***
Распределение заняло минут сорок. По его завершении, все новички пошли, вместе с деканами, к гостиным своих факультетов, а все остальные стали расходиться на занятия. Большой зал быстро пустел, ученики спешили урок. Рон посмотрел в расписание. — Надо спешить. Прорицание на самом верху Северной башни. Туда идти минут десять, не меньше, а у меня, в отличие от вас нету маховика, — шепнул он Гермионе, Кэтрин и Невиллу. Попрощались со всеми и пошли к выходу. Дойдя до одного из пустынных коридоров ребята разделились, Рон, Невилл, Гермиона и Кэтрин пошли на Прорицание, остальные остались на пару минут, ведь именно через этот срок должны появиться Кэтрин, Невилл и Гермиона из будущего. К Северной башне идти и идти. — Наверное, есть более короткий путь, — задыхаясь, проговорил Рон на площадке восьмого этажа. — Надо было взять у Сохатого карту, — сказал, пытаясь отдышаться, Невилл. На одной из стен висел большой холст, на котором ничего не было, кроме зелёного луга без всяких признаков жизни. — Наверное, нам сюда, — махнула рукой Гермиона в сторону коридора, идущего вправо. — Нет, — возразил Рон. — Он ведёт к Южной башне. Видишь, из этого окна видна часть озера… Кэтрин с любопытством рассматривала полотно с лугом. Справа появился толстенький серый в яблоках пони, мирно пощипывающий траву. От персонажей картин, которые покидают рамы по собственному усмотрению, невозможно было глаз отвести. Следом за пони вышел упитанный коротышка, бряцая рыцарскими доспехами. Он, как видно, только что упал со своего пони — из бронированных наколенников торчали зелёные травинки. — Эй! — закричал он, увидев Невилла, Рона, Кэтрин и Гермиону. — Как смеете вы, подлые людишки, вторгаться в мои владения? Пришли поглазеть, как я упал? Прочь отсюда, негодяи! Бешеные псы! Друзья с изумлением глядели, как крошечный рыцарь, обнажив меч, стал яростно им потрясать. Но меч был слишком велик, рыцарь замахнулся, не рассчитав силы, потерял равновесие и пал ничком на траву. — Вы не сильно ушиблись? — спросил Невилл, подойдя ближе к картине. — Пошёл отсюда, подлый трус! Жалкий проходимец! Крошка рыцарь поднялся на ноги, схватил рукоять меча, дёрнул, но меч глубоко ушёл в землю и, как он ни тянул, не поддавался. Рыцарь опять плюхнулся на траву, поднял забрало и отёр с лица пот. — Послушайте, — воспользовалась Кэтрин передышкой в борьбе с мечом. — Мы ищем Северную башню. Может, вы знаете, как туда пройти? — Вы сбились с пути! — гнев рыцаря как рукой сняло. Он вскочил на ноги, клацнув доспехами. — Следуйте за мной, друзья! Мы достигнем цели или геройски погибнем в схватке с врагом! Ещё раз безуспешно дёрнул меч, попытался влезть на толстяка-пони — не смог, но это не остудило его пыл. — Тогда пешком, сэры и прекрасные леди! За мной! И он помчался, бряцая доспехами, к левому краю полотна. Выскочил из рамы — только его и видели. Четвёрка сорвалась с места, следуя за удаляющимся лязгом. Иногда рыцарь появлялся, вбежав в очередную картину, и опять исчезал, слышался только шум его доспехов. — Крепите дух пред тяжким испытанием! — крикнул на высокой ноте рыцарь, объявившись среди растревоженных дам в кринолинах. Полотно с дамами висело на стене в самом начале узкой винтовой лестницы. Шумно отдуваясь, Невилл, Кэтрин, Рон и Гермиона потопали вверх по крутой спирали ступенек и наконец услыхали над головой многочисленные голоса — значит, кабинет Прорицаний где-то совсем рядом. — Прощайте, друзья! — крикнул рыцарь, ныряя головой в картину со зловещего вида монахами. — Прощайте, мои соратники! Если когда-нибудь вам понадобится благородное сердце и стальные мускулы, кликните сэра Кэдогана! — Кликнем, — сказал Невилл, едва рыцарь пропал из виду. — Когда понадобится сумасшедший, — сказал Рон, за что заслужил тычок от девочек. Ещё несколько ступеней, и они очутились на тесной площадке, где столпился весь класс. На площадку не выходила ни одна дверь. Кэтрин указала на потолок — там была круглая дверца люка с бронзовой табличкой. «Сивилла Трелони, профессор Прорицания», — прочитали друзья. — Как же мы туда попадём? — недоумевал Рон. И точно в ответ на его недоумённый вопрос, дверца люка внезапно открылась и прямо к ногам друзей опустилась серебристая верёвочная лестница. Класс в изумлении притих. — Только после вас, — улыбнулись Рон и Невилл девочкам. Кэтрин полезла первой. Она очутилась в очень странном классе. Скорее это был не класс, а что-то среднее между мансардой и старомодной чайной. В комнате, погружённой в красноватый полумрак, теснились примерно двадцать круглых столиков в окружении обитых пёстрой тканью кресел и мягких пуфиков. Шторы на окнах задёрнуты, многочисленные лампы задрапированы тёмно-красным шёлком. Было очень тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой горел огонь, издавая тяжёлый дурманящий аромат. На огне закипал большой медный чайник. Круглые стены опоясаны полками. Чего только на них не было: запылённые птичьи перья, огарки свечей, пухлые колоды потрёпанных карт, бесчисленные магические кристаллы и полчища чайных чашек. За Кэтрин из люка показалась Гермиона, затем Рон и Невилл, а скоро к ним присоединился и весь класс, говоривший почему-то шёпотом. — Где она? — спросил Рон. Откуда-то из полумрака раздался приглушённый, почти неземной голос: — Добро пожаловать. Как приятно видеть вас наконец в вашем физическом облике. Друзьям сначала показалось, что в свете камина появилась большая блестящая стрекоза. Профессор Трелони была очень худа, толстые стёкла очков многократно увеличивали и без того огромные глаза, на плечах газовая в серебряных блёстках шаль. С тонкой шеи свисают бесчисленные цепочки и ожерелья, пальцы и запястья украшены перстнями и браслетами. Осматривая класс она была в некотором недоумении, видимо не нашла кого-то. — Садитесь, деточки, садитесь, — профессор, справившись с недоумением, приглашала учеников, как дорогих гостей. Толкаясь, стали рассаживаться: кто в кресло, кто на пуф. Невилл, Рон, Кэтрин и Гермиона сели вокруг одного стола. — Приветствую вас на уроке Прорицания, — сама Трелони села в широкое кресло возле камина. — Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего,вы до сих пор ещё меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают моё внутреннее око. Никто ничего не ответил на это неожиданное заявление. Сивилла Трелони лёгким движением плеч поправила шаль и продолжала: — Так, значит, вы избрали прорицание, самое трудное из всех магических искусств. Должна вас с самого начала предупредить: я не смогу научить многому тех, кто не обладает врождённой способностью ясновидения. Книги помогают только до определённых пределов… Невилл с Роном, улыбнувшись, взглянули на Гермиону и Кэтрин, которых слова профессора Прорицания ошеломили: как это книги хоть в чём-нибудь бессильны помочь?! Конечно, сам Невилл тоже, довольно часто, зарывался в книги, но не считал их непоколебимым источником во всём. А Трелони тем временем продолжала: — Многие ведьмы и колдуны, как бы талантливы ни были в своей области, скажем, внезапных исчезновений, не способны рассеять туман, застилающий будущее, — профессор переводила взгляд с одного возбуждённого лица на другое. — Этот дар даётся немногим. — В этом году мы будем изучать основополагающие методы Прорицания. Первый семестр посвятим гаданию по чаинкам. Во втором семестре займёмся хиромантией. В летнем семестре перейдём к магическим кристаллам, если к тому времени закончим с предсказаниями по языкам пламени. К сожалению, в феврале занятий из-за вспышки сильнейшего гриппа не будет. У меня самой совсем пропадёт голос. А на Пасху один из нас навеки нас покинет… Класс напряжённо притих, а профессор Трелони продолжала, ничего не замечая: — Вы, деточка, не могли бы… — обратилась она к Лаванде Браун, сидевшей к ней ближе всех, та в страхе съёжилась, — дать мне самый большой серебряный чайник? Лаванда с облегчением вздохнула, встала с кресла, взяла с полки огромный чайник и поставила его на стол перед профессором. — Спасибо, милая. Да, между прочим, то, чего вы больше всего опасаетесь, случится в четверг пятнадцатого октября. Лаванду пробрала дрожь. — А теперь я попрошу вас разбиться на пары, взять с полки чашку и подойти ко мне. Я вам налью чай, вы сядете и будете пить, покуда на дне не останется гуща. Левой рукой поболтайте её круговым движением, затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечёт, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое-что ему скажут. Растолковать увиденное поможет учебник «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами и помогать вам. Друзья разделились на пары: Невилл с Роном и Гермиона с Кэтрин, сходили за чаем и с полными чашками вернулись за свой столик, быстро выпили обжигающий чай. Поболтали чашки, как сказала профессор Трелони, опрокинули на блюдце и обменялись ими. Все открыли учебники на указанной странице. — Нашёл, — сказал Рон. — Посмотри, Мудрец, что ты видишь в моей чашке. — Коричневую жижу, — тяжёлый дурманящий дух в комнате нагонял сон, и некоторые из присутствующих с трудом соображали, что происходит. — Раскиньте хорошенько мозгами, мои славные. Пусть ваш взгляд проникнет сквозь покровы обыденного, — голос Трелони долетал как из густого тумана. — Кажется, вижу, — наконец сказал Невилл. — Что-то вроде дубинки… — Невилл склонился над учебником. — Это значит, что тебя, к сожалению, ждёт «Нападение». — Так, Гермиона, у тебя тут что-то похожее на жёлудь. Это значит, что тебя ждёт «Непредвиденная радость». — Бред какой-то, — сказала Гермиона. — Я вот, ничего не вижу. — Видимо, у тебя что-то не так с оком, — пошутил Рон и вместе с Кэтрин и Невиллом стал подавлять смешки. — Ладно, теперь моя очередь, — наморщив лоб, Рон уставился в чашку Невилла. — Вижу… череп. — «Опасность на жизненном пути». Всё время, до конца урока, друзья снова и снова пытались разглядеть что-либо в чайной гуще друг друга передавая чашки между собой, пока профессор Трелони не произнесла своим самым потусторонним голосом: — На этом наш урок сегодня закончен. Соберите, пожалуйста, все ваши вещи. Ученики молча поставили на место чашки, собрали учебники и закрыли сумки. — До встречи, дорогие мои, — замогильным голосом выдохнула Трелони. — И да сопутствует вам удача. Друзья молча спустились по винтовой лестнице и поспешили — Рон на урок Трансфигурации профессора МакГонагалл, где должен был встретиться с остальными, а Невилл, Кэтрин и Гермиона в тот самый коридор, где расстались с друзьями перед Прорицаниями. Зайдя в него и остановившись за поворотом, они достали свои Маховики и сделали необходимое количество оборотов.***
Время стало очень быстро двигаться назад и, когда наконец остановилось, они спрятали Маховики, вышли из-за угла и пошли к друзьям. — Ну что? Как всё прошло? — спросила Ханна, которая увидела их первыми. — Очень занимательно, — пожала плечами Кэтрин. — Давайте позже это обсудим, — посмотрел на часы Гарри. — А то мы на Нумерологию опоздаем, а вам потом на ещё один предмет идти. — Встретимся у кабинета Магловедения, — сказал друзьям Стивен. — У меня всё равно сейчас нету предмета, а одному скучно, так что схожу вместе с вами, — обратился он к Невиллу, Кэтрин и Гермионе. Друзья кивнули ему и все вместе отправились в путь. Дойдя до одной из площадок они разделились и направились — Стивен к кабинету Магловедения, а остальные к кабинету Нумерологии. К кабинету они прибежали за пять минут до звонка и расселись за свободными партами, готовясь слушать лекцию по новому предмету. Прозвенел звон колокола и в кабинет зашла черноволосая женщина лет пятидесяти, одетая в красную мантию. — Доброе утро, — поздоровалась она проходя за стол. — Меня зовут профессор Септима Вектор и я приветствую вас на уроке Нумерологии. Как я вижу, вы все готовы к уроку, так что приступим. Нумерология — от латинского numero — «считаю» и греческого логос — «учение». Наука о магии чисел, чем-то схожая с Прорицанием или Астрологией, так как в себе она несёт анализ всех аспектов жизни человека, только с точки зрения чисел, а не звёзд и других примет. С помощью Нумерологии можно проанализировать характер человека, его способности и взаимоотношения с другими людьми, предметами, а также предсказать будущее. В основе Нумерологии лежит понятие того, что всё в этом мире производит вибрации, которые выражены в числовом виде. При этом любое число несёт в себе определённые характеристики этой вибрации, и цифры подобны нотам в музыке. К примеру, в Древнем Китае считалось, что музыка — это дар богов человеку, в котором заключены все знания о мире в числовом виде. "Слова могут обманывать, люди могут притворяться, только музыка не способна лгать" — гласит китайская поговорка. Основателем учения о числах считают Пифагора, который ещё в VI веке до нашей эры считал, что символами начал Вселенной являются числа. Он считал главными числами от одного до четырёх, так как при сложении они дают десять, а десять в свою очередь — священное число, символизирующее единство Вселенной. Также он указал, что при помощи арифметики можно любое число больше десять свести к цифрам от одного до девять, так как они являются исходными. А исходные числа в свою очередь получаются сложением главных. Это, конечно, было известно и ранее, ещё в первобытные времена, когда для счёта использовали пальцы рук, но Пифагор первый свёл все эти знания в единое целое, основав новое течение в науке. В настоящее время более известной и распространённой считается пифагорейская, или европейская, Нумерология, но на наших лекциях мы затронем также китайскую, халдейскую и каббалистическую нумерологические системы. Такое активное распространение пифагорейская система получила за счет своей относительной легкости в понимании, а также возможности адаптации под любой алфавит, в отличии от, например, халдейской, использующей древние языки, или каббалистической, использующей древнееврейский алфавит. На этом урок окончен, можете быть свободны. Все кто был в классе, стали собираться, чтобы успеть на следующий урок. Друзья отправились к тому месту у которого расстались со Стивеном. Там друзья разделились: Гарри, Ханна, Присцилла, Драко и Гален отправились на Трансфигурацию, а Невилл, Гермиона и Кэтрин, убедившись, что никого поблизости нет, снова достали Маховики и сделали нужное количество оборотов.***
Время вновь закрутилось назад и когда остановилось, друзья поспешили к классу Магловедения, чтобы не встретиться с собой и не опоздать на урок. Подбежав к классу, они стали ждать остальных студентов записавшихся на этот урок и Стивена. Первым прибыл Сноу. — Привет, ребята. Ну, как Нумерология? — Это весьма занимательный предмет, — покивала Кэтрин. — И чем вы там занимались? — спросил Сноу. — Писали вводную лекцию по предмету, — пожал плечами Невилл. — И всё? — А что ты ещё ожидал от первого урока? — чуть наклонив голову в сторону спросила Гермиона. Стивен пожал плечами, ведь ему нечего было ответить. Наконец, у класса стали собираться, записавшиеся на предмет, студенты. — Стив? — послышался чей-то удивлённый голос. Друзья обернулись и увидели Теодора Нотта идущего к ним вместе с ещё восемью студентами, а именно: Сьюзен Боунс, Терри Бутом, Фэй Данбар, Меган Джонс, Эрни МакМилланом, Лили Мун, Дафной Гринграсс и Блейзом Забини. — А ты что тут забыл? — спросила Дафна. — На урок пришёл. Как, впрочем, и вы, — сказал Стивен. — Ты же не записывался на Магловедение, — удивилась Лили. — Но, что мне мешает прийти сюда, если у меня сейчас нету урока? — развёл руками Стивен. Никто ничего не ответил. Прозвенел звон колокола. К кабинету пришла женщина средних лет одетая в магловские вещи и запустила студентов в класс. Все зашли и расселись. — Здравствуйте, класс, — просияла профессор. — Меня зовут профессор Чарити Бербидж, и я счастлива приветствовать вас на моём предмете. А также, что в этом году на моих занятиях присутствуют представители всех факультетов. Сегодня у нас вводный урок, берите перья и записывайте. Магловеденье — это школьный предмет, который изучает маглов и всё, что с ними связано. Я надеюсь, уж кто такие маглы все знают? Студенты согласно закивали. — И всё же я повторю, чтобы вы потом не говорили, что мы это не проходили. Маглы — это люди, совершенно не наделённые магическими способностями. Даже если им удастся раздобыть волшебные палочки и их будут обучать лучшие волшебники десятилетия, никакого волшебства не случится. Магл будет лишь глупо махать палочкой. Стоит добавить, что родители у маглов также не имеют никаких способностей к волшебству. То есть за то, что у вас есть магия, нужно благодарить особый магический ген, который был у ваших родителей, бабушек, дедушек и далее выше по родовому древу. Так сказать, известная магловская присказка "гены пальцем не раздавишь" в действии. Вверх поднялась рука. — Да, мисс…? — Мун, мем. Я правильно поняла, что магический ген есть у всех волшебников? А откуда он у нас берётся? — Разумеется, как и все гены — от предков. Об этом будем говорить чуть позже. А пока запишите следующее. Маги или волшебники — это люди, обладающие магическими способностями. Есть три, скажем так, статуса крови: чистокровные, полукровные, маглорожденные. Ещё есть сквибы, но их мы не относим к волшебникам. Кто знает почему? Все подняли руки вверх. Профессор кивнула Меган Джонс. — У сквибов нет способностей к колдовству. — Верно, мисс…? — Джонс. Меган Джонс. — Мисс, Джонс права, но это не всё. Кто мне скажет, что-же всё-таки отличает сквибов от маглов? Вверх снова поднялось руки всех студентов. Профессор кивнула Блейзу. — Да, мистер…? — Забини, мем. Блейз Забини. Их отличает то, что сквибы рождаются в семье, где оба родителя — волшебники, но при этом ген, содержащий в себе магию, никак не проявляет себя. — Верно, но не совсем. Сквиб может родиться также и в семье, где один из родителей — волшебник. А в остальном, Вы правы и заслуживаете пяти очков. Но это ещё не всё. У сквибов есть определённые способности, которые позволяют им увидеть заколдованное здание или даже скрытых магических существ вроде дементоров. Помимо этого считается, что у них есть особая связь с животными. Но к обучению в Хогвартсе такие дети всё равно не допускаются. Есть лишь один сквиб, которому удалось всех перехитрить и дойти аж до церемонии распределения. Звали его Ангус Бьюкенен. Кто-нибудь слышал ранее это имя? В классе повисла тишина, студенты растеряно смотрели друг на друга, но всё-же поднялись несколько рук. Профессор кивнула Невиллу. — Да, мистер…? — Долгопупс, мем. Невилл Долгопупс. Ангус Бьюкенен родился 15 января 1847 в деревне в шотландской области Скоттиш-Бордерс и был третьим ребёнком в семье, а всего братьев и сестёр у Ангуса было десять. Репутация у семейства была не из лучших: кажется, что агрессия и любовь к алкогольным напиткам присутствовали в каждом гене Бьюкененов. Также "по наследству" передавались высокий рост и широкие плечи, так, например, дочери в одиночку побеждали целую деревню в перетягивании каната. Маглы их побаивались и старались с ними не связываться. Глава семейства, Джон Бьюкенен, был довольно жестоким человеком и не стеснялся в выражениях. Например, про семьи, в которых рождались сквибы Джон говорил, что это знак того, что семья находится в упадке и может быть отделена от магического сообщества. Он гордился тем, что все его дети — волшебники, и считал, что такая "аномалия" их никогда не коснётся. Целых одиннадцать лет Бьюкенен-старший и не подозревал, что один из его детей — сквиб! Надо отдать должное братьям и сёстрам Ангуса: как только те поняли, что один из них не наделён магическими способностями, они не побежали докладывать родителям, не стали издеваться, а наоборот скрыли это от самых близких друзей семьи и родственников. Более того, они помогли брату-сквибу подделать письмо из Хогвартса и купить волшебную палочку, якобы та сама его выбрала. Но билет на Хогвартс-экспресс детям подделать не удалось, потому в школу Ангус прибыл на метле вместе со своим старшим братом. Послышались небольшие смешки, видимо кто-то вспомнил, как в том году Невилл, Гарри, Драко и Рон прибыли в школу на летучем-автомобиле. — Верно, мистер Долгопупс. Оказавшись в Большом зале, мальчик кинулся к знаменитому табурету, опередив какую-то девочку, и надел Распределяющую шляпу… Сложно представить, что чувствовал мальчик, когда шляпа при всех объявила, что он не является волшебником. Стоит ли говорить о том, что Ангус бежал из зала сломя голову с глазами, полными слёз… Когда он вернулся домой, на пороге его встретил разъярённый отец, который получил к тому времени уже кучу писем, в них говорилось, что один из его сыновей — сквиб. На выражения и проклятия Джон не скупился, он больше не желал знать сына и сказал ему убираться вон. Делать было нечего, и Ангус, совершенно без денег, в одиннадцать лет пешком отправился во взрослую жизнь. В Эдинбурге он соврал о своём возрасте, и его приняли на службу чернорабочим. На мальчика обратил внимание один из бригадиров. Он быстро догадался, что ребёнок солгал о своём возрасте, а у них с женой не было детей… Можно сказать, Ангусу повезло. Юный сквиб полюбил их и понял, что маглы совсем не такие, как о них говорили родители. Шло время, к восемнадцати годам мальчик превратился в доброго и крепкого мужчину, который не на шутку увлёкся регби. О, это было не просто хобби… Уже в 1871 году Бьюкенен играл в первом в истории международном матче по регби: за Шотландию против Англии. К своему огромнейшему удивлению, оказавшись на поле, среди зрителей Ангус заметил всех своих братьев и сестёр, которые пришли поддержать любимого брата. Шотландия выиграла тот матч. Несмотря на все запреты, братья и сёстры с этого момента стали вновь поддерживать связь. А сам Ангус решил подтолкнуть волшебников к тому, чтобы они пересмотрели свою точку зрения в отношении маглов и спустя аж двадцать девять лет после того самого матча выпустил свой бестселлер «Моя жизнь в качестве сквиба». Книга действительно помогла вывести сквибов из тени и отношение к ним стало… не столь категоричным. Таким образом Ангус Бьюкенен стал знаменит не только среди маглов, но и среди волшебников. Надо сказать, что этот сквиб имел уникальное влияние сразу на два мира, но был слишком скромен, чтобы этим пользоваться. В Хогвартсе же, куда он так мечтал попасть в юности, учредили награду — "Кубок Ангуса Бьюкенена за Выдающиеся Усилия". Точно не известно, была ли у него семья, к сожалению, об этом история умалчивает. Последнее, что известно об этом выдающемся сквибе — это то, что он умер от старости 8 февраля 1927 года. Наконец история подошла к концу. — В подтверждение тому, что сквибов, мягко говоря, не любили, я могу вспомнить ещё одну историю. Нет, само собой, событий было много: сквибов и убивали, и подбрасывали маглам. Но эта история — особенная. Услышав имя Фаддеус Феркл вы наверняка в первую очередь вспомните о трансфигурации. Но маг прославился не только своими умениями, но и ещё тем, что женился на родной сестре. Вскоре в семействе Феркл дети стали появляться один за другим, и в конечном счете плодовитая парочка остановилась на семерых мальчиках. Но при чём тут наша тема? А при том, что все до единого дети Фаддеуса были сквибами. Говорят, что этот "позор" свёл с ума волшебника, и тот обратил их всех в ёжиков. За что, конечно же, был отправлен в Азкабан. К сожалению, целители больницы им. Святого Мунго так и не смогли снять заклинание… Все сидели под впечатлением от рассказанных историй. — Что же, на этом урок окончен. Можете быть свободны. Все быстро собрались и вышли из класса отправляясь на Трансфигурацию.***
— Как прошло Магловедение? — спросил Гарри зашедших в кабинет Трансфигурации друзей. — Хорошо. Было интересно, — сказала Кэтрин. — Доброе утро, класс. Все одновременно поздоровались с ней. МакГонагалл начала лекцию об анимагах. Все с интересом слушали, особенно Кэтрин, Гарри, Рон, Гален, Драко, Стивен, Присцилла и Невилл, ведь им это могло пригодиться. Наконец, профессор МакГонагалл превратилась у всех на глазах в полосатую кошку со следами от очков вокруг глаз и обратно, что вызвало бурю аплодисментов. МакГонагалл улыбнулась их реакции, но затем прищурилась, будто вспомнив что-то важное: — Что сегодня такое со всеми вами? — Что не так, профессор? — спросила Гермиона. — Я видела ваше расписание, и первым уроком у вас стояли Прорицания, — ответила та. — Да, а что в этом такого? — удивился Невилл. — Сивилла Трелони с первого дня появления в школе ежегодно предсказывает скорую смерть одному из студентов. Знакомство с классом она начинает с предзнаменований смерти. Очень это любит. Я никогда не говорю плохо о моих коллегах, — профессор умолкла, и ноздри у неё побелели. Справившись с собой, она продолжала: — Прорицание — самая неточная ветвь магических знаний. Не стану от вас скрывать, я к ней отношусь недостаточно терпимо. Настоящие ясновидцы чрезвычайно редки, и профессор Трелони… Но не будем об этом. А что касается её предсказаний, никто до сих пор не умер, но все, как правило, воспринимают это весьма близко к сердцу, — объяснила профессор. — Ничего подобного не было, профессор — сказала Кэтрин. — Она пришла в небольшое замешательство, когда мы пришли. Как будто ожидала кого-то увидеть, но не увидела, — почесав затылок, вспомнил Рон. — Возможно, она планировала предсказать смерть, но тот, кого она выбрала, не выбрал её предмет, — предположил Невилл. — Вы, скорее всего правы, — сказала профессор МакГонагалл. — Ладно, давайте вернёмся к уроку. МакГонагалл дала задание и все принялись его выполнять. После Трансфигурации все направились на обед, после которого у них был назначен урок по Уходу за Магическими Существами.***
Как только прозвенел звонок на урок, третьекурсники зашли в кабинет, в котором у них должен был пройти урок Ухода за Магическими Существами. Всем показалось странным, что урок проходит в замке, а не на улице, учитывая то, что на этом уроке, по рассказам старшекурсников обычно показывают магических животных. Все стали рассаживаться. Друзья уселись за первые парты. Учителя всё ещё не было, но на полу стоял потрёпанный временем и дальними путешествиями, как и мантия профессора, коричневый чемодан, что тоже показалось всем странным. Вдруг, чемодан затрясся, открылся и из него стал, дюйм за дюймом, появляться профессор Ухода за Магическими Существами. Вылезал он спиной к классу, так что не видел ошарашенных лиц учеников. Когда профессор вылез целиком, он закрыл свой чемодан и отодвинул под стол. — Эм, профессор, — окликнула его Фэй Данбар. Он замер. Развернулся. И удивлённо уставился на класс. — Эм. Всем добрый день! — улыбнулся профессор Саламандер. — Урок уже начался? — спросил он. — Уже минут пять, как начался, — сказала Мелани Финниган. — Прошу прощения, я немного, эм, задержался, — улыбнулся профессор. — В чемодане? — скептически спросила Дафна Гринграсс. — Да. — Что же, давайте перейдём к уроку, а то я и так отнял время. Итак, сегодня у нас с вами будет весьма интересный урок. Первым делом, я попрошу вас открыть учебники на странице… — А как мы должны открыть и читать учебник, который при каждом удобном случае норовит оттяпать нам руку? — спросил Селвин вынув свой учебник, который был крепко-накрепко перевязан длинной верёвкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. — Что, никто не может открыть? — спросил профессор Саламандер. Весь класс отрицательно замотал головами. — Это совсем просто, — улыбнулся профессор. — Надо только её погладить, — он говорил так, точно речь шла о самой естественной вещи. Он взял со стола учебник, который принадлежал Гермионе и содрал с него широкую клейкую ленту. Учебник тотчас клацнул страницами, нацеливаясь откусить Саламандеру палец, но он ловким движение перехватил его и погладил корешок. Книга вздрогнула, раскрылась и послушно легла на его ладони. — Ах, какие мы все глупые! — насмешливо воскликнула Панси Паркинсон. — Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали! — Вас что-то не устраивает, мисс Паркинсон? — сощурился Саламандер. Он наклонился к девочке. — Если вам что-то не нравится, то милости прошу, покиньте этот кабинет. — Да как вы смете? — воскликнула Паркинсон. — Смею что? Вести себя как учитель?! — Вы хамите нам! — воскликнул Селвин. — Заткнись, Селвин, — бросил ему Гарри. — Мистер Поттер, я благодарен за помощь, но я сам справлюсь. Мистер Селвин, я попросил бы вас не вмешиваться в данный разговор, а то я сопровожу вас и мисс Паркинсон к профессору Снейпу и попрошу связаться с вашими родителями, чтобы они восполнили пробел в вашем воспитании, — отчитал слизеринцев Саламандер. — Кто-то ещё чем-то недоволен? — обводя класс пристальным взглядом, спросил профессор. Никто ничего не сказал и не шелохнулся. — Хорошо. Предупреждаю сразу, этот скандал первый и последний, который я свожу на нет. Если кто-нибудь ещё попробует, то он мгновенно окажется за дверью этого кабинета. — Вам всё ясно? — ученики кивнули. — Чудно! — буркнул Саламандер и направился к своему столу. Усевшись за него, он начал лекцию. — Приступим к уроку. Гиппогрифы — наша сегодняшняя тема. Их бы чуть позже изучить, ведь по классификации Министерства магии этих существ относят к существам, с которыми может справиться только умелый волшебник. Однако, я решил показать вам что-то интересное, а гиппогрифы, к тому же, ещё и крайне полезные. Например, они используются многими волшебниками в качестве транспорта или просто домашнего питомца. Следующее лучше записать, — сказал профессор и весь класс зашуршал пергаментами, готовясь писать. — Итак, гиппогриф — довольно необычное волшебное животное. Он имеет лошадиные: туловище, задние ноги, хвост и орлиные: передние лапы, крылья, голову. Он имеет сильный стального цвета клюв и огромные блестящие, как апельсины, глаза. Питается гиппогриф, как и многие хищные птицы насекомыми, которых выкапывает из земли, могут также поедать птиц и мелких млекопитающих. Имеет не только сильный клюв, но и крепкие острые когти на передних лапах, которые пускает в ход на лету или становясь на дыбы. Отличительной особенностью поведения гиппогрифа является его церемонная гордость. Зверь не выносит по отношению к себе ни грубого слова, ни пренебрежительного тона. Даже приближаться к нему надо особенным образом. Надо не спеша подойти к животному и, не доходя пары шагов, поклониться, глядя зверю прямо в глаза и стараясь не моргать слишком часто. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает. Если вы достаточно уверены в себе и исполнены уважения к нему, гиппогриф это почувствует и поклонится в ответ. Тогда и только тогда можно подходить к зверю: он признал в вас друга. Интересно, что эту церемонию с поклоном надо проделывать каждый раз, а не только при знакомстве. Гиппогрифы явно уверены, что уважения много не бывает. На этом моменте все тихо засмеялись. — Теперь, возвращаясь к теме о гиппогрифах, как о домашних питомцах. Владельцы таковых гиппогрифов обязаны накладывать на своих питомцев Дезиллюминационное заклинание, чтобы их не замечали маглы. Делать это полагается ежедневно, поскольку заклинание со временем ослабевает. Родина этих гордых созданий — Европа, но в настоящее время он распространился по всему миру. В период размножения самка строит гнездо на земле и откладывает одно большое хрупкое яйцо. Детёныши гиппогрифа уже на второй неделе жизни начинают летать, однако отправиться вместе с родителями в далекое путешествие они смогут только через несколько месяцев. Саламандер перевёл дух. — Что-же, с теорией покончено. Вещи можете оставить здесь. А теперь все встали и шагом марш за мной, никуда не сворачивая. Саламандер повёл студентов из замка. Было приятно выйти на свежий воздух. После вчерашнего дождя небо ясное, бледно-серое, влажная трава пружинит под ногами. Друзья шли переговариваясь между собой. Шли через луг, спускающийся к Запретному лесу, где на опушке стояла хижина Хагрида. Впереди замаячили три слишком хорошо знакомые спины. Селвин о чём-то вдохновенно разглагольствовал, а Крэбб и Гойл похохатывали. Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него — охотничий пёс Клык. Весь его вид выражал нетерпение — ведь это был первый в его жизни урок. — Привет, Ньют, — поздоровался Хагрид с Саламандером. — Идёмте скорее! — сказал он, когда ученики подошли на пару родов. — Все за Хагридом, вперёд! — скомандовал Ньют, подведя студентов к лесничему. На какой-то миг все подумали с содроганием, что Хагрид ведёт их в Запретный лес. Но Хагрид повёл их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нём никого не было. — Прошу всех встать вдоль изгороди! — распорядился Хагрид. — Чтобы всем… э-э… было хорошо видно. Все разместились вокруг изгороди. — Отлично, Хагрид, приведи их. Лесничий кивнул и пошёл в лес вскоре скрывшись за деревьями. — Ну и ну! — прошептал Селвин, но он вместе с дружками встал невдалеке от ребят и поэтому они всё слышали. — Школа летит ко всем чертям! Этот олух будет нас учить! Я расскажу отцу, его удар хватит! — Заткнись, — повторил Гарри свои слова из класса. — Потише, Поттер. Сзади тебя дементор! — Ой-ой-ой! — взвизгнула Лаванда, махнув в сторону дальнего конца загона. Оттуда к ним галопом приближалось около дюжины существ. Туловище, задние ноги и хвост коня, передние лапы, крылья и голова — орлиные и огромные блестящие, как апельсины, глаза, всё в точности, как и описывал в классе Саламандер. На каждом животном кожаный ошейник, вместо поводка — длинная цепь. Концы поводков крепко зажаты в огромных ручищах Хагрида, который рысью следует за «волшебными существами». — Но! Но! Вперёд! — оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли ученики. Подъехав ближе, Хагрид привязал зверей к частоколу, ученики опасливо попятились. — Знакомьтесь! — восторженно махал рукой лесничий. — Красавцы, а! Его можно было понять. Изумление при виде гиппогрифов быстро сменилось восхищением, вызванным их изяществом и игрой красок. Одетые перьями голова и холка плавно переходили в лоснящийся торс. И все они были разные — сизые, рыжие, красные, каштановые и аспидно-вороные. — Ну как? — Хагрид потёр ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. — Если хотите, можете подойти ближе. — Подожди, Хагрид. Прежде, чем подойти, ещё раз послушайте. Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго. Селвин, Крэбб и Гойл не слушали: они о чём-то шептались. «Наверняка готовятся сорвать урок», — с тревогой подумал Гарри. «Не нервничай, Сохатый. При Саламандере они вряд-ли осмелятся», — сказал по мысленной связи Гален. «Надеюсь», — подумал Гарри. «Может потом поболтаем? У нас как никак урок», — зло подумал Невилл. «Тише, Мудрец», — подумал Стивен. «А то думаешь громче, чем Хагрид говорит», — продолжила мысли Сноу Кэтрин. «Хватит!» — подумал Драко. — «Ещё одна мысль здесь в течение этого урока и я нагажу вам в сумки. Вы знаете, я могу». «Ты странный, Юркий. Тебя что, Гермиона покусала?» — подумала Присцилла. «Я с ним согласна. Всё, к уроку», — подумала Кэтрин. Желающих и так было не много, а после слов профессора кроме ребят,вообще никого не нашлось. Друзья осторожно приблизились к изгороди. — Как я вам уже говорил, Гииппогрифы всё делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, — сказал Саламандер. — Хагрид, слово тебе. Хагрид кивнул. — Кто первый хочет познакомиться? — спросил Хагрид. Отступившие ученики не сдвинулись с места. Даже ребята не горели особым желанием пообщаться с крылатыми красавчиками. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи. — Никто не хочет? — умоляющим голосом спросил лесничий. Ребята переглянулись. «Ребят, давайте выйдем. Подадим пример», — подумал Гарри. Все кивнули. — Мы хотим, — одновременно сказали Повстанцы. Друзья перемахнули через изгородь. — Молодцы, ребята! — кричал Хагрид. — Кто первый? — спросил Саламандер. Друзья опять переглянулись и приняли решение. Гарри вышел вперёд. — Отлично, Гарри, ты с Клювокрылом поладишь! Он отвязал сизого гиппогрифа и снял с него ошейник. Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Селвин злобно прищурился. — Спокойно, Гарри, — громыхал Хагрид. — Гляди ему прямо в глаза, называется «глазной контакт». Старайся не моргать. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает. — Я знаю, Хагрид, — кивнул Гарри. И конечно, глаза у Гарри тут же стали слезиться. Но он всё равно держал их широко открытыми. Клювокрыл повернул огромную с тяжелым клювом голову и уставился на Гарри не мигающим оранжевым глазом. — Хорошо, Гарри, хорошо, — говорил Хагрид. — Теперь кланяйся. Гарри, не смотря на его и ребят поведение, не очень-то хотел подставлять шею грозному клюву гиппогрифа, но сделал, как было велено. Быстро поклонился и опять взглянул на полузверя-полуптицу. Гиппогриф не шевельнулся, продолжая высокомерно глядеть на мальчика. — Гарри! — забеспокоился Хагрид. — Ступай назад, скорее, но не резко… — Нет, — отрицательно помотал головой Саламандер. — Всё в норме. Сейчас всё будет. И тут, гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и безо всякого сомнения отвесил поклон. — Здорово, Гарри! — ликовал Хагрид и все остальные. — Теперь можешь подойти к нему, погладить клюв! — сказал Хагрид. Гарри, который почувствовал уверенность и медленно пошёл к гиппогрифу, протянул руку и несколько раз погладил его по клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся от удовольствия. Все захлопали, кроме Селвина и его дружков, вид у которых был явно разочарованный. — Молодчина, Гарри. Думаю, он тебя покатает! «Ну уж это, пожалуй, слишком! Такого уговора не было. Я привык летать на метле. А между гиппогрифом и метлой большая разница», — в панике подумал Гарри. «Крепись, Сохатый», — подшутил над другом Драко. — Лезь сюда, между крыльев. Смотри не дёргай за перья, он это не любит, — сказал Хагрид. Гарри поставил ногу на крыло и вскочил гиппогрифу на спину. Птица-зверь выпрямилась. Гарри не знал, за что держать, — вокруг были одни перья. — Вперёд! — приказал Хагрид, хлопнув Клювокрыла повыше хвоста. Клювокрыл, не подав знака, раскрыл четырёхярдовые крылья, Гарри едва успел ухватиться за шею и взмыл в небо. Да, с метлой ничего общего. И Гарри знал, чему отдаёт предпочтение. По обе стороны бились два огромных крыла, задевая колени, казалось, гиппогриф вот-вот его сбросит. Точно покрытые лаком, перья скользили из-под пальцев, а сильней вцепиться опасно. Как всё-таки славно летать на метле, точно паришь в воздухе. А здесь бросает то вверх, то вниз вместе с крупом, в такт взмахам крыльев. Клювокрыл облетел загон и пошёл на посадку — этого Гарри боялся больше всего. Гиппогриф резко нагнул гладкую, как шёлк, шею, и Гарри чуть не перелетел через клюв, хорошо, что успел откинуться назад. В тот же миг раздался крепкий удар о землю разномастных передних и задних ног. Гарри сумел удержаться на крупе и выпрямился, как в седле. — Ты великий наездник, Гарри! — восхищался Хагрид. — Кто ещё хочет? Гарри приветствовали как победителя все, кроме ненавидящей его троицы. И всем тоже захотелось полетать на удивительных чудищах. Первыми добровольцами вышли остальные Повстанцы. Хагрид отвязал гиппогрифов, и скоро весь загон представлял собой удивительное зрелище — мальчишки и девчонки, немного побаиваясь, кланялись, пестрые чудища приседали. Драко с Гермионой облюбовали гиппогрифа каштановой масти. Кэтрин и Стивен, окучивали серого. Гален и Присцилла пытались подступиться к пепельно-белому. Невилл и Ханна, по очереди, подходили, кланялись, а затем и катались на гиппогрифе абсолютно белого цвета. Рон, в одиночку, пытался сладить с рыжим. Гарри стоял поодаль и смотрел. Селвин с приятелями тоже решили прокатиться. Выбор их пал на Клювокрыла. Клювокрыл любезно поклонился Селвину в ответ на приветствие, и Селвин стал гладить его клюв, не проявляя особого почтения. — Это совсем просто, — говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал Гарри. — Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Поттер справился… Держу пари, — обратился он к гиппогрифу, — ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь. В какую-то долю секунды сверкнули вспышка заклятия и стальные когти, а затем Селвин издал душераздирающий крик. Хагрид бросился к Клювокрылу, не без борьбы надел на него ошейник, а тот так и рвался у него из рук нанести обидчику ещё удар. Селвин, скорчившись, лежал на траве, мантию расцвечивали, небольшие, ярко-красные пятна крови. — Я умираю! — громко стонал Селвин, окружённый испуганными одноклассниками. — Да, умираю! Видите, он меня убил! — Не умираешь! — злобно сказал профессор Саламандер убирая палочку. — Быстро вставай. Селвину пришлось прекратить придуриваться и подняться. — Хагрид, будь добр, унеси этого недоумка отсюда. Хагрид как пушинку поднял Селвина, друзья успели увидеть у него на руке длинный, но не глубокий порез, точне даже царапину, из раны, пропитывая мантию, лилась кровь. Хагрид со всех ног бежал к главному входу. — На этом, урок окончен. Возвращайтесь в замок, — сказал им Саламандер. Потрясённые ученики медленно возвращались в замок. Слизеринцы ругали Хагрида и Саламандера. — Их надо немедленно выгнать! — кричала Панси Паркинсон, заливаясь слезами. — Селвин сам виноват! — вступился за преподавателей Дин Томас. Крэбб с Гойлом угрожающе заиграли мускулами. Всей группой поднялись по каменным ступеням в пустой холл. — Пойду узнаю, как он там, — сказала Панси и побежала вверх по мраморной лестнице. Остальные слизеринцы пошли вниз к себе в гостиную. Друзья поспешили в свой штаб — Выручай-комнату. — Как вы думаете, с ним всё будет в порядке? — Гермиона была очень встревожена. — Конечно. Мадам Помфри в одну секунду справится с такой раной, — сказал Гарри. — В прошлом году она сотворила чудо, поставив Гарри на ноги после заклинания профессора Локонса, — напомнила всем Ханна. — К тому же, профессор Саламандер оттолкнул его заклинанием и ущерб был минимален, — сказал Драко. На Селвина ему было плевать, пусть он даже и умрёт, настолько неприятный был тип, но ему было не приятно, что Гермиона из-за него нервничает, а у Хагрида и профессора Саламандера могут возникнуть проблемы. — Всё-таки лучше бы этого не случилось во время первого урока Хагрида, — Рон был явно обеспокоен. — Вот увидите, Селвин раздует из этого историю. Они первые пришли на обед в Большой зал, надеясь увидеть Хагрида, но его там не было. — Неужели его за это выгонят? — спросила Кэтрин. Никто из ребят ничего не ел. — Наверное, нет, — попытался её успокоить Стивен. Друзья, сидевшие за столом Когтеврана, откуда открывался прекрасный вид на стол Слизерина, следили, что делается за тем столом. Несколько человек во главе с Крэббом и Гойлом о чём-то шушукались — наверняка сочиняют свою версию произошедшего на уроке Хагрида. — Во всяком случае, скучным первый день занятий не назовёшь, — подвёл Гален мрачный итог знакомству с гиппогрифами. После обеда отправились в гостиную Гриффиндора делать домашнее задание для профессора МакГонагалл. Но работа не шла, все то и дело отрывались и шли к окну. — У Хагрида зажёгся свет, — вдруг сказала Присцилла. Рон взглянул на часы. — Если поторопимся, — сказал Рон, — можем пойти повидать его. Ещё совсем рано. Компания, отложив в сторону учебники, вышла через портретный проём и двинулась в сторону холла. Трава была ещё влажная и в густеющих сумерках казалась чёрной. Подойдя к двери хижины, они постучали. Голос внутри прохрипел: «Войдите!» Хагрид сидел в рубахе с короткими рукавами за чисто выскобленным столом, охотничий пёс Клык стоял рядом, положив морду ему на колени. Им хватило одного взгляда, чтобы понять — Хагрид пьян. На столе перед ним красовался огромный кувшин, величиной с доброе ведро. Глаза разбегались, казалось, он никак не может поймать гостей в фокус. — Поставил… э-э… рекорд, — севшим басом произнёс он, узнав друзей. — Уч… учительствовал всего один день… — Тебя ещё никто не увольнял, Хагрид! — послышался голос снаружи. В хижину зашёл профессор Саламандер. — Пока не увольнял, — Хагрид в полном расстройстве чувств отхлебнул из кувшина хороший глоток. — За немногим стало… Полегчает Селвину… — Как он? — спросил Рон, когда все уселись. — Рана, по-моему, несерьёзная. — Мадам Помфри сделала что надо… лучшим образом. А он всё голосил, помираю, мол, лежит весь в бинтах, стонет… — уныло покачал головой лесничий. — Притворяется, — сказал Гарри. — Мадам Помфри может вылечить что угодно. Она в прошлом году вырастила во мне половину костей. Селвин уж постарается, раздует из мухи слона. — Мистер Поттер прав, я вовремя заметил, что Селвин ведёт себя неподобающе с Клювокрылом и успел применить к нему толчок, — сказал Саламандер. — Школьному начальству наверняка сообщили… — горевал Хагрид. Моя ошибка… — Ничего подобного. Селвин сам виноват, — твёрдо сказала Драко. — Мы будем свидетелями, — прибавил Невилл. — Вы оба нам говорили, что если гиппогрифа оскорбить, он набросится. А Селвин в это время не слушал. Кто в этом виноват! Мы расскажем Дамблдору, как всё было. — Конечно, расскажете. Так что ты не волнуйся, Хагрид! — сказал Саламандер. Из чёрных, как агат, глаз Хагрида покатились слезы. Он схватил ребят, всех сразу и сжал их в стальных объятиях, а отпустив, кинулся обнимать Саламандера. — Я думаю, Хагрид, — не допускающим возражения тоном сказал Саламандер, — больше тебе пить нельзя. Мисс Грейнджер, не могли бы вы? — он многозначительно посмотрел на кувшин. Гермиона кивнула, взяла со стола кувшин и вышла из комнаты. — Да, ты прав, Ньют, — прохрипел Хагрид, отпустив его. Лесничий вылез из своего кресла и нетвёрдой походкой последовал за Гермионой. Снаружи раздался громкий всплеск. — Что он там делает? — занервничал Драко. — Сунул голову в бочку с водой, — сказала вернувшаяся с пустым кувшином Гермиона. Хагрид вернулся, с длинных волос и бороды текли ручьи, смывая слёзы, которые всё ещё текли у него из глаз. — Так-то оно лучше, — сказал он и затряс головой, как намокшая собака, брызги окатили бы и ребят с профессором, но последний вовремя наколдовал зонтик. — Хорошо, что пришли ко мне, я, правда… Хагрид вдруг осёкся и уставился на Гарри, как будто только сейчас до него дошло, что у него в хижине Гарри. — Что вы себе такое позволяете! — прогремел он, так что все, включая Саламандера, подпрыгнули. — Тебе, Гарри, запрещено, как стемнеет, выходить из замка! — на этих словах друзья удивлённо переглянулись. — А вы?! Как смели его с собой взять! Хагрид подскочил к Гарри, схватил за руку и потащил к двери. — Идём! — сказал он сердито. — Я тебя… э-э… отведу… И чтоб больше никогда не ходил… э-э… ко мне… по ночам. Я того не стою… — Не говори глупостей, Хагрид, — сказал Саламандер. — Ты стоишь куда больше, чем думаешь. Сейчас, ложись спать, а я отведу ребят в замок, — обнял профессор Хагрида. Хагрид кивнул и друзья, вместе с профессором, отправились обратно в замок.***
До четверга Селвин на уроках не появлялся. Утром в четверг у третьекурсников было подряд два урока зельеварения. Селвин явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи. — Как рука, Эрик? — нарочито заботливо спросила Панси Паркинсон. — Болит? — Болит, — насупился Селвин, подмигнув за спиной Панси верным телохранителям Крэббу и Гойлу. — Садитесь скорее, — бросил профессор Снейп. — И да, минус пять баллов со Слизерина за опоздание. Дружки Селвина бросили на Северуса недобрые взгляды, им явно было не по душе, что Снейп относится к ним, как и ко всем, без особого отношения. Проходили новое зелье, уменьшающее. Селвин поставил котёл на огонь рядом с котлами ребят и уселся за стол напротив них. — Нет, мистер Селвин, — отрицательно помотал головой Снейп. — Сядьте в другом конце класса. — Но, сэр… — хотел было возмутиться Селвин. — Быстро! — рявкнул профессор. Что оставалось делать? Селвин собрал свои манатки и пошёл в другой конец класса и уселся рядом со своими дружками. — Вернёмся к уроку, — сказал Северус студентам. Все поступили как им сказал профессор. В кабинете закипела плодотворная работа. Симус Финниган попросил у Гарри латунные весы. — Гарри, слышал, что пишут в «Пророке»? Питера Петтигрю видели, — с тревогой сообщил он. — Где? — друзья широко раскрыли глаза. — Совсем недалеко отсюда. Его видела одна магла. Она, конечно, приняла его за обычного преступника и позвонила в полицию. Когда из Министерства магии примчались, Петтигрю и след простыл. — Значит, недалеко… — повторил Рон, многозначительно взглянув на Гарри. Намечающиеся переговоры пресёк голос Снейпа: — У вас в котлах все необходимые вещества. Пусть зелье покипит, а вы пока уберите со столов. Друзья убрали со стола коренья, гусениц и пошли мыть черпаки под струями фонтана в углу класса. Перед самым концом урока Снейп пошёл по классу проверяя зелья студентов ставя баллы. Зелья Крэбба и Гойла он раскритиковал очень жёстко. — Урок окончен, можете быть свободны, — закончив с проверкой сказал Снейп. Друзья вышли из класса. Поднимаясь по лестнице в холл, а оттуда отправляясь на следующие предметы. У Гарри, Драко и Стивен этим предметом были Древние руны. У Невилла, Гермионы и Кэтрин — Магловедение. У остальных сейчас было окно и поэтому, они направились в большой зал. После того, как ребята сходили на Магловедение и Древние руны, а после них на обед, был первый в этом году урок Защиты от Тёмных Искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Он наконец вошёл, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. — Добрый день, — приветствовал он учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки. С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по Защите от Тёмных Искусств было у них всего один раз, они его хорошо помнили: профессор Локонс принёс клетку с шалунами пикси, выпустил их, и они перевернули всё в классе вверх дном. — Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдёмте со мной. Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. У ближайшей двери висел в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст Пивз и замазывал жвачкой замочную скважину. Заметив Люпина, полтергейст задёргал ногами в воздухе и заорал: — Глупый Люпин, глупый Люпин, глупый Люпин… Пивз был известный грубиян и дразнила, но учителей вообще-то побаивался. Ученики поглядели на Люпина, как он отнесётся к выходке Пивза. Люпин улыбался, что всем, кроме ребят показалось весьма необычным, хотя, на их памяти Люпин был не первым, кто так реагировал на Пивза. — Я бы на твоём месте отлепил жвачку с замочной скважины, Пивз, — приветливо сказал он. — Мистер Филч весьма огорчится, ведь там его щётки. Пивз, однако, пропустил слова Люпина мимо ушей, издав губами непристойный звук. Профессор Люпин вздохнул и вынул волшебную палочку. — На этот случай есть одно полезное заклинание, — сказал он ученикам через плечо. — Смотрите внимательно. Он быстро вытянул руку на уровне плеч, навел палочку на Пивза и произнёс: — Ваддивази! Жвачка пулей выскочила из замочной скважины и прямо Пивзу в левую ноздрю, Пивз перекувырнулся и, бранясь, умчался прочь. — Здорово, сэр! — в восторге воскликнул Дин Томас. — Спасибо, Дин, — Люпин спрятал волшебную палочку. — Ну что, идём дальше? Люпин сразу вырос во мнении учеников, и они с уважением поглядывали на него и на поношенную одежду, что очень порадовало друзей. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской. — Ну вот мы и пришли. Заходите, — он открыл дверь. В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. Два из них были заняты. В одном из них у камина сидел Сириус, во втором профессор Саламандер. Они обернулись на шум и улыбнулись, поняв, что сейчас будет. Профессор Люпин вошёл последний и закрыл за собой дверь. — Здравствуй, Римус. Ты не против, если мы будем присутствовать? — спросил профессор Саламандер. — Да, это будет интересно, — поддержал его Сириус. — Да, почему бы и нет, — пожал плечами Римус. — Поглядите на гардероб, — сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий. Люпин подошёл к гардеробу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задёргалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись. — Там всего-навсего обычный боггарт, — успокоил их учитель. — Так что бояться нечего. Большинство всё-таки полагало, что боггарта стоит бояться. Симус Финниган не сводил опасливого взгляда с дверцы: только бы не открылась. — Боггарты любят темноту, — рассказывал Люпин. — И чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником, одного я нашёл в футляре напольных часов. Этот появился здесь только вчера. Я попросил директора оставить его для нашего сегодняшнего урока. — Видели бы вы, как мы его ловили, — сказал Блэк. — Да, профессор Блэк, спасибо, что просветили детей, — Люпин сделал шутливый полупоклон. — Кто может ответить, что такое боггарт? Вверх поднялись несколько рук. Люпин кивнул Гермионе. — Боггарт — это привидение, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится. — Замечательно, даже я не ответил бы точнее, — похвалил Гермиону Люпин, и та зарделась. — Так вот, боггарт в гардеробе ещё ни на что не похож. Он не знает, кого и чем станет пугать. Как он выглядит, неизвестно, но стоит его выпустить, он тут же станет тем, чего мы боимся больше всего на свете. А это значит, что у нас перед боггартом огромное преимущество. Кто может сказать, какое? Вверх снова поднялось несколько рук. Люпин кивнул Меган Джонс. — То, что нас здесь много. — Правильно, — сказал Люпин. — Поэтому с боггартом лучше сражаться вдвоём, втроём, вообще, чем вас больше, тем лучше. Он сразу теряется, не может выбрать, в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Однажды боггарт на моих глазах хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка. Вот смеху-то было! Ребята и Сириус засмеялись, ведь они знали, что тот боггарт пытался напугать одновременно Сириуса и Джеймса. — Заклинание против боггарта простое, нужно только одно: хорошенько сосредоточиться. Лучшее оружие против него — смех. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: Ридикулус! — Ридикулус! — хором воскликнули ученики. — Замечательно! Но это самая лёгкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут мне понадобится помощь. Не мог бы ты, Невилл, подойти сюда. Гардероб снова задрожал. — Встань вот здесь. Скажи, чего ты боишься больше всего на свете? Невилл пожал плечами, ведь не знал, чего боится. — Что же, придётся действовать по ситуации. Гардероб заходил ходуном. — Если у Невилла получится, боггарт станет пугать всех по очереди, — сказал Люпин. — Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище. Все притихли. Друзья силились представить, чего они боятся больше всего. — Ну что, придумали? — спросил Люпин. — Невилл, мы немного отойдём, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего, — сказал Люпин. — Все назад, не мешайте Невиллу. Ученики попятились и прижались к стене. Невилл остался у гардероба один-одинёшенек. Он нервничал, но закатал рукава и крепко сжал палочку. — Начнёшь, Невилл, на счёт «три», — профессор Люпин нацелил палочку на дверь гардероба. — Раз, два, три! Из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку двери. Гардероб распахнулся, из него прямо на Невилла шагнул как живой Гален. Невилл отшатнулся, но волшебной палочки не опустил. — Оу, вы смотрите кто у нас здесь, — сказал ЛжеГален с ехидной улыбкой. — Это же наш книжный червь строящий из себя храбреца, а на самом деле, ты ничтожен, — сказав это ЛжеГален ушёл за гардероб, а с другой стороны вышел уже не он, а Гарри. — Какой позор. Гриффиндор ещё никогда не опускался до такой степени, чтобы у него в рядах оказывался кто-то такой как ты, — сказав ЛжеГарри притворно схватился за сердце и уже собирался уходить, но Невилл не дал ему этого сделать выкрикнув: — Ридикулус! Раздался щелчок, и ЛжеГарри покачнулся. У него из головы выросли рога. Все так и покатились со смеху. Боггарт растерялся и замер как вкопанный. — Парвати, теперь вы! — крикнул профессор Люпин. Парвати уверенно вышла вперёд. ЛжеГарри двинулся на неё. Щелчок — и вместо него появилась обвитая пеленами в кровавых пятнах мумия. Она слепо уставилась на Парвати, вытянула руки и, медленно волоча ноги, поплелась к девочке… — Ридикулус! Путы на ногах мумии развились, заплели ноги, и мумия ничком грохнулась на пол, голова оторвалась и покатилась по полу. «Мудрец, это что сейчас было?» — недоумевал Гален. «Ты что, боишься меня и Отважного?» — спросил Гарри. «Нет. Я сам не понимаю, в чём тут дело», — сказал Невилл. «А может дело было не в тех кто говорил, а в том что они говорили?» — предположила Присцилла. «То есть?» — уточнил Драко. «Ну, может он боится не вас, а того, что вы уйдёте от него, как друзья», — разъяснила Пайс. «И да, судя по тому, что ЛжеГарри уходил, то он боится этого со всеми нами», — рассудила Кэтрин. На это никто ничего не сказал задумавшись над словами Когтевранки. — Симус, — вызвал Люпин. Симус стрелой выскочил к привидению. Щелчок — и вместо мумии появилась банши, костлявая ведьма-привидение с длинными, до пола, волосами и зелёным лицом — вестница смерти. Она широко раскрыла рот, и комната огласилась пронзительным воплем, от которого волосы у всех на головах встали дыбом. — Ридикулус! — крикнул Симус. Банши захрипела, схватилась за горло: совсем пропал голос. Щелчок — вместо неё крыса гонится за своим хвостом. Ещё щелчок — и мышь обернулась гремучей змеёй, извивалась, извивалась и вдруг превратилась в окровавленный глаз. — Смотрите, он растерялся! — крикнул профессор Люпин. — Скоро совсем сгинет. Дин, ваша очередь! Дин выбежал к боггарту. Щелчок — на полу запрыгала оторванная рука и по-крабьи поползла к Дину. — Ридикулус! — заорал Дин. Хлоп — руку захлопнула мышеловка. — Браво, Дин! Теперь Рон. Рон выскочил на середину комнаты. Щёлк! Огромный, ростом выше взрослого человека, косматый паук, угрожающе клацая жвалами, пошёл на Рона. Кто-то взвизгнул, Рон на мгновение оцепенел и вдруг как взревёт: — Ридикулус! И ног у паука как не бывало, он покатился к Лаванде Браун. Та, пискнув, отскочила. Паук покатился к Гарри. Гарри поднял палочку… — Позволь мне! — крикнул вдруг Римус и встал между Гарри и пауком. Щелчок — и безногий паук исчез. В воздухе перед учителем повис серебристый хрустальный шар, ребята поняли, что это луна — боггарт всех оборотней. Люпин сказал спокойно: «Ридикулус!» — и шар, обернувшись воздушным шариком полетел по классу выпуская воздух с неприличным звуком, но остановился напротив Саламандера и превратился в мужчину средних лет с белыми волосами обстриженными по бокам и сзади, такими же белыми усами; зрачки его глаз были — один голубой, а другой белый с красным ободком; одет он был в чёрную мантию и высокие чёрные ботинки. — Профессор Саламандер, не докончите его, — попросил Люпин. Профессор кивнул. Направил палочку на мужчину и произнёс: — Ридикулус! — на мгновение мужчина предстал перед классом в длинном платье, все рассмеялись, боггарт лопнул, и с минуту в воздухе висели только крошечные клочки дыма. Привидение исчезло. — Превосходно! — восхитился профессор Люпин под аплодисменты учеников магозоологом. — Благодарю вас, профессор, — улыбнулся Люпин Саламандеру. — А вы ребята, все молодцы. Оценки: по пяти баллов каждому, кто сражался с боггартом. И по пять баллов Гермионе и Меган. За правильные ответы на вопросы, — пояснил Люпин. — Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Всё. Ученики загалдели и повалили вон из учительской. Вот это да! Вот это урок! «Почему Римус не дал мне сразиться с привидением. Неужели из-за того обморока в поезде? Неужели он думает, что я просто слабак? И при виде дементора снова грохнусь в обморок?» — думал Гарри. — Нет, не по этому, Сохатый, — сказал Невилл. — Ты о чём это? — спросила Ханна посмотрев на Долгопупса, а посмотрел на неё, но оба быстро отвернулись. — Сохатый загрузил нашу мыслительную линию своими переживания об уроке, — сказал Драко. — Мысленную линию? — не поняла Гермиона. — У нас, после того, как мы выпили зелье, образовалась общая мысленная линия, — объяснил ей Драко. — И как она работает? — спросила Ханна. — Ну, когда мы достаточно близко друг к другу, то мы можем общаться по мысленной связи, — объяснил, как сумел, Невилл. — И часто вы ей пользовались? — спросила Гермиона. — Ну, — Драко задумался или сделал вид, что задумался и сказал, — считай тот раз в животном облике — три. — Так вот, Сохатый, на мой взгляд, он не дал тебе сразиться с боггартом, потому что думал, что он превратится в Реддла, — объяснил Невилл. — А нам всем вряд-ли нужен был там этот уродец, — сказал Рон, хлопнув друга по плечу. — Так что не волнуйся, — улыбнулись Гарри друзья, а он им в ответ. Теперь, когда с унынием было покончено, друзья присоединились к обсуждению урока. — Видели, как ловко я сладил с этой ведьмой-банши! — кричал Симус. — А я с рукой! — старался перекричать Симуса Дин. — А видели того мужика в женской одежде! Вот потеха! — интересно кто это и почему профессор Саламандер его так боится. — А моя мумия! — Интересно, почему профессор Люпин боится хрустального шара? — задумчиво произнесла Лаванда. — Вот это урок! Лучше у нас ещё не было, — сказал Бем Юманс по пути в гостиные факультетов, чтобы оставить там сумки с учебниками и пойти на ужин. В гостиных факультетов всех ждал сюрприз. На досках объявлений висели два новых листа: Прибытие соперников для межшкольного чемпионата по квиддичу из школ Ильверморни, Колдовстворец, Махотокоро и Ардханари состоится 7 ноября. Отбор в школьную команду по квиддичу состоится 25 сентября. Приглашаются все желающие не младше второго курса.