«Triple K»

Дождь пошёл внезапно. Максим убрал гитару в чехол и, забросив его на плечи, побежал в подземный переход. Там он повторил действие, только наоборот. В такую погоду только в переходе возможно заработать на кофе, воду и еле-еле на сигареты. Несмотря на то, что покрашенный блондин обожал дождливую и пасмурную погоду, работать в такие дни было крайне неудобно. Денег почти не сгрести, потому что прохожие даже не успевают достать что-либо, не говоря уже о деньгах. Успевали ли они вообще услышать, что поёт Макс? Не очень вероятно. Вот всем другим Максам везло в шоу-бизнесе, тот же Максим Александрович Фадеев — сделал себе имя, сделал лейбл и занимается любимым делом за деньги. Только бедному парню из Владивостока не везло. Он ради любимого дела бросил всё — свой город, свою семью, своих друзей. Да и возвращаться стыдно. Ну кем он стал бы в своём Владивостоке? Экономистом хреновым? Сидел бы и ждал, когда его повысили или когда его наконец отправили бы на пенсию? Нет, это всё не для Максима «Свободы». Он не хотел прогнить всю свою жизнь как эти чёртовы офисные планктоны. Может кому и нравилось, но уж точно не ему. Он мечтал о том, чтобы подписать контракт да хоть с Malfa (что было бы очень круто). Но судьба пока что играла с ним в свои обычные шутки. И так, самая обычная московская подземка, в которой был обычный парень с гитарой, но пел он очень необычные песни. Слышали его все прохожие, услышать никто не смог. У всех дела, но нет дела до него. Ведь когда нам живётся хорошо, мы не хотим замечать, что есть кто-то, кто живёт хуже. Он слышал, что на улице небо всё ещё плакало и выплёскивало всю свою боль на людей. Максим никогда не искал другого объяснения для дождя. Убеждённый в том, что небу тоже как-то надо было выпускать все эмоции, которые оно хранило в себе, давало ему волю думать, что и у него есть такое право. Видимо, его не было. На небо же все глядят и обсуждают его — в плохом или хорошем свете неважно, а на Макса всем было наплевать. Ну стоял парень, бренчал, мяукал или орал как чайка — мне-то что? Я куда-то опаздываю! И так люди думали ещё минут пятнадцать, а потом все исчезли. —…я буду в хлам. Макс допел строчку и снова упаковал свою гитару. Спутницу жизни. Зонта у него не было, как и нормального заработка на еду. Хм, такова участь музыканта, подумал молодой «Свобода», Бременские музыканты тоже только так и жили, точнее выживали. У него оставалось 400 рублей и он решил купить себе воды и обычную булочку, а там может и на кофе хватило бы. Но не сейчас, сейчас он не был голоден. Уже через сто метров Максим полностью промок, но это его мало волновало. Он шёл по правую сторону аллеи и всматривался в красивые вещи и их манекены за витринами. Так он делал всегда, когда у него на сердце кошки скребли, когда он был на крае срыва. И тут он проходил мимо очередной витрины и увидел её. Он окаменел, а уже через секунду порыв крови стукнул в голову. Странная комбинация чувств. Как будто было что сказать и он даже знал, что, но буквы не хотели становиться словами, слова предложениями. Он просто смотрел через стекло на девочку с прекрасным лицом — маленький носик, большие карие глаза и пухлые губки, с красивой стрижкой — каре. На ней в коричнево-жёлтую полоску кофта, коричневая юбка и жёлтый браслет на левой руке. Жёлтый и коричневый любимые цвета парня. Даже брюнеточка, какая же красивая брюнеточка. Самое восхитительное существо! Макс стоял под холодным дождём, уже весь мокрый и пялился на девушку в помещении. Только через некоторые мгновения он понял, что это вовсе не девушка. Нет, этого не могло быть. Он быстро хлопал глазами, чтобы убедиться, что его предположение правда. Нет, только не поступай так со мной, надеялся бедняк, в то время как дождь становился всё сильней. Но как бы ему не хотелось, к сожалению — этой, казалось бы идеальной в его вкусе, девушки не существовало. Это всего лишь манекен. Пластик, на который надели парик и девчачьи шмотки. Сердце Максима сжималось в миноре. Ещё никогда он так не разочаровался в…в самом себе. Его лицо изменилось и ему хотелось выбить эту витрину, взять эту куклу и трясти её так, чтобы она очнулась, будто бы вышла из комы. Но он не стал этого делать. Может он и странный, но ещё не съехал с катушек. Макс просто плюнул в стекло и яростно пошагал в парк, где он обычно ночевал под деревом. — Ненавижу своё воображение. Всегда какая-то хрень происходит со мной, когда льёт этот проклятый дождь. На следующий день снова пошёл дождь. И он снова так же провёл своей день — утро, гитара, улица, подземный переход, улица, гитара, витрины. Последние события вчерашнего дня его настораживали. Но больше, конечно, то, что он увидел за ними. Хотя что тут странного? «Свободе» просто никто ещё не объяснял правила игры. А игра заключается в том, что каждое столетие небесные вожди выбирают одного самого несчастного человека на земле и присылают ему разные радости. Так например бедному японцу в 43-ем году прислали дерево, которое воскрешало солдат. Знать об этом никто кроме него не знал, но небеса устроили и жизни тех, кого воскресал японец. Это дерево всё ещё растёт в национальном парке страны. Или в 1889, когда люди уже чувствовали, что молодёжь начала меняться, Филиппу из Парижа небеса предоставили возможность открыть свою пекарню, а парень-то был бомжом в то время. Так появилось то место, где собирались все, несмотря на поколение. Но никому из вне совета вождей не понять, какие критерии должны быть у кандидатов. Так и генерал пятисот тысяч триста пятого облака не смог объяснить себе, почему не решились осчастливить его кандидата. К сожалению, даже я не знаю, как небесные вожди это решают и, если честно, не хочу в это лезть. Знаю лишь, что в этот раз это никто иной как Максим «Свобода». Его радость должна заключаться в одном лишь пластике. Но вожди были уверены, Макс сможет извлечь из этого подарка судьбы хоть какую-то пользу для себя. Проходя мимо всё тех же витрин, Максим чувствовал, что чем ближе он к вчерашней красотке, тем больше его волнение. Шаг за шагом становилось всё тяжелее дышать. А ведь сказать почему именно он так напрягался очень сложно — то ли он боялся снова её увидеть или же не увидеть её вовсе. Он от восхищения даже запомнил бутик, в котором она стояла. Вчера было воскресение, так что сегодня он был открыт. «Свобода» задумался, зайти или не зайти. По нему сразу было видно, что он не смог бы ничего там купить. Джинсы ещё десятилетней давности, клетчатая рубашка и кроссы как из девяностых. Но ему так хотелось зайти, просто посмотреть. Хотя, на что же ему смотреть, если он уже убедился, что манекен не может привлечь его внимание? На этот вопрос Максим не смог ответить. Терять ему всё равно было нечего, ну кроме своей психики, конечно. Посудите сами. Как реагировать на то, что вам манекен показался живым, а потом снова мёртвым, но всё равно не можете выкинуть его из своей головы? Женщина, стоящая за стойкой, судя по её взгляду, очень удивилась, когда сквозь стекло увидела как какой-то промокший бомжара поднимался по их ступенькам. — Эхм, извините, молодой человек. Я могу вам как-то помочь? После того как «Свобода» зашёл, он даже не обратил внимания на кассиршу или ассистента или кого-то ещё. Он как нелепый глупыш подошёл к куколке и просто стоял, смотря ей в спину. Задумчиво он откинул голову налево. — Кто же ты? Работница «La decepción»* кашлянула снова и подошла ближе к нему. — Это наша лучшая разработка — «Triple K». Манекен, который меняет выражение лица в зависимости от того, что на него надето. Эх, жаль, что босс, если не найдёт ей другое приспособление, будет вынужден продать её. А ведь я ему говорила, что надо было не манекен, а сразу робота-модель делать! Во первых, Максим не понял, что означало «Triple K», потому что ненавидел английский и всё, что с ним связано. Во вторых, что означало «жаль»? Как могло быть жаль какую-то куклу, пусть хоть золотую? Как? Правильно, никак! Ну продал бы он её, и что? Но стоп… Если он её вдруг продал, смог бы сам музыкант увидеть её? Скорее всего, нет. Ну и хорошо. Она ж ему не нужна была, пластик не нужен живому существу. Всё это твердил Максу мозг, а в то время сердце, ох уж это сердце, скулило от боли. Будто скальпелем кто-то прошёлся по уже зажитым ранам. — Что такое, — спросил он дрожащим голосом, — эта Ваша «Triple K»? — Ох, молодой человек. Вы что? Хотя… Зачем она это делала? Видно же было, что он не разбирался ни в моде, ни в маркетинге. — Так вот, это значит «Кристина Каре Кошелева». Боссу очень понравилась её причёска, к тому же он обожает букву К. Но давайте не об этом. Как я Вам могу помочь? Может посоветовать смокинг? Он задумался. Зачем же давать имя манекену? Усмехнувшись, Максим сам себе дал понять, что всё это вообще не его дело. Печаль смешалась с родостью и где-то в смеси находлся наш герой. Слёзы, набиравшиеся всё это время, так и не решились показаться. Да, блин, это ж просто кукла! Ты же мужик, «Свобода»! Не мямли, не веди себя как мальчишка. — Нет, — поблагодарил он женщину хрипом. Странный парень. Ничего больше не сказав, она обернулась и пошла складывать вещи, поступившие буквально полчаса назад. Макса оставили наедине с собой. Не совсем, ведь перед ним стояла она. Оставили наедине с куколкой. За стеклом дождь лил без пауз. Тучи становились всё темнее и на улице не было ни души, будто не жил и никто на земле. Так казалось, потому что Макс смотрел только на, как оказалось, Кристину. Пластик вызвал у него такую бурю эмоций. Страх, любопытство, интерес, недоумение, восхищение. Он заблудился меж этих чувств. Если бы она была живой, он смог бы узнать её получше, понять, какая она. Он мог бы даже… Ну нет же, это чушь! Максим, закатывая глаза, повернул голову направо. Сглотнул. Нежная грусть. Ему нужна пауза. «Triple K» же ни в чём уже не нуждалась, по крайней мере так думал человек глазеющий на неё уже второй день. — Эээм, простите. А сколько… Сколько будет стоить эта ваша кукла? Из другой комнаты был слышен лишь смех. Конечно, понятно, что он её никогда не смог бы купить. Ну и зачем же? Зачем он вообще здесь? Это же так тупо! «Свобода» уже сам не понимал, что с ним творилось. Вдох. Выдох. И так пять раз, но настырность даже после этого взяла верх. — Прошу Вас, женщина, скажите мне, сколько она будет стоить? — Босс этого не говорил. К тому же, это конфиденциально. Вы лучше выберете своей девушке эти же вещи и она будет счастлива. Этот дизайн был самым ярким на неделе моды в Милане… У музыканта очень хороший слух и именно из-за этого ему не хотелось больше слушать скрипучий голос, рассуждавший о последних писках моды. Не его это. Уж извините. Он кивнул, выходя из «La decepción». Снова под дождём. И снова за пределами её мира. Ведь в её мире было место для обежды и покупателей. Его в нём не было. Макс своим кошачьим голосом пропел строки, пришедшие ему на ум в этот же момент. — Девочка с каре заснула в витрине. А принц сегодня синий. Его красавица — «девочка с каре». Он улыбнулся и на душе стало как-то спокойно. С этого дня Максим Анисимов, это было его настоящим именем, каждый день приходил смотреть на «Triple K». Он говорил с ней, подмечал все перемены одежды, дарил ей подарки, которые она никогда не получала и привыкал к её невероятно человечным глазам. Карие моря — такие выразительные и глубокие. И с каждым днём он всё больше хотел, чтоб Кристину «Каре» продали. Конечно же, не кому-то там, а чтоб ему продали. Он для этого был готов на всё. Ведь «Свобода» привязался к ней и медленно (но верно) терял своё обычное я. Он пел уже другие песни, пел про «девочку с каре», которую никто не полюбил. Прохожим всё равно на манекен, никто не обратит внимание. Если даже обратят, смотрят они не на саму фигуру, а на одежду и судят они о ней тоже по одежде. А вдруг и у этих манекенов где-то там есть чувства. Глупо как-то, но всё же. Пассажирам и случайным слушателям очень нравилась новая песня. Понятное это стало по результатам за неделю. Максим, благодаря этой песне, смог купить себе и нормальную пищу и новые джинсы. По дешевке, разумеется. Погода тоже улучшалась день за днём. Май оказался тёплым и прозрачным. Лето близко, чувствовал Анисимов. День за днём он всё счастливее вставал, встречал день с улыбкой. Ему стало тепло. Кристина, он был уверен, давала ему сию энергию, эту силу двигаться дальше с открытым сердцем. Унылый Макс стал тем лучезарным парнем из подземки, которого любили все. Он здоровался с каждым и порой даже делал им комплименты, бабушкам помогал таскать сумки, за что всегда получал шоколадку или копеечку. Максим и сам был рад переменам в жизни. Он даже забыл, что когда-то курил. Пошли они нахрен эти сигареты, воздух дороже. Через три месяца крашеный блондин уже не раз, а три раза в день ходил к своей музе. Собрав денег, сходил в парикмахерскую и тоже каре себе сделал. Как по мне, так ему очень идёт. В этот особый день, когда он так нафуфырился, Крис была в красном. Красный менял её выражение лица больше всех остальных цветов. Оно такое загадочное. На него смотреть всё приятней и приятней. После устроеного свидания (я знаю, что это сложно представить, но да, это было свиданием), Макс уже был готов возвращаться в переход, чтобы заработать на ночлег. Его остановил огромный плакат на витрине одного из кафе напротив «La decepción». Подойдя ближе, прочитал и опешил. — Кастинг! Нам нужен человек, умеющий петь, играть на инструменте и желательно писать песни. Ты обладаешь этими качествами? Так заходи к нам и регистрируйся. Пройди кастинг, испытай свой талант. Даже не думая, Максим зашёл и зарегистрировался. Ему повезло — сегодня был последний день. Гитара была с ним, это не менялось. И никогда не поменяется, на это расччитывал Макс. В очереди в кабинет директора заведения «Свобода» видел очень много молодых людей и там было столько разных персонажей, что и не понять, для какой целевой аудитории ищут артиста. После трёх стаканов воды и одной сладкой булочки настала и его очередь показать то, что он умел лучше всего. В этот раз он всё же решил выступить с фирменными «сигаретами». Он зашёл в кабинет. Там сидели двое мужчин в чёрных смокингах и девушка в деловом сером платье. — Всем салют. Меня зовут Максим «Свобода». Пою я свою авторскую песню. Он не заметил, как один из мужчин после слова «авторская» улыбнулся краем рта. У него была странная форма усов, так что заметить это было достаточно сложно. Но я-то всё вижу, не волнуйтесь. А так мужчина был очень добрым и нежным. Говорю так, потому что знаю, что о Серёже абсолютно все думают самое страшное, когда видят его впервые. Сам он не любил, когда его звали Сергеем. Приятнее было PLC. Краснодарский рэпер купил это заведение после окончания своего первого проекта «Песни» на федеральном канале. Шоу было безупречным. Тогда выиграл его нынешний близкий друг и мега-талант Терри, а точнее Олег Терновой. Но он, к сожалению, сегодня не смог прийти на этот кастинг. Тур. Но зато возле него сидела певица из Black Star, по совместительству его лучшая подруга, Наzима и человек, которому PLC мог доверить не только свой внутренний мир, но и бизнес — Джэй Мар. Сегодня их троих объединяла ещё и ненависть к формальным делам. Максим знал их всех поимённо, но как-то не вдуплял, как самые крутые музыканты страны оказались перед ним. Так он просто спел будто это ему никто, будто он их ещё никогда не видел. После выступления PLC покачал головой и поднял руку. На их фоне Максим был просто неопытен и рассчитывал на выговор. Тем счастливее он стал, услышав последующие слова директора. — Да ты просто бомба. Трек очень крутой. Ты блин прям… Воу! У меня слов нет. Текст, музыка, манера, нотка в нотку. Ребят, что скажете? Наzима подняла кулачки и показала класс. — Это то, что мы ищем, PLC. Он снова показал свою улыбочку, было приятно, что подруга разделяла его взгляд на нашего паренька. — Никитос, ну как? — Да, Серый, тут всё на лицо. Он поёт? Поёт. Играет? Играет. Пишет сам? Пишет. Назимка права, это то, что надо! Серёжа вздохнул с облегчением — он нашёл представителя нового поколения своих артистов. — Дорогой Максим, добро пожаловать в семью «Mafia»! Мы компания, работающая как на лейбл Black Star, — он посмотрел на Наzиму — так и на лейбл Malfa, чей продюсер между прочим тоже Максим. Готов работать? «Свобода» притормозил, похлопал глазами и ничего не понял. Ему, человеку без музыкального образования и нормальных навыков, Mafia, самый топовый лейбл в стране, предлагала совместную работу? Что? — Вы это сейчас серьёзно? PLC кивнул. — То есть я буду петь у Вас под крылом? — Именно так. Нам большего не надо. Из всех сегодня и не только сегодня пришедших, ты самый лучший артист на данный момент. Мы подпишем предварительный контракт, в котором ты выпустишь эту или другую твою, это самое главное, песню и мы посмотрим, как на тебя будет реагировать публика.

Прошло два месяца

Первое ноября — день, когда во все российские топ чарты попала «Девочка с каре». Макс зашёл на студию и удивился, когда заметил, что никого ещё нет. Он позвонил боссу, но PLC не брал трубку. Странно, Серый всегда подходил к телефону. «Свобода» спустился в холл огромной башни и снова удивление. Света не было — темнота. — Я буду в хлам! Глаза новой звезды выпучились, услышав крик. Свет включился, а после Максима ждали только обнимашки, торты, шампанское и море позитива. Он был счастлив, а причину счастья забыл. Ведь он уже не пел в подземном переходе, он не ночевал под деревом в парке, не носил дряхлое шмотьё, не носил с собой гитару, не улыбался случайным прохожим, шоколада не ел, снова начал курит и гулял только с охраной. Он забыл и забил на прошлое и тем же из его памяти вырвалась «Triple K» — его первая муза. И мы-то с вами знаем, что и его первая любовь. Да, спорно, можно ли полюбить пластик, но вы же не знаете, что в это время происходило в самой Кристине. А я вот знаю. Ну я и план небесных вождей знаю, но это сейчас не главное. Главное, что Максим не заметил, что за время его приходов, за время его рассказов, Кошелева не просто стояла и была манекеном. Может она и нежива, но вожди дали ей чувства, потому что понимали, человек не сможет пойти на поступки ради куклы — ему нужны человеческие узы. Так что у нашего музыканта крыша совсем не ехала, он просто чувствовал Кристину. Каждая трансформация чайки не была из-за каких-то нарядов. Её выражение менялось, когда она видела его. Зрачки увеличились, и волнение окутывало всю её фигуру. Ассистент в день рождения Максима даже обжёгся о неё, потому что от радости она нагревалась. В тот день он как обычно приходил к ней после подземки и рассказывал разные истории и нечаянно проболтал, что был его день. Брови Крис в этот момент поднялись, глаза засияли, а её сердце, которое находилось на алтаре вождей на небесах, билось со скоростью света. Но сейчас он уже не думал ни о ней, ни о том, что изначально она была мотивацией для продолжения. Вожди небесные видели всё. И им это, мягко говоря, не нравилось. После заседания богов, вожди решили забрать чайку снова себе. Максу и без неё было хорошо, он в ней не нуждался более, не говоря уже о том, что не ухаживал. «Свобода» был первым «неблагодарным», так теперь это называлось у вождей. А Кристина должна будет покинуть пластиковое тело и телепортироваться в своё изначальное обличие — в чайку. Но она умоляла богов лично, дать Максиму ещё время. Она ждала его, она была уверена, что он придёт за ней, что он выкупит её у этого бутика и тем же у вождей. Когда Кристину отправляли на планету Земля, она поставила одно условие. — Если меня кто-то купит, что крайне сложно представить, я буду свободной. Вожди посмеялись, но согласились с этим. Вот и боги сжалились над чайкой. Дали они ей ещё две недели. Если через две недели Макс не появится, будет поздно. «Triple K» каждый день с грустными глазами ждала, что прохожий остановится и окажется Максом. Прошло два дня, пять, неделя, десять дней. Ни разу он не вспомнил, ни секунды она не переставала верить. Он за это время успел подписать настоящий контракт с Mafia, который обеспечил его работой и прибылью, о которой он даже и не мечтал, на ближайшие годы. А Кошелева была самым востребованным манекеном в Москве. Её даже вывезли из «La decepción» для нового эксперимента, который определил бы будущее манекена «Triple K». Для неё сшили костюм, который идеально ей походит. Босс заведения решил пока не продавать манекен. Благодаря нему, продажи увеличились в трое. Карьерный рост у пластика — кому скажи, не поверят. В день «X», Кристину одели в тоже, что и в день их встречи. Босс посчитал, что этому луку нужен камбэк к осени. Коричневый и жёлтый всё ещё были любимыми цветами Анисимова. Этот отвечал на вопросы интервью для нового журнала «Новый Шоу-Бизнес». — Максим, ответьте, пожалуйста, кому вы действительно обязаны за такой взлёт? Кто или что подвинуло Вас на кастинг Mafia? Макс знал, что думать долго нельзя. Журналисты сволочи ещё те. Напишут, что не уверен или недостаточно профессионален. — Это получилось случайно. Я часто приходил к одому т-товарищу на той улице и он мне посоветовал. Хоть Максим и клялся не лгать, но эту историю не хотелось разглашать — так он объяснит это PLC. А на самом деле у него ком в горле от того, что он, только благодаря этому интервью, вспомнил о своей «девочке с каре». Той единственной, для которой он вообще пошёл на всё это. Боги, как он мог забыть. Он закрыл глаза, чтобы капли солёной жидкости оставались там, где положено. Стиснув зубы, он ответил на все вопросы журналиста, попрощался с фальшивой улыбкой и, взяв только куртку, сбежал с работы. Блин, до бутика идти далеко, ещё эти проклятые пробки везде! Придётся бежать до велосипедной станции, а потом ехать на велике. Так он и сделал. Один из вождей небес сделал себе небесный попкорн и налил себе небесной колы. А боги спорили, успеет Анисимов до заката или нет. 18:54 — солнце садится через пять минут. Осталось только проехать до конца аллеи. Максим жал в педали что есть сил. Он, вымотавшись, приехал с последним лучом солнечного света. Глаза в глаза и пусть весь мир подождёт! Он прошептал нежное «Спасибо» и увидел как она на мгновение ожила. Её улыбка свела его с ума, а её глаза пустили слезу. — Я люблю тебя, — послышалось ему. В следующий миг, Кристина исчезла. Максим закрыли глаза, но в этот раз не помогло. Слёзы капали на пол одна за одной. Оставалось только надеяться, что там, где она сейчас, у неё всё хорошо. Так же хорошо как у него. Через несколько часов крашеный блондин с уже почти пустой бутылкой коньяка бродил по северной части столицы и напевал себе под нос неразборные мотивы. Он думал только о тех её словах и не мог понять было ли это всё правдой или же ему нужен психолог. Перематывая этот момент в голове, он дошёл до северного речного порта. Я даже не уверена, можно ли тут гулять или нет. Максу было плевать, выкрутился бы. Москва река была грязной, очень мутной. Он этого не смог бы разглядеть, но он смог это нюхать. Луна спряталась за тучи, только фонари освещали территорию. «Свобода» сел на край пешеходки, поставил уже пустую бутылку и начал кричать. Эх, за время моих рассказов он успел выпить. Выпустив пар, он встал и пошёл дальше. В свете следующего фонаря было видно маленькое тело птицы. Максим вместе со своим сердцем вдруг остановились. В горле появился ком. Он боялся увидеть эту птицу, он боялся её увидеть мёртвой. Как на второй день ему шаг за шагом становилось тяжелее дышать. Но вот он дошёл. Упав на колени, он заплакал. — Нет, ты не можешь! Крис, я прошу тебя не поступай так со мной! Я ж себе этого не прощу… Мёртвая чайка в его дрожащих руках медленно превращалась в мёртвую девушку. А Максим так же медленно понимал, что её не спасёшь. Раны на его сердце оживали, заставляя его сгибаться от боли. Она покинула всё — и его, и землю и небеса. «Девочка с каре» оказалась одной из мёртвых чаек в порту. Небесные вожди смертью Кошелевой хотели наказать музыканта за халатность по отношению к тому, что надо беречь и ценить, пока оно есть. Ну, а метод выбрала сама чайка. Кристина решила, что не сможет порхать так же как раньше, если рядом не будет Максима. — Я тоже, я тоже тебя люблю! Прости меня, прости, если сможешь! Всхлипывая он гладил её голову, волосы мёртвой всё так же прекрасны. Она такая, какой он себе её и представлял. Она светится. Ух, не надо было ей умирать. Что же за рассказ у меня такой грустный получается? Скажу вам так — кто не страдал, тому никогда не познать счастья. Но Кристина и Максим не для банальных фразочек пара. Просто он зазнался, а она верила, что это ненадолго. А боги ей говорили «Не жди, он опоздает».