Nitrogenium

Это так глупо и совсем не по-взрослому, но Чимин уже полчаса сидит перед Чонгуком, пряча лицо за стопкой бумаг и молясь, чтобы тому всё понравилось. Рассматривает мелкие надписи на документах, цифры, имена, аббревиатуры, которые раньше, к своему стыду, никогда не видел. Забывается и не слышит чужого возмущения, ведёт взглядом от начала предложения, внимательно вчитываясь, и заканчивает на опасном для себя выводе – разозлённый взгляд, направленный на него. Чимин тяжело сглатывает, медленно двигаясь назад и снова прячась за бумагами. — Так и будешь себя вести? — спрашивает Чонгук и резко хлопает книгой, лежащей рядом. Чимин пугается, подскакивая и задевая единственное спасение рукой. Папки разлетаются по столу, роняя на пол мелкие вещи, ручки, карандаши, бумаги и прочие предметы. Не осмеливается поднять взгляд, лишь пугливо жмурит глаза и вжимает голову в шею, боясь за своё здоровье. Чонгук опасен, и не известно, что может сделать в любую минуту. Было бы лучше, если бы на его месте был Тэхён, который бы ни за что не допустил такой неосторожности и глупости. Чимин резко встаёт и опускается на колени, собирая разбросанные по полу вещи. — Угомонись, — рычит Чонгук, закатывая глаза. Встаёт со стула и к младшему подходит, хватая за запястье и дёргая на себя. — Вам что-то не понравилось? — заикаясь, бормочет Чимин и пытается выдернуть руку. Дыхание задерживает и морщит лицо, чувствуя Чонгука рядом. Тот ни на секунду взгляд не отводит, не отстраняется, но запястье отпускает. Парня перед собой рассматривает, заинтересованно прикасаясь подушечками пальцев к чужим губам. Чимин вздрагивает и глаза открывает, совсем не двигаясь. — Смущает? — едва слышно шепчет Чонгук. — Прекрати, — Чимин возмущается и делает шаг назад, прикрывая губы ладонью. Ситуация очень пугает, зарыться в землю хочется или сбежать, потому что приятно. Сам того не осознаёт, но позволяет Чонгуку больше. Тот ближе подходит, опуская руки на талию. — Нравится? — вкрадчиво спрашивает Чон, поглаживая мягкие чиминовы волосы и убирая прядку за ухо. Понимающе усмехается, совсем не собирается прекращать. Он Чимином управляет, а взамен послушание и покорность получает, потому что противиться его чарам парень не в силах. — Знаю, что нравится, — смотрит в глаза, издевается. — Ты едешь со мной. — Что? — Чимин глаза резко раскрывает, отталкивая старшего от себя. Выдыхает тяжело и моргает часто-часто, пытается в себя прийти и не подаваться больше на чонгуковы провокации. Тот ухмыляется, поворачиваясь и дотягиваясь до стола. — Держи, — протягивает свёрнутый конверт, убеждая младшего, что ничего опасного там нет. — Командировка? — вскрикивает Пак, приближая документ и внимательно перечитывая напечатанные крупным шрифтом слова. — Две недели? — Ага, — согласно пожимает плечами Чон. — Я никуда не поеду! Чимин и был бы рад, только если бы не работать пришлось. Давно мечтал о небольшом отпуске, где сможет сосредоточиться на себе и своём здоровье, личных интересах и немного о Тэхёне, ведь обещал другу, что не будет загружать себя работой, будет больше отдыхать и следить за собой. Только никак не может с Чонгуком справиться, да и сам себя не лучше ведёт, характер показать пытается, только смелости немного не хватает. Ругает себя за излишнюю эмоциональность. И если бы дело было в резких изменениях и перестройках организма, которые заметно влияют на самочувствие омеги. Всегда испытывал к Чонгуку необъяснимую слабость и неконтролируемый интерес. И до сих пор противиться ему не может, как и сказать, что ненавидит этого человека всем сердцем. Нет, никогда этого не скажет, потому что ложь, а правда совсем по-другому звучит. — Ты обязан делать всё, что я скажу. Помогать мне, ассистировать, грубо говоря. Всегда быть рядом, потому что в любое время можешь понадобиться мне. — Я не могу уехать сейчас, — и на самом деле совсем не вовремя куда-то уезжать, потому что приём у врача на следующей неделе, да и незапланированная командировка ничего хорошего не предвещает: каждодневные нагрузки, море работы и ноль свободного времени. Но отказать не может, потому что понимает, как место здесь ему дорого. — У тебя какие-то планы? — криво усмехается, наблюдая за чужим потерянным состоянием. На самом деле не планировал куда-либо уезжать, но обстоятельства сложились таким образом, что без его помощи компания не справится, должен взять основную работу на себя и разобраться с проблемами, только понимает, что один не сможет, но и брать необученный персонал огромного желания нет. Не будет скрывать, согласен с тем, что Чимин лучший, что способен мальчишка на многое и старается очень. Только Чонгук не привык любимое так просто отпускать. А Чимин давно таким стал. И не в том смысле, в котором молодому омеге бы хотелось. Чонгук не глупый, и прекрасно понимает, что испытывать может к нему младший, только любые попытки стать ближе всегда обрывал. Он в этом не нуждается, ему это совсем не нужно. Так думал всегда, но к омеге тянет очень, и этого Чонгук отрицать не может. — Я бы хотел остаться здесь, если это возможно. — Невозможно. — Но… — Чимин запинается, прикусывая губу и молча опуская голову. Хочется биться головой о стену или просто безвозвратно исчезнуть. Почему не может ответить? Почему не может сказать, что никуда не поедет? Почему молчит, когда должен стоять на своём и не позволять Чонгуку собой управлять? — Мы улетаем завтра вечером. Можешь идти домой сейчас. Тему поездки я перешлю по почте, а подробности расскажу позже. Возражения имеются? — Нет, — отвечает Чимин, отрицательно мотая головой. На самом деле есть, и очень много, только ни одного предъявить не может, высказать всё, что накипело, что давно копится внутри, ожидая того единственного дня, когда взорвётся. Только поздно уже будет что-то говорить.

***

— Что ты смотришь? — хмурится Тэхён, выглядывая из-за шкафа и кидая на кровать несколько футболок. — Сказал же, что на мой вкус. — На твой, — бурчит Чимин, складывая вещи в аккуратную стопочку. Уверен, что друг обиделся, только ведёт себя спокойно очень. Рассказал о неожиданной рабочей поездке, что отказаться пытался, только Чонгук ничего слушать не стал. Тэхён сначала долго возмущался, пытался даже директору-тирану позвонить, но затея на самом деле глупая, и без работы остаться не хочется. Немного успокоился и предложил помочь собрать хотя бы какие-то вещи. Совсем не хочет Чимина отпускать, потому что две недели – слишком большой срок. Никогда на такое долгое время с другом не расставался. Скучать будет очень, но обещает писать и звонить каждый день. — Я привезу тебе подарок, — пытается подбодрить Чимин, только, судя по расстроенному взгляду, получается не очень. — Лучше себя здоровым и целым привези, — хнычет Тэхён, пакет на пол бросает и к Паку подбегает, крепко сжимая того объятиях. — И только попробуй мне не ответить хотя бы на один звонок. Найду и приеду. Понял? — Конечно, Тэ. Я буду в порядке. Обещаю, — только сам в свои слова слабо верит. Живот неприятно скручивает, вспоминая о том, с кем едет, и на какое время. Не представляет, что его может ждать, только на многое не рассчитывает. Помнит каждое слово, сказанное Чонгуком, каждое предупреждение и колкое замечание. Обещает Тэхёну, что в обиду себя ни за что не даст. Но всё равно нервничает, потому что на самом деле боится хотя бы на секунду подумать о том, что мог влюбиться в Чонгука.