Наследники и Последователи

      Посреди комнаты стоял профессор Квиррелл.       — Вы! — утвердительно выдохнул Гарри.       Квиррелл улыбнулся. Лицо его, обычно конвульсивно дергавшееся, на сей раз выглядело абсолютно нормальным.       — Именно, — спокойно подтвердил он. — А я всё гадал, встречу ли здесь тебя, Поттер.       Квиррелл щёлкнул пальцами. Появившиеся из пустоты верёвки впились в Гарри, крепко связывая его.       — Ты слишком любопытен, чтобы оставлять тебя в живых, Поттер, — пояснил Квиррелл. — Кто шатался по школе в Хэллоуин? Я чуть не столкнулся с тобой и с твоими дружками, когда хотел посмотреть, кто охраняет камень.       — Я так это и знал, что это вы впустили тролля! — воскликнул Гарри.       — Ну конечно. Я наделён особым даром управляться с троллями. Я спокойно вырубил и привёл в сознание того тролля, которого ты прошёл. К сожалению, пока все преподаватели искали тролля, Снейп, который уже подозревал меня, пошёл прямо на третий этаж, чтобы меня перехватить.       — И он правильно сделал, — сказал Гарри.       — Постой спокойно, Поттер, мне надо исследовать это любопытное зеркало, — сказал Квиррелл, проигнорировав высказывание Гарри.       Только тогда Гарри увидел то, что стояло позади Квиррелла. Это было зеркало Еиналеж.       — В этом зеркале кроется ключ к камню, — пробормотал Квиррелл, постукивая пальцами по раме. — Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-нибудь в этом духе… Но он в Лондоне… А когда он вернётся, я буду уже далеко…       Гарри судорожно пытался что-нибудь придумать. Но всё, что пришло ему в голову — это втянуть Квиррелла в разговор и не давать ему сосредоточиться на зеркале.       — Я видел вас с Северусом в лесу! — выпалил он.       — Да, — рассеянно согласился Квиррелл, обходя вокруг зеркала, чтобы посмотреть, что у него сзади. — Он уже был уверен в том, что это я, и пытался выведать, как далеко я готов зайти. Он с самого начала меня подозревал. Пытался меня напугать — как будто это было в его силах! Ведь на моей стороне сам лорд Волан-дем-Морт…       Квиррелл обогнул зеркало и жадно уставился в него.       — Я вижу камень, — прошептал он. — Я собираюсь преподнести его моему повелителю… Но где же этот камень?       Гарри пытался ослабить стягивающие его верёвки, но они не поддавались. Казалось, что Квиррелл полностью сосредоточился на зеркале. Гарри обязан был его отвлечь.       — Я слышал, как вы говорили с кем-то, — не успокаивался Гарри.       В первый раз с того момента, как Гарри появился в зале, Квиррелл утратил спокойствие. На его лице отразился страх.       — Я говорил со своим Господином, — голос Квиррелла чуть подрагивал.       — Вы хотите сказать, что в той комнате он был вместе с вами? — спросил Гарри.       — Он всегда со мной, где бы я ни был, — мягко ответил Квиррелл. — Я встретил его, когда путешествовал по миру. Я был молод, глуп и полон нелепых представлений о добре и зле. Лорд Волан-дем-Морт показал мне, как сильно я заблуждался. Добра и зла не существует — есть только сила, есть только власть, и есть те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней… С тех пор я служу ему верой и правдой, хотя, к сожалению, я не раз подводил его. Ему приходилось быть со мной суровым…       Квиррелл внезапно поежился.       — Он не склонен прощать ошибки. Когда мне не удалось украсть камень из «Гринготтса», он был очень мной недоволен. Он наказал меня… Он решил, что должен пристальнее следить за мной и постоянно контролировать меня…       Голос Квиррелла поплыл по комнате, постепенно затихая.       Квиррелл негромко пробормотал какое-то ругательство.       — Я не могу понять, — прошептал он. — Может, этот камень находится внутри зеркала? Может быть, я должен его разбить?       Гарри судорожно пытался понять, что ему делать.       «Сейчас больше всего на свете я хочу найти камень раньше Квиррелла, — подумал он. — Значит, если я посмотрю в зеркало, я увижу, как я его нахожу, то есть я увижу, где он спрятан! Но как я могу заглянуть в зеркало, чтобы Квиррелл этого не заметил и не понял, чего я хочу?»       Гарри попробовал сдвинуться с места, но верёвки крепко держали его — он пошатнулся и упал. Квиррелл не обратил на это никакого внимания. Он всё ещё разговаривал сам с собой.       — Что делает это зеркало? Что оно показывает? Помогите мне, мой господин!       В комнате раздался голос, который Гарри слышал в лесу. Казалось, что голос этот исходит из самого Квиррелла.       — Используй мальчишку… Используй мальчишку…       Квиррелл повернулся к Гарри.       — Так, Поттер, иди-ка сюда.       Профессор хлопнул в ладоши, и верёвки упали на пол. Гарри медленно поднялся на ноги.       — Иди сюда, — поторопил Квиррелл. — Загляни в зеркало и скажи мне, что ты видишь.       Гарри подошёл.       «Я должен его обмануть, — приказал он самому себе. — Я должен заглянуть в зеркало и увидеть то, что мне надо, и соврать, только и всего».       Квиррелл встал за его спиной. Гарри ощутил странный запах, исходивший из тюрбана, скрывавшего голову профессора. Он закрыл глаза, шагнул ближе к зеркалу и снова раскрыл их.       Он увидел своё отражение — бледное, испуганное лицо. Но мгновение спустя отражение подмигнуло ему. Оно засунуло руку в свой карман и вытащило оттуда кроваво-красный камень. А потом, снова подмигнув, засунуло камень обратно. Гарри ощутил у себя в кармане что-то очень тяжелое. Какими-то образом — каким-то невероятным образом — камень оказался у него.       — Ну и что? — нетерпеливо спросил Квиррелл. — Что ты там видишь?       Гарри собрался с духом.       — Я вижу, как я пожимаю руку Дамблдору, — выпалил он, стараясь врать поубедительнее. — Я… я выиграл для Гриффиндора соревнование между факультетами.       Квиррелл снова выругался.       — Отойди отсюда! — скомандовал он.       Гарри шагнул в сторону. Камень оттягивал карман, и Гарри спросил себя, не попробовать ли ему убежать.       Он не успел сделать и пяти шагов по направлению к двери, когда до него донесся резкий голос. Гарри обернулся и понял, что Квиррелл каким-то образом умудряется говорить, не раскрывая рта.       — Он врёт… Он врёт…       — Поттер, иди сюда! — крикнул Квиррелл. — Говори правду! Что ты там видел?       Квиррелл закрыл рот, и тут снова раздался резкий голос.       — Дай мне поговорить с ним… Я хочу видеть его лицо, и чтобы он видел меня…       — Но, повелитель, вы ещё недостаточно сильны! — запротестовал Квиррелл.       — У меня достаточно сил… — отрезал резкий голос. — Для этого вполне достаточно…       Гарри чувствовал себя так, словно снова попал в «дьявольские силки». Он словно прирос к месту и был не в силах пошевелиться. В оцепенении Гарри смотрел, как Квиррелл начинает разворачивать свой тюрбан. Наконец ткань упала на пол. Без неё голова Квиррелла, сильно уменьшившаяся в размерах, выглядела как-то странно. И тут Квиррелл медленно повернулся к Гарри спиной.       Гарри готов был завопить от ужаса, но не смог выдавить из себя ни звука. Там, где должен был находиться затылок Квиррелла, было лицо, самое страшное лицо, которое Гарри когда-либо видел. Оно было мертвенно-белым, вместо ноздрей — узкие щели, как у змеи. Но страшнее всего были глаза — кроваво-красные и свирепые.       — Гарри Поттер, — прошептало лицо.       Гарри попытался отступить назад, но ноги его не слушались.       — Видишь, чем я стал? — спросило лицо. — Всего лишь тенью, химерой… Я обретаю форму, только вселяясь в чужое тело… Всегда находятся те, кто готов впустить меня в свой мозг и своё сердце… Кровь единорога сделала меня сильнее… Ты видел, как мой верный Квиррелл пил её в лесу… И как только я завладею эликсиром жизни, я смогу создать себе своё собственное тело… Итак, почему бы тебе не отдать мне камень, который ты прячешь в кармане?       Значит, он всё знает. Гарри внезапно ощутил, что к нему вернулись силы, и, спотыкаясь, попятился назад.       — Не будь глупцом, — прорычало лицо. — Лучше присоединяйся ко мне и спаси свою жизнь…       — НИ ЗА ЧТО! — неожиданно для самого себя крикнул Гарри.       Квиррелл приближался к нему — он шёл спиной вперёд, чтобы Волан-дем-Морт мог видеть Гарри. На белом лице появилась улыбка.       — Как смело, — прошипело оно. — Что ж, я всегда ценил храбрость… А теперь отдай мне камень.       — НИКОГДА!       Гарри метнулся по направлению к двери.       — ПОЙМАЙ ЕГО! — завопил Волан-дем-Морт.       Через мгновение Гарри ощутил на своём запястье руку Квиррелла. Его лоб — как раз в том месте, где был шрам, — пронзила острая боль. Ему показалось, что голова его сейчас разлетится надвое. Гарри закричал, пытаясь вырваться, и, к его удивлению, ему это удалось. Боль стала слабее. Гарри поспешно обернулся, чтобы понять, куда делся Квиррелл. Профессор корчился от боли, глядя на свои пальцы, прямо на глазах покрывавшиеся красными волдырями.       — Лови его! ЛОВИ ЕГО! — снова завопил Волан-дем-Морт.       Квиррелл кинулся на Гарри и сбил его с ног. Гарри не успел опомниться, как Квиррелл уже оказался на нём. Руки профессора держали его за горло. Боль в голове была такой сильной, что Гарри почти ослеп. Тем не менее он отчетливо слышал, как Квиррелл завыл от боли.       — Повелитель, я не могу держать его — мои руки, мои руки!       Квиррелл выпустил шею Гарри и с ужасом уставился на свои ладони. Гарри, к которому начало возвращаться зрение, заметил, что они покраснели и выглядят сильно обожжёнными. Казалось, что с них слезла кожа.       — Тогда убей его, глупец, и покончим с этим! — хрипло выкрикнул Волан-дем-Морт.       Квиррелл поднял руку, собираясь наложить на Гарри смертельное заклятие, но Гарри инстинктивно рванулся вперёд и ударил Квиррелла по лицу, метя в глаза…       — А-А-А-А!       Квиррелл свалился с него. Всё его лицо тоже покрылось ожогами. И Гарри внезапно понял. Каждый раз, дотрагиваясь до него, Квиррелл испытывал жуткую боль. Так что у Гарри был единственный шанс. Он не должен был выпускать Квиррелла из рук, чтобы тот от боли позабыл обо всём на свете и не смог наложить проклятие.       Гарри вскочил на ноги и вцепился профессору в руку. Квиррелл заверещал и попытался стряхнуть его с себя. Но и сам Гарри, только коснувшись Квиррелла, ощутил, как острая боль пронзила голову. Он снова почти ослеп. Но он слышал дикие крики Квиррелла, слышал голос Волан-дем-Морта, вопившего: «УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!» А потом пришли другие голоса, выкрикивавшие его имя. Но возможно, они ему только почудились.       Гарри ощутил, как Квиррелл выкручивается из его захвата. Он понял, что всё кончено, и провалился в темноту. Он летел всё ниже, и ниже, и ниже…

***

      Гарри уловил, что над ним нависло что-то рыжее. Гарри попытался прикоснуться к этому, но казалось, что руки налились свинцом.       Он моргнул. Из тумана выплыло лицо его матери, Лили Поттер.       — Гарри! — вскрикнула она и стала его обнимать и расцеловывать.       — Мам, ты задушишь меня, — сказал Гарри, когда Лили обняла его очень сильно.       — Прости, родной, — сказала Лили и ослабила объятья.       — Добрый день, Гарри, — произнёс Дамблдор. Гарри уставился на директора, который находился чуть поодаль. И тут Гарри всё вспомнил.       — Сэр! — произнёс Гарри. — Камень! Это был Квиррелл! Камень у него! Сэр, торопитесь…       — Успокойся, мой дорогой мальчик, ты немного отстал от времени. — Голос Дамблдора был приветлив и спокоен. — Камень не у Квиррелла.       — Но тогда у кого? — Гарри раздирало беспокойство. — Сэр, я…       — Гарри, пожалуйста, тихо, — попросил Дамблдор.       — Иначе мадам Помфри выставит нас отсюда, — поддержала директора Лили.       Гарри тяжело вздохнул и огляделся. Он только сейчас понял, что, судя по всему, находится в больничном крыле. Он лежал на кровати, а столик, стоявший рядом с ним, был завален сладостями. Казалось, что кто-то специально для Гарри скупил по меньшей мере полмагазина.       — Знаки внимания от твоих друзей и поклонников, — пояснил Дамблдор, поймав взгляд Гарри. — То, что произошло в подземелье между тобой и Квирреллом — это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа. Кстати, я полагаю, что именно твои друзья и Фред и Джордж Уизли попытались передать тебе в подарок сиденье от унитаза. Не сомневаюсь, они полагали, что тебя это развлечёт. Однако мадам Помфри сочла это несколько негигиеничным и конфисковала сиденье.       — Я давно здесь? — спросил Гарри. Он не мог сосредоточиться ни на чем, кроме случившегося.       — Три дня, — ответила Лили. — Рон, Драко, Невилл и остальные твои друзья будут весьма счастливы, что ты наконец пришёл в себя. Они были крайне обеспокоены твоим состоянием.       — Но, а как же камень…       — Я вижу, что он волнует тебя больше всего остального, — сказал Дамблдор у которого с лица сползла улыбка. — Что ж, поговорим о камне. Профессору Квирреллу не удалось отобрать его у тебя. Я появился как раз вовремя, чтобы помешать ему это сделать. Хотя должен признать, что ты и без меня неплохо справлялся.       — Вы были там?! — воскликнул Гарри. — Вы получили сову, которую послали ребята?       — Должно быть, мы разминулись в воздухе. Как только я прибыл в Лондон, сразу стало очевидно, что я должен находиться как раз в том месте, которое я покинул. И да, я был там и твои родители, и крёстный тоже. Мы прибыли вовремя и успели стащить с тебя Квиррелла…       — Значит, это были вы, — произнёс Гарри, вспомнив последнее, что он слышал перед тем, как потерять сознание, и переводя взгляд с матери на директора. Значит, ему ничего не почудилось. — Это были вы…       — Я боялась, что мы опоздали, — произнесла Лили, у которой глаза наполнились слезами.       — Да, вы чуть не опоздали, — согласился Гарри. — Ещё немного, и он бы вырвал у меня камень…       — Мы боялись не за камень, — мягко поправил его Дамблдор, — а за тебя. Схватка отняла у тебя все силы, и ты едва не погиб. В какой-то момент я даже подумал, что это произошло. А что касается камня, то он был уничтожен.       — Уничтожен? — недоверчиво переспросил Гарри. — Но ваш друг, Николас Фламель…       — О, так ты знаешь о Николасе? — судя по голосу, Дамблдор был очень доволен этим обстоятельством. — Ты всё разузнал, не так ли? Что ж, мы с Николасом немного поболтали и решили, что так будет лучше.       — Но это означает, что он и его жена умрут, не так ли? — продолжал недоумевать Гарри.       — У них имеются достаточные запасы эликсира для того, чтобы привести свои дела в порядок. А затем — да, затем они умрут.       Дамблдор улыбнулся, видя непонимание на лице Гарри.       — Такому молодому человеку, как ты, это кажется невероятным. Но для Николаса и Пернеллы умереть, значит лечь в постель и заснуть после очень долгого дня. Для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение. К тому же камень — не такая уж прекрасная вещь. Представь себе — он может дать столько денег и столько лет жизни, сколько ты захочешь! То есть две вещи, которые в первую очередь выберет любой человек. Но беда в том, что люди, как правило, выбирают то, что для них является наихудшим.       Воцарилась тишина. Гарри лежал, глядя в потолок и не зная, что сказать. Лили смотрела на сына. Дамблдор что-то мурлыкал себе под нос и рассеянно улыбался.       — Сэр! — наконец окликнул директора Гарри. — Я тут подумал… Сэр… даже если камень уничтожен, Волан-дем-Морт будет искать другой способ вернуть себе силы, правда? Я имею в виду, ведь он не исчез навсегда?       — Нет, Гарри, — согласился Дамблдор. — Он всё ещё где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться… Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. Он бросил Квиррелла умирать — ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако ты не должен огорчаться, Гарри, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалил его приход к власти. Но в следующий раз найдется кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться всё дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать.       Гарри попробовал кивнуть и поморщился от боли.       — А почему Квиррелл не мог прикоснуться ко мне?       — Твоя мама… — сказав это Дамблдор перевёл взгляд на Лили. Затем снова перевёл взгляд на Гарри и продолжил. — Твоя мама, спасая тебя, дала тебе высшую защиту. Если на свете есть что-то, чего Волан-дем-Морт не в силах понять, — это любовь. Он не мог осознать, что любовь — такая сильная любовь, которую испытывает к тебе твоя мать — оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим… Если тебя так крепко любят, то ты получаешь высшую защиту. Твоя защита кроется в твоей коже. Именно поэтому Квиррелл, полный ненависти, жадности и амбиций, разделивший свою душу с Волан-дем-Мортом, не смог прикоснуться к тебе. Прикосновение к человеку, отмеченному таким сильным и добрым чувством, как любовь, вызывало у него нестерпимую боль.       Дамблдор замолчал и начал с интересом изучать сидевшую на подоконнике птичку. Гарри посмотрел на свою маму, которая тайком вытирала вновь навернувшиеся на глаза слёзы.       — Сэр, а вы что-нибудь знаете о предках Галена, Стивена, При и Кэт? — спросил Гарри, вспомнив про то, что они все уже давно хотели спросить.       — Да. Твои друзья, Гарри, являются потомками великих волшебников.       — Но кто они? — спросил Гарри.       Вместо ответа директор достал из складок мантии четыре конверта и, протянув их Гарри, сказал:       — Прочти.       Гарри взял конверты в руки и стал читать то, что в них было написано. Когда он закончил, его глаза по размеру напоминали два галлеона.       — Вы хотите сказать, что они потомки основателей Хогвартса? — спросил Гарри.       Дамблдор кивнул и улыбнулся.       Гарри посмотрел на свою мать, которая сидела с точно таким же взглядом, как и он сам.       — А как вы нашли их? — спросила Лили у директора.       — Я не буду погружать вас в детали. Скажу только, что это было очень не просто.       Гарри вместе со своей мамой смотрели на директора, но тот ничего больше не говорил.       Гарри, осмысляя услышанное, почувствовал, как у него начинает болеть голова.       — И, сэр, — осмелился он. — Ещё один вопрос…       — Всего один? — улыбнулся Дамблдор.       — Как мне удалось достать камень из зеркала?       — А! — воскликнул Дамблдор. — Я рад, что ты задал этот вопрос. Это была одна из моих самых гениальных идей. Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень — найти, а не использовать, — сможет это сделать. А все прочие могли увидеть в зеркале, как они превращают металл в золото и пьют эликсир жизни, но не более того. Иногда мой мозг удивляет меня самого…       — Сэр, а могу я сказать Галену, При, Кэт и Стиву про их предков? — спросил Гарри.       — Я думаю, что ты сам сможешь принять верное решение… А теперь достаточно вопросов. Я предлагаю тебе заняться этими сладостями. О! Драже на любой вкус «Берти Боттс»! В юности мне не повезло: я съел конфету со вкусом рвоты. И боюсь, что с тех пор я несколько утратил к ним интерес. Но вот эта конфетка кажется мне вполне безобидной, как ты считаешь?       Дамблдор улыбнулся и закинул в рот золотисто-коричневую карамельку. И тут же поперхнулся.       — Не повезло! — выдавил он. — Вкус ушной серы, не самый приятный на свете, ты не находишь?

***

      Мадам Помфри, хозяйка больничного крыла, была очень приятной, но весьма строгой женщиной.       — Ну пожалуйста, всего на пять минут, — умоляющим тоном произнёс Гарри. Ему было скучно, так как его мама уже уехала, и он просил впустить к нему друзей.       — Это исключено.       — Но ведь вы пустили ко мне мою маму и профессора Дамблдора…       — Разумеется, но это совсем другое дело, ведь твоя мама — твой родитель, а профессор Дамблдор — директор школы. А сейчас тебе нужен отдых.       — Я и так отдыхаю, правда, — не сдавался Гарри. — Я ведь лежу и всё такое…       — О, ну хорошо! — смилостивилась мадам Помфри. — Но ровно пять минут.       Она открыла дверь, впуская в палату девятерых детей.       — Гарри! — завопили Гермиона и Ханна.       — Сохатый! — закричали все остальные.       — О, Гарри, мы были уверены, что ты… — Гермиона осеклась, не произнося слово «умрёшь». — Дамблдор был так обеспокоен…       — Вся школа говорит о том, что случилось, — сообщил Драко. — А что там произошло на самом деле?       Это был один из тех редких случаев, когда правда оказывается куда более странной и волнующей, чем самые нелепые слухи. Гарри рассказал им всё — про Квиррелла и зеркало, про Волан-дем-Морта и камень. Ребята были очень хорошими слушателями. Они изумлённо открывали рты как раз тогда, когда Гарри от них этого ждал. А когда он рассказал им о том, что пряталось под тюрбаном Квиррелла, девочки скривили лица.       — Значит, камня больше нет? — Гален удивлённо посмотрел на Гарри, когда он замолчал.       — Значит, Фламель умрёт? — одновременно беспокойно спросили Рон и Невилл.       — Я тоже задал эти вопросы, — кивнул Гарри. — А Дамблдор сказал… сейчас вспомню… Он сказал, что для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение.       — Я всегда говорил, что он сумасшедший, — с обожанием в голосе откликнулся Рон. Дамблдор был его кумиром. Рон готов был восхищаться всем, что связано с профессором, даже крайней степенью его сумасшествия.       — А с вами что было после того, как мы расстались? — в свою очередь поинтересовался Гарри.       — Ну, я вернулась назад, — начала Гермиона.       — Вместе мы убежали от тролля, с которого сняли заклинание, — подхватила Ханна.       — Потом привели в порядок Рона — это оказалось непросто, — продолжил Невилл, а Гермиона в этот момент закатила глаза.       — Дальше вернулись в комнату с кубами и Искатель с Дианой помогли нам спуститься вниз, — продолжила Присцилла.       — После этого мы вбежали в комнату с ключами, взяли мётлы и пролетели мимо комнаты с дьявольскими силками и комнаты с Пушком, — сказал Стивен.       — А потом мы поспешили в Совятник, — подвела итог Кэтрин.       — Но на выходе из школы столкнулись с Дамблдором, — дополнил Гален.       — Он уже все знал, представляешь? — удивлённо сказал Драко.       — Он просто спросил: Гарри пошёл за ним, да? — и полетел на третий этаж, к люку, — заключил Рон.       — Ты думаешь, он специально так всё подстроил? Может, он хотел, чтобы именно ты это сделал? — задумчиво спросил Невилл.       — Ну, знаете! — взорвалась Гермиона. — Если это он… Я хочу сказать, это ужасно, ведь тебя могли убить…       — Да нет, всё было правильно, — после паузы ответил Гарри. — Он странный человек, Дамблдор. Я думаю, что он просто хотел дать мне шанс. И что он, в общем, знает обо всём, что здесь происходит. Так что Дамблдор был в курсе того, что мы задумали. Однако вместо того чтобы остановить нас, он нас кое-чему научил, подготовил к тому, что должно было случиться. Не думаю, что мы случайно нашли зеркало Еиналеж, — это он подталкивал нас к тому, чтобы мы его нашли, и сам объяснил, как оно действует. Мне даже кажется, это он решал, есть ли у меня право встретиться один на один с Волан-дем-Мортом. И я доказал, что готов к этому…       — Нет, Дамблдор действительно псих! — гордо воскликнул Рон.       — Слушай, Гарри, тебе тут не следует залёживаться — завтра будет банкет по случаю окончания учебного года. Отпразднуем победу Гриффиндора в соревновании между факультетами, — сказал Невилл.       — Жаль только, что в квиддиче мы не преуспели. В последней игре, которую ты пропустил, мы проиграли ребятам из Когтеврана — всего на десять очков, — грустно произнёс Драко. — Но зато еда на банкете будет вкусной, — дополнил он, повеселев.       — Да, кстати, — сказал Рон, достав из сумки коробку и протянув её Гарри. — Держи, тебе сегодня утром прислали.       Гарри принял коробку, на ней он увидел привязанный конверт. Гарри отвязал его. На нём чёрными чернилами каллиграфическим почерком было написано его имя. Гарри вскрыл его и стал шёпотом читать.       Мистер Поттер!       В благодарность за то, что вы спасли мой камень от похищения Вы-Знаете-Кем, я посылаю вам некоторое количество эликсира жизни и слиток золота, которые были сделаны с помощью того же камня. Надеюсь, вы воспользуетесь этими вещами с умом.

С уважением, Николас Фламель

      — Ничего себе, — воскликнули все ребята разом, когда Гарри закончил читать.       В этот момент в комнату ворвалась мадам Помфри.       — Вы уже пятнадцать минут тут сидите, — строго заявила она. — А теперь — марш отсюда!

***

      Той ночью Гарри уснул далеко не сразу, так как обдумывал то, как он использует подарок Фламеля в своих экспериментах с зельями. А когда он наконец заснул, ему не снились кошмары, поэтому утром, не смотря на малое количество времени для сна, он почувствовал себя значительно лучше.       — Я хотел бы пойти на банкет, — сказал он мадам Помфри, когда та раскладывала на столике рядом с кроватью Гарри его сладости, которые уже с трудом там помещались. — Я могу пойти, правда?       — Профессор Дамблдор говорит, что я должна вас отпустить, — судя по тону, мадам Помфри не одобряла решение Дамблдора. Похоже, она считала, что банкеты очень опасны для здоровья, и потому просьба Дамблдора неразумна. — Да, к вам пришёл ещё один посетитель.       — О, прекрасно! — воскликнул Гарри. — Кто это?       В ту же секунду, словно услышав слова Гарри, в дверь протиснулся Хагрид. Оказываясь в помещении, великан всегда казался непозволительно большим. Он кое-как примостился рядом с Гарри, покосился на него и вдруг разрыдался.       — Это… всё… моя… чёртова… вина! — выдавил он сквозь слёзы, закрывая лицо руками. — Это ж я сказал этому чудовищу, как Пушка усыпить! Я сам! Ты же умереть мог! И всё из-за какого-то яйца драконьего! В жизни больше пить не буду! Меня вообще надо гнать отсюда к маглам, чтоб я с ними жил!       Гарри был потрясён видом плачущего великана. Хагрид в буквальном смысле сотрясался от рыданий, а по его лицу катились огромные слёзы, скрываясь в густой бороде.       — Хагрид, успокойся, он бы всё равно узнал, — произнёс Гарри, пытаясь утешить Хагрида. — Ведь мы же говорим о Волан-дем-Морте. Даже не выведай он всё у тебя, он бы нашёл другой способ выяснить, как нейтрализовать Пушка.       — Но тебя ж убить могли! — простонал Хагрид. — И это… Гарри… не произноси ты его имя, ради всего святого!       — ВОЛАН-ДЕМ-МОРТ! — во весь голос прокричал Гарри. Хагрид был так поражён, что даже перестал плакать. — Я встречался с ним, я видел его лицо, и потому я буду называть его по имени. И хватит плакать, Хагрид, выше нос. Мы спасли камень. Теперь камня больше нет, и он не сможет его использовать. Ты лучше съешь шоколадку, у меня их тут сотни…       Хагрид шмыгнул носом и вытер его рукавом.       — Ты мне тут напомнил кое о чём… э-э… подарок у меня для тебя есть, — сказал Хагрид и наконец-то улыбнулся, хотя улыбка получилась еле заметной. — Дамблдор мне вчера специально выходной дал, чтоб я всё сделал. Ему, если по правде, уволить меня надо было, а он… Короче, вот, держи…       Хагрид вытащил из кармана большую коробку. Гарри с интересом раскрыл её. Внутри были различные колбочки, растения, минералы и много чего другого. — Драко, Невилл и Рон, мне… э-э… рассказали, что ты с зельями экспериментируешь, и вот, я вчера весь день в лесу провёл, с лесными жителями общался… и они помогли мне собрать, — пояснил Хагрид.       — А это что? — спросил Гарри, указав на колбочку с серебряной жидкостью, уже зная, что это.       — Кровь единорога, — сказал Хагрид.       — Он что… — Гарри не договорил, так как Хагрид перебил его на полуслове.       — Не неси чушь. Жив он. Мне кентавры помогли взять у живого единорога немного крови.       — А её можно использовать? — спросил Гарри.       — Кентавры мне сказали, что да. Так как… э-э… если не убивать единорога, то его кровь безопасна и её… э-э… можно использовать. Ну что, нравится тебе?       Гарри не смог ничего ответить, но Хагрид понял его и без слов.

***

      Гарри пришёл на банкет, когда зал уже был полон. Он хотел сначала зайти в общую гостиную Гриффиндора, чтобы прийти на банкет вместе со всеми. Но мадам Помфри сломала его планы, настояв на последнем осмотре. Поэтому, когда Гарри вошёл в Большой зал, все факультеты уже были там.       Поскольку соревнование между факультетами выиграл Гриффиндор, то зал был оформлен в красно-золотой цветовой гамме. На стене за преподавательским столом висело огромное знамя Гриффиндора, на котором был изображён лев.       Стоило Гарри войти в дверь, как в зале наступила полная тишина, а в следующую секунду все одновременно заговорили. Гарри, не поднимая головы, быстро подошёл к своему столу и сел между Драко и Галеном, напротив Рона и Невилла. Он пытался делать вид, что не замечает направленных на него взглядов всех собравшихся. Многие даже встали со своих мест, чтобы получше его видеть.       К счастью, буквально через несколько секунд в зале появился Дамблдор. Все расселись по местам, и разговоры стихли.       — Итак, ещё один год позади! — радостно воскликнул Дамблдор. — Но перед тем как мы начнём наш фантастический пир, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием и пустой болтовнёй. Итак, позади остался отличный учебный год! Я надеюсь, ваши головы немного потяжелели по сравнению с тем, какими они были в начале года. Впрочем, впереди у вас всё лето для того, чтобы привести свои головы в порядок и полностью опустошить их до начала следующего семестра.       Дамблдор обвёл всех присутствующих взглядом своих лучистых глаз.       — А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнём с конца. Четвёртое место занял факультет Пуффендуй — четыреста семнадцать очков. Третье — Когтевран, у них четыреста семьдесят три очка. На втором месте Слизерин — пятьсот шесть очков. А на первом Гриффиндор — шестьсот семьдесят пять очков.       Все столы взорвались громкими криками и аплодисментами, конечно же за столом Слизерина аплодирующих было меньше всего. Гарри видел, как Селвин краснеет от злости.       — Да, да, вы прекрасно потрудились, — произнёс Дамблдор, обращаясь к гриффиндорцам. — Однако мы не учли последних событий…       Зал затих.       Дамблдор громко хмыкнул.       — Итак, — продолжил он. — В связи с тем, что в свете последних событий некоторые ученики заработали некоторое количество очков… Подождите, подождите… Ага…       Дамблдор задумался — или сделал вид, что задумался.       — Начнем с мистера Стивена Сноу и мисс Кэтрин Келевра. За великолепное владение чарами левитации я присуждаю факультетам Слизерин и Когтевран по пятьдесят очков.       Столы, за которыми сидели Стивен и Кэтрин, разразились криками и аплодисментами.       Когда возобновилась тишина, директор продолжил.       — Дальше, мистер Рональд Уизли…       Рон побагровел и стал похож на обгоревшую на солнце редиску.       — …за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.       Крики, поднявшиеся за столом Гриффиндора, наверное, долетели до заколдованного потолка. По крайней мере звёзды на потолке задрожали. Гарри, Гален, Драко и Невилл отчётливо слышали, как Перси, обращаясь к другим старостам, безостановочно выкрикивает:       — Это мой брат! Мой младший брат! Он выиграл в заколдованные шахматы МакГонагалл!       Наконец снова наступила тишина.       — Итак, мистер Невилл Долгопупс, мистер Гален Грай, мистер Драко Малфой, мисс Ханна Аббот и мисс Присцилла Пайс. За прекрасное владение заклинанием отключения я присуждаю факультету Гриффиндор сто пятьдесят очков, а факультету Пуффендуй сто очков.       Столы Гриффиндора и Пуффендуя взорвались криками радости и безумия.       — Далее… мисс Гермиона Грейнджер — произнёс Дамблдор. — За умение использовать холодную логику перед лицом пламени я присуждаю факультету Когтевран пятьдесят очков.       Гермиона закрыла лицо руками. Кэтрин не сомневалась, что она расплакалась. За их столом творилось что-то невообразимое — за несколько минут факультет Когтевран заработал сто очков.       — И наконец, мистер Гарри Поттер, — объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина. — За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор шестьдесят очков.       Поднявшийся шум оглушил пятерых гриффиндорцев. Если бы кто-то стоял за дверями Большого зала, он бы подумал, что здесь произошёл взрыв, — настолько бурно отреагировали на слова директора за столом Гриффиндора. И шум только усиливался, так как все остальные присоединились к ним.       Это был лучший вечер в жизни ребят. И они знали, что этот вечер они никогда не забудут. Никогда в жизни.

***

      У ребят как-то вылетело из головы, что впереди их ждало объявление результатов экзаменов. Но оказалось, что им и не стоило беспокоиться. Все они с получили отличные отметки и стали лучшими учениками.       Ребята надеялись, что Крэбб и Гойл — которые были настолько же тупы, насколько и злобны — будут отчислены. Но и они каким-то образом умудрились сдать экзамены. Это было обидно, но, как справедливо заметил Невилл, нельзя получить сразу всё.       Буквально через несколько минут после объявления результатов экзаменов все шкафы опустели, а чемоданы были упакованы. Всем ученикам вручили предупреждения о том, что они не должны прибегать к волшебству на каникулах.       — А я-то надеялся, что они хоть раз забудут раздать нам эти бумажки, — грустно заметил Фред.       Хагрид проводил их к берегу озера и переправил на лодках на ту сторону. Ученики залезли в поезд, болтая и смеясь. За окном дикая природа сменялась ухоженными полями и аккуратными домиками. Они дружно поедали конфеты, проезжая мимо городов маглов, а потом не менее дружно сняли с себя мантии и надели пиджаки и куртки. И, наконец, поезд подошёл к платформе номер девять и три четверти вокзала «Кингс Кросс».       Им понадобилось немало времени для того, чтобы покинуть платформу. Перед выходом с неё стоял старый мудрый смотритель, выпуская их по двое и по трое, чтобы они не привлекли внимание маглов. Если бы из сплошной стены вдруг появилась толпа школьников с огромными чемоданами, маглы бы точно переполошились.       Они возвращались в мир маглов в ужасной суматохе и толчее.       — Пока, Гарри! — раздалось несколько голосов.       — До встречи, Поттер! — прокричали ещё несколько человек       — Ты по-прежнему знаменит и популярен, — ухмыльнулся Драко.       — И так останется ещё надолго, — сказал Гарри и ухмыльнулся в ответ.       Ребята по очереди прошли через стену. Оказавшись на вокзале «Кингс Кросс», они стали прощаться.       — Ну что, увидимся осенью, — сказала Гермиона, обращаясь ко всем.       — Это твои родители? — спросил Драко, посмотрев ей за спину.       — Да, — ответила Гермиона и немного смутилась. — Ладно, до встречи ребята, — сказала она и, обняв всех разом, побежала к родителям.       — А где ваши родители? — спросила Ханна.       — Да вот, никого из них не видно нигде, — ответил за всех Драко.       — А твои где? — спросил Невилл.       — Вон они, говорят с каким-то рыжим парнем, — ответила Ханна, указав в сторону рукой.       Ребята посмотрели туда, куда она указала рукой, и увидели, что родители Ханны говорили с Чарли Уизли.       — А что Чарли тут делает? — удивлённо спросил Рон.       — Вы что, его знаете? — спросила Ханна, обращаясь к Рону, Драко, Невиллу и Гарри.       — Это брат Трудяги, — ответил за всех Гарри.       Ребята двинулись в сторону беседующих родителей Ханны и брата Рона. Когда они подошли, взрослые уже закончили разговор и обратили своё внимание на детей.       — Привет, родная, — поприветствовали родители Ханны свою дочь.       — Привет, мама, папа, — она обняла родителей.       — А это твои друзья? — спросил отец Ханны.       — Да, — ответила Ханна и по очереди представила ребят.       — Очень приятно познакомиться с вами, ребята, Ханна нам много про вас рассказывала. Меня зовут Джесси, а моего мужа Брок, — сказала мама Ханны.       — Чарли, а почему ты здесь? — спросил Рон.       — Привет, Рон. Я приехал встретить вас и отвезти.       — Судя по тому, что наших родителей здесь нет, то повезёшь ты нас к ним, но скорее всего не по домам, — высказал предположение Невилл.       — Ты прав, Невилл. Ваши родители сейчас заняты, поэтому я решил встретить вас, — ответил Чарли.       Рон было хотел что-то спросить, но его опередил Гален.       — А наших родителей вы не видели?       — Видел. Они там, куда мы едем, — загадочно улыбнулся Чарли.       Все поражённо уставились на него.       — Пойдём. Мне нужно вернуться на работу к вечеру, — взглянул на наручные часы Чарли.       — Мы тоже пойдём, — кивнул Брок Аббот.       Ребята попрощались с подругой и пошли к машинам. Чарли подошёл к синему микроавтобусу, у которого на двери был изображён дракон, и, открыв багажник, стал складывать туда чемоданы ребят.       Как только Чарли закончил укладывать чемоданы, он открыл дверь в салон, а сам сел за руль.       — А куда нам ехать, Чарли? — спросил Гарри.       — Мы едем в одну магическую деревню. Она находится в часах четырёх-пяти отсюда, так что устраивайтесь поудобнее, — сказал Чарли, пристегнувшись и заведя машину.       Они выехали с парковки у вокзала «Кингс Кросс» и устремились в автомобильный поток.