***
Проходит почти полтора года с того момента. Первое время о Чимине пекутся все без исключения. Даже холодный Юнги не сводит с него пронзительного взгляда. Поначалу это сильно раздражало, а после Чимин привык, ведь так его друзья будут уверенны в сохранности его здоровья. Походы к психотерапевту давались тяжело, и вечно этот взгляд, который заползает в душу и выворачивает ее наизнанку. Данная процедура была просто необходима, врач должен был убедиться в какой стадии находилось состояние Чимина, и нужна ли будет ему госпитализация. К счастью, парень отделался лишь походами на приём и обязательным обследованием раз в год. Первое время Пак действительно путался и не до конца понимал, происходит ли данный момент наяву, но Чонгук, видя смятение во взгляде возлюбленного, брал его за руку и шептал, что все реально. После болезнь стала появляться реже, а позже осталась лишь кошмарами, которые случались намного реже благодаря терапии и таблеткам. Спустя нескольких процедур Чимин понял, что вся натяжная обстановка в родном доме исходила из его головы. Все это время родители жили душа в душу, но болезнь придавала этому совершенно иные краски. С родителями все наладилось, отец стал активно проявлять заботу к сыну и показывать, что он ему не безразличен. В один день его психотерапевт поднял некоторые бумаги и выяснилось, что данная болезнь ему передалась по папиной линии, у которого мать и бабушка страдали этим недугом, а самого Мистера Пака как-то обошёл. Как и Джехена. О его смерти они поговорили почти сразу же, Чимин старался узнать было ли все именно так, было ли вмешательство болезни. К сожалению все было так, как он помнил. Позже врач объяснил, что онейроидный синдром, как правило, начинает свою активность после психологического потрясения, которое произошло у Чимина после осознания реальности ситуации со смертью родного брата. От данной темы синдром и стал отталкиваться. То есть, когда Чимин расходился во мнении сам с собой, болезнь проектировала в его голове иную картину, которая «помогала» ему не сойти с нужного пути. Говоря простыми словами, после смерти брата и предательства Чонгука, Чимин испытал настолько сильный эмоциональный испуг, что болезнь старалась отгородить его от последующих подобных ситуаций. Когда же чувства начали брать верховенство над синдромом, тот решил спроектировать настолько масштабную картину, что Чимин чуть не лишился жизни. Слава богу, что Чонгук и Юнги успели вовремя. Кстати, говоря о Чонгуке. Чимин впервые чувствует себя настолько легко и свободно, словно череда черно-серых полос подошла к концу, и началась белоснежно белая. Чимин ощущает себя полноценным. И все благодаря Чонгуку. Чимин полностью переехал к нему. Родители долго убеждали Пака в том, что теперь все будет хорошо, что даже если Чонгук окажется полным мудаком, папа обязательно даст ему в морду и заберёт Чимина домой. Пусть все и было сказано в шутку, но Мистер Пак все равно одарил Чонгука пронзительным вглядом, давая понять, что если что, все сказанное будет сделано. И создалось впечатление, будто и не было того ада, в котором заживо сгорал Чимин. Но стоит ему взглянуть на свои руки, где шрамы жирной кляксой вырезаны, давая понять, что твоё настоящее залог успеха и провала твоего прошлого. И Чимин рад обоим вариантам. Чонгук бывает подолгу смотрит на них и будто погружается в себя, пропадает в мыслях. Чимин в такие моменты подходит к нему и крепко обнимает, тем самым говоря: «я тут, ты меня спас». Тема самоубийства стоит под жесточайшим запретом, под семью печатями, которые нарушать никто не стремится. Но ведь это жизнь, не сказка, рано или поздно она подкинет очередное испытание. И этим испытанием стал очередной приступ болезни. Он был не сильным, Чимин не покушался на собственную жизнь, просто синдром подбросил ему тень Чонгука с собранными вещами, пока старший был на учебе. И когда он вернулся, то застал Пака рыдающем на полу в коридоре. — Минни, что случилось?! — Чон тут же упал перед ним на колени и стал несильно бить по щекам, пытаясь привести в чувства. — Ты же обещал быть рядом! — слёзы катились градом по лицу. Чимин судорожно пытался схватиться за что-то, но бездна словно поглощала всё больше и больше. — Малыш, ты пил таблетки? — Чонгук встряхивает его за плечи, но младший не реагирует, а лишь больше утопает в истерике. — Чимин! Ты принимал сегодня таблетки?! — Я же… люблю тебя, чёртов ты придурок! — в груди что-то сильно защемило и Чимин стал задыхаться. Чонгук поднял его на руки и отнёс в комнату, по дороге схватив таблетки, которые лежали на кухонном столе. Чон их всегда оставляет там, чтобы Чимин не забыл выпить, но видимо в этот раз забыл. Он засовывает ему насильно таблетки в рот и заливает все водой из бутылки. — Чимин, глотай, — строго говорит парень, но при этом нежно поглаживает по голове. Когда младший все проглотил — громкие рыдания разрезали глухую тишину. Чимин поднялся на кровати и схватился за чонову футболку. — Забери! Забери всё! — Пак прокричал ему это в лицо. — Минни, я тут, я рядом, я никогда никуда не уйду, — боже, да когда же эти таблетки начнут действовать. — Ты главное успокойся и дыши. Вдруг Чимин словно задышал полной грудью и раскрыл широко глаза, подняв их к потолку. Тишину прорезал нечеловеческий и душераздирающий крик: — Чон!***
Чонгук осторожно гладит волосы Чимина, пропускает через пальцы мягкие пряди и улыбается, наблюдая за спящим возлюбленным, пытаясь не разбудить его прикосновениями. — Ты снова встал очень рано, Гукки? — Чимин потягивается и сразу же утыкается в место между шеей и плечом, даря нежный смазанный поцелуй. — Я старался не спать ночью, чтобы если приступ повторится, то я мог сразу же оказать помощь, — Чонгук чмокает его загривок и прижимается щекой, крепко прижимая к себе. Чимин же прикрывает глаза и прижимается ближе, греется, как цыплята на солнышке. — Прости, я наверное забыл принять таблетки. — Я теперь самолично буду впихивать в тебя их, чтобы такого больше не повторилось, — он слегка отодвигается, чтобы иметь возможность заглянуть в любимые глаза. — А что было, если бы я пришёл часом позже? Чимин отводит взгляд, обнимая сильнее, чем прежде, и прижимаешься своим лбом к чонову. Тихо шепча в губы: — Прости, я больше никогда в жизни не пропущу приём таблеток, — и запечатляет обещание в нежном утреннем поцелуе. Чонгук показал ему созвездие счастья, созданных в собственном взгляде. Он нежно прикасается к лицу Чимина, находя в его еле заметных веснушках все те созвездия, которые как раз отражаются в его глазах, и он здесь для того, чтобы показать, что главный залог его счастливой жизни имеет неровный передний зубик, глаза-улыбки и просто невероятный смех. Залог его счастливой жизни — Пак Чимин. И чтобы кто не говорил, они смогут через это пройти.Вместе.