Хаос и есть истинный порядок

«Хаос – это порядок, который мы неспособны понять. Это истинный порядок». Анхель де Куатье. «Дневник сумасшедшего»

- Добрый вечер, Дамы и Господа, - прорезаясь сквозь десятки других шумных голосов, послышался чей-то возглас, отдаваясь в ушах каждого присутствующего. Но этот вскрик все же не был первым нарушителем спокойствия, первым было более тихое, - а вот и мы! и вслед за этим бахнул выстрел из винтовки, который незамедлительно пресёк гулкий шёпот в зале. Гости сразу же прекратили беседу и в испуге и недоумении столпились по обе стороны зала, давая пройти группе из дюжины мужчин. Один из них держал за загривок заложника - седовласого мужчину с растрепанными волосами, всего красного от испуга и возмущения. Самым ярым же в компании был молодой человек, с неестественного цвета глазами, практически лиловая радужка наводила на нежелательные ассоциации с демонами Ада, но тот, казалось, упиваясь испугом гостей, принялся беседовать с ними. Он, дерзко вскидывая подбородок, вышел на середину с автоматом наперевес, не переставая обводить присутствующих внимательным взглядом. Уверенным шагом юноша подошёл к столику с закусками и, с неким подобием элегантности подобрав одну тартинку, не переставая осматривать испуганных зрителей, отправил бутерброд к себе в рот, продолжая свою речь уже с забитым ртом: - Сейчас мы Вас развлечём! Удовлетворив внезапно вспыхнувший каприз, столик с канапе стал ему абсолютно безразличен, юноша отошёл от наскучившего объекта интерьера. Бросившись в самую гущу людей, всё больше пугая их своими странными немного нервными замашками: - У меня лишь один вопрос, - и он благожелательно поднял вверх левую ладонь, так как правая была занята оружием. Пока нервный парень пытался наладить вежливый контакт с залом, остальные члены банды, наставив на присутствующих оружие, полностью взяли ситуацию под свой более жесткий контроль. Облачённые в чёрные классические костюмы, они наводили столько же страху, будь они мутантами, сбежавшими из научных лабораторий. - Лишь один маленький вопрос! Где тут виновник этого торжества?! Где тут Инари?! - Юноша вопросительно поднял брови и, развернувшись на каблуках, продолжил прохаживаться по залу. Понимая, что его слова не возымели должного действия, он подошёл вплотную к толпе и обвёл автоматом группку сгрудившихся девушек, под их испуганные ахи. Но лишь усмехнувшись под их взглядами, юноша выхватил у одной из девушек бокал с шампанским, лишь чуть пригубив кисловатую жидкость. Более церемониться он явно не собирался, хотя пока он лишь пытался испугать их своими, вроде бы, невинными действиями, но с каждым шагом он устрашал своей нервностью присутствующих всё сильнее и сильнее, а его резкие нескончаемые вопросы: «Знаешь, где Инари?! Знаешь его?!» - добавляли остроты во всё действие. Иногда вместе с вопросом он легонько щипал девушек за локти или давал оплеухи мужчинам. Казалось, что это унижение будет длиться вечно, но, в конце концов, преступник нашёл себе козла отпущения и, подойдя к затюканному на вид мужчине, начал расспрашивать его с нарастающим пристрастием, больно сжимая мужчине челюсть: - Просто скажи мне, где Инари! Скажи... - протянул он, играя с нижней челюстью жертвы, - мне нужно с ним поговорить. Совсем чуть-чуть, - и отстав от мужчины, яростно щёлкнул пальцами, - А! - Далее было слышно только чуть слышное бормотание. Похоже, парень окончательно обезумел, разговаривая сам с собой, - не знает... Конечно, ему бы не составило труда в прямом смысле этого слова «выбить» из жертвы ответ, но пока к рукоприкладству прибегать не хотелось. Провинившийся Инари был владельцем «Сэйко Эпсон» - подразделения известного концерна, и лить кровь, не давая ему шанса, было весьма чревато. Хотя терпение у преступника явно истощилось, и он был готов перейти к более жестким действиям. Ведь ему здесь никто перечить не станет. Вновь, подойдя к фуршетному столику юноша, отправил в рот спелую виноградину. Потом внимание его привлек статного вида престарелый мужчина. Парень злобно ухмыльнулся, приближаясь к нему на максимально близкое расстояние: - На самом деле меня и его близкие устроят... Старик же напустив на себя вид более важной птицы, чем он являлся, сделал попытку дать отпор: - Меня не запугать вашими угрозами! - Да ну?! - В руках у нервного парня заиграл нож. Глаза у старика от нескрываемого ужаса сильно расширились. Юноша смутно улыбнулся такой реакции, а потом шепнул тому в самое ухо, - а коленки-то дрожат... - Достаточно, - у входа в зал прозвучал холодный властный голос, от которого, уже было вновь начавшая шуметь толпа, затихла. Все взгляды были прикованы к новоприбывшему. Хотя никто не смел, утверждать, что он не присутствовал здесь и ранее. - Хидан, убери нож. Мы пришли сюда не за этим. - Но, Итачи, он не хочет говорить, где прячется эта трусливая сука! Тем временем Итачи подошел ближе к столпившимся людям, внимательно всматриваясь в одного из них: - В этом нет необходимости, не правда ли, Инари? Что же ты прячешься за спинами своих гостей, когда твоему деду, Тазуне, угрожают? Знаете... - главарь банды, а именно таковым этот мужчина и являлся, обратился к старому гостю, - Вам надо было научить внука всегда платить по счетам. Резким движением Итачи схватил хозяина вечеринки одой левой за грудки. - Знаешь, я все не мог тебя найти в этом зверинце. Я даже начал было подозревать, что тебя, и, правда, здесь нет. Просто проблема в том... - глаза Итачи зло сощурились, проблема в том, что на постере на здании штаб-квартиры «Сэйко Эпсон» ты выглядишь более бесстрашно и непобедимо, а коленки дрожат разве что под порывами ветра. - Я...я... не могу сейчас вернуть... у меня нет столько... сейчас... – Инари закрыл рот с громким хлопком и в испуге уставился на крепко держащего его преступника. - Ты знаешь, кто мы? - продолжал все тем же спокойным и холодным голосом говорить Итачи, - ты знаешь, что имеешь дело с якудза? Ты знаешь, что я - Итачи из семьи Учиха, и ты задолжал Мадаре-сама приличную сумму? После этих слов зал зашумел, по нему пронёсся шёпоток десятков людей. Гости понимали, что к ним ворвались якудза, но когда сам главарь произнёс это приводящее всех в ужас слово «якудза», все заметно переполошились. - Ты кормил нас обещаниями два месяца, а теперь мы заваливаемся сюда и видим... - Он обвёл автоматом зал, не переставая держать должника, которого уже порядком начало трясти. - Это... у моей дочери сегодня день рожденья... - Да? - Мужчина, назвавшийся Итачи Учиха, саркастично приподнял бровь, - и где она? Хидан, выведи-ка эту крошку к нам. Хидан схватил красивую, дорого одетую девушку, стоящую подле, за локоток. Он вывел её на середину, и, обращаясь с немым вопросом к Итачи, выкрикнул, - мы возьмём её к боссу, пока ты не отдашь нам всю сумму! - Нет, пожалуйста! - Очки на носу у должника перекосились, и он в испуге добавил, - прошу вас, пройдёмте в мой кабинет и уладим всё. Дав знак отпустить перепуганную девицу, молодой человек, мягко возразил: - Нет, ты возьмёшь деньги и сядешь в нашу машину, мразь. Будем говорить там, где я скажу. И главарь банды уверенной походкой властелина пошел к выходу. Уже подходя к дверям лифта, преступник бросил напоследок: - И только попробуй вызвать легавых, знаешь, что тебя тогда ждёт. Остальные преступники, все еще не сводя с прицела гостей, подтолкнули Инари к выходу. Только Хидан немного задержался за столиком, беря ещё одну тартинку. Но вскоре и он исчез за массивными дверями лифта. *** - Ну, я же отдал всё! Вы обещали... – «обещали», это слово резало слух Итачи похлеще любых оскорблений или ругательств. К ругани он уже давно привык, но когда люди умоляюще глядели на него, прекрасно зная, что их жизни в его власти, тот не мог сдержаться, что бы в мыслях не сочувствовать им. Если бы всё было в его власти... Но с каждым убийством эти гнусные обвинения в предательстве или жестокости, или в несправедливости выводили Учиху всё сильнее и сильнее... С каждым убийством к мазохистскому сочувствию примешивалось садистское желание бить жертву по лицу, разравнивая его как землю, ломая хрупкие косточки носа... Но пока бок о бок с ним сидел всё тот, же Инари, всё такой, же перепуганный и готовый заложить хоть родного отца ради собственной шкуры. Инари, который безрезультатно пытался отсрочить своё наказание. Последнее наказание. Детские шлепки деда, виртуозные подзатыльники и затрещины матери, кулаки ребят постарше из соседнего квартала, розги в школе, даже интимные игры в госпожу и раба со шлюхами, призывные пощипывания за локти или неосознанные укусы в момент кульминации... всё это было До. Теперь должно последовать последнее наказание. - Ты тянул слишком долго, мы бы всё равно пришли и забрали деньги, ты бы всё равно раскололся и сказал шифр сейфа. Всё просто, - пытался втолковать смертнику Итачи, - поэтому выходи из машины, - всё ещё мирно посоветовал якудза. Инари, который будто прирос к сиденью, умоляюще глядел в слегка прищуренные, ониксовые глаза мужчины, и ждал, что божья рука спустится с небес и с лёгкостью раздавит его похитителей, которые с той же лёгкостью, собирались раздавить самого предпринимателя и весь его бизнес. Но пока, отнюдь не божья, рука опустилась на плечо Инари. Жилистое, угловатое запястье, на котором можно было пересчитать все косточки, не внушало благоговенья. Наоборот, Инари казалось, что его зажало в стальные тиски, без возможности выбраться. С отчаянием и с немой мольбой он посмотрел в лицо своего палача, в надежде увидеть там прощение. Но в лице этого властного, холодного, неспешного юноши отражалась лишь Смерть, какой её показывали в старомодных голливудских страшилках. - Это - Infiniti QX56, внедорожник люкс класса, разгоняется от 0 до 100 км/ч за 6,5 секунд... Посмотри на этот чёрный, кожаный салон, модель совсем новая, а ноги мы ставим только на коврик, какой бы чистой ни была подошва. И ты считаешь, я позволю забрызгать этот автомобиль твоей кровью? Да будь передо мной сам император, я бы всё равно выдворил его отсюда, и, сделав паузу, не смотря на участившуюся дрожь Инари, Итачи продолжил, - так что выйди сам, если не хочешь, что бы тебя хоронили в закрытом гробу. Но Инари оказался из разряда тех обычных людей, которые сначала предлагают миллионы иен, а потом усыпают миллионами угроз, но по своей сути остаются до конца жизни слабаками и трусами. Поэтому никто не удивился, когда Инари так и не отлип от сиденья машины, приехавшей на океанский берег, дабы последним пейзажем застывшем в глазах трупа оказалась не призывная вывеска секс-шопа, а охровый песчаный берег и темные, нарастающие с приливом волны. И одному из якудза, пришлось насильно выволакивать предпринимателя из автомобиля, кидая того на влажный песок. В ту минуту Итачи взяла обыденная предубийственная тоска, которая находила на него всякий раз, когда он видел дрожащую нижнюю челюсть жертвы, глаза, разбегающиеся по его спутникам, дорогой костюм уже перепачканный в песке. В ту минуты, Хидан как всегда предложил заключить пари: - Ты ведь как всегда, Итачи, да?! – Также дергано и нервно спросил Хидан, заглядывая главарю в глаза, - как насчёт обыденного пари? – Всё ещё тешишь себя надеждами, а, Хидан?! - Иронично спросил сообщника другой якудза, вальяжно облокотившись о капот авто. - Давай так, - Учиха отбросил со лба, выбившуюся из хвоста каштановую прядь, налипшую на неожиданно вспотевший лоб, - я дам тебе шанс, ты можешь сбежать... даю фору в 80 метров, - и это хорошо заученное предложение Итачи Учиха повторял каждый раз перед тем, как расслабленно ждать, смотря, как неуклюже жертва перебирает ватными ногами. Как хаотично взлетают руки, ему порой даже казалось, что он чувствует тошнотворный запах потных подмышек и слышит неровное, сбившиеся дыхание... - Столько лет... а всё те же восемьдесят метров... - начал ёрничать Хидан. Хидан относился к тем якудза, для которых разрушение и есть неотделимая часть искусства жить, и неважно разбитый ли это стакан шампанского или сломанная ножка изнасилованной содержанки неудачливого предпринимателя, для такого якудзы всё едино. И не важно, сколько саке такой якудза выхлестал или сколько сукияки* съел, он всё равно в любой момент сможет взять винтовку и на негнущихся ногах, возможно, покрытый собственной блевотиной, отхаркивая кровь, с дикими смешками перестрелять всех в округе. Но, безусловно, всё это он свершал из любви. Любил, когда чужая кровь впитывалась в его кожу или коркой засыхала на его руках. Сам вид багряной, венозной крови крайне возбуждал его. Возможно, именно поэтому, его и посылали на задания, где нужно активно «чистить»... * Сукияки - традиционное блюдо японской кухни, похлебка на основе говяжьего бульона. Для приготовления сукияки используется знаменитая мраморная говядина. И, безусловно, пари было его идеей, но всё же, как бы Итачи не сочувствовал жертвам в кульминационный момент, как бы он не хотел всадить пулю в голову Хидана, когда он выступил с этим безумным предложением, он всё же поддержал пари. - Хорошо, Хидан. Сегодня, специально, чтобы стереть эту ухмылочку с твоей рожи... девяносто, - и Учиха все-таки позволил ряби самодовольства затронуть его губы. - Пф, так мелочно? Давай уже сто? - ехидная ухмылка озарила лицо одного из самых опасных психов на службе якудза. - Хидан, но ты, же знаешь убойную силу кольта. Или ты хочешь потом подчищать? - Да, ладно, все равное не попадёшь, и надо будет прихлопнуть... так чтоб до конца... - возразил тот. - Поспорим? - самоуверенно предложил главарь.- На желание. Только целью будет не голова, так как тебе ведь тоже хочется развлечься, а ... пусть колени. Так он уже никуда не убежит, и у тебя будет время с ним поиграть. Что скажешь? Поначалу шутливый спор начал принимать всё более щепетильный оборот. - Мы что парень с девушкой? Давай как всегда, на девочку... - протянул Хидан, полностью уверенный в победе. - Но условия, так уж и быть, я принимаю. Эх, коса моя любимая... - Ты столько раз проигрываешь, что меня уже девчонки из «Така» затрахали вконец, - отрезал Учиха, медленно переводя взгляд на всё ещё лежащего на песке Инари. - Ну, давай, беги... И Инари побежал, запылённые туфли утопали в песке, штаны уже были покрыты песчаной коркой, что, по мнению стоявшего рядом с Учихой Чоджиро, совершенно не гармонировало с грядущей кровью. Хотя Итачи всегда попадал точно, в затылок, так что вытекла лишь тонкая струйка крови, но с такого расстояния попасть будет труднее, поэтому на сей раз цель была другая... Все же условия спора ненамного упростили задачу. Чоджиро машинально поправил очки, с его зрением ему не светило звание первоклассного стрелка, и он не мог не завидовать Итачи, стоящему вполоборота рядом с ним, который уже держал руку на револьвере, с таким видом, будто ему предстоит увлекательная игра в дартс. А Инари, уже уставший от бега по неровной поверхности, споткнувшись о камень, повалился на песок, не добежав до роковой отметки всего метров десять. Но все же, кое как поднявшись, он побежал дальше. Итачи было несложно определить расстояние, на котором бежала жертва, как только жертва пускалась бегом, юноша чувствовал привычное жжение в глазах, будто кто-то брызнул морской водой. И этот зуд, как фамильная карточка семейства Учиха, предупреждающий о ловушке, устроенной высшими силами. Вернее, Итачи не принимал реальность так сентиментально - генетическая болезнь, сперва дарившая практически абсолютное зрение, а после, вмиг лишавшая его... Но это будет не скоро, а пока Итачи Учиха являлся самым метким стрелком якудза. - Удивительно, они никогда не просекают, что бегут просто к кромке берега, от страха совсем крышу сносит... – Мрачно прокомментировал стоящий поодаль Хошигаки Кисаме. И, да, как бы Итачи не выворачивал себе душу, но он любил свой револьвер. Даже, несмотря на, то что, револьвер, это всегда пафосно, в чёрно-белых тонах, это так по-джеймсбондовски, так гротескно, будто на уши уже начинает давить похоронная органная музыка. Этот небольшой английский «Colt Agent» 38 калибра всегда хранился у него за пазухой, для полного комплекта не хватало лишь цилиндрической шляпы и бокала виски в руке, насколько по-антияпонски это выглядело. И вот Инари уже у финишной черты, Учиха видел её так же хорошо, как и бледные шрамы на лице у Кисаме, как и разводы на очках у Ао, но ему не нужно было оглядываться, чтобы видеть усмешку Хидана. Наконец-то жертва пронеслась мимо небольшого валуна на пляже, и в тоже мгновенье, Итачи, сощурившись, прицелился по ногам тёмной фигуры, бегущей навстречу приливу. Два выстрела. Фигура покосилась вбок, на секунду остановилась, будто оборачиваясь, и казалось, собралась продолжить бег, если бы не время подоспевшая реплика Хидана: - Стареешь, друг... - реплика, подстегнувшая то юношеское, даже мальчиковое в Итачи, то, заставившее его, пробежав пару метров вперёд, подняв руку, совершить ещё пару выстрелов и под вялый свист и хлопки «друзей» наблюдать за тем, как человек кульком падает на песок, носом утыкаясь в гальку. - Бля, Итачи, я же пошутил! Зачем было добивать-то? Я же уже косу приготовил. Когда через пару минут, якудза добрались до кромки воды, мелкие рачки уже вовсю ползали рядом с телом, явно принимая его за очередной валун. Подхватив мёртвое тело, Кисаме в очередной раз понял, что Мадара назначил Итачи главарём не лишь из-за родства. Хотя Кисаме частенько разочаровывался в той взрослости и непоколебимости Итачи, за которую и уважал, за которую и не пристрелил, когда была возможность наперекор своей ущёмлённой гордости. Ведь, каким бы Итачи не был хладнокровным, он позволял Хидану развести его «на слабо» будто бы забыв, о скоротечности своего «дара» - Ну, чего желаете, Ваше Высочество?! - Хидан театрально поклонился. - Фиглярство не спасёт твою задницу, Хидан, ты в очередной раз продул, - Подметил Учиха. - А вообще, я лучше придержу это желание, кроме душа мне вряд ли что-то нужно... пока... - А как же «Така»? Девочки ждут... - осведомился Хидан, - остальные уже там... - Ммм, хорошо, только потом сразу к Мадаре-сама... - иногда чтобы сохранить позицию лидера, нужно уступать, пусть Мадара потом и выпишет оплеуху за задержку, но зато Итачи будет знать, что в критической ситуации Хидан его прикроет.