Там, где сбываются сны

Хлопнула дверь. Харука спросонья оторвала голову от подушки. Под пледом, которым ее кто-то укрыл, было тепло и уютно, как в шерстяном домике. За окнами качалась непроглядная темень. Как она ни старалась, а все-таки уснула. И спала, кажется, так крепко, как никогда прежде не спала, не видя никаких снов, словно вообще выпала из этого мира. В прихожей вспыхнул свет. Приоткрыв дверь, в комнату заглянула Сецуна. - Проснулась? – спросила она негромко. – Ну, как ты себя чувствуешь? Я принесла тебе одежду. На диван лег аккуратный сверток. Ее футболка, серые джинсы, белая ветровка, трусики, носки, кеды. Харука зевнула, прикрыла глаза, не став даже спрашивать, как Сецуне удалось достать все эти вещи из ее комнаты в общежитии. Она быстро оделась, пригладила встрепанные волосы. Тело казалось отдохнувшим и легким, как пушинка, только каким-то опустошенным. Ни мыслей, ни желаний. Харука вышла в кухню. Сецуна как раз что-то разливала по чашкам. Кухня была крошечной и тесной даже для нее одной: плита, столик, холодильник, два стула. - Присаживайся, - предложила Сецуна. Харука опустилась на стул, оглядываясь по сторонам. - А где Хотару? - Поздно уже. Я проводила ее домой. - Жалко, - Тено снова зевнула. – Я хотела еще раз поблагодарить ее за… - она осторожно потрогала затылок, на котором недавно под шевелюрой была саднящая рана, точно хотела убедиться в том, что ей это не приснилось. Раны не было. Все было в порядке. – Ну, в общем… я ей очень благодарна. За все. Сецуна понимающе улыбнулась. - Когда встретишься с ней в следующий раз, сделай вид, будто бы никогда не знала ее прежде. Думаю, для Хотару это будет лучшей благодарностью. - Почему? - не поняла Харука. - Так будет лучше. Для всех... - И все-таки… Харуке очень хотелось спросить, правда ли, что Хотару целых двадцать лет, хоть она и выглядит ребенок ребенком, которого всякий может обидеть, но она почему-то постеснялась. Может, потому что эта Сецуна выглядела на двадцать, но в глазах у нее то и дело проскальзывало нечто такое, что ей легко можно было дать и сто лет, и целую тысячу? - Кофе будешь? – спросила Сецуна. – Ты, наверное, голодная? Сейчас погляжу, что еще осталось… - не вставая со стула, она открыла холодильник и почти наполовину погрузилась в него. – Яйца, помидоры, ветчина… Я, конечно, не ас в кулинарии, но яичницу вполне могу соорудить. Или бутерброд какой. Хочешь? - Не хочу, - мотнула головой Харука. Кофе на ночь ей не хотелось. – Можно просто чаю? Можно самого простого, из пакетика. Сецуна молча придвинула к гонщице чистую чашку. Сняла с плиты закипевший чайник, принялась рыться в шкафчике в поисках заварки. - Есть черный, есть зеленый, есть фруктовый. Тебе какой? Вот, еще матэ есть. - Черный. Россыпь черных чаинок тут же закружилась по кружке, подхваченная кипятком. Вода стала темнеть, играя оттенками янтаря. Сецуна закрыла чашечку блюдцем. - Пусть настоится. Любишь сладкий? Или со сливками? - Нет. Просто чай. - Гвоздика? Душистый перец? Ваниль? - не отставала Сецуна, и Харука чуть-чуть улыбнулась: раньше, очень давно, такой чай со специями очень любила мама. А она об этом и забыла… - Положите. Только совсем немного. - Хорошо. Кстати, я уже просила тебя, Харука. Не нужно мне «выкать». Пусть теперь я на какое-то время стану твоим куратором, а ты моей ученицей, но это будет очень ненадолго… Харука вздрогнула, одновременно с этим отхлебывая чай. Вот оно, начинается. Того, что она так долго ждала. Подобралась к той загадке, что стояла между ней и Мичиру. Внутри стало щекотно, как от мурашек. А чай при этом оказался диво, как хорош. Почти как тот, что заваривала мама. Сецуна пила свой кофе, поглядывая на Харуку поверх белого фарфорового с золотым ободка, точно видела ее первый раз. Ее глаза напоминали драгоценные камни. И молчала. Харука допила чай, аккуратно поставила чашечку на стол. Положила ногу на ногу и покачала ступней в ярко-синей кеде. - И что? Мы так и будем молчать? – не выдержала она, когда молчание совсем затянулось. - А ты хочешь что-то услышать? – искренне удивилась Сецуна. - Да. Правду. - Какую правду? - Ненавижу дипломатию, - сказала Харука, резко отодвигая стул и вставая. – Все эти недоговорки, двусмысленности, фальшивые улыбочки, думаешь одно, говоришь другое, а понимаешь вообще что-то третье. Вам… прости, тебе ведь что-то от меня надо, правильно? Я тебе нужна. Поэтому ты и вытащила меня из полицейского участка. Лучше расскажи все, как оно есть. Хватит загадок. Ты как-то связана с тем, что происходит в городе. Я знаю. И с Мичиру… тоже связана. - Что ты знаешь об этом сама? – вместо ответа спросила Сецуна. – Что тебе рассказала Мичиру? - Почти ничего, - убирая с глаз упавшую челку, усмехнулась Харука. - Правда? – усомнилась Сецуна, очень выразительно глядя на медальон, с которым Тено ни на миг не расставалась с тех пор, как получила его в подарок от Мичиру. – Ты знаешь, что это за вещь? Харука молча покачала головой. - Это защитный оберег. Как раз от того, как ты выразилась, происходит в городе. Их можно пересчитать по пальцам, и они есть лишь у избранных людей. Честно говоря, я не ожидала его увидеть на тебе. Хотя ни капли не удивлена: это же Мичиру отдала тебе его? Она отдала тебе свою защиту, чтобы с тобой ничего не случилось. Харука нахмурилась, ничего не понимая. - Но ведь… у нее, у Мичиру тоже есть такая Луна. Я же ничего не знала… Она говорила, что они парные… - Каждый медальон существует в единственном экземпляре. Скорее всего, Мичиру заказала себе очень похожее на него украшение, - пояснила Сецуна, - какую-нибудь бижутерию. Медальон, что сейчас на тебе, настоящий, и он принадлежит Нептун. Это без сомнений. И все же, я не понимаю. Неужели она настолько боялась за тебя, что рискнула сама остаться без защиты? Харука вскочила со стула. Сердце ее стукнуло и словно оборвалось, зачастив с пулеметной очередью. - Но если ее амулет не настоящий, это значит… - Да. Без него Нептун может погибнуть. Даже хуже… - А Нептун – это Мичиру, - сказала Харука. Утвердительно, зная наверняка. – Где она? Она в опасности? - Правильно, - сказала Сецуна, налила себе еще кофе и потребовала. – Ты права, Харука, дипломатии здесь не место. Рассказывай все, что ты знаешь. Бархат наступавшей летней ночи приятно обнимал за плечи качающимися в темноте деревьями и яркими огнями домов. Как ни быстра была Харука, она едва поспевала за своей новой знакомой. - Куда мы идем? – на бегу спросила она. Место казалось очень знакомым. Невысокие кусты вдоль аллеи оттеняли светлый бетон какого-то здания. Высоко-высоко, что казалось, будто они плывут в небе, светились теплым светом круглые окошки. Сецуна уже поднималась по каменным ступеням к высоким дверям, которые караулили крылатые львы. - В обсерваторию «Мюген». С тихим звуком узорчатая ручка на двери повернулась. И тут Харука все вспомнила. Она схватила Сецуну за рукав. - Нет, подожди! Харука, не отрываясь, глядела вверх, напрягая зрение и что-то высматривая там. - Что такое? - Я уже как-то была здесь. Это не обсерватория. Это… Сецуна улыбнулась и взяла ее за руку. - Значит, это ты тогда преследовала меня? Идем. Сейчас ты сама все увидишь. В здании царила тишина. Слабый свет аварийных ламп не давал длинным коридорам погрузиться в полную темноту. Харука подумала, что испытывает дежавю, только вместо трясущейся от страха Эльзы с ней сейчас была Сецуна, которая держала ее за руку и уверенно шла вперед. В конце коридора одна из дверей была открыта, оттуда лился приглушенный свет. Они вошли туда. Харука раньше никогда не видела обсерваторий изнутри. Ну, может, только мельком в каких-нибудь журналах на фотографиях. Большая круглая комната со стеклянным потолком и круглыми окнами-иллюминаторами производило впечатление, что они очутились на космическом корабле. Вдоль стен светились несколько больших экранов-дисплеев, за которыми, ни на кого не обращая внимания, работали какие-то люди в белых халатах. В центре зала на массивной подставке покоился уходящий куда-то в щель купола прибор, напоминающий огромную пушку. - Это телескоп, - с улыбкой пояснила Сецуна, видя замешательство на лице Харуки и увлекая ее в угол, к свободному монитору. – Обсерватория «Мюген» - одна из самых крупнейших в Южной Азии, здесь шесть действующих телескопов, но этот – самый мощный. На него очередь расписана на несколько недель вперед, можно сказать, идет настоящая борьба между студентами. Не бойся, они так увлечены исследованиями, что нас никто не потревожит. - Зачем мы здесь? – все еще озираясь по сторонам, спросила Тено. На них, действительно, никто не смотрел. - Пришло время тебе обо всем узнать. Харука глубоко вздохнула. - Честно говоря, я думала, ты приведешь меня к Мичиру. Если ей, и правда, угрожает опасность… - Я расскажу тебе все, - сказала Сецуна. - Дальнейшее зависит от тебя. - Конец мира, демоны, талисманы, - сказала Харука, наблюдая, как Сецуна включает экран и что-то печатает. На темном экране вспыхнула картинка, напоминающая что-то связанное с космосом. Не то какая туманность, не то галактика. – Только имей в виду, ни в какую магию или волшебство я не верю. И не поверю. Потому что это не только антинаучно, но и просто глупо. Сецуна улыбнулась. - То есть, все то, что проделала с тобой Хотару, не произвело на тебя должного впечатления? - Но ведь это было не волшебство? – упрямо покачала головой Тено. – Я по телеку как-то похожее видела: монахи, кажется, в Тибете тоже руками лечат. И человек выздоравливает. - Ладно, тогда обойдемся без магии, - Сецуна чуть увеличила на экране картинку. Теперь перед Тено в центре сияла не крохотная искорка, а одинокая тусклая сине-белая звезда, окруженная размытым ореолом, примерно таких же размеров, как Солнце, видимое с Земли. Изображение смещалось, словно камера вращалась вокруг звезды.– Надеюсь, что в физику, биологию, химию и астрономию ты все же веришь? И мне не придется убеждать тебя в совсем уж элементарных вещах? - Конечно, - сказала Харука. Изображение на экране замерло. На миг рядом со звездой мелькнула планета – очень похожая на Землю, тоже бело-голубая, местами закрытая облаками, расчерченная незнакомыми контурами материков. - Это компьютерная модель звездной туманности Тау, находящейся на расстоянии почти в четыреста световых лет от нашего Солнца. Единственная планета, что вращается вокруг звезды Н-Тау, почти двойник нашей. Она обитаема и разумна, хоть ее цивилизация и отличается от нашей в привычном для нас смысле слова. Но им не повезло: последние сто лет их звезда неотвратимо гаснет, медленно убивая все живое и погружая планету в вечный холод и мрак. - И тогда они решили прилететь к нам, чтобы завоевать Землю? – догадалась Харука. - Завоевать – да. Но лететь им, к сожалению, никуда не пришлось. - Как это? Сецуна ткнула пальцем клавишу, картинка сменилась. Теперь на экране был глобус, в котором Харука без труда узнала Землю. Глобус медленно вращался. Северная и Южная Америки, Атлантический океан, кусочек Африки… остальная часть планеты была пока погружена в тень. - Это Земля. Наш мир, - новый щелчок, и шариков на экране вдруг стало очень много, они прилепились к первому, окружив его, напоминая тесную виноградную гроздь. – А это другие обитаемые или не очень миры. Находящиеся напрямую очень далеко от нашего. За сотни и тысячи световых лет, многих мы никогда не знаем и не узнаем, кроме самого факта, что они существуют где-то в глубинах космоса. Но при этом где-то в другом измерении все они - наши соседи, соприкасающиеся с Землей особыми гранями… Харука смотрела, как Землю на экране, словно лепестки какого-нибудь диковинного цветка окружают такие же маленькие, похожие на мыльные пузыри, шарики. Много шариков. Много миров. Земля и неведомая Тау Нибула… - Хочешь сказать, что два мира могут быть друг к другу одновременно и далеко и близко? - усомнилась Харука. – Разве так возможно? Если оно за четыреста световых лет, то оно никак не может быть по соседству, что-то здесь не так. - Слышала что-нибудь про черные дыры? - Ну… так. Не очень много. В фильмах про космос в них проваливаются звездолеты, а потом оказываются за много световых лет где-нибудь в другой Галактике… - Тено осеклась. Сецуна быстро взглянула на нее. - Да. Здесь тот же физический принцип. Между двумя соседствующими мирами всегда существует небольшая область, в котором пространство бесконечно сжимается, а временной континуум, наоборот, склонен к бесконечному растяжению; мы называем ее пограничным порталом, или вратами. Если попасть в нее, можно напрямую оказаться в другом мире. Обитатели Тау Нибулы научились открывать порталы и выходить в наш мир. - И портал в их мир расположен в Токио, - сказала Харука. - Да, все верно. К сожалению, мы забили тревогу только тогда, когда энергополе Земли стало слишком нестабильным, и интервенция тауронцев шла полным ходом, чтобы можно было разрушить порталы и остановить ее. Мы не были готовы к столь быстрому вторжению. - Но почему они решили завоевать нас? Зачем? Если наши планеты похожи и они разумны… Ведь можно было просто попросить землян о помощи! Можно было бы мирно, по-человечески договориться! Всякие ученые грезят контактами с внеземными цивилизациями, а тут такой случай! Они бы от радости с ума сошли и точно бы что-нибудь придумали! Может, не всех, но какую-то часть этих тауронцев… Мы же могли бы дружить… Сецуна тяжело вздохнула и покачала головой. - Все гораздо сложнее, чем ты себе представляешь. Да, они разумны. Но при этом они очень расчетливы и жестоки. И они вряд ли не захотят делить Землю с людьми, после того, как завоюют ее. Но есть еще кое-что… - девушка запнулась. - Что? – нахмурилась Харука. - Тауронцы сильно проигрывают нам в техническом плане. У них нет городов в привычном нам понимании, нет общества или техники. Их планета практически не изменилась за миллионы лет своего существования. Возможно, потому что их ресурсы сильно ограничены. А может, потому, что технический прогресс – не главное для них. Но способности их сильно превосходят человеческие. Нам никогда не сравниться с ними. - Какие они? Вместо ответа на экране возникло нечто. Харука вряд ли бы смогла подобрать точное описание к странной студенистой массе. Кусок прозрачной протоплазмы. Или амеба. Или струящийся бесплотный дым над землей. Который вдруг превратился… - Они способны принимать любой облик, - подала голос Сецуна. – Самое простое – это черви и насекомые. Их много в обоих мирах, их легко подчинять. Но тауронцам под силу перекроить любую органику вплоть до генного уровня и стать человеком. Например, тобой. Или мной. Вселяясь, они полностью подавляют человеческий разум, и, чем дольше остаются в теле человека, тем меньше шансов, что когда-нибудь он станет прежним. Две души не могут долго жить в одном теле. И тогда человеческая душа умирает. Сколько их сейчас на Земле – одетых в оболочки людей, но по сути Чужих - не знает никто. Тено резко повернулась к Сецуне, словно реальность происходящего только-только начала доходить до нее вместе с мурашками, что побежали по спине: - Хочешь сказать, что тот профессор и его помощница… ну, те, что тогда напали на нас в школе – они уже не люди? - Да. Их тела используют, как сосуды. Тварь, забирая тело и поглощая душу, помимо собственного разума обретает все, что знал и умел прежний владелец. - Зачем они это делают? - Никто не хочет умирать, это закон жизни,- сказала Сецуна. – Но нам порой приходится забывать все законы… - Так не должно быть, - упрямо повторила Харука. – Это неправильно. - Да. Но оно уже есть. Харука тупо глядела в экран, где чудовищного вида щетинистая многоножка атаковала девочку лет четырнадцати, замершую от ужаса. Раньше она никогда не доверяла дару предвидения. Но сейчас, глядя на чужую планету и ее обитателей, Харука, словно в далеком сне, видела себя там, в том темном и странном мире. Стоящей одиноко на каменной площади и озирающейся в беспомощной попытке уйти от бестелесных тварей, что сползаются со всех сторон, чтобы завладеть ее телом. Страх, отчаяние, одиночество. Когда-то она была там. Совершенно точно.