Военная хитрость

The truth is you're the weak. But I'm tryin', Ringo. I'm tryin' real hard to be the shepherd. Pulp Fiction        Эддард Старк имел и некоторые традиционные представления о роли женщин, полагая, например, что им больше подобает не увечить людей, а лечить раненых. К обучению дочерей этому искусству лорд Старк подходил ответственно и прагматично, и по достижении семи лет отвел Сансу к мейстеру Лювину и рассказал ей к случаю поучительную историю. - Помнится, однажды его величество изволили куролесить и отбыли в Эссос, чтобы проводить там время в битвах и кутеже, - вспоминал Эддард, набивая трубочку тем самым, из чего мейстер делал маковое молоко. – Пришлось мне ехать за ним, лорду Аррену и так в столице забот хватало. Прибыл я в Пентос, разыскал тот самый кабак – а там в одной половине заседают дотракийцы, в другой – король Роберт сотоварищи, и ситуация уже интересная, пустыми кувшинами перекидываются. Ну, слава богам, хозяин оружие их всех заставил сдать у входа, хотя Роберт не прост – латные рукавицы снимать не стал. Сцепились они потом с молодым кхалом в кулаки, половину кабака разнесли. Просыпаюсь утром – у Роба середина морды синяя, значит, дотракиец нос ему сломал. Иду к дотракийцу, чтобы не было обид, - ему Роб неплохо латной рукавицей в грудь засадил, - и что вижу? Этот дуралей мазью себя мажет, потом пальмовый лист кладет, потом пошепчет и еще мазью. Я ему с порога прямо в лоб двинул – что делаешь, дурак! Рана дышать должна! - Это, значит, чтобы не было обид, - с усмешкой заметил старый мейстер. - Да какие обиды, я ж сразу рубаху свою на перевязку рвать начал, - пояснил Эддард. – Кхал до сих пор пишет иногда, последнее время грамотно даже, только вот почерк его новый я, по-моему, знаю. А то намокла бы рана, загноилась бы – и привет, волоки кхала на погребальный костер. Кроме простых истин, сразу преподанных ей отцом, мейстер Лювин рассказал Сансе немало полезного и даже, не имея под рукой материала для практики, сводил Сансу на скотобойню, чтобы показать ей, как выглядят сустав, мышца и вена. В первый день на скотобойне Сансу мутило и штормило, но мейстер Лювин с удовольствием отметил, что в девочке есть стержень. Поэтому, когда Эддард съездил в погоню за бандой одичалых, прорвавшихся за Стену, и в замок привезли настоящих раненых, Санса уже знала, что с ними делать, и не пугалась вида крови и открытых ран. Раненые заботами мейстера Лювина быстро пошли на поправку, но энергия и задор у Сансы остались, и первой их жертвой пал Теон Грейджой, возвращавшийся с тренировки. - Бедняга, у тебя болит пальчик, - объявила маленькая Санса и в минуту перебинтовала Теону мизинец. - Спасибо, миледи, - учтиво сказал Теон и отправился дальше, но к вечеру был отловлен снова. Со слов Сансы оказалось, что у Теона болит еще один пальчик, и его вторую руку украсила новая повязка. - Интересно, какую часть тела она перевяжет тебе в следующий раз, - начали смеяться над Теоном приятели, когда он стал разгуливать по Винтерфеллу, перевязанный как старый забор. Огорчать ребенка и снимать повязки Теон не решался, а потому однажды ускакал из замка ранним утром и вернулся под вечер, поймав для Сансы новую жертву, болтонского бастарда. Болтонский бастард оказался злобным и тупым и не нашел ничего лучшего, чем в процессе сопротивления пнуть принца Железных островов в пах. Теон, в котором суровая природа Железных людей получила на Севере дополнительную закалку, для начала бастарда за это хорошенько вздул, а потом приволок его к Сансе за шиворот. - Вот теперь в расчете, гад! – сказал своему пленнику Теон и поскорее ретировался, пока его снова не начали лечить. Санса с удовольствием диагностировала у нового больного хромоту и несколько ссадин на голове и тут же наложила ему на ногу шину и забинтовала голову до самых ноздрей. Некоторое время болтонский бастард обнаруживал признаки мазохизма и смиренно переносил участь манекена для медицинских тренировок, но спустя несколько дней он начал похабно ругаться, щипаться и в конце концов довел маленькую Сансу до слез, потому что в роли сестры милосердия она не решалась дать пациенту сдачи. В этот момент Эддард снова ненадолго взял воспитание дочери в свои руки, и довольно быстро объяснил ей, с красноречивыми примерами из боевого опыта, что командир должен держать своих подчиненных в повиновении, и это правило распространяется в том числе на больных и раненых. Санса сжала губы, временно назначила Ходора главным санитаром и заглянула вместе с ним к Рамси Сноу прояснить обстановку. - Если будешь еще похабничать и распускать руки, наложу жгут прямо на шею, - веско сказала Санса бастарду. – Понял? - Ходор, - подтвердил Ходор и неожиданно показал в воздухе затягивание жгута. – Ходор, на хер! На неожиданное сквернословие Ходора Санса не обижалась, потому что Ходор в последние месяцы стал вспоминать слова, начиная с нецензурных, и для исследования его интересного случая к отцу даже приезжал старый боевой товарищ Хоуленд Рид, которому у Башни Радости так двинули по голове, что с тех пор он считался колдуном, древовидцем и большим чудаком. Хоуленд Рид побеседовал с Ходором на его примитивном наречии, назвал его занимательным примером временного парадокса и предрек, что, когда в твердых руках Эддарда Старка история Вестероса повернет в новое русло, Ходор перестанет неуместно матюгаться и начнет разговаривать как человек. Старики, помнившие Ходора еще молодым конюхом, у которого и тогда мат был через слово, с сомнением поцокали языками, и Хоуленд Рид убыл обратно, пророчествовать и чудачить. В конце концов болтоновского бастарда спас сам Русе Болтон, приехавший на праздник урожая и на издевательства над своим бастардом не обидевшийся. До Винтерфелла с тех пор даже доходили слухи, что Русе порой развлекается тем, что угрожает своему бастарду женить того на Сансе Старк, отчего бастард вздрагивает, начинает испуганно озираться и жалко кривит лицо, но Эддард слухам посмеялся и распространять их запретил.        К концу первого дня почти беспрерывной скачки принц Джоффри явно нуждался в медицинской помощи, и Клигейн, сняв принца с коня, отнес его в шатер как павшего товарища. Неожиданно для всех, кроме Арьи, принц тут же вылетел из шатра шутихой, потому что он нашел в своей постели крысу, которую сначала, брезгливо морщась, спихнул на пол, приняв за дохлую, и тут же был ею укушен за ляжку. - Ну мало ли, крыса, - успокоительно сказал Сандор, провожая Джоффри обратно в шатер, потому что принц был слишком потрясен и измучен, чтобы требовать найти и покарать своих обидчиков. – Ну все-таки не змея. Через пять минут Джоффри вылетел из шатра снова, потому что в своем сундуке он нашел именно змею. Принц всхлипывал, задыхался и наконец объявил, не слушая разумных возражений, что в шатер больше не войдет и будет спать у костра. - Ногами к огню ложись, а не головой, - добродушно посоветовала Санса, которой постепенно становилось жаль бестолкового принца, но Джоффри только что-то сонно пробурчал, уткнувшись щекой в траву. Санса, конечно, была права: в самом начале ночи у Джоффри загорелась шевелюра, и он огласил лагерь истошными воплями, немало напугав своей горящей шевелюрой Клигейна. Один из солдат Дондарриона сбил на принце пламя парой крепких шлепков, отчего Джоффри впал в состояние грогги, вернулся на место и проснулся уже утром, не в силах открыть разъеденные дымом глаза. - Я лекарь, - решительно объявила Санса, проходя через расступившуюся перед ней толпу у костра. – Разойдись! Не на что тут смотреть. Сандор, притащи воды! - Говорила я тебе, не ложись головой к огню, - с укоризной сказала Санса, когда непрошенные зрители ушли, если не считать Арьи, которую все равно было не загнать в ее палатку. – Выглядишь так, как будто яда-душителя хватанул. Мнительный и трусоватый принц закашлялся и стал хватать себя за горло. - Если кровь из глаз и ушей не идет, значит, жить, к сожалению, будет, - подсказала сестре Арья, и Санса показала ей кулак. - Джофф, открывай глаза, - ласково, но твердо сказала Санса. – Ничего с тобой не случится. - Я не могу, - проныл принц, и тут же получил от Арьи крепкую зуботычину, от которой глаза у него естественным образом открылись. - Вот так и стой, - велела Санса. – И не три глаза руками, тебе же хуже будет. Избалованный принц потянулся рукой к саднящим глазам, и Санса хлестко по ней ударила. - Не смотри в сторону солнца, - приказала Санса. – Смотри на меня. - Сколько я должен смотреть? – почти прорыдал красноглазый и закопченный принц. - Может так получиться, что и всю жизнь, - вздохнула Санса, чувствуя, что над принцем еще работать и работать. – Да не лезь ты к глазам! А то Леди позову, она тебе руки откусит на хрен! - Пожалуйста, пожалуйста, я буду хорошим! – завизжал Джоффри, когда у него за спиной вместо Леди незаметно появился Пес и по знаку Сансы заломал ему руки. – Пожалуйста, не надо! - Надо, Джоффри, надо, - твердо ответила Санса, промывая принцу глаза ключевой водой, затем протирая их чистым носовым платком и промывая во второй раз заблаговременно приготовленным раствором мейстера Лювина. – Закрывай глаза, сосчитай до ста двадцати и открывай их снова. - Сосчитай до скольких? – недоуменно переспросил Джоффри. - Мать драконов! – все же не выдержала Санса. – Арья, ну сосчитай ты.        Пока сестры Старк искали волчицу Арьи и приводили принца Джоффри в относительный порядок, Эддард и Роберт добрались до столицы и, по настоянию Эддарда, стали приводить в порядок ее, начав с Малого совета, куда король неожиданно для всех явился вместе с новым десницей. - Вот я не понимаю, Роб, - заметил Старк, оглядывая Малый совет тяжелым взглядом генерала, только что взявшего город приступом. – Какой, скажем, совет тебе еженедельно может подавать на собраниях мейстер? - Поменьше жрать, - хохотнул король. – Или вот, например: скажи-ка мне, мейстер, каким бы ядом потравить эту сучку Дейнерис, чтобы сдохла и она, и ее братец, и ублюдок в ее утробе? - Это будет поступок не рыцарственный и бесчестный, - резко сказал старый рыцарь сэр Барристан, и Старк незаметно сделал ему какой-то знак, понятный только тем, кто часто бывал в битвах. - Я вполне понимаю терзания вашей совести, сэр Барристан, поверьте, - вступил Варис. - Но ведь всем, кто берет на себя бремя власти, приходится совершать зло ради государственного блага. - Вопрос кажется мне достаточно ясным, - пожал плечами младший брат Роберта Ренли Баратеон, выросший при королевском дворе и не знавший войн. - Нам следовало убить Визериса и его сестру еще годы назад. - Так каким же ядом следует незаметно отравить беременную девушку, мейстер? – с нажимом сказал Старк. – Слезами Лисс? Старый мейстер дернулся, обернулся, словно ища кого-то глазами, и Старк резко поднялся, с грохотом отбросив кресло. - Король обдумает ваши предложения, - заявил лорд Старк, не сомневаясь в том, что ровно так же, как он, из круга, больше приличествующему разбойничьему вертепу, вышел и сам король. - Искушаешь меня свыше сил, мерзавец, - выдохнул король, когда друзья вернулись в башню Десницы. – С каким удовольствием я бы разрубил этого белобрысого выродка. Говорят, он даже немного похож на Рейгара. - Ты бы разрубил мужчину в честном бою, - подчеркнул Эддард. – Я бы тоже, может, не сдержался, попадись кто из этой проклятой семейки мне на глаза. Но травить ядом, да еще беременную девчонку! Я тебе говорю, это не Совет, это какое-то кубло со змеями. Не удивлюсь, если эти мрази подошлют когда-нибудь к нам убийц, и тебя пырнут ножом из-за угла, а меня зарежут на ступенях септы. - Нужно вызывать Станниса, - решительно сказал король, который не умел интриговать, но умел воевать. – Торос из Мира нормальный мужик. Барристан прошел проверку. У Селвина Тарта, говорят, подрос наследник, вылитый сэр Дункан Высокий и силой, и честью. Только слухи какие-то про него темные, про этого наследника – не то он педераст, не то, не поверишь, баба. - Нам выбирать не приходится, - сказал Старк, раскладывая на столе карту. – Сколько честных и верных рыцарей погубила война! - Ну скажи мне прямо, скажи, что я дурак, - потребовал король Роберт, который уже не раз по дороге в Королевскую гавань думал о том, на кого он может опереться в любой ситуации, кроме Старка и его закаленной в боях фаланги. – Правил пятнадцать лет, и не собрал около себя хотя бы десятка верных людей. - Кто на свете знает, что есть добро и зло, - задумчиво проговорил Старк, глядя на карту. – Джон знал, в каком положении он тебя оставляет. Что он сказал тебе перед смертью? - Он ничего не сказал, - с тоской ответил король. – Впрочем, погоди. Он сказал «семя крепкое».        Три недели спустя Королевская гавань встречала отряд принца Джоффри и его нареченной, который выполнил и перевыполнил приказ короля, доставив обеих волчиц в Винтерфелл, дав бой большой шайке разбойников и поразив всех быстротой своего передвижения, из-за которой долго еще говорили, что лорд Молния обгоняет воронов, высланных предупредить о его приближении. Во главе отряда ехали сестры Старк, и Арья красовалась со своим тонким клинком, который она после боя стала носить в открытую, и с желтеющим кровоподтеком во всю щеку. Принц Джоффри ехал чуть позади, поняв свое место в пищевой цепочке, а Клигейн и Дондаррион, которые в начале похода чуть не вцепились друг другу в глотки, ехали бок о бок, словно они прошли вместе огонь, войну и ледяную пустыню. Король и его десница выслушали рассказ детей о походе, и Эддард отметил про себя, что не так давно перессорившиеся у Трезубца дети теперь не лгут и не обвиняют друг друга во лжи, как вполне могло бы случиться в замке сэра Дарри, не прерви Эддард королевский суд своей рискованной выходкой. Санса и Арья стояли рядом, повзрослевшие и уверенные в себе и друг в друге, а Джоффри был не его, Эддарда, заботой. - Женить его рано, - сказал про Джоффри король Роберт, когда дети ушли. – Его надо учить. Всю свою жизнь король думал, что, для того чтобы присматривать за детьми, надо просто уметь считать до пяти. Если у ребенка были на месте голова, обе руки и обе ноги, Роберт полагал, что с ребенком все в порядке. Но сегодня, посмотрев на плоды старковского воспитания и налюбовавшись лицом септы Мордейн, которая была потрясена до глубины души тем, что ее воспитанницы осмелились предстать перед августейшей особой в замызганных кожаных штанах, Роберт понял, что Старк как родитель его обставил и решил наверстать. - Барристан, - окликнул король своего единственного верного гвардейца, - ты у нас по Ланнистерам специалист, да и с принцами у тебя получается. Сможешь вытесать из Джоффа гвардейца к шестнадцати годам? - Трудное дело, - отвечал старый рыцарь. – Может, принц справится. А может, и помрет. - Мы рискнем, - заверил сэра Барристана король. – Турниры ему выигрывать необязательно. - Еще более трудное дело, - здраво рассудил сэр Барристан. – Тому, в ком нет блеска, приходится быть, а не казаться. - А я пока пойду поищу учителя танцев, - сообщил Эддард, которому внушал опасения клинок на поясе младшей дочери, потому что он понимал, какая цена будет этому клинку в настоящем поединке. - Ты только не усердствуй, - в шутку предупредил король. – А то помню я тебя, пойдешь на танцы, а потом плохих танцоров несут оттуда вперед ногами. Если серьезно, поищи, приехали тут какие-то браавосские марвихеры, сам я их не знаю, тебя хотел спросить. Одного вроде Угорь кличут, а второго не то Акула, не то Пиранья.