Юля Топольницкая; [18:14] Спасибо…?
Игорь Чехов; [18:15] Я не знаю, зачем пишу тебе, но ты это не плачь больше никогда оно того не стоитЮля Топольницкая; [18:20] Это розыгрыш какой-то? Почему ТЫ вдруг решил мне написать?
Игорь Чехов; [18:21] ты меня оскорбляешь таким недовериемЮля Топольницкая; [18:22] У меня нет никаких оснований доверять тебе.
Игорь Чехов; [18:25] короче будь счастлива. Топольницкая не стала отвечать и даже заморачиваться не стала. Чехов, как всегда, решил позабавиться, вот и всё. Девушку отвлёк звонок в дверь. Она выдохнула: наконец-то. За дверью стоял Антон и улыбался. В одной руке был букет гербер, которые были любимыми цветами девушки, а в другой — коробочка в подарочной упаковке. Но Юлю подарок и букет не волновали совсем, её волновал только Шастун. Он выглядел просто и со вкусом: чёрные джинсы, клетчатая рубашка и уложенные наверх волосы. Юля даже губу прикусила, да силы не рассчитав. Тихонько пискнув от боли, девушка поспешила улыбнуться. — Проходи, Антон, не стой на пороге, — Юля себя гостеприимной показать пытается, хорошей. Шаст кивнул и порог переступил. — Какая ты красивая, Юль, — восхитился Антон и букет протянул девушке. Топольницкая стремительно покраснела и цветы приняла. — Спасибо, — промямлила она, но тут же подобралась, — Проходи в комнату к столу, я цветы в вазу пока поставлю. Антон кивнул и направился в комнату. Юля поставила цветы в вазу и выдохнула. Девушка не могла поверить в то, что происходит. Происходит с ней, происходит сейчас.Осталось главное — ничего не испортить.
Антон сидел на диванчике и разглядывал комнату. А тут симпатично. Но как-то слишком… холодно. Неуютно. Будто бы здесь жить не хотели совсем. Напротив дивана стоял небольшой столик с едой и посудой на две персоны. Стоп, почему на две? А как же…? В этот момент в комнату зашла улыбающаяся Юля. Поправив причёску, девушка уселась рядом с Антоном. И тут же заметила растерянное лицо парня. Неужели с ней что-то не то? — Юль, а почему накрыто на двоих? Ты же говорила, друзья… Юлина улыбка немного померкла. — Они… У них возникли проблемы, они опоздают. Но придут, обязательно придут, — девушка тут же переключила внимание Антона, — Ты угощайся, Тош, а то всё остынет. Шастун прищурился, но слова не сказал. Всё-таки, день рождения, светлый праздник. И омрачать его глупыми расспросами не стоит.***
Сегодня Серёже было неспокойно. И нет, это совсем не потому, что Антон к Юле на день рождения пошёл, нет. Это всё как их там… Бури. Точно, магнитные бури. Вот у его бабушки… Да кого он обманывает, чёрт возьми! Конечно же, он ревнует. Ревнует Антона к Топольницкой. Боится, что она его в себя влюбит. Если не уже… Серёже нужна была поддержка близкого человека. И он был единственным в жизни Матвиенко.Серёжа Матвиенко; [19:40] Арс У меня возникла проблема
Арсений Попов; [19:51] ??? А как же твой ненаглядный Антон, которого я в глаза никогда не видел? Уже не может помочь?Серёжа Матвиенко; [19:52] Речь как раз таки о нём Это пиздец
Арсений Попов; [19:53] Не пугай меня, СерёжСерёжа Матвиенко; [19:54] Он ушёл к подруге на день рождения, а мне это не нравится СОВСЕМ на душе гадко и хочется чтобы он рядом был понимаешь?
Арсений Попов; [19:57] оу всё серьёзно вы вляпались, друг мойСерёжа Матвиенко; [20:01] по уши, арс глубоко по уши.
Серёжа закрыл переписку с Арсением и открыл страницу Антона, который уже почти месяц находился на первом месте в важных. Что-то передумав в своей голове, Матвиенко заблокировал телефон и бросил его на кровать. Не будет он сегодня ему писать. Он завтра обо всём спросит. Если поздно не будет.***
Когда Антон вручил Юле подарок, та чуть от счастья не закончилась. Её любовь к Гарри Поттеру была почти такой же безумной, как любовь к Антону. С целью отблагодарить «друга», девушка заключила его в крепкие объятия и не отпускала до тех пор, пока тот сам не отстранился. — Антон, спасибо за… За всё, — протянула подвыпившая девушка. Она выпила всего бокал красного вина, но кто же знал, что, за неимением опыта и относительно слабым организмом, Юлю развезёт? Девушку выдавали горящие алым щёки и заплетающийся язык. А ещё достаточно много уверенности в себе, чтобы всякие глупости совершать, не думая. Девушка подвинулась ближе к Антону и схватила его за запястье. Шастун виду не подал, но в душе ему было не по себе. Что она творит? — Антош-ш. Ты тако-о-ой хороший, — пробормотала Юля, в открытую разглядывая парня. — Спасибо, конечно, но… Юль, может тебе уже хватит? — обеспокоенно спросил Антон, но Топольницкая его не услышала. — Всегда меня понимаешь, заботишься, с тобой так разговаривать приятно, и молчать приятно… И глаза у тебя зелёные, зелёные. Зелёный — мой любимый цвет, ты знал? — Юль… — А как ты с подарком угадал, Тош, ты внимательный. Я тебя так люблю, но правда, жутко ревную, когда ты… Дальше Антон слова Юли не слушал, потому что ключевую фразу услышал. — Ты меня любишь? — Люблю, Тош, больше жизни люблю, — выпалила девушка и тут же припала к губам напротив. Антон совсем этого не ожидал, поэтому Юля столкнулась с холодными, неприветливыми губами и растерянным взглядом. Топольницкая тут же отстранилась, даже немного отрезвев от холода, веющего напротив. — Антон… — Юль, мне пора, наверное. Ещё раз с днём рождения, и… — Антон! — воскликнула девушка, схватив парня за запястье, заставив замолчать. — Я тебя ведь люблю, Антон, люблю! Я ради тебя всё это сделала. Мне к чертям этот день рождения не сдался без тебя. — И подруг никаких нет? — Нет, — выдохнула Юля, — я их выдумала, чтобы ты прийти сюда согласился. — Думаю, теперь мне точно пора. — А чувства… — растерянно произнесла девушка. — Не верю я, что ты ко мне совсем ничего не чувствуешь. — Юль, прости, но это так. И вообще я… Я другого человека люблю. И это не ты. В комнате на несколько долгих секунд повисла тишина. Шастун встал, собираясь уйти, но следующие слова будто бы пронзили его насквозь. — Серёжа? Серёжа тот другой человек? — Антон замер. Это так заметно? — А ты уверен, что чувства твои взаимны? Ведь я могу дать тебе куда больше, чем он. — Пока, Юль, — бросил в ответ Шастун и ушёл, желая поскорее забыть этот вечер и то, что ему последнее сказала Юля. На душе было откровенно хреново, потому что Топольницкая его мысли озвучила. Потому что она всё это натворила. Потому что Антон сегодня лучшую подругу потерял. Топольницкая, не выдержав, разревелась. Солёные слёзы бежали по щёкам и попадали на губы, но девушка совсем не замечала этого. Спустя секунды в стену полетел подарок Антона, полетела ваза с букетом, разбившись. Осколки вместе со сломанными цветами теперь лежали на полу. Юля усмехнулась: как это похоже на то, что теперь у неё внутри. Разбитое сердце и сломанные надежды. Взгляд упал на полупустую бутылку вина. А что если… Ей хотелось выпить всё залпом и забыться, но… Она же правильная, она же хорошая. Только кому она нужна со своей чёртовой правильностью?! Матери? Нет, той нужно лишь утереть нос всему миру, а её дочь — лишь инструмент для исполнения желаний. Антону? Юля только что убедилась, что не нужна ему. Юля в этом мире одинока. Юле от людей тошно. И лучший способ всё изменить — сделать так, чтобы миру от Юли стало тошно. Чтобы все те, кто её обидел, ещё пожалели. Чтобы Антон… Чтобы Антон понял, что Юля лучше Серёжи. Юля достойнее. С этими мыслями девушка схватила бутылку и опустошила её. Для храбрости.