Цикл Конца Света: больше не наш мир

Он шел по широкой дороге, минуя табличку с названием вымершей во время катастрофы деревни. Потускневшие буквы смотрели грустным взглядом, потухшим всего пару лет назад. Здесь потускнело все, и даже асфальт ушел в глубокую депрессию, ведь больше никто и никогда не пронесется по нему на велосипеде, обретшем свой покой на краю поля, сигналя от радости приятному ветру. Как и все села, города, поселки, эта деревушка превратилась в еще один отдел музея Человеческой Эволюции со своей индивидуальной сценой. Огромный музей Смерти. Трупы, кости – все, что захотите, только взгляните вокруг. Улицы не пустовали, жизнь замерла в них. Пауза. С каждым месяцем Найджелу становилось легче преодолевать свой путь – скелеты не так страшны, как разлагающиеся трупы. Но все же смотреть на них становилось противно, когда солнце давило на виски и скелеты становились слишком отвратительными. Солнце сжигало. Пот струился ручьями, от чего тело становилось настолько липким, что казалось, будто тебя полностью облили мороженым. Мороженым…. Найджел уже не помнил вкуса первого вестника лета. Теперь его гонцами стали потрескавшиеся от жары проселочные дороги, глухая тишина, закипающий асфальт. Зеленый цвет травы с каждым годом все сильнее смешивался с белой краской, словно боясь обжечься. Весна уступила престол лету. Лету две тысячи четырнадцатого года. — Эй, Би-би, — недовольно произнес Найджел, с трудом вытащив зверька из сумки после того, как услышал странный шорох, - я понимаю, что ты хочешь кушать, но это не повод грызть упаковку сигарет. - Котоящер затряс погремушкой на хвосте, выражая свое недовольство, но хозяина послушался: запрыгнул на его голову, укутавшись в серебристых волосах. Найджел достал и осмотрел одну обкусанную, местами пожелтевшую упаковку: - Ты же знаешь, Элис не любит, когда ей приносят испорченные вещи, - пояснил парень, облизнув губы, - тем более, когда я заболел, она взяла всю работу по дому на себя. Так что не грызи, - он почесал тонкую, как спичка, шею ящерки. После этих слов парень принялся пересматривать остальные упаковки сигарет и всякую мелочь, найденную в магазине, которую можно было хоть как-то приспособить в хозяйстве или употребить в пищу или, по крайней мере, попытаться это сделать. Уже год Найджел жил в маленьком домике на самом краю этой деревушки с девушкой по имени Элис. Это довольно приятно - знать, что хоть кому-то ты еще нужен в этом мире, в данном случае – ей. Элис выглядела гораздо младше Найджела, хотя это тоже стало результатом «конца света». Ее волосы, в прошлом рыжие, а теперь огненно-красные, всегда ярко блестели на солнце. Отчего для паренька даже в самые пасмурные, дождливые или зимние дни светило миниатюрное солнышко. Это самое солнышко светило только для него – в деревне людей точно не было, как и в соседнем городке, куда часто ходил за продуктами, которые еще могли послужить верой и правдой и при этом не испортились. Одежду искать было почти бесполезно – она превратилась в лохмотья, но оставшимся в живых людям было все равно – уже не перед кем хвастать, не зачем гнаться за модой. В общем, самый «обычный» новый мир. Серебряноволосый зашагал быстрее, хотя идти оставалось мало – его слишком вымотал путь, но дом, маячащий маленькой точкой, позволял забыть про усталость. Может быть, если бы велосипед не развалился совсем, парню пришлось бы легче. По мере приближения к месту жительства Би-би спрыгнул на землю и гордо побежал перед парнем, что вызвало улыбку умиления у Найджела – ничего другого этот забавно поднятый вверх хвостик, скручивающийся медленно в спираль, высоко задранная мордашка, вызвать не могли ни у одного человека. Найджел небыстро шел за зверьком, чтобы дать тому почувствовать себя королем, но стоило перейти с асфальта, который и асфальтом было тяжело назвать их-за миллионов трещин-шрамов, на более каменистую дорожку, усыпанную щебенкой, котоящер взобрался по плащу парня на его плече. - А, ну теперь я буду конем? – усмехнулся тот, по привычке почесав шею Би-би. Пушистая ящерка издала мурлыкающий звук, что вполне означало, что Найджел теперь – конь. Конь и его всадник, если так можно описать происходящее, подошли к довольно высокому забору и не менее высокой калитке, которая довольно крепко запиралась – такое своеобразное средство защиты от нападений извне. Такую громадину поставил сам Найджел осенью две тысячи тринадцатого года, до наступления холодов, через месяц после знакомства с Элис. Конечно, пришлось потрудиться, сначала в поисках нужных материалов, а потом во время самой постройки забора – поначалу парню это давалось с трудом, ведь он никогда прежде таким не занимался, но под конец работа пошла как по маслу. Парень достал из сумки ключи, которые мелодично прозвенели и описали небольшую дугу в воздухе. Через несколько секунд калитка отворилась, Би-би вновь спрыгнул на землю и зашагал перед парнем. Проходя мимо окна, Найджел стукнул по стеклу, которое теперь больше походило на толстый слой маленьких стеклянных трубочек - такую паутину ныне плели пауки-тараканы и прошел ко входу в дом. Поднявшись по трем одиноким ступеням, серебряноволосый взял было очередной ключ, но тут понял, что дверь не закрыта на замок. Би-би сильно зашипел, запрыгнул на столик, находившийся рядом со ступенями, а с него вновь забрался на свой трон. Ноты волнения закрались в мысли Найджела – в этом мире может произойти все, что угодно. Молча он протянул руку к дверной ручке, медленно опустил ее. В ту же секунду из дверного проема выпрыгнуло что-то огромное и сбило его с ног. Неслабо ударившись о ступени, парень резко уперся руками в это «что-то». Чувствуя довольно жесткий мех под руками, ощущая противно-ядовитое дыхание, Найджел безошибочно определил природу нападавшего зверя – самый обычный ядовитый… волк. Противная слюна капала на щеки серебряноволосого, обжигая кожу. С огромным трудом Найджел опрокинул противника, продолжая крепко сжимать шерсть того, хотя это длилось недолго. Хищник, пересилив паренька, наклонился ближе, с легкостью преодолевая сопротивление человека, и хотел было сомкнуть ряд белоснежных зубов на его шее, как котоящер с визгом бросился на громадную морду волка и начал царапать его глаза. Это позволило Найджелу откатиться в сторону, схватить лопату – черт возьми, хорошо, что он оставил ее именно здесь, около входа в дом, прежде чем уйти, и со всей силы несколько раз ударил по позвоночнику зверя. Капли крови моментально окрасили все окружающее в красно-розоватый цвет. Би-би отскочил в сторону, поскользнулся на алеющей лужице и ударился о стену, но мгновенно вцепился коготками в плащ хозяина и вернулся на трон, вылизывая шерстку, которая встала дыбом, он сильно дрожал и через пару секунд уткнулся крохотной мордочкой в шею парня. Найджел стал стирать со своих щек ядовитую слюну, которая уже успела оставить отметины. После чего в два прыжка, продолжая тереть щеки, он оказался в доме. - Элис! – крикнул он, и тут же котоящер вцепился в его кожу коготками. Ответа не последовало. - Эл… – вновь хотел крикнуть парень, когда его взгляд упал на пол. Обезображенное тело лежало на полу. Руки, живот, грудь, шея – разодрано было все. А лицо настолько изуродовано, что нельзя было бы узнать человека сразу. И лишь огненно-красные волосы продолжали сиять, как прежде. Найджел рухнул на колени, с трудом сдерживая слезы и крик. - Элис, - почти беззвучно прошептал он, а потом закричал: - Элис! Кажется, все счастливые моменты, проведенные с этим ярким солнышком, пронеслись перед его глазами. Как же ему хотелось вновь вернуться в ту осень. Осень две тысячи тринадцатого года.