О тебе узнал я во вчерашнем странном сне. Все, что я увидел, будет вечно жить во мне. Если ты захочешь обо всем мне рассказать - Ветер знает, где меня искать...
Браво "Ветер знает"
Все это началось, когда ласковое первоапрельское солнышко… Впрочем, нет, не так. Неправильно. Солнышко тут не причем. Нет. Все началась с того, что всю свою пока еще недолгую и молодую жизнь Тено Харука была очень целеустремленным, самодостаточным и серьезным человеком. Очень серьезным. Рано оставшись без родителей, она гордилась тем, что всего в этой жизни добилась сама и все свободное время посвящала борьбе с так называемыми слабостями, укрепляя тело и закаляя дух. По утрам, стуча зубами, она мужественно обливалась холодной водой (все равно горячую уже месяц как отключили на ремонт, а бегать из кухни в ванную с кастрюльками казалось ей ниже собственного достоинства), зимой спала на балконе в одном спальнике, училась стрелять из самодельного лука и, как в кино, ломать кирпичи, ударяя по ним ребром ладони. Обладая этими не самыми простыми чертами характера и привычками, которые мы уже описали выше, многие малознакомые с Харукой люди считали ее задавакой, выскочкой и вообще странной на всю голову особой. Хотя бы потому, что внешне на девушку Тено была не очень похожа. Точнее – совсем не похожа. Харука производила впечатление симпатичного, стильного и хорошо одетого юноши. Она даже виды спорта предпочитала совсем не женские, ну, может, за исключением толерантной ко всему легкой атлетики – гонки, мотокросс, борьба карате-до, владение обоюдоострым двуручным мечом… И саму Тено это совершенно не смущало. Наоборот, Харука была вполне довольна сложившейся жизнью. Ее все устраивало ровно до того момента, пока ей не исполнилось шестнадцать, и ее дядюшка, богатый опекун, не сказал, что хватит заниматься всякой ерундой, и что пора начинать учиться и готовиться к поступлению в университет, и поэтому с нового учебного года он переводит ее в элитную академию «Мюген», куда ей нужно сдать не самый простой экзамен. Харука, конечно же, предпочла, чтобы вместо "Мюген" ее перевели в элитное подразделение японского спецназа «Синие дятлы», но, разумно промолчала, понимая, что такое вряд ли под силу даже ее богатому дядюшке. Ладно, так и быть. «Мюген» так «Мюген». С этого «Мюгена» все и началось. Хотя нет, это тоже неправда. Вся эта чертовщина тоже началась гораздо раньше. С чего тогда? Да вот хотя бы с того, что незадолго до поступления в «Мюген», будучи на тренировке по мотокроссу, Харука залюбовалась окружающими пейзажами, начала сочинять не то хокку, не то танка, и не заметила камень, коварно притаившийся на треке. Переднее колесо наскочило на него, машину повело, и Харука, красиво кувыркнувшись через руль, приложилась о гравий своим новеньким шлемом. И хотя в рекламном проспекте говорилось, что этому шлему ничего не будет, даже если на него свалится бетонная плита, породистый углепластик после соприкосновения с камнем пополз толстой уродливой трещиной, а у самой Харуки потом весь вечер дико болела голова и чесалась вскочившая на ней шишка. А ночью ей приснился сон. Очень странный. И подозрительный. Настолько, что, проснувшись на следующее утро, Харука поняла, что запомнила его до мельчайшей черточки, хотя раньше снов никогда не запоминала и вообще считала, что любой нормальный и добропорядочный сон должен стереться из памяти через пять минут после пробуждения. В общем, что-то тут было нечисто. Но Харука, конечно же, сразу этого не сообразила. А когда сообразила, то было уже поздно… Свой странный сон Харука разумно списала на последствия вчерашнего удара. И благоразумно решила про него забыть. Она плотно позавтракала, приклеила на затылок новый антисиняковый пластырь, скорчив при этом себе в зеркало самую зверскую рожу, на какую только была способна, и отправилась на легкоатлетическую тренировку. Харука была очень занятой девушкой и обращать внимания на всякие глупости было совершенно не в ее характере. А ночью сон повторился. Один в один! И в следующую ночь – тоже. А потом еще раз. Харука прекрасно знала, что так не бывает, нет, такого просто не могло быть, по крайней мере, с ней точно, но она спала и ничего со своим сном не могла сделать. Ей снилась девушка. Незнакомая и очень красивая, окруженная каким-то мерцающим зеленым сиянием и парящая над землей, словно ей было наплевать на закон всемирного тяготения, открытого еще в XVII века сэром Исааком Ньютоном. Но это так, к слову. Закрыв глаза и умоляюще сложив на груди руки, незнакомка тихим мелодичным голосом звала Харуку присоединиться к ней, чтобы отправиться на поиски каких-то талисманов, чтобы спасти мир от надвигающейся гибели или пустоты, здесь Харука не очень разобрала. Зато в самом последнем сне, видимо, для пущей убедительности Тено показали кусок этой пустоты. Так сказать, чтобы Харука прониклась и не вздумала сказать «нет». Пустота Харуке не понравилась. Настолько, что она прямо там, в своем сне обещала подумать. В пепельно-красную бездну сыпались какие-то обломки, все куда-то бежали с перекошенными от ужаса лицами, а на догорающее кроваво-красное солнце наползала хохочущая черная тень. Из прекрасных глаз (Харука успела заметить, что они синие-синие, словно море) таинственной незнакомки лились молчаливые слезы, капая на белоснежный обтягивающий купальник с зеленой матроской и коротенькую юбочку, которую все сильнее приподнимал усиливающийся ветер. «Меня зовут воин Нептуна, - продолжала незнакомка, когда экскурс в ближайшее темное будущее оказался окончен, - я посланец Новой Эпохи, пустота приближается все ближе, я должна остановить ее…» «Воин? Что за бред мне снится… Воин Нептуна? А я-то тут причем?» «Нам нужно как можно скорее найти Мессию. Кроме тебя и меня никто не в силах этого сделать. Ты тоже воин, Харука. Умоляю, помоги мне! Надо спасти этот мир! Любой ценой! Спасти мир…» Любой ценой… Спасти… Да эта девушка была очень убедительной, и завороженная Харука во сне уже было протянула к ней руку, но почти тут же ее отдернула. Как там? Как она сказала? Она тоже воин? Тоже какого-то Нептуна? Так… Воин – это еще ладно. Сражаться за мир – это еще полбеды, но если при этом у нее тоже появится такой же обтягивающий все прелести купальник и, хуже того, такая же короткая юбка? Юбка??? Только не это! Юбка! О, нет! Ужас! Кошмар!!! Харука немедленно проснулась, тыкнув в мобильник, убедилась в том, что еще только три часа утра и на всякий случай впотьмах пошарила по своему телу руками, боясь вместо любимой фланелевой пижамы обнаружить на себе тот самый купальник с матроской и юбкой, которая ничего не скрывала, а даже наоборот. Но, кажется, все было в порядке. Харука с облегчением выдохнула. Никакого купальника (а Харука их ненавидела, потому что в купальнике сразу становилось понятно, что Харука совсем не парень, и самое главное, что грудь у нее так себе, какой-нибудь всего-навсего первый размер) на ней не оказалось, а голубая пижамка с гоночными машинками, недавно подаренная Эльзой Грей, наоборот, находилась на своем законном месте. В голове, обгоняя друг друга, носились самые разные мысли. А что, если все это началось вовсе не от удара об этот камень? А, например… с Эльзы? Эльзы Грей! Точно! И вот теперь сидевшую в темноте по-турецки на постели Харуку передернуло уже не от сна, а от вполне реальных и недавних воспоминаний.