Я не ожидал такого поворота событий. Но этот поворот меня не огорчает. Джонни стоял и молча смотрел на меня. Депп ухмыльнулся и, взяв за волосы, поднял на кровать, утыкая меня лицом в подушку.
Мало того, что мне было тяжело дышать, так мой партнёр еще и больно тянул за волосы. Резко сняв с меня все и порвав рубашку, он был похож на зверя. Без жалости к моим страданиям, он быстро вошёл.
На глазах выступили слезы и противно защипало в носу. Так резко, как он, ещё никто не входил. Поначало было больно, но боль перешла в удвольствие. Я испытывал два смешанных чувства и не мог понять, какое из них было сильнее.
Когда мне удалось вынырнуть из-под подушки, смоих губ срывался стон. Джони рычал, стонал и матерился. Он впивался ногтями в мою кожу и царапал спину, слизывая кровь и капельки пота. Это вводило в экстаз. Мне казалось, ему нравится издеваться надо мной, слышать мои стоны.
Мои пальцы сжимали подушку до боли в пальцах. Никогда не считал себя мазохистом. Наконец, Джони прекратил пытки и вышел. Я упал грудью на кровать, тяжело дыша, и подошел к тумбочке, достав оттуда фаллос, используемый нами концертах в прошлом.
Он подошел и вошел своим членом в мой зад, двигаясь медленно, после чего вставил еще фаллос, раздирая в кровь мой нежный зад. Я, чтобы сильно не кричать, заткнулся подушкой и сжал зубы до боли в челюсти.
Чувствуя, как я напуган и как мне больно, Депп начал лишь ускорять темп, парралельно дразня мой возбужденный член. По ногам текла смазка и кровь. Мужчина ускорял темп и долбил прямо по простате. Он откинул голову назад и шипел сквозь стиснутые зубы.
Но этого ему было мало, поэтому, Джонни взял мой ремень и засунул его мне в рот, натягивая на себя, отчего уголки рта жутко резало. Я чувствовал себя лошадью, на котрой закрепили уздечку. Пот лился с меня ручьём. Слюни текли по подбородку и капали на простыню. Стон невозможно было скрыть, всё горло горело.
Наверное, наши стоны слышали все участники группы. Но сейчас это мало меня волновало. Джонни вытащил фаллос и откинул. Саободной рукой он держал меня за бедра и нанизывал на свой огромный член.
Вскоре, чувствуя, что я полностью изнеможден, он кончил в меня, ещё и сперма потекла по ногам. Он отпустил концы ремня. Выпустив его изо рта, я хорошенько отдышался. Уголки рта просто горели и я чувствовал едкий привкус кожи.
Но мой партнёр не собирался останавливаться. Он двигался, пока его член не обмяк. Странно, что я так и не кончил. Джон опустился, не успев разрядиться. Но его час еще настанет. Он свалился на кровать, молча утаскивая меня за собой и мне не хотелось нарушать эту тишь.
***
Утро выдолось опять ужасным! У меня болел зад (так что я сидеть не могу) и на уголках губ красовались два синяка. Порекрасно! Я встал и поплелся в душ. Надо было смыть с себя всю гадость…
***
Мы одни сидели на кухне. Было тихо. Парни не проснулись. Да и не хотелось их будить.
— Знаешь… Я, когда увидел, в каком ты состоянии на концерте, хотел, чтобы ты расслабился и выпил. Но получилось как-то не по плану…
— Да нормально все. Мне понравилось. Пьянка удалась!
— Ага… Только у меня зад болит, — пожаловался я, но в ответ Джонни лишь улыбнулся.
***
Прошло два года после той пьянки. Лил дождь. Он еще сильнее вгонял в грусть и тоску. Четверо людей стояли молча. Все смотрели на надгробие. Они не могли поверить, что он умер. Капли дождя капали на цветы, розы. На нодгробии было написано «Брайн Хью Уорнер». Как он мог умерть? Почему? Никто не знал ответа… Ну кроме Джонни. Да… Жизнь жестока. К могиле приблежался мужчина. В руках у него тоже был букет. Подойдя к могиле, он положил букет и прикоснулся кончиками пальцев к нагробию.
— Здравствуй, Зим Зам…
— Здравствуй, Джонни.
От Зим Зама пахло алкоголем. Он был слишком расстроен. Дождь усиливался. И ворона, сидевшая наветке взлетела после прощальных слов музыкантов, унося душу Великого и Ужасного в другой мир…
Всё когда-то заканчивается, а души уходят в другой мир — загробный.
