам, благодаря которым они ежегодно штампуют победителей? Посмотрев еще пару минут, Клэри тянет их вперед по длинному коридору. – Сюда, – говорит она. В коридоре бесчисленное множество дверей, за которыми слышится музыка, и Магнусу нравится атмосфера этого места. Даже европейским танцам присуща милая сердцу суета, счет шагов и повтор песен. Любой танец для Магнуса как дом. Он чувствует, что расслабляется, когда Клэри стучится в красную дверь. Из-за двери выглядывает потрясающая брюнетка с ослепительной улыбкой. Заметив кто пришел, она открывает дверь настежь и обнимает Клэри за талию. Магнус с улыбкой наблюдает за объятиями девушек. А потом незнакомка отстраняется и надувает губы, да так, что даже Магнусу до нее далеко. – Клэри Фэйрчаилд, ты меня бросаешь, – грустно говорит девушка. А потом игриво прищуривается и тычет в Саймона. – А ты лучше присмотри за ней. Если что-то случится, я выбью тебя с той базы в Покемон-Го**. – Изабель, – удивленно охает Саймон. – Ты не посмеешь. Девушка, которая явно является частью легендарного дуэта Лайтвудов, улыбается. – Рискни, – беззлобно бросает она. В отличии от матери, Изабель улыбчивая. Она восторженно приветствует Магнуса. – Это честь, – почти мурлычет девушка. Клэри была права, Изабель сногсшибательна. Она протягивает руку; пожимая ее, Магнус останавливает взгляд на маникюре. – Классный лак, – он кивает на ногти. – Azature’s Black Diamond, да? Беспроигрышный выбор. – Спасибо! – улыбается Изабель и делает ответный комплимент, отмечая его аккуратные стрелки и саму золотую подводку: – Мне нравятся блестки. Магнус разглядывает ее какое-то время, прежде чем спросить: – Любишь кошек? – А кто не любит? Он улыбается. – Тогда дам тебе мой инстаграмм. Кошки, блестки и танцы. Когда они смеются, Клэри весело качает головой. – А я-то беспокоилась, что вы не сможете найти общий язык, – сухо замечает она. Саймон посылает ей многозначительный взгляд. Клэри вздыхает, обнимает Изабель за талию и целует в щеку. – Нам пора, – говорит она. Потом улыбается Магнусу, подходит ближе и обнимает и его. – Оставляю тебя в руках моей латиноамериканской богини, – шутит Клэри. – Кину смс-ку, когда приземлимся, сразу же, как заверю маму и Люка, что не натворю глупостей, – она закатывает глаза от опеки родителей и вновь сжимает ладонь Изабель. – Удачи на занятиях. И отправь мне фотки всех платьев. – Пока, Изабель, – нежно прощается Саймон. Изабель хватает его за рубашку и целует в щеку. – Береги себя, – говорит она. – Остерегайся девчонок, которые накинутся на тебя. Саймон переступает с ноги на ногу и бормочет: – Ни одна из них не сравнится с тобой. – Правда? – Изабель вскидывает бровь и радостно смотрит на него. – То есть я не хочу сказать, что ты некрасивая, Клэри, но... – Изабель безупречна. Да, я знаю, – со смехом обрывает его Клэри, нисколько не задетая его словами. Она тычет Саймона в грудь, попадает под ребра и тот вскрикивает. – Пошли уже, пока ты не опозорился еще больше. Она запрыгивает ему на спину, и они, смеясь, уходят по коридору. Когда парочка исчезает из виду, Изабель поворачивается к Магнусу. – Значит, ты Магнус Бейн, – говорит она. Магнус разводит руки. – Единственный и неповторимый, – подтверждает он. – Хотя это ложь. Где-нибудь на свете точно есть мой тезка. – Вряд ли он такой же красавчик. Магнус вновь тепло улыбается. – Точно. То же самое можно сказать и о тебе, родная. Изабель лукаво подмигивает. Она грациозна и держится гордо, но не пытается подавить его. Магнусу она нравится. Его не покидает ощущение, что она действительно поможет. – Ты меня покорил. Видишь? Я покраснела, – говорит Изабель, указывая на себя. Положив ладонь на дверь, она наклоняет голову и спрашивает: – Ну что, зайдешь посмотреть, как детишки спотыкаются? – Ты кокетка, – не задумываясь добавляет Магнус. – Да, конечно.* * *
Он терпеливо ждет, когда у Иззи закончатся занятия, вальс для начинающих, который одновременно очаровывает и пугает. Не может быть, чтобы семилетние дети знали названия шагов лучше него? Похоже, прошло больше времени, чем он думал. Последний раз, когда Магнус профессионально танцевал европейскую программу, был, надо признаться, никогда. Хотя изначально он обучался и европейским, и латиноамериканским танцам, но принимал участие в соревнованиях только по латиноамериканской программе. Для него это было более естественно, он мог двигаться свободнее и легче выражать страсть. Европейская программа… регламентированная. Конкретная. Оставляет меньше возможностей для импровизации. Но глядя на Иззи и ее юных учеников, он понимает, что европейская программа так же прекрасна. Элегантные прогибы, дорожки шагов словно кусочки пазла, который нужно собрать правильно. Это чудо, что ученики Изабель кружатся по комнате и не падают. А еще печально и иронично, что мальчики и девочки в группе не имеют четких ролей. Нет полового различия. Пока нет. Мальчики смеются и помогают друг другу, а девочки поочередно принимают на себя обе роли. Так что же меняется? Почему же танцевать с партнером своего пола с возрастом становится опасным? Против танцевальных правил? Уже нет, но все может вернуться на круги своя. Если он не докажет, что изменения в правилах были хорошей идеей. Грудь внезапно распирает от злости, но он аккуратно запечатывает эмоции внутри. Сейчас самое время доказать традиционалистам, что они не правы. Не стоит демонстрировать, что он вспыльчив и озлоблен. Это ничуть не поможет отстоять свою точку зрения. Он мечтает, чтобы у каждого была возможность танцевать с тем, с кем хочется. Он должен быть осторожен. И найти подходящего партнера… – Итак, Алек. – М? – Магнус поднимает голову и замечает покидающих класс учеников. Кто-то из родителей встречает своего ребенка счастливой улыбкой, кто-то награждает строгим взглядом. Магнус встает с небольшой скамейки, с которой наблюдал за занятиями, и подходит к Изабель. – Я говорила, что тебе стоит познакомиться с моим братом Алеком, – продолжает она. Это интересно. – Здорово. Такой же красавчик, как ты? – спрашивает Магнус, чтобы скрыть волнение. Скоро настанет время спросить о партнере или хотя бы об учителе. А что, если ему внезапно откажут? – Выше меня. Классные волосы. Низкий голос, – пожимает плечами Изабель. – Серьезный и строгий? – Есть немного, – соглашается Изабель. Она придерживает для него дверь и продолжает уже в коридоре. – Он испытывает огромный стресс. Мама с папой очень рассчитывают на первое место в международных соревнованиях в этом году. На меня тоже, но… Алеку достается больше. – Но он любит танцевать, да? Изабель кивает, но морщинки на лбу не разглаживаются. – О, да. Да, конечно. Мы все любим. Алек обожает, просто по нему не скажешь. Он замкнутый, но отлично обучен. Потрясающий танцор. По крайней мере в паре со мной. Поэтому он и переживает. – Почему? Изабель оглядывается, удостоверяется, что они одни, и признается: – Мама хочет, чтобы мы выступали раздельно. Удвоить шансы на победу. – Но... вместе вы сильнее. Это глупо, – Магнус быстро вскидывает руку. – Извини, я не хотел грубить. – Нет, ты прав. Но... мне до Алека далеко. Я начала чуть позже и... я больше прохлаждалась. Мне нравились танцы, но я не относилась к ним серьезно. Даже за вид спорта не считала. Просто развлечение. И до сих пор воспринимаю именно так, но теперь я понимаю, что значит испытывать давление. У меня ведь всего лишь серебряный разряд. У Алека золотой, поэтому мы и выступаем в этой категории. Он мог бы получить Золотую звезду. – Серебряный. Ужас какой, – закатывает глаза Магнус. Сам он примерно на том же уровне, или по крайней мере был. Только потому, что он сдал все композиции бронзового и часть серебряного разряда, не означает, что он недостаточно подготовлен. – Значит, в этом сезоне у вас разные партнеры? – Ага, – кивает Иззи. – Похоже на то. Но я не против. Мне достался Мелиорн. – О-о-о? Твой парень? – Типа того. То есть встречаемся иногда, но ничего серьезного. Он близкий друг, и мы вместе хорошо танцуем, но на этом все. Мы оба уважаем друг друга. Она рассуждает об отношениях очень по-взрослому. Магнус уверен, представься ему шанс, он бы хотел назвать ее другом. Он хмурится, вспоминая с чего все начиналось. – Но Алек?.. – Он не хочет танцевать с другой партнершей, – поясняет Изабель. Ее голос звучит тихо и грустно. – Наша подруга Лидия хороший вариант, но... чего-то не хватает. Они оба слишком хороши. Слишком правильные. Между ними нет искры. – Понимаю, – и он действительно понимает. Танцевать без химии или притягивающей взгляд динамики плохо. Нужно зацепить зрителей, завладеть их вниманием, питаться их энергетикой. Недостаточно просто идеально исполнить фигуры. Когда они оказываются в небольшом коридоре, где из-за закрытой двери льется тихая музыка, Изабель разворачивается. Кажется, будто она загораживает дверь, словно хочет кое-что прояснить прежде, чем открыть ее перед Магнусом. Ему приходит мысль, что, возможно, она пытается защитить брата. «От меня?» Магнус хмурится, а потом решает, что Иззи просто оберегает брата от лишнего волнения. Магнус восхищен. Он внимательно смотрит на нее. – А теперь сменим тему, – начинает Изабель. – Расскажи о цели своего визита. На что ты надеешься, Магнус? Как он и думал, это тест. Он понятия не имеет, какой ответ она хочет услышать. Но может начать с правды. – Я хочу, чтобы ты нашла мне партнера для соревнований в этом году. – И прежде, чем его одолевают сомнения, добавляет: – Я хочу показать, что поддерживаю нововведения в правилах. Слишком много судей не одобряют его, говорят, это нарушение традиций и портит танцы. Но... я хочу танцевать с тем, кого выберу. Миру нужен пример, и я хочу им стать. К тому же, – он распрямляет плечи, – я люблю быть в центре внимания. Изабель прищуривается, но ее улыбка нежная и понимающая. – Не делай так, – тихо говорит она. – Я хочу сказать, не скрывай своих чувств. Скоро ты увидишь, что тут слишком многие к этому склонны. Но, если хочешь найти партнера, того, кто будет танцевать с тобой в этом году... думаю, это можно устроить. Надежда закрадывается в сердце Магнуса. Он пытается взять себя в руки и медленно спрашивает: – Ты позволишь мне танцевать... от имени школы? Иззи виновато улыбается. – К сожалению, я не вправе решать, – признается она. – Маму и папу будет необходимо немного... убедить. Но если привлечь внимание общественности, это сыграет нам на руку. – Она берется за ручку двери и спрашивает. – А какой у тебя разряд? – Серебряный. Сдал несколько композиций на золотой. Но я быстро схватываю. Смогу подтянуться, – настаивает Магнус. – Мне просто нужен хороший учитель. Иззи улыбается. – А вот с этим точно помогу. Мама с папой не имеют права запретить тебе брать здесь уроки. Так что, если сможешь платить, будешь обучаться. Потом определимся с партнером. – Звучит здорово. Будем решать проблемы шаг за шагом, – ухмыляется он. – Потом хореография, музыка, постановка. И все такое. – Все такое, – подмигивает Изабель. Она открывает дверь, и, преисполнившись гордости и счастья, Магнус делает шаг вперед. – Тебе понадобится твое обаяние, чтобы завоевать нового учителя, – говорит Изабель, и поймав его вопросительный взгляд, поясняет: – Просто совет на будущее. – Не стоит волноваться, – хорохорится Магнус. Он разворачивается и идет спиной вперед, наблюдая, как Изабель закрывает дверь. – Передо мной просто невозможно устоять.... ох! Магнус чувствует за спиной чье-то присутствие. И тут происходит сразу несколько вещей. Во-первых, он оборачивается. Во-вторых, замечает высокого парня, который вот-вот шагнет в его личное пространство. В-третьих, Магнус действует инстинктивно и поднимает руку. Парень непринужденно принимает позицию: одной рукой обнимает Магнуса за талию, второй сжимает его поднятую ладонь. Они смотрят друг на друга, готовые танцевать, хотя пару минут назад ни один из них даже не думал об этом. «Вот черт». Магнус не только понимает, что по привычке, инстинктивно, встал в позицию, но и кто шагнул в его объятия. Карие глаза чуть расширены. Темные волосы очаровательно растрепаны. Губы восхитительно полные и розовые. Густые брови. Крепкая хватка. Магнус задерживается взглядом на обтянутых черной футболкой плечах парня. Высокий. Красивый. Стоит удивленно открыв рот. «Алек Лайтвуд». Пойманный в объятия Алека, Магнус не задумываясь говорит: – И вот поэтому, ребята, всегда нужно быть начеку. Подобные неожиданные атаки заведут вас далеко. Он поднимает подбородок, совсем чуть-чуть, и смотрит вверх на Алека. Тот капельку выше Магнуса. И это необычно. У Магнуса рост выше среднего. Но все же Алек ужасно высокий, он немного сутулится, поэтому они почти одного роста. А значит, почти соприкасаются носами и оба, кажется, задержали дыхание, и оказались тесно прижаты друг к другу. Магнус все еще не делает шаг назад. И Алек тоже, но Магнус думает, причина скорее в шоке, чем в желании продолжить так стоять. Пройди кто-нибудь мимо, решил бы, что они собрались танцевать и ждут сигнала. Это ужасно нелепо, и Магнуса разбирает смех. Но внимательный и пристальный взгляд Алека спускает его с небес на землю. – Привет, – мурлычет Магнус. – Нас вроде бы не представили, хотя... формально мы уже в паре. Удивленный Алек так и стоит на месте, обнимая Магнуса одной рукой за талию, и тот чувствует его длинные пальцы у себя на пояснице. В тишине слышно, как хихикают дети. Один достаточно громкий смешок возвращает Алека из мира грез. Он так долго разглядывал Магнуса, что тот успел запереживать, что у него в зубах застрял кусочек еды или что Алек в действительности сделан из смолы и прилип к нему навсегда. «О, ужас». Алек пару раз моргает. А потом неожиданно убирает руки и опускает их по швам. Он делает это так быстро, что Магнус теряет равновесие: удерживавшая его опора внезапно исчезает. И хотя теперь они стоят на расстоянии друг от друга, Магнус все еще чувствует прикосновения Алека. Он потирает указательным пальцем большой. – Я Магнус, – представляется он, с удовольствием отмечая, что голос звучит ровно. Алек трет шею и снова сутулится. Но на этот раз, когда он поднимает голову, на лице робкая улыбка. Маленькая, но милая. – Да. Я знаю… кто ты, – бормочет он. Иззи права. Низкий голос. Хриплый. Чуть сексуальный. Такой, как любит Магнус. Он запирает трепещущее сердце в железную клетку. Изыдите, чувства. Изыдите. Алек оборачивается к ученикам, словно вспомнив, что они не одни, и Магнусу это нравится. Он прячет улыбку, когда Алек говорит: – Просто… продолжайте тренировать квадрат. Я хочу увидеть согнутые ноги и повернутые влево головы! Обернувшись, он кивает Изабель, которая стоит чуть правее и наблюдает за ними с нескрываемым любопытством. Магнус откашливается, притягивая внимание Алека. Ему бы не хотелось, чтобы тот умер от смущения еще до начала их первого урока. – Позволь мне представиться как следует. – Не в силах совладать с собой, Магнус раскланивается. Он понятия не имеет почему. Возможно потому что пафос у него в крови. Или ему хочется произвести сильное впечатление, а поклон это так... по-джентельменски. Он надеется, что со стороны смотрелся элегантно, и Алек увидел: он превосходно двигается, и понял: он не первый встречный подхалим, готовый лизать зад. «Я бы не отказался лизнуть такой зад». Магнус быстро приходит к выводу, что подобные мысли ни к чему не приведут и запирает их на замок. И хотя парочка ребятишек все еще таращится на него, а один паренек даже фоткает на айфон, Магнус понимает, что ожидает реакции одного-единственного человека. Будучи из тех, кто оставляет хорошее незабываемое впечатление, Магнус начинает переживать, что это была худшая выходка в его жизни. За все время. И это включая тот случай, когда он спьяну влетел в квартиру соседки Дот, и указав пальцем на ее будущего мужа крикнул «он мой, я первый его увидел». Теперь они хорошие друзья. Дот, Марк и Магнус. Магнус выпрямляется и, глядя на Алека из-под ресниц, улыбается. – Я Магнус Бейн. Приятно познакомиться. Когда Магнус раздумывает, что лучше: протянуть руку для рукопожатия или просто выбежать за дверь, настает его черед удивляться – у Алека восхитительная теплая улыбка. Магнус мурлычет, словно кот. Он чувствует, что начинает покачивать бедрами и старается сдержать переполняющую его энергию. – Эм, привет, – говорит Алек и наклоняет голову. – Я Алек. – Кто? – подначивает Магнус. Алек сглатывает. – Алек. Алек Лайтвуд. Я... танцую. И преподаю. Но, да, в основном танцую. На этот раз Магнус не в силах скрыть улыбку. – Я пошутил, – отмахивается он. Алек явно из тех, над кем редко подшучивают. Особенно симпатичные парни, только что побывавшие в его объятиях. – Конечно же я знаю тебя, Александр. Вероятно, он поступает немного жестоко, произнося полное имя Алека, но стоит ему сорваться с языка, как из шутки оно превращается в тихий вздох с придыханием. Весьма уместный. Обычно Магнус хорошо контролирует себя, но Алек красив и неуклюж, а Магнус слаб. Изабель откашливается. – Вот ты и познакомился с моим братом, – смеется она, наконец, подходя ближе. – С первым. У меня их еще два, но это история на будущее. Во-первых, старший брат, у Магнуса есть к тебе вопрос. – Она мило улыбается и кивает Магнусу. Алек прищуривается и складывает руки на груди, вновь приковывая внимание Магнуса к своим мускулам. – Именно так, – откашливается Магнус. Все же он пришел сюда не флиртовать с симпатичным парнем. – Хотел спросить, точнее я очень надеюсь, ты станешь моим учителем. По танцам, – добавляет он. Чему еще ему тебя учить? Он почти слышит, как смеется Катарина и медленно аплодирует Рагнор. Алек наклоняет голову и хмурится. – Тебе... нужен учитель? – осторожно спрашивает он. – Но я не танцую латиноамериканские танцы. Не так, как ты. – А как я танцую, Алек? – спрашивает Магнус, и, испытывая неподдельное любопытство, просит: – Опиши. Легкий румянец окрашивает щеки Алека, но он не отступает. – Я... я не знаю. Ну-у-у... хорошо. Ты танцуешь хорошо. Лучше меня, так зачем тебе учитель? – он хмурится сильнее. – И почему я? – Мне не нужен учитель латиноамериканских танцев. Хочу повторить азы европейской программы, – поясняет Магнус и, поборов смущение, признается: – Я чуть не забыл, что такое лок-степ, Алек. Малыши Иззи делают шассе лучше меня! Алек снова с сомнением хмурится. – Значит... ты хочешь заняться европейской программой. Точнее повторить. Почему? – Я хочу выиграть чемпионат, – признается Магнус. Рискованно заявлять, что хочешь свергнуть с пьедестала своего симпатичного учителя. Алек смотрит на Магнуса широко раскрытыми глазами, будто тот попросил его присоединиться к оргии. – Ты хочешь... танцевать? – Алек запинается, делает неопределенный жест руками, качает головой, а потом повторяет. – Ты хочешь танцевать на чемпионате? Но с европейского программой? – Да. Рад, что ты понял, милый. Алек моргает. «Понятно. Ласковые обращения не воспринимает». Иззи, прекрасная, замечательная, милая Иззи, решает вмешаться. Она касается запястья Алека и улыбается. – Магнусу нужны учитель и партнер. Я с радостью сведу его со свободным танцором, с кем-то подходящего уровня. – Она играет бровями и Магнус отвечает ей тем же. – И мама с папой одобрят? – Алек закатывает глаза; это первый признак стресса, который видит Магнус, и с огорчением отмечает, как напряжены его плечи. Он прекрасно знает, каково это – быть под давлением, когда необходимо оправдать и собственные и чужие ожидания. Ему даже хочется пригласить Алека выпить кофе. Удивительно, хотя они только познакомились, он испытывает огромное желание узнать его ближе. Магнус хмурится. – Они не могут выгнать меня за желание учиться. Ты даешь частные уроки, Александр? – Да, но... – У тебя есть время для нового ученика? – Да, но... Магнус кивает самому себе. – Тогда решено. Давай начнем. Отборочные меньше, чем через три месяца. – Ну, – снова вздыхает Алек и, вспомнив, что у него урок, оборачивается к сестре. – Иззи, не могла бы ты... Он показывает на устроивших анархию и танцующих что вздумается учеников. Изабель кивает, громко хлопает в ладоши и раздает указания. Магнус остается с Алеком наедине. Опять. И тут Алек его удивляет: вместо того, чтобы возразить, тот сглатывает и спрашивает: – Всего один вопрос. Почему я? Магнус медлит с ответом. Не то чтобы он сам выбрал Алека, но познакомившись с ним, находит его интригующим и, сам не знает почему, действительно доверяет. Кроме того, нет времени искать где-то еще. – Ты мог бы учиться у кого угодно, – говорит Алек. – В любой школе. Почему ты хочешь, чтобы тебя тренировал я? Магнусу не нравится неловкость Алека, поэтому он улыбается и говорит: – Тебя очень рекомендуют. Твоя сестра, и Клэри, и многие другие, я уверен. Алек опускает голову. Магнус вновь удивляется, насколько быстро его уверенность сменяется робостью. Алек ходячее противоречие, в один момент улыбчивый и обаятельный, в другой – замкнутый и зажатый. – Конечно же, ты и сам это знаешь, Александр. – Магнус подмигивает, но не пытается поддразнить, дабы не оттолкнуть Алека, и, понизив голос почти до шепота, говорит: – Ты талантливый танцор и явно не чураешься распускать руки. Мне это нравится. – О, Боже, – стонет Алек. Он прячет руки в карманы, смеется и качает головой. – Извини за... то, что случилось. Ранее. Я не хотел... – Обнять меня до того, как узнаешь мое имя? А ты шустрый, – улыбается в ответ Магнус и вздыхает, когда на щеках Алека появляются ямочки. Вероятно, сейчас не лучшее время для флирта. Особенно когда он пытается уговорить Алека, что станет самым классным учеником на свете. – Алек, я знаю, что произвел не лучшее впечатление, но... я буду стараться. Обещаю. – Магнус поднимает подбородок и говорит: – Мне просто нужен тот, кто будет меня дрючить. Магнус тут же замолкает. Неужели его мозг допустил, чтобы он произнес это вслух? Оправившись от шока, Алек внезапно смеется. Он прикрывает рот рукой, но звук все равно просачивается сквозь пальцы и находит отклик в ответной улыбке Магнуса. А еще, кажется, заставляет сердце Магнуса биться быстрее. И теперь он стоит и улыбается как идиот из-за того, что насмешил Алека Лайтвуда. – Ладно, – наконец говорит Алек. – Хорошо. Магнус вскидывает бровь. – Не... это, – сухо поясняет Алек, делая неопределенный жест рукой. – Я говорю о танцах. Я буду учить тебя. Пока Иззи подыскивает тебе партнера. Магнус улыбается, почувствовав облегчение. – Спасибо, – искренне благодарит он. Теперь у него есть учитель и его поддерживает такой прекрасный человек, как Изабель, которая поможет найти партнера. Мечта стала чуточку ближе. Алек, по всей видимости, замечает перемену. – Не хочешь начать заниматься дважды в неделю по часу и постепенно увеличить темп? «Не шутить. Не шутить». – Отличная идея. Спасибо, Алек. Магнус гордится своей силой воли. – Мы э... – Алек снова опускает голову, – обсудим... условия оплаты позже. Магнус отмахивается и радостно говорит: – Не стоит смущаться. У меня есть деньги. – Он приподнимает бровь, давая понять, что сейчас будет шутка. – Я вполне приличный хореограф, знаешь ли. Он ждет, что Алек нахмурится или продолжит разговор. Вместо этого выражение его лица смягчается. – Да, – говорит он. – Да, знаю. Магнус моргает, внезапно не зная куда смотреть. Он задерживается взглядом на маленьком шраме на щеке Алека, чуть выше уголка губ, а потом решает, что вряд ли это поможет сосредоточиться. Конечно, Алеку известно кто он. Все в танцевальной индустрии слышали о нем. Однако Алек говорит так, будто признается в чем-то важном и тем самым повышает самооценку Магнуса. Его слова свидетельствуют об уважении, и Магнус с теплотой отвечает тем же. – Я также даю уроки в общественном танцевальном центре. – Он и не думает хвастаться, но в молчании Алека столько душевности, что Магнус ошарашен, насколько же это приятно. – Минутку, это будет проблемой? Это ведь не значит, что я состою в двух студиях? Алек улыбается. – Нет, – его плечи чуть подрагивают от смеха. – Если они не участвуют в национальных соревнованиях, все нормально. Это же просто общественный танцевальный центр? – его глаза чуть округляются. – Ну если они совсем не профессионалы... то есть я не к тому, что ты их плохо учишь. Я только... Магнус прижимает указательный палец к губам Алека. – Я понимаю. Без обид. И нет, они не соревнуются. Я занимаюсь этим ради удовольствия. Просто сальса. – Сальса, – повторяет Алек и признается: – Никогда ее не танцевал. У него отрешенный взгляд, словно мыслями он где-то далеко. – Я в шоке, – констатирует Магнус. Алек вскидывает бровь, принимая вызов. Всего минуту назад тот был немного ошарашен и смущен, а сейчас медленно и уверенно улыбается. И что прикажете с ним делать? Что ж, Магнус может придумать много вариантов... – Я, эм, пожалуй, вернусь к своим ученикам. – Слова Алека спускают Магнуса с небес на землю. – Было приятно познакомиться, Магнус. Я, эм, увидимся на уроке?.. – Да, точно. Да, – Магнус достает из кармана телефон и проводит пальцем по экрану. – Твой номер? Алек удивленно таращится на него. И да возможно, Магнусу стоило подойти к вопросу деликатнее. Но он понятия не имел, что просьба расценится как флирт. Хоть и улыбался, когда спрашивал. Алек медленно диктует свой телефон. Магнус записывает, делая мысленную пометку прислать ему позже сообщение, чтобы тот внес его в контакты. – Отлично. Напиши мне или позвони. Назначим дату. – Магнус гордится, что смог сдержаться и улыбнуться совсем чуть-чуть. – Да, конечно. По поводу занятий. – Да. По поводу занятий, Александр, – повторяет Магнус. – Рад был познакомиться! – кричит он Изабель. Она поворачивается и машет, а потом демонстрирует ученикам очередную фигуру. Магнус машет Алеку на прощание и чуть не налетает на дверь, когда оборачивается, чтобы вновь улыбнуться ему. «Не могу дождаться занятий», – решает Магнус. Шагая на остановку такси, он внезапно понимает, что за все время пребывания у Лайтвудов ни разу не вспомнил о Камилле.* * *
Когда Магнус уходит, Алек вновь обретает почву под ногами. Он снова может ходить. И разговаривать как нормальный человек. А не краснеть как последний идиот и заикаться на каждом слове. Он старательно игнорирует внимательный взгляд Изабель, взгляд, который обещает, что позже его ждет серьезный разговор. Игнорирует он и незнакомое ощущение в груди, будто ее несильно сдавило. Словно... сжалось сердце. Пока не раздается звонок мобильника. На экране высвечивается незнакомый номер. Открывая сообщение, Алек не в силах сдержать улыбку. «Приятно было познакомиться, красавчик. Вот мой номер. Позвони по поводу уроков, и мы мигом увидимся. Точнее, как только закончу с таким пустяком, как постановка хореографии к празднованию дня рождения английской королевы. Удачи. Магнус. <3». Алек качает головой от откровенной лжи. Он никогда не встречал никого, как Магнус. Весь день он пребывает в хорошем настроении. Его ученики занимаются безупречно. Он не находит ни единого повода, чтобы придраться, и постоянно хвалит их. Алек так много улыбается, что зашедший в класс Джейс удивленно замирает на пороге. И тогда Алек понимает, что все еще думает о Магнусе Бейне. Он выбрасывает мысли о Магнусе из головы. Но все же остаток дня пролетает быстро, каждая убегающая секунда наполнена звуком мелодичного смеха и сияющей улыбкой. Он будет обучать Магнуса Бейна и без сомнения станет свидетелем, как тот выиграет чемпионат в этом году. Вот только почему он все время представляет себя стоящим рядом с ним?