Шуваловские ведьмочки

На следующем занятии по теормагии Раиса Леонидовна объяснила нам, как работает сродство к стихиям. Всё оказалось гораздо проще, чем мы себе навыдумывали. Чтобы заклинание сработало, нужно наполнить графему силой. Всё это похоже на закачку воды в сложный запутанный трубопровод – представили? Закачка идёт туго, с непривычки даже на самых простых заклятиях выматываешься так, будто на пятый этаж лезешь без лифта, да ещё с тяжёлыми сумками. Но те элементы, которые совпадают с нашими квадратами стихий, сила заполняет без напряжения. То есть, как бы самотёком, без «насоса». И получается – чем выше сродство, тем меньше устаёшь. У меня, если честно, камень с души упал. Да и к тому же Раиса Леонидовна похвалила наши выкладки и сказала, что у нас хорошие результаты. Мальвинка скорчила рожу – ну вот чего она к нам привязалась? Как банный лист, ей богу! Достала уже своими гримасами. Или не может простить Царевне, что та её в поезде послала? Так себя винить надо. Таким тоном не дружить предлагают, а служанку распекают за недостаточное усердие. Тоже мне, новая русская принцесса. Тьфу. Кстати, на выходные мы ездим домой. Этот самый телепорт – прикольная штука! Выглядит, как уличный телефон, только без трубки. А под кнопками – такое устройство, как объектив у фотоаппарата… То есть, не совсем объектив, там стекла нет, это просто такое круглое отверстие, которое закрыто шторкой. А когда набираешь номер телефона, то есть, я имею в виду, код перемещения, эта шторка отъезжает в сторону. В дырку надо вставить палочку и активировать телепорт. Делается это усилием воли… я себе командую «Поехали!», как Гагарин. И тебя протягивает через эту дырочку. Это не больно и не противно, просто как будто делаешься вихорьком или струйкой песка… не знаю, трудно объяснить. Но прикольно, мне даже нравится. А выход – в метро. На многих станциях – внизу, у нас на Пионерской – наверху, за банкоматами. Там, наверное, стоят какие-то чары отвода глаз, потому что никто не обращает внимания, что оттуда люди выходят. Я это на себе ощутила: я прошла первая, а ткачиха с поварихой… тьфу, Царевна с Королевной задержались минут на десять. И эти десять минут мне приходилось чуть ли не силой голову поворачивать в ту сторону, откуда они должны появиться. Словно в ухо кто-то нашёптывает: «Да нет там ничего интересного, подойди лучше к киоску, газетку свежую посмотри…» Если это не чары, то я английская королева. Дома нас встретили горячими пирогами, тётя Алёна, как всегда, на высоте. Мы соскучились по родителям, а они соскучились по нам, так что выходные прошли без подколок и нравоучений. Даже в школу возвращаться не хотелось, но тут уж ничего не поделаешь. По вторникам последней парой у нас этикет. Этикет преподаёт Валентина Петровна, тётка редкой стервозности. Смотрит на нас, как на навозных мух. Исключение делает только для Романовой, но не потому что у той папенька богатый, а просто мальвинка её двоюродная внучка или что-то в этом роде. Вообще-то этикет стоит ещё и в пятницу первой парой, но по пятницам Валентина Петровна (кличка Герцогиня) как-то поспокойнее себя ведёт. Не скажу, чтобы добрая, скорее, сонная, и ей на наши ошибки несколько более пофиг, чем обычно. Василиса пересказала нам стишок, который ходит про Герцогиню. Там в каждом куплете повторяется фраза «Герцогиня во всём соблюдала приличия», а последние строчки звучат так: «Даже будучи демоном зла и двуличия, Предаваясь разврату и водку глуша, Герцогиня во всём соблюдала приличия И не кушала спаржу с ножа. Ни-ког-да!»* - Даже не знаю, кто из них хуже – Эсэс или Герцогиня, - как-то поделилась с нами Тигра Руслана, в просторечии Тигруся. Сёстры Василисы периодически заскакивают к нам в домик. Навещают младшенькую, ну и попутно болтают с нами. - Наверное, Герцогиня всё-таки хуже, - вступила Тиграда (Тигра Радмила). – Эсэс орёт больше по делу. Для неё мы криворукие дуры, а не презренные плебейки. - Она из Принцевых, ну вы понимаете… Дважды аристократы – у себя в Европах и у нас в России. - Гадкая тётка. Вы с ней осторожней, мелкие, Герцогиня ещё и злопамятна до жути. Она вас линейкой лупит или указкой? Герцогиня лупила чем под руку подвернётся. Била больно – по пальцам, если не так держишь руки, по хребту – если горбишься… Алине Кузнецовой однажды залепила напёрстком в лоб – у той синяк неделю не сходил… Мы стояли у кабинета, ждали звонка на урок. Класс этикета расположен на первом этаже, и он последний, а дальше коридор перекрыт. Там стоят стремянки, вёдра, периодически воняет то краской, то извёсткой… И именно оттуда в тот вечер выскочил Кудеяр, кот технички Генриетты. Выглядел он жутко: весь в какой-то дряни, типа гудрона, взъерошенный, он ещё бежал как-то боком, всё время косился в ту сторону. И выл. Мамма мия, как он выл! Как циркулярная пила, или даже я не знаю… Как ультразвуковая бормашина у дяди Толика. А самое страшное, ему из того коридора вдруг отвечать начали! Так же истошно, только на порядок басистее. Мы как-то все вдруг оказались у портала и даже попытались пролезть в него одновременно. А в это время из портала выходила Герцогиня… В общем, мы её не стоптали исключительно потому что она, услышав вой, переменилась в лице и сиганула назад, ухитрившись выдернуть из нашей толпы мальвинку. И тут портал вдруг дзынькнул, как гитарная струна, и закрылся. То есть, вот эта радужная плёнка, через которую проходишь, она вдруг исчезла. И всё. Ада Ханукович, которая сунулась вслед за мальвинкой, просто пробежала через арку, как через обычную дверь… То есть, никуда не попала, а так и осталась с нами в коридоре. Мы даже не сразу поняли, что случилось, так были перепуганы. За Адой в портал сунулась Королевна, но только оттоптала ей ноги, потому что за аркой тесно. А когда Катя Сапогова уткнулась в спину Регинке, только тогда стало ясно, что портал не работает. Вой стал громче, и я бы сказала, ближе. Сопровождалось это ещё и такими звуками, как будто пьяный медведь ломится через магазин сантехники. Почему пьяный – потому что медведь на самом деле зверь быстрый и ловкий. Полинка Слонова начала скулить. Ленку Холодову пробрала крупная дрожь, у неё даже зубы застучали, громко так… Потом у меня всё в голове смешалось, и то, что дальше происходило, я помню лишь урывками. Помню мальвинкиных гусынь, прижавшихся друг к другу, как два мокрых щенка. Физиономии у них были абсолютно белые, а глазки круглые и на пол-лица, как у анимешек. При этом Юлька безостановочно повторяла: «Мамочка, мамочка, мамочка, мамочка…», а Файка засунула себе в рот кулак и грызла костяшки. Помню, как Царевна с Королевной встали спина к спине и вытащили палочки. Помню, меня словно кипятком обожгло, я ринулась к ним, а с другой стороны подлетела Базилисса. Мы встали крестом «на четыре стороны света». Помню свой страх, который вымораживал нутро, хотелось орать и бежать, куда глаза глядят, хоть в окно выпрыгивать – вот только сзади ощущались три тёплых плеча и это… не то, чтобы успокаивало… просто я знала: если сейчас побегу, обратно вернуться не получится. И дело даже не в том, что меня не простят сёстры – дело в том, что это уже буду не я. А потом вдруг время поползло, как секундная стрелка на часах. Я слышала, что бывает такое из-за сильного стресса – всё как в замедленной съёмке. Сначала с треском и скрежетом в коридор выплыла деревянная монтажная лесенка. Она соприкоснулась со стеной, и рейки начали выгибаться и с хрустом лопаться. Потом в освободившемся проходе возникло серое мохнатое нечто, размером и пропорциями напоминавшее горную гориллу (а это самые здоровенные обезьяны, если кто не знает). Чудище задержалось на пороге, оглядело маленькими красными глазками наш дрожащий табунок, облизнулось – кто-то сзади обречённо застонал, и рявкнуло так, что медведь бы свалился в обморок от страха. Я не рискнула оглянуться, но, судя по звукам, позади нас свалилось в обморок штук пять медведей. Чудовище напружинилось и прыгнуло. Пока оно летело, справа от меня кто-то оглушительно визжал на одной ультразвуковой ноте. Потом… я не знаю, меня вдруг словно повело что-то, и девчонки говорили, что у них то же самое было… Так вот, мы все четверо синхронно вскинули палочки и выдали по заклятью. Те самые заклятья, «дубовые», одностихийные, с трудом заученные, которые на уроках получались через пень-колоду… Сейчас у нас всё сработало как надо, и даже более того. Четыре «огненных удара»! Монстр прямо в полёте загорелся, рухнул и с воем покатился по полу. Мы все кинулись врассыпную… то есть, нет. Мы-то вчетвером перескочили в другой конец коридора, причём по воздуху – мы с Васькой уставили палочки в пол, воздух наша с ней стихия, подхватили Густу с Регинкой и на «воздушных ударах» перемахнули через пылающую тушу. Я себя чувствовала каким-то реактивным кузнечиком, ей-богу. Остальные кинулись кто куда. Хорошо, что монстру не до них было! Алла Рогова взбежала по стене, как паук – вот честное слово, не вру! Светка Борушко запрыгнула на портальную арку. Гусыни полезли на шторы, как два перекормленных кота, а карниз оборвался, они рухнули на пол, сверху упали занавески, девчонки в них запутались, начали биться… В другое время я бы первая над таким посмеялась, а сейчас ни капельки не смешно, и ревущее чудовище катается по полу в опасной близости от них. Всё, на что нас хватило – это хорошенько полить шторы, чтобы те не загорелись, если монстр вдруг наскочит. Юльку с Файкой наша помощь совершенно не обрадовала, они завыли на два голоса… Я не представляю, вот честно, не представляю, что бы дальше было, если бы секунду спустя не сработал портал. Сначала раздался звук, такой, как будто шмель врезался в стекло, и в этот самый момент время ускорилось и пошло нормально. Монстр, монотонно ревущий и плавно перекатывающийся посреди коридора, заорал стократ противнее и забился, как свежепойманная рыба. И тут из портала в прыжке вылетел сначала наш завуч, а за ним – физкультурник. Марьян Платоныч поскользнулся на мокром полу, но не упал, а ушёл вбок перекатом, как спецназовец. Хотя почему – «как»? Он наверняка спецназовец и есть, вон, как ловко скачет, физруку до него далеко, хотя тоже дядька тренированный. Тем временем завуч изловчился и накрыл монстра такой штуковиной – я не знаю, как это называется у волшебников. Такой полупрозрачный купол, зверюга под него целиком поместилась. И застыла, насколько было видно. И что самое странное – огонь тоже застыл, язычки вверх торчат неподвижно, как травка какая декоративная. Надо будет потом у Полканыча выспросить про это заклинание, полезная штука. _________ * Песня Юлия Кима.