Sorry about your parents

— Элис! Ты опять принесла этого вандала?! Енот по кличке Халк с ощутимым удовольствием орудовал на кухне Розенталей, потихоньку подворовывая испечённые Аннабель печенья и скидывая на пол всё, что не понравится (а порой и то, что придётся по вкусу, чтобы потом съесть). Завидевший эту сцену Загадочник, спешно нашёл дочь в гостиной — она там играла в шахматы с Эдгаром Розенталем и поначалу делала вид, что не услышала разъярённых ноток в отцовом голосе. — Понятия не имею, о чём ты говоришь, — с дельной невозмутимостью произнесла рыжая бестия, передвигая пешку вперёд по доске. — Не пытайся делать вид, будто ты здесь не при чём, — прошипел Нигма, буравя взглядом дочь, которая по-прежнему красиво игнорировала его. Гэри как-то подозрительно-виновато опустил взгляд, «увлёкшись» игрой. Загадочник сощурился, когда в мыслях мелькнула страшная догадка. — Так… вы сговорились, верно? Втайне пронесли енота в дом? Элис обречённо закатила глаза, откинувшись на спинку дивана и протяжно простонав. — Гэри узнал, что я завела енота, и захотел увидеть Халка. Что в этом плохого? — А то, что Халк теперь крушит всё, что встретится ему на пути! — парировал Эдвард, а на эту фразу Эдгар насмешливо сверкнул глазами в сторону мисс Нигмы, одними губами прошептав: «Халк крушить!». Элис подавилась смешком под гневным взглядом отца, который буквально испепелял её взором таких же ярко-зелёных глаз, как у неё самой. — Да ладно, дядя Эдди, — Эдгар кивнул, — Халк классный. — И безумно милый, — поддакнула мисс Нигма, мягко улыбаясь, но за этой безобидной улыбкой скрывалось продолжение фразы: «А несогласных отдам на растерзание Милли». Причём Милли — этот тот самый котёнок манула, которого Элис выпросила у отца давным-давно. И этот котёнок давно вымахал в дикую кошку, которая теперь грузно ходит по дому вечно недовольная и всегда заставляет Риддлера ходить мимо грозной самки манула буквально вжавшись в стенку. Даже всегда драчливые Вихрь и Халк стали меньше цапаться при появлении в доме Милли — эта суровая мадам сумела навести на собственной территории порядок. Жизнь текла своим чередом, причём весело было явно не только еноту, который теперь висел на ноге у Аннабель Розенталь и громогласно выклянчивал печенья так, что было слышно в соседних комнатах. Рэндольф Тетч, так же будучи в гостиной и сидевший тише мыши за небольшим столиком, на каком-то пожухлом листочке бумаги писал знаменитые и немного странноватые стихи, однако услышав вопли Халка, неприязненно передёрнулся. Он до сих пор помнил, как этот пушистый нахал умудрился разбить его любимые карманные часы. — При всём моём уважении к тебе, Элис, и нашей дружбе в целом, Халк далеко не милый, — недовольно буркнул Тетч, на что удостоился прожигающего взгляда Нигмы. Тихо хмыкнув, парень снова уткнулся носом в стол. Элис всё прекрасно поняла, из-за чего залихватски присвистнула. — Рэн снова строчит стихи! — И мы даже знаем, для кого, — понимающе кивнул Эдгар, обменявшись с мисс Нигмой многозначительными взглядами, и оба подавились смехом. Рэндольф вспыхнул до корней чёрных волос и опустил голову ещё ниже, старательно игнорируя выпады друзей. — По крайней мере, он занят делом, пока кое-то выпустил енота учинять вакханалии, — резонно заметил Загадочник, в чьём голосе звенела холодная сталь. Эдвард в отношении Халка был непреклонен. Потому что ему порядком поднадоел этот пушистый монстр ещё дома — не хватало, чтобы мелкий проказник в маске Зорро и здесь путался под ногами. Элис обернулась к отцу, гневно сведя брови к переносице и раздражённо сжав кулаки. — Ещё раз предложишь выкинуть Халка на улицу, я всё маме расскажу! — грозно прорычала юная мисс Нигма, и это предостережение предгрозовой тучей повисло в гостиной. Уж чего Эду не особо хотелось, так это злить Памелу. Пусть они не были женаты, но между Ядовитым Плющом и Загадочником завязались достаточно прочные и тёплые отношения — иначе бы, при иных обстоятельствах, надоедливая заноза Элис попросту не появилась на свет. Несмотря на довольно-таки странные отношения между ними, дочь Пэм любила искренне и всей душой, Элис для неё была как бы неприкосновенной, вне всяких ссор и конфликтов. Пусть она с Риддлером может нехило повздорить, Элис же была всегда нейтральной территорией во время споров — как говорится, ссоры родителей не должны отражаться на детях. И если Элис наябедничает матери о том, что отец опять изводит её угрозами выкинуть енота на улицу, Нигму дома ждёт весьма тёплый приём. Со всевозможными ядовитыми растениями. В таком случае был вариант переждать грозу в доме Розенталей, но никто не мог поручиться, что эта самая гроза по имени «Памела Айсли» не придёт самолично по загадочную душонку Эдварда Нэштона. И его не спасёт ни добродушный Марк, ни Джонатан, ни Джервис — спасения от разъярённой женщины, особенно, такой, как готэмская злодейка Ядовитый Плющ, увы, не было. Загадочник обречённо застонал, закатив глаза, на что Элис мысленно приписала себе победу в раунде — угроза «маме расскажу» всегда работала безотказно. Но ответить ничего не успел — его позвал помогать на кухне Марк Розенталь, поэтому Эдвард, скосив недовольный взгляд на дочь, мол, дома поговорим, гордо удалился. Элис, предовольная, откинулась на спинку кресла, закинув руки за голову и положив щиколотку на колено другой ноги. А лицо озаряла ослепительная улыбочка победителя. — Кто молодец? — горделиво поинтересовалась у парней мисс Нигма. — Я — молодец! — Разумеется, ты молодец, — насмешливо улыбнулся Рэндольф, снова оторвавшись от написания стихов. Однако в его разноцветных глазах сияли проблески сарказма. — Что не привела сюда ещё и павиана! — Бабуина! — негодующе прошипела Элис, убирая за ухо выбившийся из наспех сделанной причёски рыжий локон. Сколько бы ни билась девушка, идеальная укладка у неё никогда не получалась, будто сами волосы даже отражали «природно-дикую» суть хозяйки. Эдгар растерянно посмотрел во все глаза на подругу. — У тебя есть бабуин? Что? — дочь Риддлера отмахнулась, мол, неважно. — А она тебе ещё не рассказывала? — Тетч откровенно рассмеялся, из-за чего Нигма покраснела от злости. — Что-то не похоже на нашу Элис! — Там рассказывать нечего, — прошипела та, Рэндольф мягко улыбнулся на мотив «Да ну? Правда, что ли?». Он обернулся к Гэри: — Ты же знаешь, Эл у нас готэмский Маугли. Мёдом не корми, дай поболтать с животными, а людей ненавидит всеми фибрами души. На днях, к великому разочарованию мистера Нигмы, из-за чего он уже всерьёз подумывает на неделю сбежать к нам, Элис привела в дом павиана… — Бабуина! — рассерженной коброй взвилась рыжеволосая бестия, на что Рэн примиряюще поднял руки. Злить дочь Загадочника и Ядовитого Плюща не стоило не при каких обстоятельствах, если не хотите быть обворованным енотом, а после оказаться в брюхе у манула. — Окей-окей, не сердись ты так, — мисс Нигма надменно фыркнула и стала разглядывать шахматную доску, попутно думая над стратегией. Эдгар заинтересованно слушал Рэндольфа, которого распирало от смеха — что уж тут, о большой любви к животным у Элис знали все. И все сочувствовали её отцу, которому не повезло дома иметь двух женщин-гринписовцев. — В общем, Элис увела его под покровом ночи из цирка Хейли — ты же в курсе, что они приехали с гастролями на неделю в Готэм? Я удивлён, что ни Бэтмен, ни Робин её не поймали за воровством… — Да чего уж тут, — недовольно буркнула Элис, двигая на следующую клетку пешку. — Больно нужно Бэтси останавливать воровку животных, когда в другом конце города Джокер опять буянит почище моего Халка! — девушка почувствовала на себе пару удивлённых глаз, на что пожала плечами. — Что? Рэндольф устало покачал головой. — Да уж… Жокей всегда был… ммм. Несколько другим злодеем, в отличие от наших родителей, — парень явно хотел выразиться по-другому, но длительное общение с тактичной мисс Крейн дало свои плоды — Тетч стал себя вести более вежливо и культурно и стал следить за речью. — Он псих, — гневно рыкнула Элис, грозно сверкнув зелёными глазами. — Он плохо влияет на тётю Харли! Взгляд Элис потемнел от боли при упоминании имени Харлин Квинзель, и оно неудивительно. Харли была близкой подругой Ядовитого Плюща, матери Элис, поэтому её часто можно было видеть в гостях у семьи Нигмы. Именно мисс Квинзель всем с пеной у рта доказывала, что маленькая Элис больше похожа на маму, чем на отца, и вообще была в полном восторге от дочери лучшей подруги. И это было взаимно. — С этим не поспоришь, — нехотя согласился Тетч, припоминая, как Джокер нагло пользовался безграничной преданностью и любовью Арлекины. И это замечали все со стороны, но никак не сама Харли. Элис обречённо покачала головой, враз погрустнев. — Я до сих пор помню, как меня маленькую оставляли с ней, когда родителям нужно было на злодейства. Оставляла обычно мама, но отец от неё всегда требовал, чтобы в те моменты дома не было Джокера — он его не особо одобрял, — кривая ухмылка мисс Нигмы ясно давала понять — «не одобрял» ещё очень мягко сказано. — С тётей Харли всегда было весело! Она мне позволяла играть со своими гиенами… — Что?! — изумлённо воскликнули в один голос Розенталь и Тетч, на что Элис пожала плечами, мол, а что тут такого. — Ясно теперь, откуда ветер дует и почему ты отбитая на голову. Голос не принадлежал ни одному из присутствовавших. Рэндольф шокированно распахнул глаза, смотря куда-то за спину Нигме, Эдгар развернулся на все 180 градусов, а Элис резко повернулась на знакомый голос. На пороге дома стояла в сером тренчкоте и высоких чёрных сапогах не кто иная, как Кэстрел Крейн. Растрёпанные светлые волосы раскиданы на тонких плечах, за спиной — небольшой кожаный рюкзак. Но светло-голубые глаза девушки сияли теплотой и небольшими проблесками радости — эту смесь позитивных эмоций редко можно было увидеть от мисс Крейн, но это простительно, когда ты давно не виделся со старыми друзьями. — Кэсси! — Элис радостно взмахнула руками, что снесла шахматную доску, — и все фигуры посыпались на бедного Гэри Розенталя, — и рванула навстречу подруге. После чего послышался изумлённый вскрик — Элис на радостях обняла давнюю подругу и приподняла её над полом. — Элис, спокойней! — прохрипела Кэстрел, но Нигма её не слушала, крепко вцепившись в мисс Крейн, как клещ. — Ты меня сейчас уронишь! — Не уроню, ты лёгкая, как тростиночка, — заверила её смеющаяся дочь Загадочника. — Но сломать можешь, так что пусти её, Эл, — недовольно фыркнув на совет Рэндольфа, мисс Нэштон опустила шокированную Кэстрел на пол. Рэндольф, улыбаясь, подошёл к девушкам (нервная улыбка всегда появлялась на лице Тетча, стоило Кэстрел появиться в одной комнате с ним — что поделать, когда ты слишком стеснителен). — Привет, Кэс! Увидев Рэндольфа, по лицу Кэстрел пробежала непонятная тень страха, но девушка вновь взяла себя в руки, выдавив едва заметную улыбку и пытаясь отвести взгляд. — Здравствуй, Рэндольф. Элис непонимающе нахмурилась. Те времена, когда Кэстрел избегала Рэндольфа по причине его горячей влюблённости, давно прошли, более того, эти двое в некотором роде уже стали парой. Однако у мисс Нигмы возникло стойкое ощущение, что те времена, когда они были подростками, снова вернулись. Что-то явно творилось между этими двоими, но что?.. Может, поссорились? Однако судя по озадаченной физиономии Тетча-младшего, его самого несколько удивила некоторая отстранённость и холодность в словах любимой Кэсси. Неловкую паузу нарушила как нельзя вовремя вошедшая Аннабель Розенталь с небольшим подносом печений — тех, что уцелели после всепожирающего енота. — Ребята, я тут… — начала было мисс Розенталь, обращаясь к Элис, Рэндольфу и Эдгару, но заметила скромно стоявшую на пороге мисс Крейн, что так неловко переминалась с ноги на ногу, будто не решалась пройти дальше без разрешения. — Кэсси! Ты приехала! — лицо Белль озарила самая искренняя и добрая улыбка, девушка оставила поднос на столе и спешно подошла к давней подруге и радостно приобняла ту, хотя Кэстрел сконфуженно насторожилась — излишних прикосновений она не особо любила. — Как же я рада тебя видеть! — Я тоже рада, Белль, — Кэстрел едва заметно улыбнулась мисс Розенталь, после чего кивнула обиженной Нигме. — И тебя, Элис. Спасибо, что не задушила в объятиях. — Всегда пожалуйста, Тростинка, — смешинки заплясали в глазах дочери Риддлера. — Элис, может, поможешь собрать шахматы? — послышалось недовольное ворчание Эдгара позади всех, на что Элис запоздало ойкнула, а Гэри крикнул. — Привет, Кэстрел! Извини, что не поздоровался — на меня скинули шахматную доску со всеми фигурками, не успел. Элис раздражённо фыркнула, подходя к мистеру Розенталю, ползавшему на четвереньках, и опустилась на пол, ища разбросанные шахматные фигуры. Некоторые из которых закатились далеко под диван — вот, что бывает, когда поддаёшься порыву чувств: попробуй теперь достань их, да ещё и чуть не сломала подругу, пока обнимала! Аннабель покачала головой, наблюдая, как её брат вместе с ворчащей мисс Нигмой собирают с пола шахматы, то и дело едва слышно препираясь, кто виноват, а кто прав. — Кэсси, может, хочешь печенья? Я только что их испекла, — вежливо предложила Аннабель, но запнулась на полуслове, словив обвинительно-устрашающий взгляд серо-голубых глаз подруги. С опозданием в секунду до неё стало доходить, отчего мисс Крейн негодует. — Ой… — Белль виновато вжала голову в плечи. — Прости. Забыла. На это Кэстрел устало отмахнулась, смягчившись. — Всё в порядке. Я привыкла, что мне предлагают сладкое при диабете. — Не только сладкое! — подала голос Элис с пола. — Я пыталась её как-то раз накормить суши, — рассерженный взгляд Рэндольфа рыжеволосая бестия Нигма красиво проигнорировала, усевшись прямо на полу, вытянув одну ногу в сторону. — Так она всячески отказывалась и даже угрожала вместо духов мне подлить токсин страха. — Элис, ты не понимаешь по-другому слово «нельзя», — проворчала Кэстрел, сощурившись. — Я за тебя беспокоюсь, между прочим! — обиженно протянула Элис. — Ты мало ешь. — Потому что половину продуктов мне нельзя, — парировала Кэстрел. Сердито засопев, Элис рывком опустила голову и снова продолжила искать злополучного чёрного ферзя, на что Кэстрел лишь покачала головой. — Рэндольф, помоги им, — как-то резковато отчеканила Кэстрел, беря Аннабель (которая, как и Нигма, опешила от столь холодного обращения подруги к Тетчу) под руку и направляясь наверх. — Но… — хотел было возразить Тетч, но Кэстрел вперила в него пугающе-холодный взгляд, что иглами впивался под кожу и вспарывал вены. Глухо сглотнув, парень решил не лезть на рожон. — Понял, хорошо. Когда девушки ушли из гостиной, Аннабель подняла удивлённый взгляд на подругу. Она никогда не видела Кэстрел столь неприступной и отстранённой, если не сказать, сердитой или… взбудораженной. Крейн вела себя так, словно всячески пыталась держать от себя подальше Рэндольфа, но по какой причине было неясно. Да и сама Кэстрел определённо не была настроена давать ответ на эти расспросы. Обычно Кэс сама доброта и скромность по отношению ко всем. Почему она вдруг стала так себя вести с Тетчем, остаётся только догадываться. И эту загадку вряд ли сможет решить даже Риддлер. — Зря ты с ним так жёстко, — мягко заметила Розенталь, на что Кэстрел опустила голову, тяжело вздохнув. — Долго объяснять, — лаконично ответила Кэстрел, когда Белль толкнула дверь в свою комнату, где они часто собирались вместе и секретничали, когда Джонатан Крейн оставлял маленькую Кэсси у Молли Рэндалл. Крейн спешно перевела тему в другое русло. — И я, похоже, пропустила то, что Элис завела себе нового питомца? Аннабель удивлённо вскинула брови. — Откуда… — Рэндольф рассказывал только что. — Да, она завела себе бабуина, — отмахнулась мисс Розенталь, садясь на постель и жестом приглашая подругу сесть рядом с ней, чем Кэстрел не преминула воспользоваться. — Из-за этого дядя Эдди уже готов бежать куда угодно. Потому что теперь у Элис есть кот Вихрь, енот Халк (кстати, он сейчас здесь), манул Милли и бабуин Хуфу. Который любит играть в баскетбол и уже не раз таскал дядю Эдди на баскетбольную площадку и требовал с ним сыграть, — Белль коротко усмехнулась, а Кэстрел слабо улыбнулась, явно погружённая в какие-то свои мысли. — Хм… Кэс, а где… — Мой отец? — мисс Крейн подняла взгляд на подругу, у которой в глазах читалась немая мольба и надежда. Кэстрел немного кольнула в сердце острая игла зависти, но внешне девушка не выдала своих чувств. Она неловко поджала губы, сняв с плеч рюкзак, доставая оттуда ноутбук и попутно включая его. — Я не знаю. Я думала, он уже здесь. Аннабель непонимающе нахмурилась, пока Кэстрел включала ноутбук у себя на коленях. — Ты же, если я не ошибаюсь, уезжала вместе с ним в Европу? — Что верно, то верно, — не отрывая взгляда от монитора, еле заметно кивнула мисс Крейн, а когда ноутбук включился, стала искать какую-то папку, попутно что-то печатая на клавиатуре. — Но я приехала в Готэм четыре месяца назад. Я здесь проходила преддипломную практику, которая длилась месяц, а теперь на основе своего опыта пишу диплом. — Ты здесь четыре месяца?! — удивлённо воскликнула Белль, и в её голосе звучала некая обида. Девушка понурила плечи. — И ни разу не пришла в гости? — Я же говорю, была занята, — чем ты слушала, Белль? — нахмурилась Кэстрел. — И на кого учишься? — По специальности «Преподавание в начальных классах» в колледже, — автоматически отрапортовала та, по-прежнему не отрываясь от ноутбука. — Учитель, то есть. Аннабель покачала головой, улыбаясь чему-то своему. Она давно знает Кэстрел, и знала её увлечение психологией. Юная мисс Крейн поистине идеально знала этот предмет, и Розенталь несколько удивило, что её подруга решила углубиться непосредственно в преподавание. — Я думала, ты поступишь на психолога, как дядя Джонни, — Белль мягко улыбнулась, на что Кэстрел неловко улыбнулась. — Потом. Наверное. Может быть, — мисс Крейн снова умело перевела тему разговора. — Кстати, а где все? Аннабель пожала плечами: — Взрослые на кухне. Дядя Джонни так и не приехал ещё, да и не знаю уже, если честно, приедет ли… — Приедет, не сомневайся, — на скептический взгляд подруги, Кэстрел с готовностью пояснила: — Я недавно с ним списывалась, он сказал, что будет. «Потому что мне в срочном порядке нужно с ним поговорить кое о чём», — мрачно про себя подумала мисс Крейн, не озвучивая мысли вслух. Пока что не за чем о подобном знать кому бы то ни было. Конечно, ей было немного тревожно обсуждать это с отцом, но другого пути она не видела — в такой ситуации понять, поддержать и подсказать верный путь решения сможет только Джонатан Крейн. И не только как бывший психолог. Кэстрел услышала внизу возбуждённые голоса Риддлера, Молли и остальных взрослых сразу же после того, как хлопнула дверь. И логически исходя из происходящего внизу, девушка едва заметно улыбнулась и покосилась на затихшую Аннабель, которая тоже прислушивалась, что же происходит на первом этаже. — Лёгок на помине, — только и сказала Кэстрел, отставляя ноутбук в сторону (и искренне надеясь, что енот Элис его не уничтожит) и неторопливо поднимаясь. Не дожидаясь подруги, Аннабель на радостях уже покинула комнату и рванула вниз. Кэстрел уже готова была последовать за мисс Розенталь, как почувствовала лёгкое головокружение — мир буквально на секунду завертелся вокруг девушки, из-за чего Крейн остановилась, как вкопанная, крепко зажмурилась и глубоко задышала. Спустя мгновение темнота, наступившая в комнате одновременно с головокружением, отступила, и силуэты предметов в комнате приобрели чёткость. У Кэстрел дыхание спёрло, когда она услышала голос отца внизу. Несомненно, она будет рада его видеть, внутри так всё ликовало и кричало: «Что ты медлишь? Иди же вниз!», однако напоминание, о чём она хотела с ним поговорить, будто окатило с головой ледяной водой. Предстоящий разговор, о котором она упросила сама же, камнем лежал в желудке, её била дрожь даже сильнее, чем после «Фобоса». Тем не менее, собравшись с духом, девушка направилась к лестнице. Джервис и Эдвард наперебой приветствовали пришедшего профессора Крейна, и в этот момент ей хотелось раствориться тенью, чтобы не мешать. Но он её заметил ещё, когда она только ступила на первую ступень. Их так похожие взгляды серо-голубых глаз, встретились, и из-за этого сердце Кэстрел радостно затрепыхалось где-то в груди — она скучала по отцу. Безумно скучала, и радость встречи тянула её к нему, хотелось так же, как и Аннабель, кинуться к нему в объятия. Но она не могла себе такого позволить — воспитание держало в некоторых рамках приличия. Спустившись, Кэстрел подошла вплотную к отцу, и тот сам слегка прижал её к себе в объятия. — У тебя всё в порядке? — тихо, чтобы никто из присутствующих не услышал, произнёс Джонатан на ухо дочери, на что Кэстрел также тихо ответила: «Не здесь». Отстранившись, профессор оглядел дочь, словно видел впервые в жизни, хотя расстались они каких-то несколько месяцев назад: в Кэстрел не было ничего необычного, из-за чего следовало бы бить тревогу, и он сдержанно улыбнулся. — Я рад тебя видеть, Кэстрел. В душе всё ликовало от встречи с ним, но Кэстрел лишь так же сдержанно, в отцовой манере, улыбнулась, хотя её глаза сияли счастьем. — Я тоже скучала. Как доехал? На это бывший злодей Готэма лишь пожал плечами. — Как видишь, здесь, значит… Но Кэстрел не услышала окончания фразы — вновь то дьявольское головокружение дало о себе знать, да ещё и с новой силой. Всё закружилось в вихре красок, все звуки доносились приглушённо, словно через толщу воды, перед глазами всё то расплывалось, то снова фокусировалось в единую картинку. — Кэстрел, что с тобой? — строго, с нотками тревоги в голосе, спросил Крейн, вцепившись дочери в плечо. Та, казалось, из последних сил сдерживалась, чтобы не грохнуться прямо здесь и сейчас в обморок. Кэстрел подняла затуманенный взгляд на отцов голос и хотела уже было что-то ответить, как к глотке внезапно подступила тошнота, но в этот раз девушка сумела сдержать рвотный позыв, инстинктивно закрыв ладонью рот. Профессор всё понял, из-за чего жёстко рявкнул: — В ванную! Бегом! Впрочем, повторять дважды не было нужды. Кэстрел что было сил рванула в ванную комнату и только-только вынесла с разбегу дверь, как её нехило подкосило, из-за чего девушка упала на колени, и вырвало. Мир снова приобрёл краски, вокруг неё всё зашумело, в основном, все были встревожены случившимся с ней. В любой бы другой ситуации Кэстрел бы отмахнулась, сказала, что ничего страшного с ней не произошло, но сейчас у неё не было сил что-либо сказать. Тошнота подступила с новой силой, когда к ней, расталкивая всех, подскочила Аннабель. Волосы у девушки на затылке встали дыбом, она присела рядом с обессилевшей и выглядевшей откровенно хреново подругой. — Кэсси! Господи… — мисс Розенталь ласково огладила подругу по плечам, когда ту нещадно стал бить озноб. Кэстрел побледнела на несколько тонов и выглядела привидением. — Тише, всё нормально. Идём наверх, я тебя осмотрю на всякий случай… — Не… — обессиленно прохрипела Кэстрел, когда Белль помогла ей подняться на дрожащие и то и дело подкашивающиеся ноги. Взгляд всегда отзывчивой и милой Аннабель вмиг посуровел, и в них блеснула какая-то мрачная решимость. И что-то ещё, что так и не поняла Кэстрел. — Надо, — строго отчеканила Белль, и внезапно страшная догадка мелькнула в голове у Кэстрел: «Неужели она поняла?». Стоило девушкам выйти из уборной (вернее, Белль, считай, тащила на себе обессилевшую подругу), как к ним подошёл профессор Крейн. Удивительно, но во взгляде бывшего Повелителя Страха читалась в некоторой степени даже паническая тревога — он волновался за дочь. — Как ты? — участливо поинтересовался он, но Кэстрел не дала ответить Аннабель. — Симптомы отравления, — умело выкрутилась мисс Розенталь, крепче придерживая на себе то и дело грозившуюся сползти на пол Крейн. «Врёшь», — машинально уяснила Кэстрел. — Я отведу её к себе в комнату, чтобы осмотреть и убедиться в этом. Но для предотвращения дальнейших рвотных позывов попросите дядю Джервиса заварить мятный чай, — Аннабель нарочито громко произнесла: — Элис принесёт! — Не принесёт, я играю в карты! — запротестовала мисс Нигма, но встретившись взглядом с Розенталь, взглядом, который не терпел пререканий, резко умолкла. — Я сказала, принесёт, — процедила сквозь зубы Белль, явно на что-то скрытно намекая рыжеволосой бестии Нигме. В зелёных глазах Элис промелькнуло понимание, после чего девушка кивнула. — Да-да, хорошо. Обязательно принесу. Кивнув профессору и остальным, Аннабель потащила еле-еле волочившуюся Кэстрел к себе в комнату. Им в спины было устремлено множество встревоженных взглядов. — Зачем ты уводишь меня? — сипло прошептала Крейн, на что Аннабель пожала плечами: — Осмотреть, я же врач, — однако уловив решительный взгляд подруги, внутри у Кэстрел всё упало. Белль догадалась обо всём. — К тому же нам нужно поговорить.