Хеллен вошла в палату мистера Локхарта. Тот что-то мастерил в уголке, но, заметив её, вскинул голову и напряжённо посмотрел. Через месяц госпитализации наблюдалось улучшение. Её пациент стал вполне сносно говорить, хотя нарушение координации и речи ещё было.
— Где Хелена? — без обычной улыбки спросил её мистер Локхарт.
— Мистер Локхарт, это же я. Я Хеллен! — она немного испугалась ухудшения состояния.
Мистер Локхарт окинул её заинтересованным взглядом, подошёл и потрогал рукав новой мантии, которую как раз сегодня, ко дню рождения, прислала ей мама. Хеллен сразу примерила обновку и решила в честь праздника немного покрасоваться, не переодевая обычную форму. К тому же с утра у неё был обход только у мистера Локхарта.
— Красиво? — спросила она. — Вам нравится?
— Красиво… — кивнул мистер Локхарт. — Ты Хелена?
— Конечно, это я. Не волнуйтесь, — улыбнулась она и заметила взгляд, который смотрел в её вырез. Возможно, декольте было слишком глубоким, но мама хотела, чтобы Хеллен нашла себе мужа.
— Что это? — потрогал её грудь мистер Локхард и посмотрел ей в глаза с такой детской наивностью во взгляде голубых глаз, что рассердиться на него совершенно не получилось.
— Это грудь, — отстранилась Хеллен и зачем-то пояснила: — Ей женщины кормят детей…
— Кормят? — переспросил мистер Локхарт и задумчиво свёл брови. — Женщины? Хелена — женщина? Самка?.. А мистер Локхарт? Женщина?
— Нет, вы мужчина, — улыбнулась Хеллен.
— У Хелена период вскармливания? Хелена кормит детёныша? Дитя?
— Эм… Нет, — смутилась она. — Я… У меня нет ни ребёнка, ни мужа. Я никого не… вскармливаю.
— Почему тогда… грудь? — поставил её в тупик вопрос мистера Локхарта.
— Она всегда у меня была, — не зная, как ещё ответить, сказала она. — После того, как я стала э… женщиной.
— Что мне принесла Хелена? — резко сменил щекотливую тему мистер Локхарт, оставив её грудь в покое.
— Вот птичье перо, его обронила сова, которая принесла мне подарок от матери, — показала Хеллен. — А ещё принесла ваш завтрак, мистер Локхарт.
Её пациент первым делом забрал перо. Обнюхал его и даже попробовал на зуб, но, кажется, остался доволен и спрятал под кровать. Там он хранил свои «сокровища».
С тех пор, как Хеллен начала ухаживать за Гилдероем Локхартом, тот всегда забирал свои волосы после бритья. Конечно, чистокровные волшебники вообще тряслись над своими волосами. Хеллен знала, что теоретически через волосы можно наслать порчу или проклятье, но считала это пережитками прошлых «тёмных времён», когда сжигали ведьм и каждый волшебник был сам по себе, ещё до образования Министерства Магии и принятия Статута о Секретности.
Впрочем, Гилдерой Локхарт радовался не только своим волосам, но и если она приносила перья, нитки и почти любые ингредиенты. Убедившись, что её пациент не вредит себе, не суёт в рот или нос то, что забирает, Хеллен иногда брала что-нибудь из лаборатории, чтобы его порадовать. Теперь тот от каждой встречи с ней ждал какого-то подношения. Что-то ему нравилось, и он говорил «Ещё!», что-то возвращал ей, грустно качая головой.
— Сегодня следует почистить вам уши, — мягко сказала Хеллен, доставая ватные палочки.
Это можно было сделать и магией, но любые воздействия слишком нервировали «особого пациента», так что она предпочла самый обычный «маггловский способ». К тому же даже в отделении травм ей пару раз встречались пациенты, которые неудачно почистили уши с помощью магии. Так что даже в Мунго советовали не увлекаться некоторыми заклятьями, чтобы случайно не травмировать тело по глупости.
Хеллен посадила мистера Локхарта на кровать, склонила его голову и выполнила процедуру, сложив одну палочку на поднос, и взяла другую.
Внезапно её пациент отстранился, забрал грязную палочку, обнюхал и вытаращился на неё своими красивыми голубыми глазами.
— Что это?
— Это сера, — сказала Хеллен. — Она копится в ушах. Её надо убирать.
— Ещё! Это нужно ещё! — замахал палочкой мистер Локхарт и схватил её за руку. — Хелена принесёт сера? Надо! Надо!
— Х-хорошо, — немного растерялась Хеллен от такой экспрессии. — Я думаю, что могу принести серы из лаборатории. Её используют во многих зельях, так что…
Впрочем, палочки с ушной серой мистер Локхарт ей всё равно не вернул, припрятав в свою «сокровищницу».
— Сейчас! — потребовал мистер Локхарт. — Дай мне сера сейчас! И ещё свеча! Три свеча!
— Я уже приносила… — осеклась Хеллен под пристальным взглядом и сдалась. — Хорошо, я всё принесу к обеду, хорошо?
— Терплю, — кивнул мистер Локхарт, а затем снова серьёзно нахмурился. — Подарок — это дар?
— Вы о мантии? — вспомнила она. — Да, у меня день рождения сегодня. Вы помните, что такое день рождения, мистер Локхарт?
— День, в который появился из матери, — ответил тот. — Я сделать подарок для Хелена. Но нужно… — мистер Локхарт протянул руку и взял её за локон. — Нужно волосы Хелена. Несколько прядь. Такой длина.
Она пытливо на него посмотрела и достала палочку. Несколькими режущими заклинаниями срезала понемногу нужной длины.
— Вечером будет подарок Хелена от мистер Локхарт, — улыбнулся ей пациент и напомнил: — Принести сера. Принести ещё три свечка.
* * *
Перед заходом солнца теклос Хеллен, которая оказалась самкой, снабдила Даймонда последними ингредиентами для круга. Благодаря Хеллен у него всё это получилось, так что Даймонд не пожалел собрать зачарованную фенечку из её вощёных волос и красной нити. Несмотря на то, что в этом мире демонов вроде бы не было, он сделал ей оберег защитника от зла. К тому же Такк-Ши — свидетель, Даймонд был должен этому теклосу.
Самый необходимый для ритуала элемент — сера — обнаружился в очень необычном месте: в собственных крошечных мерзких ушах. Впрочем, улучшенная мартеновская демоническая гусеница испражнялась титановым сплавом, так что химические элементы, полученные из тел, не были чем-то совсем новым, но… всё же это было необычно.
Даймонд достал самодельный нож, который сделал из припрятанной и заточенной ложки, собственных волос и измельчённых когтей каких-то местных инфернальных животных. Когти пришлось пережёвывать ртом, чтобы заполнить сердцевину артефакта. Заодно удалось доподлинно узнать, что, несмотря на смену тела, его способности к зачарованию никуда не делись. Нож вышел кривоватым, но самое главное: им можно было пользоваться. Магические потоки, несмотря на другое вместилище духа, были схожими.
Неделю назад Даймонд получил бумагу и чернила и нарисовал на животе символ щита Такк-Ши, надеясь, что через этот символ, по которому мысленно пропускал энергию, он сможет связаться с таким же «якорем», вытатуированном на родном теле.
Ему удалось зачаровать белый стилус, который он сделал сам, смешав с воском кусочки белой краски от стен и потолка, похожей на мел. Концентрация энергии позволила поджечь и установить свечи. Сначала он расчертил круг стилусом, потом поджёг все перья и сложил пепел на бумагу, скрутил трубочкой и аккуратно высыпал пеплом нужные знаки. Свечи, обмотанные заговорённой нитью с вплетёнными волосами, установил в основания пентаграммы.
Серы хватило как раз на обсыпку круга. Вещий ему благоволил: теклос Хеллен принесла нужного сухого порошка.
Даймонд резанул ладонь зачарованным кинжалом, встал в центр и влил силу в Круг.
—
Ankelos nik a damania gor nasse! Taman ama as malia if limp ane! Camiagerri der klas! Rateru teclos! Takk-She Danre gor nasse! — Даймонд ощутил связь. Якорь души, переплетённый с «Защитником Джоном», сработал, настраивая мост между мирами. Связи с телом теклоса истончились, чужая магия расплелась с его душой, словно отпустили тентакли медузы. —
Shagal du maicena. Gio any setcol! Fhnaft duer wrma!
Даймонд ощутил рывок, и последнее, что увидел, как тело золотоволосого теклоса падает на пол.
* * *
Утром Хеллен обнаружила мистера Локхарта без сознания, в брызгах крови, в центре непонятного магического знака, сделанного явно из тех вещей, которые она ему приносила.
Сердце в груди сжалось от страха. Она потрогала пульс и с облегчением выдохнула. Мистер Локхарт был жив и, когда она его коснулась, распахнул свои голубые глаза и улыбнулся.
— Кто вы, мисс? — спросили её, вполне правильно построив предложение. — Где я?
— Вы в больнице святого Мунго, мистер Локхарт, — выдохнула Хеллен, улыбнувшись в ответ.
Она помогла своему пациенту лечь на кровать и, взмахнув палочкой, уничтожила все следы странного ритуала, пока его не обнаружила Мириам Страут.
— Я как будто ничего не помню, — доверительно сказал ей мистер Локхарт. — В голове так пусто, всё как в тумане.
— Мы вам поможем, мистер Локхарт, — ответила Хеллен. — Обязательно.
* * *
— Обязательно… Я вернусь домой… Обязательно…
Джон проснулся рывком. Ему снова приснился сон, в котором Даймонд говорил эти слова, и казалось, что Связь вибрирует и напрягается.
Даймонд пропал из института в две тысячи девятом. Восемнадцатого ноября. Просто бесследно исчез.
Джон искал, расследовал исчезновения других экзорцистов, но прошло более шести лет, а никаких успехов он не добился.
А вчера Тамми удалось разговорить Заса, чёртова демона Пятого круга, застрявшего в их мире из-за одного тупого полудурка. Демона, привязанного к оборудованию НИИРМО, усмирил Даймонд.
Надежда была. Зас сказал, что Даймонд может быть жив... Потому что... у него было что-то особенное. Возможно, имея в виду его Мученика.
Джон давно перестал на что-то надеяться. Он искал, да, не сдавался, несмотря на то, что все остальные опустили лапы, но... не ожидал от себя, что глупая надежда, крошечная зацепка захлестнёт его так сильно. Так больно.
— Потерпи ещё немного, Ди, — мысленно сказал Джон, обращаясь к их связи с лучшим другом. — Я обязательно достану тебя... В какую бы задницу Вещего ты ни угодил. Только дождись.
© Copyright: Кицунэ Миято, май — июнь, 2018
