Довести до конца

Гарем. Покои Махидевран. Султанша только приехала во дворец Стамбула и осваивается на новом месте. — До сих пор не могу привыкнуть к новым покоям. Большие, просторные, — восхищалась она. Её маленький сын тоже поддержал женщину, сказав, что ему здесь очень нравится. Махидевран с неимоверной любовью посмотрела на маленького играющегося Мустафу. Султанша возлагала большие надежды на своего единственного сына, она верила, что придёт время, и он будет хозяином не только покоев, но и этого дворца, а затем и всего мира, подобно своему отцу. — Мама, почему папа ещё не пришёл? — с любопытством в глазах спросил мальчик. — Сынок, — обняв его, продолжила Махидевран, — твой отец — великий султан Сулейман, владыка всех турецких земель, у него много работы. — Я хочу, чтобы он пришёл! — упрямо топнул ногой Мустафа, вспоминая слова матери о своём предназначении. Султанша лишь улыбнулась, глядя на это маленькое представление, а затем легко коснулась губами лба Мустафы и пообещала, что падишах обязательно придёт, если он перестанет капризничать. — Лучше бы мы остались в Манисе, — насупился маленький шехзаде, — там отец всегда был с нами, и у него не было дел важнее, чем я. — Если не перестанешь обижаться, папа не придёт. Ты же шехзаде, сын могущественного падишаха. Имей терпение. Как ты будешь управлять государством с таким характером? — Хорошо, я постараюсь, — согласился мальчик. — Пойдем лучше к Валиде, она будет рада нам, — взяв сына за руку, султанша пошла в покои матери султана. Покои Валиде. На тахте сидит Валиде, возле неё Хатидже, её дочь. Они о чём-то разговаривают. Входит Махидевран с сыном. — Валиде, — поклонившись, говорит она, — мы пришли навестить вас. — Махидевран, рада тебя видеть! Проходи, садись возле меня, — радостно произнесла она, — Мустафа, мальчик мой, как ты вырос, иди ко мне! Как твои дела? Султанша вместо сына ответила, что у них всё хорошо, будто предчувствуя, что тот может сказать лишнего. Мустафа лишь ребёнок, но его слова могут сыграть злую шутку с матерью, особенно если это услышит Валиде. Мальчик с нескрываемой грустью добавил, что отец не навещает их и Валиде дала свой незамедлительный ответ внуку о том, что у султана сейчас много государственных дел, поэтому он не может постоянно быть с ним. Мустафу явно не удовлетворили слова, который он слышал не впервые. Он насупил брови и отбежал от матери в центр покоев. — Когда уже я стану султаном и смогу помогать папе править государством? Детская шалость, не более. И, наверное, будь это Хатидже или Сулейман, они бы просто мило улыбнулись на это и потрепали мальца за волосы, но с Валиде так не получится. Мать султана непонимающе уставилась на внука. — Мама сказала, что когда я вырасту, то стану великим султаном! — с улыбкой сказал мальчик. — Это правда? — спросила Валиде султан, обратив свой взор на неловко улыбающуюся Махидевран, которая почувствовала, как земля ускользает из-под её ног. — Да, — ответила она и начала оправдываться. — Простите, Валиде, ребёнок неправильно меня понял. Ничего, кроме строгих напутствий от Валиде, султанша не ожидала, поэтому она, смиренно опустив взгляд, выслушивала речь о том, что не стоит говорит подобное при детях и что её радость, что подобных слов не услышал Сулейман — это бы расстроило молодого падишаха. Конечно, мать султана имела право говорить подобное, она ведь, в отличие от молодой Махидевран, знала, каково это, когда родной отец хочет убить единственного наследника из-за боязни быть свергнутым. Сердце внутри трепетало от страха, конечно, она боялась, что однажды её неосторожные слова перед сыном о его предназначении в будущем могут принести ему несчастье. Махидевран поклонилась перед Валиде и извинилась за себя и за сына, пообещав, что подобного больше не повторится. То, что сказала Валиде, очень задело её, но благородная кровь султанши давала о себе знать и Махидевран повела себя достойно. Женщина прекрасно понимала, что становиться врагами им не стоит, особенно, когда позиция султана ещё не настолько стабильна среди его окружения. Им нужно держаться вместе ради династии. — Как ты, Хатидже? — как ни в чём не бывало, начала разговор Махидевран. Хатидже скромно ответила, что всё хорошо и спросила её, как она с Мустафой, освоилась ли в новом дворце. Махидевран поделилась своим восхищением касательно дворца и новых покоев, а так же тем, что шехзаде тоже всё нравится. — Только вот учиться не хочет, — улыбнулась султанша, — ему только саблю и коня подавай. — Мустафа, это хорошо, что ты хорошо обращаешься с оружием, но не забывай и про учёбу — напомнила ему тётка. — Без науки султаном не стать, — засмеялась она, — так навсегда и останешься шехзаде. Вспомнив о приближающемся уроке каллиграфии у сына, Махидевран взяла Мустафу за руку, почтительно поклонилась и покинула покои Валиде. Отведя шехзаде на занятия, она вернулась к себе. Там её уже ждала Гюльшах, единственная служанка, которая приехала с ней из Манисы и, пожалуй, одна из тех, с кем мать шехзаде могла поделиться своими переживаниями. — Султанша, что с Вами? — обеспокоенно спросила Гюльшах, увидев как Махидевран вошла в покои едва не плача. — Вы не в настроении. Женщина рассказала о недавно произошедшей ситуации. Ей не хотелось стать изгоем в новом дворце лишь из-за фразы, сказанной маленьким ребёнком, который явно не понимает полного значения тех слов. Она любила свой старый дворец, в котором все её почитали, в котором её Сулейман был не султаном, а просто шехзаде. Там они были счастливы. Сейчас же всё, что делает Махидевран это слушает причитания от матери султана и плачет в тайне ото всех в своих покоях. Чуть позже, немного придя в себя, она спросила о новостях в гареме. Гюльшах ответила, что сегодня привезли новых девушек в гарем и предложила пойти посмотреть на них. Мустафа был на уроке, а это значило, что она могла себе позволить немного времени на небольшую прогулку гаремом. *** — Вот он, османский ад, — произнесла одна из девушек по-украински. К ней незамедлительно подошла женщина с тростью, с любопытством спросив, откуда та родом. Рыжеволосая девица ответила, что с Крыма. Дайе-хатун легко улыбнулась, а затем удовлетворила любопытство новой наложницы и её подруги, которая с опаской смотрела на женщину. — Я двадцать лет жила в Крыму. Сейчас вас осмотрят, стойте здесь и ждите очереди, — строго произнесла управляющая гаремом, после чего принялась тщательно осматривать каждую девушку. — Так, хорошо… Отлично… Сойдёт… Эта тоже… — время от времени говорила она, переходя от одной девушки к другой, — Эта не подходит… Хорошо… Эту уведите… Так, под чутким руководством Дайе-хатун в гареме остались лишь некоторые из прибывших девушек, в числе них была и Анастасия, которая всё так же оставалась чем-то недовольна. — Вот, наденьте это, — скомандовала управляющая, показав на рубашки. Все взяли по одной и начали одеваться. Все, кроме Насти. — А ты чего стоишь? — в ответ тишина. — Онемела, что ли? — Настя, одень, — шепнула ей подруга, — в чём ты спать будешь? — В чём пришла, в том и буду! — крикнула она, скрестив руки на груди. — Не выдумывай. Бери, когда дают, — Дайе-хатун дала ей рубашку. Нехотя, но все же, Настя взяла её. Внимание управляющей привлекла рука девушки. — Что это у тебя? — Ничего. — Покажи! — девушка покорно разжала кулак. На ладони лежал крестик. — Отдай это мне. В гареме нельзя такое носить с собой. — Нет! Ни за что! — девушка сжала кулак с такой силой, что, казалось, крестик проткнёт кожу. — Ай, да ладно, — сказала она, махнув рукой, — Нигяр-калфа! Оставляю их на тебя. Надеюсь, ты справишься. — Конечно, Вы можете положиться на меня, — девушка наклонила голову, после чего Дайе удалилась. — Так, а теперь все спать, живо, — скомандовала калфа. Анастасия начала осматривать всё вокруг с интересом. Подняв голову вверх, увидела толпу девушек, изучающих их. Они смеялись, обсуждая каждую новенькую. Девушка зло глянула в их сторону. — Это девушки из гарема, наложницы султана, — ответила Нигяр. — Почему мы спим здесь, а не там, с ними? — спросила Анастасия. — Вы новенькие, поспите внизу, пока вам не приготовят места, — объяснила калфа. К Насте подошла подруга и легонько потянула за локоть, шепнув, чтобы она пошла спать. — Я не буду здесь спать, Мария, — начала капризничать девушка. Нигяр-калфа только ухмыльнулась, глядя на подобное поведение. Она видела много таких девиц, и обычно такие надолго здесь не задерживались. Никому не нравятся сложности, слишком упрямых либо отправляли в старый дворец, либо продавали. Анастасия чем-то понравилась Нигяр, ей хотелось помочь этой юной, ещё не знающей жизни, девчонке. Она пыталась успокоить её, предупредив, что от шума будет только хуже, но разве такая упрямица послушает калфу? Настя хочет домой, просит, умоляет, чтобы её туда отвезли. Как жаль, что девчонка ещё не понимает, что отныне у неё новый дом — гарем. Она просто товар, рабыня султана, единственным спасением которой может стать лишь то, что она понравится падишаху. Нигяр-калфа может помочь ей с этим, она знает, как стать фавориткой, но сейчас девчонка слишком зла на султана и на весь мир, чтобы принять свою судьбу и попытаться плыть по течению. — Поверь мне, если увидишь падишаха, сама попросишь, чтобы я тебе помогала, — улыбнулась Нигяр. — Хм, с чего бы тебе мне помогать? — Я вижу, ты красивая и, несмотря на это упрямство, умная девушка, поэтому не хочу, чтобы такая, как ты сгнила в этом месте, не достигнув ничего. — Тебя зовут Нигяр, так ведь? Откуда ты знаешь наш язык? Нигяр привезли с Дуная, можно сказать, они землячки. Возможно, поэтому в ней возникло непреодолимое желание помочь этой упрямице выжить в нескончаемом водовороте интриг и недоброжелателей. Она здесь достаточно давно, чтобы понять, что без сторонней помощи никому из новеньких не выжить в подобном месте. — Ложитесь спать, а завтра поговорим. Спустя полчаса все спали. Все, кроме Насти. Она думала о родных, которые умерли на её глазах. Девушка осталась одна в этом мире, к тому же в османском плену. Что же ей делать? Умирать — не выход. Девушка слишком любила себя, чтобы покончить жизнь самоубийством, к тому же это большой грех. Отныне в сердце её живёт месть — единственное чувство, что там осталось. Она просто обязана отомстить, ведь недаром Бог сохранил ей жизнь. В голове промелькнули слова Нигяр-калфы: «Домой тебе уже не попасть, поэтому слушайся меня и станешь выше, чем те девушки. Если понравишься султану, станешь ему женой». Дома теперь у неё нет, не к кому возвратиться. Но она должна доказать, что не зря осталась живой, она должна поставить их всех на колени. Люди ещё не догадываются, что эта девушка может стать женой султана и матерью его детей. «Это лишь мечты, — подумала Анастасия, — для того, чтобы осуществить свои планы, нужно стать своей в гареме и выучить турецкий. Нигяр. Она поможет мне».