> > >
Тихие шаги раздались эхом в помещении. Вот и он, тот самый дом, который стал родным и полным воспоминаний для каждого. На стенах висели полюбившиеся семейные фотографии, а на столике стояла ваза с букетом роз. И только красные лепестки на полу напоминали, что больше некому наслаждаться видом и запахом цветов.— Что ты нашла в них? Цветы как цветы. Так ещё и колючие ужасно, — продолжал удивляться серб, наблюдая за тем, как сестра аккуратно касалась лепестков. — Забавный ты, Пашка, — улыбнулась блондинка. — Зато за этими колючками скрывается настоящая красота…
Молодые люди зашли вглубь дома и осторожно осмотрелись вокруг. По коже пробежались мурашки от легкой прохлады и опустелости уютного дома. Здесь было так одиноко и мрачно без Крыловых… Где любимая Катя, которая постоянно рассказывала интересные истории? Почему Дэн не играет на рояле? Здесь всё было по-другому. Без его хозяев коттедж потерял свою привлекательность. Теперь это просто дизайнерская коробка для проживания. — Так и будешь Машу на руках держать? — спросил вдруг парень, окинув взглядом брюнетку. — Точно, — прошептала она, посмотрев на малышку, которая, наверное, мечтала очутиться в своей кроватке. — Скоро вернусь, и обсудим график. Паша только кивнул в знак согласия, а девушка с ребенком на руках тихо прошла наверх, стараясь не издать ни скрипа. Стоило ей только скрыться за лестницей, как парень подошел к дивану и откинулся на мягкую спинку. Руки закрыли лицо, а из уст донесся вздох. Ему было сложно принять тот факт, что сестры с мужем нет в живых. Получив свою порцию успокоительного и перебинтованные кулаки, молодой человек покинул злосчастную больницу. Он не помнил как добрался до клуба, как выпил первую рюмку, вторую, третью. Что уже говорить о целой бутылке? А на утро всё прошло как обычно. Скомканная постель, незнакомая девушка и полное отсутствие воспоминаний событий вчерашнего дня. А дальше привычный сюжет. Проснулся, разбудил, прогнал. Сценарий, отработанный годами. Но даже это не спасало. Ни алкоголь, ни девушка, которую он выгнал, не помогали. Что-то внутри его терзало и продолжает терзать. Ладони сами сжимались в кулаки, а в голову приходили только ругательства в свой адрес. Ведь если бы он только знал, что больше никогда не увидит сестру… Однако вдруг внимание парня привлекли две коробки в углу комнаты. Красивая праздничная упаковка и миленький бантик сбоку не оставили его равнодушным. Галанов встал со своего места и подошел к находке, взяв один из подарков в руки. Брови мигом нахмурились, а руки потянулись к небольшой открытке, где слегка корявым, но всё же разборчивым почерком были выведены слова:«Катюха, не думай даже возвращать. Мне для моей маленькой красотки ничего не жалко) С любовью от серба с очаровательным акцентом »
— Галанов, ты уже придумал график? — неожиданно послышался голос из-за спины. Паша быстро и незаметно сорвал небольшую записку с ленты. Затем также ловко положил её в карман, не вызывая вопросов у собеседницы сзади. — Учти, я не смогу сидеть с Машей по вторникам и… — но вдруг её голос притих. Брюнетка осторожно подошла к парню и посмотрела вниз, на праздничную коробку. Знакомый бант, знакомая упаковка… — Наши подарки, — тихо констатировала факт Даша, посмотрев и на коробку в руках серба. — Неоткрытые подарки, — добавил он, бросив секундный взгляд на Канаеву. Став заложниками одних обстоятельств, появилось взаимное сожаление и капля понимания, что всё происходящее — по-своему нелегко для каждого. И в такие моменты даже колкие фразы казались лишними, дожидаясь лучших времен. — Что там? — спросил Паша, как только брюнетка взяла в руки розовую коробку. — Платье принцессы и плюшевый медведь, — горько усмехнулась она и потянула за край бантика, чтобы открыть подарок. Вскоре лента и оберточная бумага уже лежали на полу. Даша достала из коробочки мягкого медведя с коричневой шубкой и розовое платье, блестки которого переливались на свету. — Катя так хотела организовать семейную фотосессию… — вспомнила девушка, не отрывая взгляда от подарков. — Маша должна была быть принцессой. Голос Канаевой дрогнул. Она прекрасно помнила, как за чашкой чая Екатерина восторженно показывала ей фотографии своей знакомой, обещая, что за следующим чаепитием она покажет уже свои семейные кадры. Однако, у судьбы были совсем другие планы. Работа, дом, ребенок и полное отсутствие времени давало о себе знать. Вот и приходилось брюнетке и дальше наслаждаться яркими фотосетами других семей. — А у тебя что? — отбросив в сторону воспоминания, спросила она. — Розовая машинка с педалями, — ответил он и сорвал упаковку. Взгляд серба был прикован к изображению девчушки, которая сидит в своём кабриолете и лучезарно улыбается. Определённо, в этот подарок он вложил частичку себя. Наверное, во всей Москве нет магазина, в который бы он не заглянул в надежде найти идеальный сюрприз. И вот, когда крестный совсем потерял надежду найти что-то оригинальное, на самой верхней полке виднелась розовая машинка, будто ждала его. Глаза загорелись, а руки уже сами доставали иностранные купюры. Он безумно хотел увидеть улыбку и смех Маши, которая будет каждый раз ехать к дяде Паше на встречу. На лице появилась грустная, но достаточно мимолетная улыбка, какую успела заметить Канаева. Да, он далеко не ангелочек и на его счету далеко не одна брошенная дама, однако, дядя из него неплохой получился. В какой-то момент у девушки даже кольнуло сердце от сербского печального взгляда, что прогнал желание напомнить, что Маша ещё даже ходить не умеет. Как оказалось, ему тоже нелегко. Ему тоже больно. — Галанов, — обыденно обратилась она, посчитав, что назвать Пашу по имени — слишком большая честь, — я уверена, что Маше понравится твой подарок, — напоследок брюнетка невольно улыбнулась, сказав эти слова от чистого сердца. От удивления Паша даже приподнял бровь. Она умеет по-доброму улыбаться? Так ещё и ему? Что-то внутри подсказывало, что надо было ответить хоть небольшим «спасибо», но гордость взяла своё… — Что ты там про свой дурацкий график говорила? — выпалил он, резко сменив весь трогательный момент холодом в голосе. Милая улыбка сменилась на поджатые губы и еле слышное хмыканье. Она пыталась, Галанов. Теперь не надейся на пощаду. — Слушать надо было. — Прости, ты у меня автоматически на беззвучном режиме, — вновь ухмылка, за которую Канаева бы его убила. — Тогда советую отключить его, ибо неожиданно останешься с Машей совсем один, да ещё и в заперти, — не уступала ему собеседница, достав из шкафа небольшой календарь. Плавными движениями руки Даша обозначила пару дней на неделе, показывая их Галанову. — Я не смогу сидеть во вторник, четверг и пятницу. — В каком это смысле? У меня каждый вечер пятницы — грандиозная туса в клубе. — Ну, разбавишь свою тусу памперсами и детским плачем, — усмехается. — Кстати, попросишь диджея потом ещё колыбельную включить. — Смешно, — выхватив календарь, он зачеркнул её отметки и гордо заявил: — У меня вообще-то тоже есть дни, когда я никак не смогу с Махой сидеть. Не забывай, что на мне целый отель. — Правда? А Элеонора Андреевна мне наоборот сказала, что, возможно, твои посиделки с Машей оттянут гибель её бизнеса на пару лет, — шах и мат. — Тетя Эля значит, — тихо прошипел серб, понимая, что против этой коалиции ему будет уж слишком сложно противостоять. А, тем временем, девушка была довольна собой. Этого мачо надо регулярно опускать на землю, чтобы не зазнавался. И, как правильно выразилась Галанова, "брюнетка за него возьмется". Точно и единогласно. — Так на чём мы остановились? Ах да... Однако не успела Канаева закончить свою победную речь, как послышался детский плач. Взгляды крестных мигом пересеклись, а фигуры уже на опережение кинулись наверх по лестнице, бросив календарь на пол. Ну что, понеслось?