Шрам на душе

Глубокое, буквально давящее на слух молчание повисло между людьми, сидящими в автомобиле. Гелендваген быстро, заставляя другие автомобили недовольно сигналить, двигался по мокрой от недавно начавшегося дождя дороге, полностью характеризуя своего хозяина сейчас. Булаткин был невероятно зол, и, казалось, не было бы на дороге других машин, он бы разогнался на максимальную скорость, выпуская пыл. «Помнишь, я обещал свернуть тебе шею?» — хриплый тембр вновь раздался в голове Мии, напоминая о недавних словах Булаткина: «Я своё обещание сдержу!» Блондин грубо сжимал руль автомобиля, а правая нога с силой давила на педаль газа. Голубые глаза, только недавно освободившиеся от черных очков, ничем не отличались от одежды парня: такие же черные, как и погода за окном, они были устремлены на дорогу. Блондинистые волосы непослушными прядями спадали на лоб, скулы были напряжены, выступающая на виске вена нервно пульсировала. Брюнетка с испугом наблюдала, как белели костяшки на руках у Егора каждый раз, когда он поворачивал руль в сторону, чтобы очередной раз обогнать. Ничего не понимающая девушка боялась даже произнести слово, после слов парня она нервно теребила край школьной юбки, тяня его вниз, чтобы прикрыть подрагивающие колени. — Егор, я… — Мия наконец смогла что-то произнести, дотронувшись до плеча парня. Блондин тут же раздражённо передёрнул плечом, кидая злобный взгляд на брюнетку, заставляя ее убрать руку. — Объясни…те, что случилось. — Ты сейчас издеваешься?! — блондин громко усмехнулся, вздернув бровями, и, на секунду оторвавшись от дороги, взглянул на девушку, которая буквально вжалась в сиденье. — Ты серьезно?! — Я… — Блоссон сглотнула вязкий ком в горле, придвинувшись ближе к двери, — я ничего не понимаю и куда мы едем?! — Приехали уже! — громко произнес парень, резко затормозив около обочины. — Stand up! На выход! Девушка осторожно, словно опасаясь чего-то, открыла дверь автомобиля и, перекинув ногу через порог машины, вышла из него. Мия тут же вздрогнула, ощущая, что одежду начинают покрывать тяжёлые капли. Дождь. Но, наверно, ничего не могло остановить Булаткина. Тяжёлая рука легла на плечо брюнетки, сжимая его, а затем резко припечатывая девушку к стоящей около них стене. — Хватит строить из себя дуру! — взревел парень, выделяя каждое слово. Блондин смотрел в испуганные глаза малышки, но сейчас они никак не смягчали поведение бунтаря. — Как ты смеешь мне врать?! — Я… — девушка вновь запнулась, бегая глазами по лицу Егора, боясь сделать какое-либо лишнее движение или сказать что-то не то. — Я действительно не понимаю, о чем ты! — Не понимаешь?! — вновь вскрикнул блондин, а дождь полил ещё сильнее, насквозь намачивая одежду, отчего брюнетка поежилась, то ли от холода, то ли от возгласа голубоглазого. На Мие была лишь тонкая майка и школьная юбка, обе вещи уже были насквозь мокрые. Булаткину же повезло больше: черная кожанка закрывала хотя бы верхнюю часть тела парня. — Тогда, по-твоему, я сам себя спалил Герману?! — Я никому ничего не говорила! — возмутилась девушка, вжавшись в стену, при этом отрицательно качая головой, смотря прямо в глаза Егору и давая понять, что она говорит правду. Блондин удивлённо приподнял брови, не ожидая такой решительности от брюнетки. — Я только полчаса назад у Ромы спрашивала, кто такой Герман! — Какой Рома?! — Булаткин недовольно нахмурился, интенсивно жестикулируя руками, не понимая, причем тут какой-то «Рома». — Чё ты несешь?! — Воронцов. Роман. Витальевич. — выделив каждое слово, произнесла брюнетка, а затем, отчего-то смутившись, опустила глаза на мокрый асфальт, уже более тихим голосом продолжив. У блондина внутри что-то щёлкнуло после произношения фамилии брюнета, и картинками понеслись воспоминания. Весьма неприятные: драка, кровь, как Булаткина с огромными усилиями оттащили от еле живого Воронцова. Руки непроизвольно сжались в кулаки. И казалось, что он даже не слышал о чем говорила художница. — Я сама не знала и до сих пор не знаю, зачем вам дом какого-то там Германа, когда и что вы собирались с ним сделать. — Я тебе не верю, — Булаткин покачал головой, опуская ее вниз, все еще подпирая расположенными вдоль корпуса Мии руками стену. Тяжёлые капли стекали с блондинистых волос на землю, оставляя мокрые следы. Дождь не прекращал беспощадно лить, небо затянуло темными тучами. В горле застрял вязкий ком. Хотелось плакать. Девушка глубоко дышала, а глаза вдруг начали неприятно щипать от подступающих слез. Неприятно. Больно. — А как сделать так, чтобы ты поверил? — брюнетка наконец поймала взгляд парня, заглядывая ему в глаза, стараясь скрыть свою жуткую смущенность при нахождении рядом с этим блондином. Егор ответом заглянул в глаза малышки, стараясь найти в них правду. Хотелось верить… Очень. Но Булаткин просто не мог… Пару часов назад, приехав к дому того самого Германа, парни обнаружили весьма странное: двадцатисемилетний парень вдруг усилил свою охрану вдвое, и теперь на каждом углу можно было встретить охранника, да и повсюду стояло огромное количество камер, что делало дом неприступной крепостью. Естественно, что ребята тут же подумали это на девчонку, что вчера случайно, а быть может и нет, услышала их разговор. И теперь голубоглазый действительно хотел верить, что это простое совпадение и рассказал это кто-то другой, но больше некому. — Егор, пожалуйста, — прошептала Мия, и рука малышки поднялась в желании дотронуться до блондина, но тот тут же грубо прижал тонкую руку к мокрой стене, отчего та недовольно зажмурилась. — Поверь, я не говорила никому. А Егор все не отрывал глаз от Мии, но при этом просто молчал, что невероятно давило на брюнетку. Было бы лучше если бы он накричал, душил, шипел на нее. Но он просто молчал… И кто знает, что происходило у него в голове: быть может, он раздумывал над тем, как же убить художницу или думал, кто, если не Блоссон, могла спалить их или вспоминал злосчастный день драки с Ромой. Но он просто молчал. Не отрывая голубых глаз от брюнетки. Обжигая ледяным взглядом. Дождь бесконечными каплями лил с темного неба… Где-то вдалеке слышался гул трассы… Вдруг послышался негромкий звонок телефона. Медленно достав смартфон из кармана джинс, Булаткин несколько минут внимательно слушал собеседника, иногда поглядывая на стоящую напротив него Мию, а затем произнес краткое «ясно» и бросил трубку. — Соряяян, — протянул Егор, убирая руки от стены, засовывая телефон обратно в карман под удивленный взгляд девушки, — ошиблись. Свободна. Холодно взглянув на брюнетку, парень последовал во двор одного из стоящих рядом домов, а девушка уже развернулась, сделав пару шагов в противоположную от Егора сторону, чтобы спокойно уйти домой, как вдруг перед глазами брюнетки всплыл тот взгляд, которым последний раз взглянул на нее блондин. Теперь он казался совсем не холодным, а вдруг померкнувшим… Серым… Безжизненным. Внутри Мии что-то неприятно закололо, заставляя остановится и обернуться на Булаткина. Обычно вальяжная походка Егора сменилась на простую, но такую несвойственную ему. Ноги словно нехотя едва поспевали за телом. Руки, как и всегда, были расположены в карманах, но все же как-то безжизненно, словно отдельно от своего владельца. Малышка и сама не заметила, как ноги быстро понесли ее в сторону парня, догоняя его, однако практически не издавая звуков. Лишь лёгкое шлепанье обуви по лужам. Егор ловко заскочил в первый же подъезд многоэтажки, когда из него вышел какой-то мужчина, и Мия тенью последовала за ним, даже не успевая подумать, что она делает. Зачем она идёт за ним. Блондин двинулся вверх по ступенькам, заставляя брюнетку подумать: «Может, он тут живёт». Но этажи стремительно сменяли один другого. Седьмой. Восьмой. Одиннадцатый. Тринадцатый. Оказывается, парень направлялся прямиком на крышу. От этой мысли сердце малышки неприятно закололо, но она продолжала бесшумно двигаться за парнем. «Зачем ему на крышу?» Ловко, словно он бывает здесь каждый день, Егор втиснулся в дыру между железными прутьями, проскальзывая на лестницу, ведущую на крышу. Послышались громкие шаги. Скрип двери. Парень наверняка уже на крыше, а Мия нерешительно замерла около лестницы наверх… Ступенька… Другая… Рука замерла около железной, уже покрытой ржавчиной дверью… Страх за Егора оказался сильнее других страхов Мии. Негромко скрипнула дверь, но громкий гул грома и стук дождя заглушил собой этот неприятный звук, заставляя брюнетку вздрогнуть. Она наконец поднялась на крышу. Глаза девушки прищурились от яркого, в отличие от освещения в подъезде, света, но она тут же их распахнула, заметя в паре шагов от себя профиль Егора. Булаткин стоят к ней спиной, запрокинув голову к небу, словно не замечая сильного дождя. Малышка ещё пару секунд завороженно наблюдала за ним, не шевелясь, но затем сделала несколько неуверенных шагов вперёд и оказалась позади блондина. Тот, обладая весьма чутким слухом, услышал шаги и обернулся, бросая потерянный взгляд на Мию, которая едва заметно приподняла уголки губ, становясь около парня. Егор плавно провел взгляд вперёд на вид Москвы с тринадцатиэтажного здания. Его примеру последовала и Мия. — У тебя… что-то случилось? — брюнетка повернула голову на Булаткина, на лице которого не отразилось никаких эмоций от сказанного малышкой. Лишь тяжёлые капли скатывались по мужскому напряжённому лицу. Около минуты девушка просто изучала лицо парня, четко понимая, что-то произошло, и это что-то — далеко не проваленное дело, а что-то более серьезное и, наверно, личное… — Тебя не должно это ебать, — наконец выдохнул парень, даже не поворачивая голову в сторону Мии. Все внутри неприятно сжалось от некой обиды. Наша художница уже подумала, что Булаткин с лёгкостью ей откроется, но с этим бунтарем не все так просто. Далеко не просто. — Вали уже! — Вчера ты был другим, — малышка неловко опустила взгляд, вспоминая вчерашнего Егора, который хоть и нехотя, но вывел брюнетку из темных гаражей. — Более дружелюбным, что ли… — Я такой, какой есть, — блондин развел руками, переводя взгляд на девушку. — Правда не такой пиздатый, как твой Рома, но… — Ты же его знаешь, да? — Мия прервала Булаткина, заставив его повернуть голову в изначальное положение. Егор на удивление не разозлился на то, что его перебили, а просто вдруг замер. Скулы отчего-то невольно заиграли, а руки сжались в кулаки. Девушка осознала, что между этими двумя (Ромой и Егором) произошло нечто, что до сих пор не утихает и, скорее всего, не утихнет ещё долгое время. Вот только. Что такого могло произойти, чтобы лучшие друзья бились насмерть?! — Понятия не имею, кто это, — блондин пожал плечами, продолжая всматриваться в хмурое небо. — Именно поэтому вы пару недель назад чуть не поубивали друг друга?! — брюнетка повысила голос, искренне не понимая, почему эти двое скрывают причину их «войны». — Егор, что случилось между вами? Блондин вдруг резко развернулся, касаясь мокрыми руками плеч малышки и грубо толкая ее в бетонную стену. Голова Мии больно соприкоснулась с мокрой гладью, заставляя издать короткий вскрик боли. — Не лезь туда, куда тебя не просят! — блондин взревел над головой брюнетки хриплый басом, заставляя зажмуриться. — Любопытство иногда вознаграждается смертью! — Ты не сможешь… — уголки губ Мии приподнялись в натянутой улыбке, но тут же опустились, заметят удивленно-насмехающийся взгляд парня, — ты не посмеешь… — Смешно, — хрипло рассмеявшись, произнес Булаткин, ухмыльнувшись. — Наверно, поэтому Воронцова тогда увезли с переломами в больницу, ммм? — Ублюдок… — едва слышно прошептала девушка, однако блондин это расслышал и лишь вновь улыбнулся, откинув назад мокрые пряди блондинистых волос. — Ублююююдок, — протянул Булаткин, словно пробуя это слово на вкус, — и почему же тебя так тянет к этому ублюдку? — Что ты несешь? — хрипло прошептала брюнетка, прекрасно понимая, что он прав. Прав этот милый ублюдок. Действительно тянет. — То, что вижу, — блондин слегка наклонился, шепча эти слова на ухо Мии, обжигая горячим дыханием, — ты дрожишь от моих прикосновений. — Неправда. — Правда, — Егор вдруг прикоснулся к оголенному плечу малышки, которая тут же вздрогнула, получая довольную ухмылку голубоглазого, — ты стараешься быть как можно ближе ко мне. — Это случайность. — Случайностей не бывает, малыш, — вновь хрипло прошептал блондин. «Малыш». Приятным теплом отдался голос Булаткина где-то внутри девушки. Нежно. Ласково. — Я же не по счастливой случайности нарисован в твоём блокноте? — Откуда ты, — возмутилась брюнетка, но, заметив улыбку Егора, поменяла свой ответ. — Нет, тебя там нет. — Да ну! Блондин вдруг без спроса выхватил сумку Мии, принимаясь усиленно что-то искать. Через минуту парень победно вытащил из сумки толстый блокнот, принимаясь вновь что-то искать. Брюнетка удивленно распахнула глаза, не в силах даже попытаться забрать блокнот. «Откуда он знает?» — Похож, правда? — парень наконец открыл мини-альбом на нужной странице, переворачивая его и приставляя к лицу так, чтобы его лицо и полностью идентичный рисунок был виден смущенно опустившей взгляд девушке. Егор негромко усмехнулся, поворачивая блокнот к себе, разглядывая. — Только губы не получаются. Знаешь, почему? Булаткин бросил мини-альбом обратно в сумку, а сам сделал пару шагов к Мии, полностью прижимая ее к стене. ставя руки вдоль туловища девушки. Та, казалось, напросто перестала дышать, прижавшись к мокрой глади. — Почему? — наконец спустя пару секунд молчания рвано произнесла брюнетка, вдруг увидя на лице парня каплю. Вода медленно катилась вниз, проделывая мокрую дорожку от щеки. Осторожно скользнула немного вправо по щетине блондина, дотрагиваясь до губ… Сухих и потресканных. — Почти все на лице можно нарисовать, просто увидев, — губы парня уже не хрипло произносили слова, а сексуально шептали, — а вот губы… Губы нужно почувствовать… Губы… Почувствовать... Тихим эхом дошли до Мии слова парня, и она подняла глаза на парня, который внимательно изучал невинное лицо. «Малышка» — произнес парень у себя в голове, положив руки на талию девушки и притягивая ближе к себе. Он прекрасно знал, чего хотел. Переводя взгляд от фиолетовых завораживающих глаз на нежные, чуть посинелые от мороза губы. А девушка, наблюдая за движениями и взглядом Булаткина, находилась в непонятном состоянии. Эйфория. Или просто что-то приятное. Дыхание парня, лицо которого находилось в паре сантиметров от нее, приятно обжигало холодную мокрую кожу. Мята с ментолом — теперь она знает его запах. Егор плавно проскользнул рукой по мокрой майке вверх, останавливаясь на шее, аккуратно тяня ее на себя. Носы соприкоснулись. Прохладный ветер грянул с новой силой. Сердце брюнетки стучало так громко, что, казалось, сам Булаткин это слышит. Пару мгновений и… *** «Глупышка… боится меня…» Блондин ещё пару минут провожал взглядом практически бегущую по дороге девушку, которая постоянно оглядывалась, и кто знает, что творилось в голове бунтаря. Что он чувствовал к Мие и чувствовал ли вообще… Тогда, в ту долгожданную для брюнетки минуту, вдруг грянул гром, и она резко распахнула глаза, вздрогнув и тут же оттолкнув от себя парня. Когда раскат грома закончился, малышки уже не было на крыше. Своим резким уходом она удивила не только Булаткина, но и себя. — Юная художница с английскими корнями, Мия Блоссон, влюбилась в уличного бунтаря, сына олигарха, Егора Булаткина, — хитро произнес голос позади блондина, заставляя его обернуться и удивлённо приподнять бровь. — Как жаль, что тот больше не умеет любить. Кажется, назревает очередная шекспировская трагедия.