Зверь

Давно отверженный блуждал В пустыне мира без приюта: Вослед за веком век бежал, Как за минутою минута, Однообразной чередой. М. Ю. Лермонтов. «Демон»

Когда на город опускается пелена полуночных грез и стихают крики детворы, сила, неподвластная человеку, распахивает свои налитые кровью глаза. Эта сила блуждает по окутанным мраком улицам и скалит свои желтые клыки, которые неизменно впиваются в плоть какого-то загулявшегося пьяницы. В те редкие дни, когда добыча ускользает и в пасти чудища остается лишь привкус вчерашней трапезы, Зверь особенно страшен. Так рассказывала старуха Кларис, снимающая комнату под той, где жила Эбигейл Мартин. Девушка двадцати восьми лет с длинными волосами мышиного цвета переехала в Тресбург два дня назад в надежде сыскать в маленьком захолустном городе тишины и спокойствия. Мартин чувствовала в этом особую нужду последний месяц — ровно с того момента, как вся ее жизнь покатилась в Тартар, а Госпожа Удача приказала долго жить. Снимая маленькую дешевую комнату с давним ремонтом и трещинами в стенах, Эбигейл надеялась наконец-то закончить работу над книгой, которую начала добрых десять лет назад. С того самого дня, как в давно почившем ноутбуке появилось заветное «Посвящается Маркусу Джонсу», каждая строчка была переписана, сюжет сменил направление от романтической драмы в сторону детектива, а Маркус Джонс оказался редкостным мудаком. Мартин свято верила, что стены ветхого жилища придадут ей сил закончить весь этот кошмар. Эбигейл вряд ли хотелось создать бестселлер, скорее закрыть эту главу своей жизни и вздохнуть с облегчением. Увы, вот уже шел третий день, как Эбигейл просыпалась после обеда, лениво листала новостную ленту и поворачивалась в сторону прикрытого ноутбука, чтобы продолжить изучение архивов Netflix. Пару раз она безуспешно пялилась в пустой текстовый файл, но попытки явить хоть каплю имеющих смысл слов оканчивались неудачей. При всем этом Мартин чувствовала тягучее желание писать, но не имела и малейшего понятия о чем. Даже детективная история, которую она так старательно пыталась развивать, в конце концов зашла в тупик. Хвойные веточки, которые Эбигейл привезла из родной Канады, уже не так сильно благоухали, и сырой запах дома к вечеру вызывал мигрень. Пришлось в срочном порядке приступать к изучению города. Старуха Кларис выловила девушку на первом этаже и, грубо схватив за тонкое запястье, зловеще предупредила о Звере, который непременно перегрызет глотку тем, кто не успел скрыться в доме до окончания заката. Глянув на приближающееся к линии горизонта солнца, Эбигейл пообещала, что вернется до темноты. Покрытые дорожной пылью и мелкими камушками дорожки затейливо плутали по небольшим улочкам Тресбурга, который при желании можно было пройти от начала и до конца всего за пару часов. Захлестнувшие любопытство и новизна быстро отступили, когда Эбигейл поняла, что все дома тут похожи друг на друга, а игривые пути рано или поздно заводят в тупик. Внимательное рассматривание столетних сооружений сменилось равнодушием, и взгляд в конце концов оказался прикован к собственным кедам, шаркающим по грязной земле. Погрузившись в собственные размышления о жизни, смерти и чем-то столь же бесполезном, Мартин не заметила, как солнце окончательно скрылось под толщей низких облаков. Если в городе и были фонари, то они явно находились в центре, но никак не в том узком закоулке, где обнаружила себя Эбигейл. Быстро моргнув несколько раз, Мартин принялась крутить головой; подобное происходило с ней далеко не в первый раз. Слишком сильно уходила в себя и переставала замечать окружающий мир. В этот раз, однако, Эбигейл не имела и малейшего понятия о том, где находится и как отсюда выбраться. Она вытащила из кармана сотовый — оставалось надеяться на Богов интернета, иначе она точно пропадет без связи. Пока девушка усердно ругала сотового оператора и крутилась вокруг собственной оси в попытках отыскать заветный значок в углу экрана, из густой темноты на нее двинулось нечто. Существо внешне походило на крупного волка с темной шерстью и белой проседью на лапах, однако глаза его имели отвратительный красный оттенок, а зрачки стояли вертикально, точно это была какая-то неизвестная миру кошка. К тому же из головы этого животного, если его можно было так назвать, вились два отростка, напоминающие бараньи рожки, но заходили они за уши и закручивались у самой пасти. Нечто бесшумно двигалось в сторону суетившейся женской фигуры, согнув лапы и готовясь к прыжку. Эбигейл заметила существо слишком поздно, чтобы броситься бежать, и вряд ли это могло ей помочь — Зверь загородил единственный проход. Затаив дыхание, Мартин замерла на месте, не смея отвести взгляда от неизвестной сущности. Нечто тем временем становилось все ближе, и его громадная туша в самой высокой точке доходила до груди далеко не низкой Эбигейл. Ей доводилось слышать, что волки бывают крупными, но чтобы настолько? Вопреки здравому смыслу, чем ближе подходил Зверь, тем дальше отступал страх. Стиснув зубы, девушка протянула дрожащую руку навстречу Зверю. Тот дернулся в сторону, и оскалил полную острых зубов, пасть. Не было похоже, чтобы существо боялось Мартин, но и нападать оно не спешило. Втянув сероватым носом воздух, Зверь стал принюхиваться к девушке, пока та старалась унять дрожь, поразившую все тело. Уперев с особой лапу в землю, точно готовься атаковать, Зверь протянул морду и, точно дворовый пес, сунул ее под потную девичью ладонь. Шерсть существа оказалась необыкновенно мягкой, и Эбигейл подумалось, что, если бы она смогла потрогать облако, оно было бы именно таким на ощупь. Зверь не ластился, глядя в глаза потенциальной жертве и ожидая, что она сделает дальше. Они стояли в полной тишине, и только ветер шурша разносил обрывки газет где-то по ту сторону закоулка. Тяжело дыша, Эбигейл протянула вторую руку и потрепала Зверя по голове.