Венок из моих вен

15:11 Уличный свет пробивался из дверной щели, освещая уже запылившийся диван. В дом вошли четыре девушки, двое из них снова ругались. Стандартная ситуация, вот только Тори первая покинула поле боя. — Не лезь не в своё дело! — Озлобленный крик послышался уже на втором этаже, до сильного хлопка двери. — Ну и зачем ты начала всё это? — Элл пристально смотрела в глаза Тамары, ожидая, что та пойдёт извиняться за свои слова. — Элл, если ты не слышала, что говорил врач, то посмотри ещё раз в список лекарств. Успокоительное, антидепрессанты? И не просто же так она в обморок упала?! Я просто хочу узнать, что происходит! — теперь уже разозлённая Тамара отправилась в свою комнату. — Эй! — кто-то сильно сдавил плечо черноглазой, не давая ступить на лестницу. — Ты делаешь только хуже… — плечо отпустили и уже с новой скоростью синяя худи исчезла за дверью комнаты. 23:13 В доме воцарилась тишина, после такого «весёлого» утра это удивительно. Но спокойствие нарушил скрип пола от шагов «ночной совы», которая направлялась в комнату, находившуюся вблизи от лестницы. Вот уже скрипучая дверь открывается, и тёмный силуэт исчезает во мраке. В помещении было темно, поэтому разглядеть незваного гостя сложно. — Извини, я не должна была тебя допрашивать в твоём-то состоянии. — Тамара?! — уже сидя на кровати хозяйка комнаты пыталась дотянуться до лампы. Стало более-менее светло, и этого было достаточно, чтобы разглядеть растрепанные волосы и пижаму гостя. Одной рукой она держала медвежонка, а второй прикрывала глаза от света лампы. — Предупреждай, когда захочешь снова заорать, и неожиданно ослепить мои глаза — Тамара усмехнулась, и направилась к кровати сонной сероглазки. Тело болело сильно, особенно рука, которую сжимает Тори, чтобы вытерпеть этот момент. — Вот, держи — смущённо проговорила, «сова», протягивая недоумевавшей Тори медвежонка. — В детстве он мне помогал уснуть после кошмаров. Рогатая хотела уже взять подарок, но прикоснувшись к руке Тамары, её сердце сильно забилось, и по запястью прошлась новая волна боли, что невольно заставило хозяйку вскрикнуть и снова зажаться в клубочек. Было ужасно больно, хотелось выть и плакать одновременно. Но даже сквозь эту невыносимую боль, она почувствовала тёплое прикосновение. Кто-то очень родной её обнял. — Спокойно, я здесь, — этот голос, как музыка для ушей — расскажешь, что вообще происходит с тобой? «Если я расскажу ей, то, возможно, эта ночь будет для меня последней» — по щеке стекла слеза, Тори не хотела лишаться этого тепла, но… руки со всей силой оттолкнули ту, ради которой она готова на всё, ту, которую защитит от всего. Тамара от такого чуть не упала на пол. — Я же говорила: не лезь не в своё дело… — тихо, но уверенно проговорила Тори, и рукой показывала на выход из комнаты. Черноглазая фыркнула, и встала с кровати. Напоследок лишь сказала: — Ты своими тайнами роешь себе могилу. Спокойной ночи… Дверь закрылась. Теперь она одна. Одна, как и всегда. Тело пронзила боль, но она не сравнима с тем, что сейчас на душе. Слезы лились ручьём из серых глаз. В руках ещё был тот самый мишка, которого Тори крепко сжимала. — Ай — тихий вскрик пронёсся по комнате. Пальцы нащупали ещё один цветок… в глазу. Теперь этот день закончился кровавыми слезами, смешанными с лепестками роз.